Подумав, Патогеныч последовал моему примеру. За ним нехотя устроились на земле остальные ребята.
Енот попытался присесть рядом со мной, но его ощутимо повело в сторону, качнуло, и мне пришлось ловить его под мышки. Паршиво выглядел Енот. Плохо было Еноту. Доктор, конечно, сделал все что мог, однако за одну ночь даже он не сумел привести нашего коллегу в полный порядок. Органическое поражение в Зоне — штука серьезная.
Парню сейчас были нужны абсолютный покой и регулярный гемодиализ, однако в настоящий момент не было возможности предоставить ему такую роскошь.
Не Меченый кинул на Енота оценивающий взгляд из-под насупленных мохнатых бровей, затем достал из нагрудного кармана разгрузки какую-то блестящую штуку, похожую на портативный инъектор. Деловито задрав нашему приятелю рукав, ткнул ему инъектором в запястье.
Енот взвыл дурным голосом.
Я рывком сдернул с колен автомат. Патогеныч вскочил на ноги.
— В чем дело, дядя? — угрожающе поинтересовался он.
— Все в порядке. — Стрелок спокойно спрятал инъектор, исподлобья посмотрел на нас. — Да расслабьтесь уже! Сейчас ему будет лучше.
Я перевел взгляд на Енота. Тот покачивался и отдувался, однако сумел сложить из большого и указательного пальцев колечко: все нормально типа.
— Да, так действительно куда лучше, — с трудом проговорил он. — Словно нашатырю нюхнул. Забористая мерзость…
— Часов пять будешь в норме, — сделал компетентное медицинское заключение Не Меченый. — Но потом тебе все-таки стоит поискать врача. Всю отраву из крови этот энерджайзер не выгонит, просто нейтрализует на какое-то время.
Покопавшись в рюкзаке, он извлек еще несколько пластиковых трубок, похожих на фальшфейеры, только другого цвета. Провернул каждую, чтобы контейнер внутри трубки надломился до хруста, и потряс в воздухе, чтобы равномерно распределить растекающийся гель по пластиковой таре. Затем сложил их на земле перед собой шалашиком, словно собирался разжечь костер. Только ничего разжигать не понадобилось — из-за происходящей внутри трубок бурной химической реакции они мгновенно нагрелись и теперь излучали ощутимое тепло. Не Меченый протянул к ним озябшие ладони и жестом показал нам: подсаживайтесь к «огню».
Я задумчиво разглядывал его карман, в котором исчезла блестящая штука, похожая на инъектор.
— Вот только не говори мне, что ты прибыл из будущего, — проговорил наконец я. — Договорились? Не существует у нас таких технологий, и когда еще возникнут — неизвестно. Но ты мне все равно не заливай, что ты из будущего, ладно? Все равно ведь не поверю. Это только в дурной фантастике бывает, которую про Зону разные графоманы пишут.
Динка продолжала стоять — наверное, боялась что-нибудь важное застудить себе на сырой и по-осеннему холодной земле. Я поставил автомат, прислонив к бедру, и усадил подругу себе на колено. Поскольку я сидел прямо напротив Не Меченого, теперь и она оказалась с ним лицом к лицу. И оба снова впились друг в друга пристальными взглядами, словно не могли до конца поверить собственным глазам.
— Нет, я не из будущего, — сказал он после небольшой паузы. — Я из настоящего.
— Уже неплохо, — оценил я.
— Только из другого настоящего, — добавил он. — Не из вашего.
— Яснее выражайся, — проронил я.
— Да, я тот самый Меченый, у которого на руке татуировка «S.T.A.L.K.E.R.», который стал легендой Зоны и дважды добирался до самого Саркофага. Рекорд. — Он невесело усмехнулся. — Но я не тот ублюдок, который вчера организовал похищение Дины и пытался убить тебя, Хемуль.
— Остаюсь в недоумении, — бесстрастно заметил я. — Вы что, цирковая династия братьев Меченых? Если ты в последний раз так и не уничтожил Монолит, как собирался, и не присоединился к «О-Сознанию», то каким образом сумел выжить? И кто тогда тот гном с твоим лицом, который все-таки присоединился?
— Сталкер, мне удалось выжить именно потому, что я на самом деле уничтожил Монолит, — сказал Не Меченый.
— Да? — Я иронически вздернул бровь. — И когда же это было, напомни? Что-то никаких слухов на этот счет не просочилось. Да и Хозяева продолжают черпать у Монолита силу. Не засчитано. Попробуй еще раз.
— Я же именно про это и толкую! — Дядя уселся поудобнее, видимо, настраиваясь на долгий разговор. — Я шел разрушить Монолит, чтобы уничтожить Зону. И я это действительно сделал. Но только в одной реальности. В вашей он остался цел.
— Не понимаю, — пожал плечами я.
Прекратить бессмысленный разговор с сумасшедшим, которому Радаром мозги выжгло, мне мешало только его невероятное сходство с Меченым, а также весьма загадочные обстоятельства, при которых мы с ним повстречались. Не могло все это быть просто случайностью. В этом надо было серьезно разобраться, тем более что времени у нас сейчас хоть отбавляй.
А что, не было ли действительно у Эдика Байчурина брата-близнеца, который, как и Динка, пошел в Зону его разыскивать и здесь потихоньку сбрендил от избытка впечатлений? Поди проверь… Как говорит в таких случаях один страус, чтобы объяснить происходящее, у меня для вас множество бредовых гипотез, господа, одна занимательнее другой.
— Я шел к Монолиту с противоречивыми чувствами, — тем временем неторопливо предавался воспоминаниям близнец Меченого. — У меня с собой был «Абакан» с подствольником, блестящий план, как отключить Радар, и десять кило взрывчатки в рюкзаке. Меня раздирали противоположные эмоции. Бросало то в жар, то в холод. Я думал по дороге: а что, если предварительно, перед взрывом, пожелать сто миллионов баксов и больше никогда ни в чем себе не отказывать? Нет, это будет гнилое шкурничество, тем более что мне все равно едва ли удастся уцелеть и воспользоваться этими деньгами. А что, если загадать, чтобы все люди, погубленные Зоной, ожили и вернулись к своим семьям? Какая высокая гуманистическая цель! А может быть, вообще потребовать счастья для всех, даром, и чтоб никто не ушел обиженным? Счастливое человечество — да об этом тысячи лет существования цивилизации никто и мечтать не мог! Или все-таки заказать себе власти — абсолютной, безраздельной, непререкаемой, — и попытаться исправить общество в качестве просвещенного монарха? Или, может быть, все-таки сто лимонов баксов?.. — Мой собеседник тяжело вздохнул. — В общем, похоже, что Монолит так и не смог вычленить самое заветное мое желание — единственный раз за все время своего существования, насколько я понимаю. Я оказался совершенно уникальным феноменом, можно гордиться. — Он криво улыбнулся. — Поэтому Исполнитель Желаний, чтобы не размениваться по мелочам, осуществил все мечты, с которыми я пришел к нему. Все семь штук. Оптом. Но для этого ему пришлось создать еще шесть параллельных вселенных…
— Не понимаю, — повторил я как попугай. Меня не покидало назойливое ощущение, что папаша грубо и откровенно меня разводит.
— А чего тут понимать? Меня раздирали семь противоречивых желаний. Каждое из них исключало другие, они не могли быть выполнены одновременно. Поэтому они осуществились все, но в параллельных пространствах для семи разных Меченых. Я жаждал богатства — и меня засыпало тоннами золотых монет, под которыми я и умер в страшных мучениях. Я хотел оживить мертвых… они действительно ожили, хлынули на ЧАЭС и первым делом растерзали меня в клочья, а потом, наверное, вернулись к своим семьям — черные, полуистлевшие, уродливые, кровожадные… Что-то мне подсказывает, сталкер, что их родным это никакой радости не принесло. А счастье для всех, даром, вообще оказалось самым паскудным из осуществившихся вариантов, потому что на самом деле не бывает так, чтобы всем сразу и одновременно было хорошо. Если кому-то хорошо, другому от этого непременно плохо, так плохо, что хоть в петлю. Таков объективный закон природы и человеческого общества. И когда тупой всемогущий минерал делает так, чтобы хорошо стало абсолютно всем… — Стрелка передернуло, фальшфейер в его руке качнулся, и по нашему убежищу пробежали зеленоватые тени. — Не хочется даже вспоминать, какая дрянь вышла. — Он мрачно посмотрел на меня. — А самое поганое, что все это я ощутил на своей шкуре, потому что чувствовал абсолютно все, что происходило с моими двойниками в других мирах. Я осознавал себя во всех параллельных реальностях сразу, мое сознание словно расщепилось на семь каналов. И вот что я тебе скажу, Хемуль: пять раз подряд умереть со сдвигом приблизительно в полсекунды так, как не пожелаешь злейшему врагу, — не стоит такого испытывать человеку. Можно ненароком повредиться в рассудке. Зато теперь я прекрасно знаю, как чувствует себя больной шизофренией. Семь полноценных личностей в одной голове, с каждой из которых происходит что-то свое, — это перебор.
Я выжидающе посмотрел на него. Семь минус пять, как известно, два. Значит, пять Меченых умерли, а в голове у Не Меченого по-прежнему двое. Шизофрения, говоришь?..
— Из семи раз я выжил только дважды, — подтвердил мои мысли собеседник. — Тот я, который жаждал абсолютной власти, был просто отброшен ко входу в ЧАЭС, а потом, верно поняв прозрачный намек, по знакомой дорожке пробрался в саркофаг Четвертого энергоблока, где его уже поджидали воскрешенные Монолитом члены «О-Сознания». Только теперь вместо того, чтобы снова расстрелять всемогущих Хозяев Зоны, он примкнул к ним. Это был тот Меченый, с которым вы уже встречались вчера. И наконец, тот я, который сейчас сидит с вами в силовой сфере Смидовича и единственным желанием которого было уничтожить Исполнитель Желаний, навсегда, без каких-либо оговорок, власти и сотни миллионов долларов. Без подпитки сверхъестественной энергией разрушенного мной Монолита Зона перестала существовать, и мне потом не составило труда спокойно вернуться в Харьков.
— Меченый рассказал нам, что «О-Сознание» заставило его присоединиться к ним под угрозой ужасной смерти, — сказал я.
— Меченый немного слукавил, — усмехнулся мой собеседник. — Не мог же он признаться своей дочери, что просто променял ее на власть. Для него это, конечно, уже не критично, но Дина могла очень расстроиться.
— И каким же образом произошло это чудесное расщепление реальностей? — сосредоточенно поинтересовался я. Рассказанная история уже понемногу начала укладываться у меня в голове, но не до конца. Да, если верить тем байкам, которые ходят про Монолит, он вполне способен на такое. Однако для полного правдоподобия этой истории здорово не хватало деталей и объяснений.
— Знаешь, есть знаменитый философский парадокс о невозможности существования всемогущего божества: а сможет ли Бог создать такой камень, который сам потом поднять не сможет? Всё, всемогущее божество в ловушке формальной логики: оно не сможет либо создать камень, либо поднять его после создания. В любом случае оно чего-то не сможет, а значит, оно вовсе не всемогущее. Всемогущий неразрушимый Монолит оказался в похожей ситуации: что делать, если самое сокровенное желание пришедшего к нему человека — уничтожить сам Монолит?..
Стрелок покачал головой. Я внимательно смотрел на него, пытаясь не потерять нить рассуждений.
— Однако всемогущее божество именно потому и всемогущее, что способно обойти даже неумолимый логический парадокс, — продолжал папаша. — Надо признать, из чувства самосохранения Монолит справился с предложенной безвыходной ситуацией на пять с плюсом. Он просто размножил реальности и в одной из них действительно оказался взорван мной. Таким образом получилось, что желание человека удовлетворено — Монолит уничтожен, но с другой стороны, он продолжил функционировать в нескольких параллельных вселенных. Закон причинности не нарушен, божество по-прежнему всемогуще, все довольны.
— Все равно не понимаю. — То ли я тупил после суток страшного нервного напряжения, то ли папаша действительно не силен был объяснять, хотя вроде бы искренне старался. — Как Монолит мог породить еще несколько реальностей? Он что, в самом деле Господь Бог, как болтают монолитовцы?
— На самом деле он ничего не порождал, это я так сказал для простоты. Чтобы понятно было. Если тебя интересуют подробности, он пошел по пути наименьшего сопротивления — воспользовался уже существующими возможностями Вселенной: семь раз подряд сдвинул самого себя на полсекунды вперед. Даже не назад, что оказалось бы настоящим путешествием во времени и все равно нарушало бы фундаментальные законы физики, а вперед, что в общем-то не противоречит основам мироздания и необратимому последовательному течению событий. Он просто полностью выбрасывал себя из реальности вместе с окружающим пространством, исчезал на полсекунды, а потом снова появлялся — и при этом оставался на прежнем месте полусекундой раньше, таким образом дублируя и самого себя, и все вокруг. Я не знаю, каким образом он добивался такого эффекта, однако факт налицо: он выполнил задуманное. Может быть, проецируя себя из полусекундного прошлого на то же самое место, где все еще находился сам, он заставил работать в своих интересах Вселенную и ее нерушимые законы. Ведь эти его действия создавали неразрешимый парадокс, угрожающий существованию Вселенной, и той пришлось как-то решать эту проблему…
Мы молчали. Папаша всерьез нас загрузил. Поняв по нашим лицам, что мы не очень врубаемся, Не Меченый пустился в объяснения:
— Есть такая научная гипотеза, что в том случае, если деятельность человека породит серьезный неразрешимый парадокс, противоречащий фундаментальным законам мироздания, вроде машины времени, сверхсветовой скорости или температуры ниже абсолютного нуля, Вселенная просто схлопнется, прекратит свое существование. Закроется, как программное приложение, выполнившее недопустимую команду. Однако тот, кто писал системный код Вселенной, оказался способнее специалистов из «Microsoft». И похоже, Монолит об этом знал и использовал это в собственных целях. Чтобы не допустить неразрешимого, смертельного для существования мироздания парадокса — возникновения в одной и той же точке пространства в один и тот же момент времени двух разных Монолитов, — Вселенная просто дублировала для каждого из дублей Исполнителя Желаний полный отпечаток истинной реальности, отстоящий от предыдущего ровно на полсекунды. Таким образом Монолит добился своего, заставив Вселенную самостоятельно умножить реальности во избежание коллапса. На это дело он наверняка израсходовал неимоверное количество энергии, но все равно бесконечно малое по сравнению с тем, что ему пришлось бы потратить для самостоятельного создания параллельных миров — и далеко не факт, что у него вообще хватило бы для этого ресурсов и возможностей.
Хм. По-прежнему мутновато, но уже что-то брезжит. Зафиксировали.
— С этого момента человеческая история потекла по семи разным направлениям в семи разных реальностях. Первые несколько мгновений они были абсолютно одинаковыми. А затем в каждой из них Монолит осуществил одно из моих заветных желаний. Не думаю, что те миры, где меня засыпало золотом или где я присоединился к «О-Сознанию», так уж сильно отличаются друг от друга. На глобальную обстановку эта важная для меня, но не существенная для человечества разница не повлияла никак. А вот реальность, в которую я выпустил армию живых мертвецов, наверняка здорово изменилась от такого потрясения… Что касается моего родного мира, где Монолит был уничтожен, то он по сравнению с другими параллельными мирами изменился больше всего. — Стрелок замолчал, переводя дух.
— Пока как-то не слишком научно звучит, — вклинился я в паузу.
— Слушай, я не доктор физики! — рассердился очередной Динкин папаша. — Рассказываю, как объясняли мне. На пальцах. Ты вот, например, хорошо представляешь себе принцип работы глубоко-вакуумного боеприпаса? А ведь рвешься объяснять его всякому встречному-поперечному. Излом структурной решетки пространства, блин!
— Мне так Нестандарт объяснял в свое время, пусть ему хорошо лежится, — буркнул я.
— Что самое интересное, про умножение реальностей мне тоже разъяснял Нестандарт, — фыркнул He Меченый. — Только в моей реальности он жив-здоров. Стал большим человеком, научным руководителем того самого института, который сейчас исследует грани между параллельными мирами. Он-то меня и разыскал, а потом привлек к работе. Вообще опытные сталкеры сейчас на вес золота. Че работает на Пентагон, Бубна — полковник спецслужб Украины. Кабинетный, правда — ноги у него так и не выросли. Но его бесценный опыт и знания очень пригодились военному ведомству. Про Нестандарта я уже говорил — между прочим, ту гигантскую псевдоплоть, с которой вы сразились в разгромленном научном лагере, в моем мире он все же довел до ума, и теперь стада этих тварей используют в качестве биологических танков. Борода, Муха и Патогеныч работают полевыми сотрудниками Нестандарта. А вот Енот давно погиб…