«Сказал же, звери тебя не тронут. — В голосе мага послышалось уже знакомое по прошлым разговорам раздражение. — Верь мне и слезай наконец».
Каве осторожно спустилась на нижние ветви. На всякий случай немного подождала, но внизу было тихо. Неожиданно вспыхнул огонек, яркий и жгучий, возле самого ее лица. Она тут же спрыгнула вниз, стремясь уйти от назойливо светящейся мошки, но огонек обогнал ее, покрутился вокруг носа, дразнясь, да и двинулся в ту сторону, откуда доносился запах дыма — явный признак человеческого обиталища.
Ну конечно, это карпатский маг послал ей живой фонарик, чтобы освещать путь. Смирившись, она покорно пошлепала босыми ногами по влажному лесному мху, стараясь обходить колючие ветки сушняка и толстые, узловатые корни, повсюду торчавшие из-под земли — стволы росли так тесно, что кроны деревьев чуть ли не обнимались друг с дружкой.
Наконец впереди блеснул яркий свет, и девушка вышла на небольшую прогалину. Возле костерка, уютно расположившись на старой, почерневшей от гнили коряге, сидел человек, а возле ног его лежали, прислонившись друг к другу, три зверя. У этих животных был густой и шерстистый черный мех в неровных рыжих подпалинах, длинные узкие пасти, не скрывавшие острых клыков, и тонкие хвосты с наконечником. Появление Каве звери встретили равнодушно, хотя она могла биться о заклад — один из них лишь недавно чуть не цапнул ее за ступню.
Да, это был сам Великий Мольфар — древний маг, недавно освобожденный ею с помощью градового ножа из-под власти горы. Сейчас карпатский маг выглядел иначе, чем в их первую встречу. Да, он был стар, но весьма крепок на вид: прямая осанка, широкие плечи, гордая посадка головы. Благородное лицо его обрамляли пряди седых волос, заплетенные в тощую косу, в левом ухе блестела золотая серьга с полумесяцем в черной кайме. Довершали образ карпатского мага просторный серый балахон в складках, перетянутый широким, сплетенным из кожаных полосок поясом, — обычный наряд сельских пастухов, и носки выглядывающих из-под низа одежды коричневых, немного растоптанных кожаных сапог.
Каве еще не встречала мага в таком обличье, но видела, что на нем лежит иллюзия. Причем иллюзия многослойная, настоящего лица так просто не разглядишь… Но втайне девушка порадовалась, что способность различать скрытые чужие личины осталась при ней. Значит, не все так и плохо с ее волшебными знаниями в этом мире.
Мольфар был занят: насаживал сосиски на тонкие крепкие прутики и тут же совал их в огонь.
Вскоре послышалось медленное, просто-таки садистское потрескивание лопавшейся кожуры сочного мяса. От запаха жареных сосисок ее желудок чуть ли не скрутился восьмеркой. Девушка едва подавила желание тотчас упасть на колени и умолять об аппетитной мякоти.
— Не ожидала встречи? — не глядя на девушку, спросил маг.
Чтобы ответить, ей пришлось сглотнуть обильную слюну.
— Наоборот, я знала, что вы придете, — рассеянно произнесла она. — Чтобы забрать ваш Ключ обратно.
— Да зачем он мне?
Каве опешила.
— Ну-у, вам-то лучше знать! Наверняка у вас полно интересных дел. — Она не скрывала иронии в голосе. — Вы же доверили его мне, руководствуясь какими-то своими соображениями? Потому что я чуть ли не единственная, кто не хочет владеть этим чудным Ключом.
— Да, именно так, — согласился маг, не отрываясь от процесса обжаривания. — И я рад, что ты не отдала Ключ своему именитому другу, — продолжил он, по очереди переворачивая прутики с сосисками. — Хотя, признаться, удивлен. Да, так я и не познал всех тонкостей человеческой натуры, как думал… Садись рядом. — Он хлопнул по трухлявой древесине, на место рядом с собой.
Девушка присела на самый краешек, с опаской косясь на трех мохнатых зверей, разлегшихся подле ног старика, как домашние собаки.
— Так чем же вы удивлены? — терпеливо продолжила она разговор, стараясь не смотреть на эти прекрасные подрумянивающиеся сосиски.
— Да-да-да, — рассеянно ответил маг. — Удивлен, что ты не отдала Ключ Чародольскому Князю. И удивлен не менее, что он сам не забрал его у тебя. Кстати, неужели не было соблазна отдать ему Ключ? Ведь это избавило бы тебя от проблем. Ладно, можешь не отвечать… Но я, конечно, осведомлен, что ты умудрилась закрыть Дверь в Скале перед самым его носом. И он тебе не препятствовал.
Каве только пожала плечами.
— Князь затеял свою игру… Скорей всего, именно поэтому тебе пока что везет. Но если бы я знал, что Ключ все-таки оказался в руках Чародольского Князя, тогда… И пришел бы к нему, и убил бы его, а это сейчас не к спеху, — буднично закончил маг.
Несмотря на разыгравшийся аппетит, Каве разозлилась. Она даже приподнялась, чувствуя, как начинают пульсировать от гнева кончики ушей, и приоткрыла рот, чтобы высказаться в довольно резком тоне.
Но маг опередил ее:
— Успокойся, ведьма, я пошутил. Если бы я хотел убить Чародольца, то не обращался бы к тебе за помощью, кхм… Лучше считай, что ты решила величайшую задачу нашего времени. С достоинством прошла испытание судьбы и готова к новым… Что-то я красиво заговорил, наверное, голоден. Ты-то как себя чувствуешь?
— А вы как думаете? — тут же огрызнулась девушка. Она устала, была грязна и лохмата, хотела есть и еще больше — спать, в общем, ее сознание витало вдали от глобальных задач. И уж точно — вдали от испытаний, как старых, так и новых.
— То, что Ключ выбрал тебя сам, — неторопливо начал карпатский маг, — еще ничего не значит. В конце концов, все могут ошибаться, даже такие вещи, как этот Ключ, — наделенные магической душой, вышедшие из-под руки великого мастера…
Ведьма невольно возвела очи к небу. Ну и хвастуном оказался этот маг, даром что действительно великий мастер.
— Хвальба от похвалы разительно отличается, — верно разгадав ее мысль, произнес маг. — Хвальба всегда незаслуженна и ведет к тщеславию, а похвала — заслуженна и этим изначально чиста. Если тебе есть чем гордиться — рассказывай об этом смело.
Каве не могла не признать, что некоторая доля правды в этих словах есть.
— Мало того, — добавил маг, — если бы люди почаще хвалили себя, то были бы куда добрее, веселее и жизнерадостнее, жили бы в мире и гармонии.
— Ну да, сам себя не похвалишь, весь день как… — Девушка осеклась, вспомнив невежливое окончание известной пословицы, и смутилась. — Ну, в печали.
Маг хмыкнул, стянул сосиски в походную железную миску, стоявшую возле него на коряге, и насадил на прутики следующую порцию.
Звери тут же приподняли головы: их ноздри взволнованно заходили, а глаза последовали точно за передвижением прутика с сосисками.
— Скажите, а как вы меня нашли? — осторожно поинтересовалась Каве.
Вместо ответа маг выразительно глянул на цепочку, обвивавшую тонкую шею Каве, и перевел взгляд чуть ниже — на Ключ.
— Пока ты носишь эту вещь, я всегда буду знать, где он. Я же сотворил его, поэтому между нами прочная связь.
— Скажите, а так с любой вещью, которую вы… мм… сотворили?
— Конечно.
— В таком случае не будете ли вы любезны… — Девушка запнулась, гадая, как бы повежливее оформить просьбу. — В общем, рассказать, кто сейчас владеет Карпатским Венцом?
— Могу, — неожиданно легко согласился маг. — Тем более мне самому интересно.
Мольфар щелкнул пальцами перед изумленной девушкой, и моментально на этом месте появился большой радужный пузырь с тонкими стенками. Внутри него горел оранжевый лепесток пламени. Подобный шар Каве некогда видела в комнате у госпожи Кары — английской ведьмы-наставницы и собственной же прабабушки, согласно официальной версии то почившей, то вновь ожившей.
Она вгляделась и вдруг различила на тонких стенках пузыря неясные, мятущиеся тени. Вскоре изображение прояснилось и стало четким: она увидела знакомую полосатую гостиную — комнату в доме госпожи Кары, где девушка имела честь учиться в течение последнего года. На диване перед полыхающим огнем камина сидела сама госпожа Кара и…
Каве шумно втянула носом воздух: в руках английской наставницы сиял изумрудами Венец карпатских князей.
— Вот же гадина! — вырвался у нее рассерженный возглас. — Старая сволочь!
Маг одарил девушку снисходительным взглядом:
— Надеюсь, не я?
— При чем тут вы, — пробурчала ведьма, коря себя за несдержанность. — Просто я… не ожидала, в общем.
— Наверное, ты не в курсе последних новостей, — продолжил маг и наконец-то предложил девушке миску с еще горячими, остро пахнущими сосисками.
— Спасибо. — Едва поблагодарив, Каве отбросила все приличия и жадно принялась за еду. В эту минуту она чувствовала себя хищником, которому не давали мяса целый год.
— Новый князь обязан передать взятый на время Карпатский Венец одной из хранительниц. И так как одна из них далеко, то осталась твоя старая… родственница. Кстати, возможно, она собирается отдать корону обратно князю… Ну а если тому удастся заполучить третий символ власти — Державу… Между прочим, тогда малый стал бы полноправным князем и никто не смог бы помешать ему в этом. Мало того, он сравнялся бы в правах с нашим знакомым — заносчивым чародольцем-полудухом… Неплохо я придумал с этими символами власти, а?
— Неплохо, только путаницы много, — честно ответила девушка.
На это маг предпочел промолчать.
— Что думаешь делать дальше? — спустя мгновение спросил он.
Не отрываясь от поедания сосисок, ведьма передернула плечами. Да, у нее родился некий план действий, но она предпочла бы пока что не делиться этими соображениями с Великим Мольфаром.
— А я вот знаю. — Маг строго взглянул на нее. — Ты поедешь в Фортуну — столицу Чародола и примешь участие в Чаклуне.
— Что-что-что? — От этого известия Каве так расстроилась, что даже перестала жевать. — Зачем?!
— Ты уже ввязалась в эту историю по самые уши. Раз Золотой Ключ тебе доверился — вот и разгадывай его тайну. А мне и самому любопытно разобраться, в чем твой дар, уважаемая ведьма. Ни прабабка Марьяна, ни сам Мстислав Вордак, ни его враг Лютогор, ни Чародольский Князь — не смогли разгадать твоего дара, списывая твои победы то на простое везение, то на непростое. Согласись, занятная выходит история.
— Кому как, — пробурчала Каве. — Но, скажу откровенно, у меня нет никакой охоты принимать участие в неизвестном Чаклуне, да еще под носом у Чародольского Князя, как я понимаю, раз дело происходит в его столице.
— Верно мыслишь, — хмыкнул маг. — Но выхода у тебя все равно нет. Я бы тебе не советовал возвращаться в Карпаты — Лютогор по-прежнему силен. К тому же от вожделенного титула Единого Карпатского Князя его отделяет всего лишь одна человеческая жизнь — жизнь мальчишки. Твоя же прелестная златокудрая головка — прекрасный рычаг давления на беднягу Вордака-младшего. Или у тебя есть другие мысли по этому поводу?
Каве раздраженно фыркнула. Мало того, при упоминании о Вордаке-младшем у нее заныло сердце.
Да, проклятый Мольфар прав, прав, прав. Но, честно говоря, она-то надеялась совсем на другое! Что сдаст Ключ этому несносному магу-дракону, а сама вернется в Карпаты и поможет Лешке. Венец думала отдарить парню насовсем… А там уже и с Лютогором можно расправиться. Все-таки два символа власти, Скипетр и Венец, против одного — Державы… Хотя, если сама прабабка мыслит так же… Ну правильно, если Лютогор сгинет — падет его заклятие и госпожа Кара сможет вернуться в Карпаты, не опасаясь быть превращенной в золотое кольцо на магическом поясе предводителя диких.
Честно говоря, Каве уже раскаивалась, что так по-глупому поссорилась с Лешкой. Хотя и понимала, иначе не вышло бы: отдай она Ключ парню — и Чародольский Князь просто растоптал бы нового Карпатского Князя… Пошел бы на него войной? Подослал бы убийц? Или сам бы вызвался… В любом случае такой враг Алексею Вордаку не нужен. Но теперь, когда Карпатский Венец оказался у прабабки, госпожи Кары, дело принимает несколько иной оборот. Остается надеяться, что она поставит на младшего Вордака… Но старая ведьма дружна с Чародольским Князем! Черт, от всех этих загадок, тайн и вопросов без ответов голова загудела, как большой монастырский колокол.
— Значит, план такой, — не замечая испортившегося настроения девушки, произнес маг. — Я сейчас открою тебе быстрый зеркальный путь к землякам. Это хорошие ребята, они меня знают. Там познакомишься с девчушкой по имени Тай. Она с детства мечтала стать высшей ведьмой Чародола и все знает об этих соревнованиях… Ты представишься им специалистом по иллюзиям — они давно такого ищут, для одного любопытного дельца… Так что случай выходит подходящий. Скажем так: поможешь им в несколько щекотливом деле, а взамен Тай расскажет, что вам обеим надо совершить, чтобы попасть хотя бы в турнирную группу соревнующихся чаров.
— Чаров?
Карпатский маг удивленно взглянул на девушку.
— Ах да, действительно! Старею… — Он хмыкнул. — В Чародоле всех волшебников и ведьм обычно называют чарами. Не колдовать, мол, а чаровать. Колдун — чар, ведьма — чара. Здесь тоже живут простые люди, есть необычные — например, с рогом на лбу. Но у всех есть природные магические способности — сама земля дарит чародольцам силу. У простого народа в большом ходу амулеты, браслеты, кольца, волшебные ножи… Но магическому искусству, как ты сама прекрасно знаешь, надо долго обучаться. А чародольцы не особо хотят постигать волшебные премудрости, как и обычные, среднестатистические граждане любой страны твоего родного мира. Поэтому обучившихся волшбе чаров очень уважают и почитают, а Чаклун пользуется великой славой, поглазеть на действо собираются люди со всего чародольского мира.
— Магическая олимпиада, выходит?
— Довольно точная аллегория, — подтвердил маг.
— Чего я еще не знаю?
— Хе! — крякнул маг. — Не переживай особо, научишься по ходу… У тебя будет компания, скучать не придется. Помогут…
— А с чего вы решили, что я поеду на этот дурацкий турнир? — Каве насытилась, расслабилась и поэтому дала волю эмоциям. — Зачем мне это?
— Это нужно мне, — спокойно ответил маг. — Если ты согласишься пройти в финал турнира и сделать одно маленькое дельце для меня… То я исполню любое твое желание. Заметь, слово «любое» — ключевое в этой фразе.
Каве, открывшая рот, чтобы возразить, так и застыла.
— Вы поможете отобрать у Лютогора Державу? — быстро спросила она.
— Х-хе, — крякнул маг. — Ну-у… кхм-кхм… можно. Однако сначала ты выполнишь свою часть соглашения. Попадешь в финал Чаклуна. Тем более тебе это самой не помешает.
— Тогда ладно, попробуем, — сразу согласилась девушка. — А что за дельце?
— Все просто: разгадай тайну Золотого Ключа. — Маг не выдержал и заулыбался — по его лицу расползлись сотни веселых морщинок.
«Интересно, как он на самом деле выглядит? — рассеянно подумала Каве. — И сколько у него набралось личин за века, что он здравствует на этой земле…»
— Не переживай, Ключ тебя сам направит, — добавил маг. — А взамен я помогу тебе с этим несносным предводителем диких. Согласись, дело того стоит.
Да, «дело» принимало интересный оборот: маг почему-то думает, что Каве может попасть в финал крутой магической олимпиады, именуемой просто — Чаклун. Хорошо… Чем дольше он будет придерживаться этой мысли, тем лучше для нее. И если он действительно сможет отобрать у этого гада Лютогора последний символ власти, Державу… Она отдаст ее Лешке и… будет свободна. Проклятие хранительницы Венца сгинет навек, потому что Вордак будет владеть тремя символами: Скипетром, Венцом и Державой — станет Единым Карпатским Князем. А вот что она будет делать? Каве ощутила еще одно болезненное сжатие где-то в области сердца. Да, в Карпаты лучше не возвращаться. Возможно, она будет жить здесь. И сможет продолжить обучение ведьминскому искусству в Чародоле…
— И напоследок, — прерывая ее размышления, произнес Мольфар. — Несмотря ни на что, тебе стоит серьезно опасаться погони со стороны Чародольского Князя. Он еще не знает, что ты придешь к нему сама. Он тебя ищет и желает отобрать Ключ. Но если ты пройдешь в финальный тур — твоя персона станет неприкосновенна. Никто не посмеет тебя не только под стражу взять — слова лишнего сказать. Чары, прошедшие в финал этого замечательного турнира, приравниваются к особам правящего клана. Лучшие чары — гордость Державы… Слава им, почет и защита! Но до этого твоя жизнь и свобода под угрозой.