И прекрасно представляют, что бывает, когда на такой вот «пятнашечно-полканский» материк приваливает Большой Дядя С Пушкой. И начинает диктовать, фильтровать, покорять огнем, мечом и веским словом… За колумбами да веспуччами идут кортесы, а это конец местной цивилизации, всем ее наработкам и опытам, эволюция закончилась. И никаких иллюзий насчет «сейчас же не те времена, товарищи!» — тут те еще времена, господа, помню я концлагерь под Давосом… Ну, пусть не концлагерь, а трудовой лагерь, кого это обманет.
А еще Писатели знают, что мы много с собой не привезем, все дедвейты учтены. И Сотников теперь еще трижды подумает, прежде чем начать переброску сюда горы оружия. Однако понимание причины подталкивает меня к мысли, что в случае выбора правильного вектора Писатели могут зажим со шланга и снять.
Может, я и неправ, но другого мотива столь жесткого ограничения в упор не вижу — нас сюда пустили не для того, чтобы сплошными зачистками полян заниматься, а ассимилировать и укрупнять. Да, кругом оружие…
Сначала я тупо замер, пытаясь после прочтения строки что-то сообразить. Что вдруг за сложности, я ведь уже брал снаряды к «эрликону»! Оказывается, боеприпас добыть не проблема, дают. Что уже есть, то и получишь. А вот сами стволы — болт и даже шкворень. А еще за день до этих новостей скандалист Хвостов ходил и ворчал, зачем «эти бестолочи» суют в виде поощрения ППШ.
— Лучше бы вы нам лимит веса подняли! — заносчиво предлагал он осенним небесам. — Или ассортимент в одном сеансе разрешили.
Теперь уже не ворчит: отныне поощрение — единственный способ обхода оружейного ограничения. Кинулись пересчитывать запасы свободного оружия, которое привезли с собой. Запасов оказалось очень мало. Вот что осталось после раздачи самого необходимого вновь прибывшим колонистам:
1. Укороченные кавалерийские мосинские карабины «колчак» — 2 шт.
2. Револьверы «Наган» — 2 шт.
3. Карабины «Сайга МК-03» — 1 шт.
4. Полуавтоматические ружья «бенелли-рафаелло» — 3 шт.
5. «Хаудахи» 12 кал. — 4 шт.
Таков особый резерв Ставки, находящийся в оружейке на первом этаже форта. Завидно? Во-во… Правда, к списку добавились два пистолета-пулемета ППШ, вкинутые за наших и итальянцев. И кое-что еще, но об этом позже.
За французов Феде ничего не дали, за неимением таковых в составе анклава Форт-Росс: только они прослышали о существовании Новой Франции, как сразу заколыхались — всем сердцем хотят попасть туда, к своим! Я ни удивляться, ни возмущаться не стал — выбрали люди свой путь, и хорошо. Мне в чем-то даже выгоден такой выбор соседей. Франки продолжают жить в своей дальней локалке, являясь своеобразным кордоном на юге, нашим заслоном и заставой. И мне нужно, чтобы заслон был боеспособен. Сотрудничество, помощь, работа на Форт — все это оговорили, я не собираюсь бесплатно помогать всем живущим на планете, и во имя мира на земле давайте-ка искать обоюдно-выгодное.
Но семья галлов вменяема, хозяин — разумный мужик, тумана по берегам нет, и проблем тут не вижу. У бывших граждан Пятой Республики на троих мужчин изначально были два ствола: полуавтомат «Фабарм» и чешская болтовочка с оптикой. Два нагана я им отдал как союзникам… Пистолеты и револьверы всем будут нужны, очень нужны… Как повседневка, прежде всего для работы в поле возле дома, на участке, по хозяйству. Постоянно таскать на плече хитинный ствол во время работы с тяпкой невозможно, как невозможно вечно жить в режиме повышенной тревожности. Рядом ствол ставить — не выход, до него еще надо будет успеть добежать. Самый простой пример, навскидку: выбегает местная крупная степная лиса и кидается к курам. Или к гусям. Или к кошакам. Налетает орел, они тут есть, или кречет… А то и зверь покрупней прицокает, которого надо отвлечь, пока не впрягутся стволы помощнее, или же напугать грохотом. В конце концов, всегда возможно и неожиданное появление незваных гостей. На порубке леса, на вспашке и строительных работах, да мало ли…
Про личное оружие второй линии на поле боя сейчас не говорю — очевидное.
Я на голубом глазу рассчитывал уже здесь спокойно набрать на сто двадцать кило револьверов и использовать их в дальнейшем как ходовой товар… Не вышло.
Итак, франки не присоединились.
Но симбиоз обещает быть успешным. Заметил, особое у них сознание. Катрин мне давно еще говорила, что к Германии она бы не примкнула, типа ей не в уровень, — вот такие понты. Ну, что-то мне тут понятно. Много ли на свете есть стран, имеющих свою боевую авиацию, мощный флот, космодромы и ядерное оружие? Французы из числа таких, они имеют. Это признаки Державы. У них и здесь есть Родина — как же не стремиться туда? Хотя бы посмотреть. Ведь даже их некая нынешняя пассивность в метрополии ни о чем еще не говорит, так думаю, что это просто застарелый шок.
Я выше говорил о союзниках? Это немного не так, о равноправном союзе речи и быть не может: французы приняли протекторат. И вот тут им деться было некуда. Общину с отрицательной комплиментарностью я выжму с поляны сразу, веселым дружественным пинком. Уже потому, что здесь встали мы.
Жоэлю Дюрану, главе маленького франко-клана, красочно и емко описала ситуацию Катрин Гийяно:
— Дорогой мой Жо, никаких других решений нет и быть не может! На местных землях встал новый князь. Или барон, если хотите. Ведь мы с вами вполне можем это понять, вспомнив свою бурную историю, не правда ли? За спиной барона стоит крепкая гвардия и патронат метрополии. Он будет собирать вокруг себя земли и людей, надежно защищая их жизни и справедливо требуя в ответ полной лояльности, как и помощи в решении своих проблем. И, клянусь вам в том, всей округе несказанно повезло, что и барон, и власти метрополии крепко легированы разумными гуманитарными добавками.
— Не стремайся, бригадир, ножи за вас поднимем. Но и вы на делянке постарайтесь, — со всей душевностью добавил Гоблин.
Я поспешил вмешаться, что-то уж больно образно получилось:
— Месье Жоэль, тут все не так жестко и рационально, как представили мои коллеги…
— Что вы! Наоборот! — заулыбался француз. — Нас вполне устраивает, что все именно жестко и рационально!
Так вопрос с протекторатом был решен, и мы пожали руки.
Теперь по договоренности франки вместе с итальянцами перетаскивают к нам разобранную локалку «челентанов». Прикинули-посчитали, и оказалось, что таскать квадрами на прицепной телеге бревна готовой высококачественной конструкции выгодней и проще, чем рубить новые стволы и строить новую же избу такого же качества. Даже при длинном плече.
А вот итальянцы размышляли ровно столько, сколько мы обедали у них в гостях. Узнав, что в новом мире никакой Италии нет, а есть лишь мутная роль прислужников в далеком Базеле, члены клана созрели моментально: теперь они граждане Колонии.
Справедливости ради, они не совсем итальянцы — сицилийцы. Глава семьи держал небольшую кофейню-кондитерскую в Палермо. Зовут его Джузеппе Риччи, невысокий, резкий, лысоватый мужик сорока семи лет, тертый, битый, но жизнерадостный и веселый. Реал он знает; как я понял из рассказа, просто так кофейни в Палермо не встают: приходится общаться и с властями, и с бандитами. Его жена Лаура, которую он ласково называет Лоретта, демонстративно дистанцируется от бывшего бизнеса мужа: ведь она интеллектуально работала учителем физики в какой-то крутой частной школе. В большой и довольно дорогой квартире семейства Риччи вместе с родителями находились дети далеко не малышового возраста. Старшему сыну, Андреа, не в отца высокому, подкачанному парню, на днях стукнул двадцать один год. Отец купил ему крытый грузовичок «исудзу», работал отпрыск на папашу и на стороне, часто мотался в Мессину, но сполна насладиться вольной жизнью водителя грузовика не успел — попал. Младшему, Бруно, семнадцать лет. И две дочки-красавицы — шестнадцатилетняя Кармела и четырнадцатилетняя Рита.
С оружием у бывших жителей Сицилии, пожалуй, дело обстояло лучше, чем у всех остальных. Даже не знаю, встретим ли мы еще столь подготовленных по теме потеряшек. Если, конечно, в пелене поисков нам не попадутся американцы из Техаса или Аризоны.
— Знаете ли, поставить и содержать кофейню в первом округе Палермо очень сложно, уважаемый Тео. Приходится решать самые разные вопросы. Но в стране коза ностра особых проблем с уличной преступностью нет, как их нет и с молодыми людьми, не имеющими определенных принципов. Это такие…
— Беспредельщики, — охотно помог ему Сомов. — Отморозки без понятий.
— Простите, кто?
Полиглот Катрин быстро разъяснила сицилийцу специфический термин.
— О да, сеньоры! Именно такие! — обрадовался папаша, глядя на Гоблина с большим уважением и интересом. — В последнее время внутри коза ностра обострились отношения между «старыми» и «новыми». Новые — это «Стидда», сброд из гангстерско-мафиозных группировок, специализирующихся на вымогательстве, грабежах и прочих тяжких. И хотя «Стидда» вряд ли сможет представить в ближайшем будущем серьезную угрозу криминальной монополии старого крыла коза ностра, в последнее время их бойцы постарались зацепиться за Палермо. Мне пришлось приобрести кое-что на черном рынке. Как и многим моим друзьям…
«Кое-что» у сицилийца в закромах оказалось весьма неслабым, жаль, друзей его рядом не оказалось в день «П».
У клана в арсенале два пистолета — легендарные «береттовские» девяносто вторые и удивительный коротыш, пистолет-пулемет «Spectre М4» с двумя четырехрядными магазинами коробочного исполнения емкостью в пятьдесят патронов «para». Из особенностей девайса — самовзводный УСМ,[5] дающий вероятность мгновенного применения оружия, и исключение из списка возможных проблем напасти перегрева ствола при длительной стрельбе. Достигнуто это за счет синусоидальной нарезки ствола и своеобразного принудительного воздушного охлаждения. Совершенно бандитская вещь — тот еще кофевар в Колонии появился.
Все сталкеры из него уже постреляли: экзотика…
Парни в семье разной степени боевитости. Старший Андреа — готовый боец, лишь потренировать надо. Младший худенький Бруно с грустными глазами больше романтичен и задумчив, чем грозен настроем. Он серьезно увлекается гитарой, песни романтические сочиняет, рулады выводит. Девочки томно вздыхают и мнут батистовые платочки. Кстати, пока не забыл. Вот что я заметил: спрос на брутальных мужчин в российском анклаве неожиданно мал — слишком много их вокруг, бруталов. А вот таких, как Бруно или обманчиво субтильный молодой сербский скрипач в «Двух Стрелах», мало… Так что амбал с топором — хорошо, конечно, но девушки все еще любят романтику тонкой толедской шпаги и красивые слова, сказанные тихим мужским голосом без матов.
А девахи сицилийские… Это ж южная песня!
Вы угадали, танцы уже наклевываются. «Молодняк с бутыльками» начал чаще мыться, стираться, пытается бриться, только что пулеметные ленты и галстуки-бабочки на себя не навешивает. Ко мне уже подходили тинейджерские представители с просьбой устроить вечером на волейбольной площадке дискотеку, и я откровенно растерялся, хоть и сам никак не старик: выдуло из башки такое! Охрану надо, присмотр… Но сильфида быстро вправила мне ум, так что плясать в выходные будем, Вотяков даже цветомузыку обещал склепать на скорую руку.
Дикарка Джемма Клюева сразу нашла свое место в компании Ленни и Катрин, где получила роль младшей подруги и покровительство. Даша Стародубцева, Кармела и Рита Риччи образовали свой кружок пубертатных хохотушек. Глаз да глаз… ох, подумать страшно… Тем более хорошо, что в форте появился педагог.
Дети закрывают прорехи в сельхозработах, благо таковых пока немного, и они под управлением Ольги вполне справляются с ежедневной мелкой текучкой. Но уже вылезла тема обучения! Что, как, где… Лоретта составляет план, но один я правильного решения не приму, буду собирать совещание. А вот обучение стрельбе есть дело наиважнейшее, стреляет новый народ просто безобразно, даже опер Алик далеко не идеал.
Локалка клана Стародубцева собрана, и тут опять спасибо Хвостову: опыт у него немалый, одно время по поручению Дугина суперслесарь занимался малой механизацией перетаскивания локалок, — давняя практика, зачем бросать добрые избы в лесах. А вот печей пока нет, как нет и мастеров по их кладке. Мужчины натащили камней, чуть не дали в глаз Даниле за назойливо-мудрые советы и теперь, подглядывая в ноутбук, ваяют вечерами две печки, по одной на семью. Все происходит очень медленно, потому что целевого времени я им на это не даю: очень много общинных дел.
Старожилы помогают. Мы, бояре, народ работящий, такая уж наша боярская доля.
У меня теперь фельдшер есть. Точнее, старший фельдшер травмпункта Барина Стародубцева. Форт-Росс имеет полноценный медпункт с отдельной палатой на две больничных койки, и с этим свободные помещения первого этажа форта закончились. Скупердяйский народ эти Смотрящие, чего бы им побольше размером форт не слепить?
Людмила Клюева пошла к Ниониле, по профилю. Алик поселился в форте, в небольшой каморке второго этажа левой башни, который мы назвали Бастионом. Черкес вообще быстро влился. Я его проверил через Уксусникова, и шериф радировал коротко: годен. Позже прислал и пояснения. В рассказе наркополицейского совпало практически все, за исключением мелких деталей, что нормально для человека, попавшего в незнакомую компанию. Или в интернет… Его ПММ я поначалу прибрал как сувенир, думал, пусть пока в оружейке лежит, но картинка выписывается такая, что мне придется «макаровские» патроны заказывать, как ни жаль тратить на то день поставки.
— Командир! Еще полчаса! — крикнул снизу Вотяков.
Юра внизу под башней ковыряется. Разложил запчасти, колдует. Я крикнул дежурное «ага», пусть подумает.
— И десяти минут хватило бы, че там неясного, — проворчал рядом Кастет.
Ладно уж, убедиться спец хочет. Но и мне уже понятно — мертвая тема. Не получится тут камеру ставить, уже вторую угробили. На холмах живут кречеты, крепко подправленные Писателями в массо-габаритных характеристиках. Храбрые и злые. Первую камеру они раздолбали сразу же! Кому понравится, когда в твоих исконных владениях появляется пахнущий железом, пластиком, человеком и машинной смазкой черный предмет, который сидит на башне, по-циклопьи крутит единственным стеклянным глазом и временами жужжит? Явный конкурент. Ну, так и получи в бубен! Конкурент атаки не выдерживал, а зачищать поляну я никому не дам: так моментально подлая мелкая и средняя живность расплодится…
Теперь это Замок Царицы Тамары. ЗЦТ, или «Томка», как по-деловому говорят сталкеры. Карты разведданных земель, объекты и гидронимы постепенно уточняются и дополняются. Например, группу каменных островов южней острова Джоны назвали не просто «Клыками», а «Клыками Гоблина», в память о стоматологических проблемах, с которыми он в то время молча знакомился в полную силу. Лунев такое чудное название предложил… Мишка сначала надулся, но известный приколист Костя манипулировал другом умело:
— Мишган, ну посмотри… Клыки — а это явные Клыки — есть, а имени звонкого нет! У тебя же связь с ними была, ментально-тактильная. И как назвать? «Клыки Сомова» — некрасиво, «Мишкины клыки» — что-то из писателя Николая Носова, непочтенно… Тогда уж «Клыки махайрода», но тут зверь не при делах. Имени меня остров уже есть, и это неправильно, тебя там что, типа, не было? Неуважение к дедушкам. Вот я и предлагаю — «Клыки Гоблина», красиво и звучно. Ты на табличках что пишешь?
— Ну, типа Спецназ КГБ, позывной и для мозга что-нибудь.
— На обратном пути кто-нибудь заедет и воткнет: «Мои Клыки. GOBLIN KGB RUSSIA». В уровень и в силу. Хрен кто покусится!
— Не, ну его на фиг, чет разводка какая-то…
— Хорошо, — терпеливо кивал Лунев, — мужики, пацан не согласен, давайте поменяем. Пусть будет «Клыки Хельги».
И тут Сомов заржал:
— Да хрен с вами, обзывайте.
Теперь на карте так и написано «Клыки Гоблина», Северный, Средний и Южный…
Главная башня форта стала Донжоном, а маленькая башенка — Башней Прекрасной Елены. Это Данька вдвинул тему: у него в России девочка знакомая осталась, видите ли, неразделенная любовь. Прямо драма… Уважили коллегу. А девочка еще услышит о герое, когда выйдет замуж за илососа.