— Давай без сарказма! — фыркнула бабка. — Ты живешь сегодняшним днем и не знаешь, что будет дальше. А вдруг все изменится? Ты видела знак твоего нового избранника?
— Нет, — пожала плечами я. — Наверное, его нет. Кстати, почему?
— Потому что, не всем он дан. Люди без знака могут свободно менять партнеров. — Пояснила Яга.
— Даже не знаю кому из нас лучше: тем, кто привязан навеки к одному человеку, или тем, кто свободен в своем выборе? — вздохнула я. — Но зато у него есть белая лента! И с моей струной она связалась.
— Ленты — это привязанности. — Буркнула она. — Знаешь, что скажу тебе? Не твой он. Вот ты сейчас привяжешь его, хоть и сама не свободна и что будет? Твоя судьба давно привязана к тому, кого забыть хочешь! — стращала старая экстрасенша.
Я слушала ее, но не сводила глаз с кружки.
— Он сам выбрал меня, принял такой, какая есть — со всей болью, со всеми ранами. А второму нет до меня дела!
— А то, что ты ведьма, этот знает? — заинтересовалась Яга.
— Нет. Я не скажу ему. Не хочу, чтобы лет через десять, когда у нас будут дети, семья, и что-то вдруг не заладится, он обвинил меня в колдовстве, что приворожила.
— Семья, говоришь? — задумчиво протянула баба Яга, села и несколько минут молчала, потом подтолкнула кружку ко мне ближе. — Но ответственность ты берешь на себя!
Я выпила ее зелье, и… уснула.
— Ну, детка, как себя чувствуешь?
Первое, что я увидела, раскрыв глаза — сморщенное лицо Яги.
— Нормально, — пожала плечами я, не заметив никаких изменений. Вроде бы все было на месте: ноги, руки, нос. Хотя…
Я оглянулась.
Чего-то не хватало. Пустота ныла где-то внутри, выла волком и вообще вела себя безобразно. Казалось, что милая старушка и ее рогатый друг что-то мне ампутировали, пока я валялась в отключке. Не сердце ли, изъяли?
— Выбор сделан, милая! Давай иди! — помогла мне встать и направила к выходу Яга.
— Ты если что, заходи! — прокричал в след черт.
Я вышла во двор, оглянулась на Ягу, впервые заметив на ее лице материнскую жалость по нерадивому дитяте, сломавшему себе ногу из-за собственной глупости.
— Все будет хорошо! — постаралась ее заверить я.
— Конечно, — улыбнулась старуха и проводила меня взглядом до самых ворот.
Я прикрыла за собой железные скрипучие двери и направилась к остановке. Пронизывающий шальной ветер подгонял меня в спину, и мне отчего-то казалось, что он проник в меня. Странное это ощущение — словно ты воздушный шар. Красивый снаружи, яркий, но пустой внутри.
Смотрела себе под ноги, думала, и не могла никак вспомнить, зачем приходила к Яге. Просто чаю попить? Или по серьезному делу? Чем больше я думала, тем сильнее мигрень вгрызалась в виски.
Глава 5. С возвращением!
На улице валил снег. Большие пушистые хлопья сыпались с темного неба. Я выставляла язык, чтобы поймать ледяные звездочки и проглотить их. Митька носился рядом, и в точности копировал действия своей чокнутой тетки. Вовка смеялся над нами. Он подхватил меня на руки, закружил… потом уронил в сугроб и вывалял. Митька радовался, и сверху присыпал снегом. Друзья сначала стояли в сторонке и какое-то время наблюдали. А потом решили оказать посильную помощь в создании из скромной ведьмы снежной бабы.
В кафе мы вошли четырьмя белыми комами и одним маленьким сугробиком. Отрусились как собаки, забрызгав мокрыми каплями посетителей. Не обращая внимания на злобные восклицания, уселись за дальним столиком.
— Я закажу тебе горячий шоколад! — сказал Вова перед тем, как поцеловать меня и отправиться за напитком.
Римма странно на меня посмотрела, словно я таракан, принявший вызывающе легкомысленную позу на ее бутерброде. Сама с себя посмеялась, вообразив таки насекомым.
— Ты же не любишь шоколад ни в каком виде, — нахмурился Саня, помогая жене сесть в плетеное кресло.
— Да? Наверное, забыла. — Пожала плечами я, не понимая, почему его так смущают мои привычки.
— Слишком о многом ты забываешь! — пробурчал он, и судя по морщине на переносице, углубился в подсчет всех моих проколов. Ну, подумаешь, кое-что из головы вылетело: к примеру, полгода, а то и больше — так в них же наверняка, ничего хорошего не было! Чем меньше на этом зацикливаюсь, тем счастливее становлюсь. Ведь кто прошлое помянет, тому глаз вон, зуб под выбивание и ухо под выкрутку! Короче, разве меня такую корявую после этого Вова полюбит?
Я оглянулась на своего парня. Он любезничал с девушкой-продавщицей. Подмигнул мне — я улыбнулась… Но вертихвостка все равно не ушла от наказания — я силой мысли разбила стакан, и ей пришлось отвлечься от охмурения моего возлюбленного. Как же все-таки хорошо быть ведьмой!..
— Фух! — шумно выдохнула подруга, которая в последнее время очень напоминала мне Винни-Пуха — ела много и пыхтела, охала, при каждом движении. — Я рада, что ты снова улыбаешься!
— А зачем грустить? Все ведь хорошо.
Митька абсолютно со мной был солидарен и, собрав бровки в кучку, закивал, с видом профессора, хорошо разбирающегося в том, что есть хорошо, а что — плохо.
— Да, — вроде бы согласился друг, но сощуренные внимательные глазенки убеждали меня в том, что он сомневается. — Дин, скажи, у тебя приступы головной боли до сих пор проявляются?
Я задумалась. Вроде бывают. Чаще всего они случались по утрам и во время разговоров с Риммой, или когда Митька чего-то хотел, хватал за руку и передавал мне свои мысли о событиях, которых я не помню.
— Это не связано с Ку… — заговорила подруга, и в ушах раздался дикий звон, перекрывающий ее слова. Стаканы со стола поднялись в воздух, грюкнулись обратно через секунду. Санька испуганно озирался по сторонам в поисках непрошеных зрителей, а я не могла прийти в себя, сгибаясь пополам.
— Тихо, тихо! — приговаривал друг, поглаживая мою руку, сжимающую подлокотник кресла. Всмотрелся в мое лицо, когда я выровнялась, и испугался чего-то, а потом протянул платок. — Вытрись!
Я не сразу сообразила, что у меня из носа кровь хлынула. Посмотрела на багровые отпечатки на полотне и ужаснулась.
— Вове ни слова! Он волноваться будет и завтра же меня в больницу потащит! — взмолилась я, поймав еще более шокированный взгляд племянника. Он потянулся, чтобы залечить мои внутренние раны, но ничего не изменилось. Кровь все еще лилась из носа, и я испачкала весь платок, вытираясь.
— Больше не будем, — пообещал Сашка, одарив жену сердитым взглядом. Она приуныла.
— Чего такие лица кислые? — вмешался в нашу тьму мой свет солнца, выставляя с подноса заказ. Я быстро утерла остатки крови, и спрятала доказательства своей прогрессирующей болезни.
— У Саши трагедия! — пнула друга по стулу я и, тот, выпучив глаза, на ходу придумывал правдоподобное несчастье. Но кроме:
— Хомячок сдох! — ничего путного не смог нафантазировать. — Оплакиваем!
— Ужас! — сопереживал Вова. Однако когда, мы не выдержав паузы, расхохотались, понял, что над ним просто поиздевались. Что я могу сказать? Такой он у меня доверчивый — мой славный дон Кихот.
Он спасал меня, ведь когда его не было рядом, я просто сходила с ума от тоски. Грустила, и ничто меня не радовало. Закрадывалось в душу неприятное ощущение дисбаланса, словно я стою на тонком проводке, как эквилибрист и не могу удержать равновесие. Единственное место, где мне было немного легче сносить разлуку — работа. Ведь музыку я любила так же, как Вову. В мою смену в студии всегда играли громкие заводные песни. Я подпевала. Чем жутко раздражала окружающих. Мне дважды грозились подлить в чай что-нибудь не хорошее, чтобы я смогла демонстрировать свои вокальные данные в комнате с латинской буквой W на двери!
— Завидуйте! Завидуйте! — приговаривала я, и еще громче затягивала свою обожаемую: "Всем надо, а я не дам!".
Как-то ближе к обеду, произошло одно событие, очень меня поразившее. В аппаратную вошла Жанна — гроза и бич нашей радиоволны. То есть начальница. Но не это ввергло меня в шок, а другое.
— Проходи! — шефиня пригласила войти в помещение новенькую коллегу по несчастью — рыженькую девушку невысокого росточка.
Передо мной предстала до боли знакомая фигурка. Я чуть не упала в обморок, увидев, кого привели для знакомства.
— Знакомьтесь, — провозгласила Жанна. — Это Лиза, наша новая ведущая.
"С возвращением" — чуть не ляпнула я, опомнилась и, кивая, промямлила:
— Добро пожаловать в коллектив!
— Спасибо! Думаю, мы сработаемся! — улыбалась мне демоница. Когда-то мы с ней и ее второй половиной, Марком, великолепно ладили. Но вот хоть убейте, не могу вспомнить, куда они делись в определенный момент и почему перестали к нам приходить.
Начальница ушла, оставив нас наедине с работой.
— Не думай, что у меня какая-то особая цель… — присев на краешек стола, заговорила Лиза, нервно теребя лист с текстом для озвучки. — После того случая… Мы потеряли ценность в глазах старых демонов. Уважение тоже, хотя его вроде и не было до этого. Короче, ушли мы из наемников! В общем, теперь мы хотим жить заново.
Она шепотом формулировала тяжелые мысли, не особо рассчитывая на то, что я поверю.
— Рада! — улыбнулась ей я, и она одарила меня таким же подозрительным взглядом, как Саша в кафе, интересуясь моими мигренями. А потом чуть не бросилась обниматься на радостях. Я поспешила отодвинуться.
— Как Марк? — поинтересовалась я.
— Ему сложнее, — оживилась, подстегнутая темой разговора девушка. — Когда Кура…
Я едва не захлебнулась от крови, заполнившей рот. Лиза бросилась ко мне, не зная, что и делать.
— Ничего, — хрипела и булькала я, ловя ладонями струи крови. — Просто плохо. Наверное, стоит сходить ко врачу, и сделать обследование. Помоги мне дойти до туалета! — попросила я и, опираясь на ее руку, смогла добраться до заветного места, чтобы привести себя в порядок.
Пока я умывалась перед зеркалом, Лиза стояла у стены и сверлила меня жутким демоническим взглядом.
— Ку… — сказала она, и кровь снова полилась.
Через секунду девушка повторила свою мысль: "Ку…" — и кровотечение с новой силой плеснуло изо рта и носа.
— Ты можешь не "куковать"?! Мне тут плохо! — не выдержала я и хотела ее треснуть, но Лиза подала мне салфетку.
— Сильный блок! — оценила она, наворачивая круги позади меня. Физиономия у нее была слишком серьезная, чего с Лизой, насколько помню, никогда не случалось. Это Марк постоянно ходил с постной миной, даже когда шутил.
— Причем ставил его не Сашка! Его магией не пахнет! — продолжала разговор сама с собой демоница. — Вообще не пахнет магией.
Потом она остановилась перед обалдевшей от такого поведения мной.
— Ты, когда это делала, хоть понимала, что можешь убить себя?
— Что делала?
Лиза меня, откровенно говоря, пугала. Она еще разок посмотрела на меня хищными глазками, а потом выдохнула и прикинулась "валенком".
— Ладно! Это твое дело. Идем, глупая ведьма! — выдала она и отпустила мне затрещину.
— Эй! — возмутилась я, а она легкомысленно улыбнулась и побежала в обгон меня к студии.
Думаю, Жанна Сергеевна, сама не знала какую беду приютила у себя под крылом…
Мы вернулись в студийку и поставили чайник. Лиза рассказывала, как Марк прикидывался обычным человеком и пытался устроиться на работу. К сожалению, его начальники быстро отказывались от услуг демона, когда он сверкал на них красными глазами и обещал убить после первого административного выговора или штрафа. Девушке потребовалось слишком много сил, чтобы втолковать парню, что запугивать директоров нельзя — от этого зарплата не увеличится. Марк же был просто уверен в обратном. То есть при умеренной доле страха, оплата труда растет! — так он приговаривал, скидывая с себя человеческую личину перед тем, как отправиться на корпоратив. Я тоже задумалась над его идеей и, уже всерьез вознамерилась записать в планах на ближайшее время ночной поход в гости к своему генеральному. Сдается мне, при помощи метлы, ступы и крошечной дозы магии, я смогла бы убедить его повысить мне ставку или, хотя бы, бонусы выписать. От дурного поступка меня уберег Вова — он вдруг решил навестить свою любимую. Парня уже прекрасно знали на проходной и даже не спрашивали лишний раз, куда и к кому он. Просто выписывали пропуск на мое имя. Он поздоровался с незнакомкой и подошел ко мне, поцеловал в губы. Затем обернулся к демонице.
— Привет! Я — Вова! — протянул ей руку парень.
Удивленная Лиза перевела взгляд на меня. Хмыкнула, растянула на физиономии улыбочку во все 32 коралловых, и тоже представилась.
— Елизавета. Можно, просто Лиза.
— Очень приятно, — пожал и отпустил ее руку он, снова повернувшись ко мне.
— Зачем пришел?
— Хотел напомнить, что сегодня мы собирались в кино!
— Да помню я! — фырчание его развеселило.
— Это был только повод, чтобы тебя увидеть! — признался он, снова склоняясь для поцелуя.
— Зачем тебе повод? — рассмеялась я. — Иди обратно на работу! Увидимся вечером.
— Вот это перемены! — восхитилась Лиза, когда Вова ушел.
— Пойдем все вместе, а? Как в старые добрые времена! — предложила я, и Лиза обрадовалась до слез, бросилась таки целоваться и обниматься, из-за чего чуть не завалила вместе со мной аппаратуру. Римма с Сашкой такими счастливыми не были, увидев вечером парочку демонов. Маг отвел Марка в сторону, поговорил с ним, и после этого все вернулось на круги своя: смех до слез и колик в животе, шумиха в кинозале, и умильные восклицания Лизы при виде, как на экране герою отрезают пилой часть тела "Как романтично!". Да! После этого Вова поинтересовался все ли в порядке с нашими новыми друзьями. Я ответила, что они всегда такими были, и он перестал заморачиваться. Мне вообще, очень нравилась его способность — принимать происходящее, как есть.
Глава 6. Кровавые сомнения
В его квартире было тихо и уютно. Это было наше маленькое гнездышко, где нам никто не мешал, не вламывался, никто не подглядывал и ничего не требовал (это я о всевидящем Василие — домовом, и болтливом коте, Холодце, который хоть и воспринял Вову, как нормального члена социума, все равно питал слабость к его обуви). Я готовила, убирала. В общем, делала все, что входит в обязанности нормальной влюбленной девушки. Вова тоже от своих обязанностей не отказывался.
Мы лежали, задумчиво рассматривая потолок.
— Знаешь, я все думал, что ты никогда не забудешь этого своего… — заговорил он, а я задумалась, и решила таки уточнить.
— Кого?
Вова рассмеялся, целуя меня в плечо.
— Молодец и не вспоминай! — похвалил непонятно за что парень, потом задумчиво провел пальцами по шее и убрал локоны, чтобы и эту часть тела наградить поцелуем. — Что это за шрам? Такое впечатление, будто тебя кто-то кусал…
Он не договорил до конца. Испуганно вскочил на ноги, когда я скатилась с дивана и поползла в ванную вытирать кровь, снова хлынувшую из носа.
— Знаешь, меня это уже начинает пугать! — заявил парень, наблюдая за тем, как я сгибаюсь в три погибели над умывальником, временно окрашенным в багровый, из-за крови.
— А меня вот ни капельки не пугает! — гордо выдала я, глянула на себя в зеркало… Зря! Потому что с гладкой поверхности на меня таращилось жуткое нечто, точнее упырица, сверкающая красными глазищами и, судя по кровавым разводам под носом, на подбородке, груди и шее — успевшая кем-то поужинать. Короче, после созерцания себя во всем великолепии, меня еще и стошнило — вот такая самокритика.
— Похоже, ты сама себя напугала, — заключил Вова, присел рядом, придержал волосы, чтобы не пачкались, и задумчиво произнес: — Дин, может, ты беременна? А?
— Бе! — было ему ответом на такую фантазию, потому что мне стало еще хуже.
— Зачем так остро реагировать? — хмыкнул парень. — Я был бы только рад! Я хочу от тебя сына!
— Бе!
— Ну, ладно, — продолжал вести задушевные разговор Владимир. — Хочешь дочку? Пусть будет!