Та лишь буркнула что-то малоразборчивое и ушла. К удивлению девушки, ее не стали запирать. Впрочем, куда бежать, если в любой момент у нее могут отнять последнее, что отличает свободного человека от раба.
Эвелина металась по комнате, не зная, что предпринять. Еще никогда она не оказывалась в настолько безвыходном положении. Даже перед Советом Высочайших у нее был выбор – жить или умереть. А сейчас? У Далиона хватит сил вытащить ее с другого света, в этом она не сомневалась. Мужчина был весьма сильным магом, пожалуй, уровня Высокого. Куда уж ей – бывшей ученице – тягаться с ним. Тем более теперь, когда не осталось ни капли силы.
Медленно тянулось время. За окном уже давно отполыхал закат, а девушка все никак не могла успокоиться. За бессонную ночь Эвелина так и не решила, как ей следует поступить. Поэтому она почти обрадовалась, когда на рассвете в дверь ее комнаты постучали. Только Далион мог объяснить ей, чего ждать в дальнейшем, к чему готовиться и чего опасаться.
– Войдите! – крикнула девушка, с волнением одергивая рубаху.
На пороге появилась вчерашняя служанка. Смерила чужачку тяжелым неодобрительным взглядом.
– Иди за мной, – сказала она. – Хозяин ждет. Наконец-то проснулся. Ему сильно досталось из-за тебя. Несколько суток не спал.
– Вот как? – удивилась Эвелина. – Почему?
– Совсем глупая, что ли? – презрительно процедила сквозь зубы женщина. – Тебя ж перекидыш подрал – живого места не было. Кишки из брюха вываливались. А сейчас жива-здорова. На коленях благодарить должна.
– Я не просила меня спасать, – тихо буркнула девушка себе под нос. Но послушно отправилась за служанкой.
Они долго петляли по пустынным коридорам, пока наконец служанка не пропустила ее в огромную комнату, все стены которой были уставлены шкафами с книгами. В самом дальнем углу стоял письменный стол, перед которым в глубоком кресле, лицом к девушке, сидел Далион.
– Спасибо, Дайра, – поблагодарил тот служанку и отпустил женщину небрежным взмахом руки. Она сразу же выскользнула из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь. Мужчина откинулся на спинку кресла, сложив за головой руки, и внимательно посмотрел на Эвелину. Девушка тут же смутилась от столь пристального внимания. Она стояла практически в центре помещения, не зная, что делать дальше. Сесть ей никто не предлагал, да и некуда было.
– Хорошо отдохнула? – прервал длинную паузу мужчина.
– Спасибо, неплохо, – настороженно отозвалась Эвелина.
– Что-то по тебе не заметно, – спокойно отметил Далион.
– Зато ты, по всей видимости, выспался, – не удержалась от ехидства девушка. Далион сегодня выглядел не в пример лучше. Умытый, тщательно причесанный, в свежей просторной одежде.
– Да, – не стал отрицать очевидного маг. – Знаешь ли, очень выматывающее занятие – вытаскивать кого-то из обители богов.
– Представь себе, знаю, – с сарказмом произнесла девушка и с неохотой поблагодарила: – Спасибо.
– Да не за что, – пожал плечами мужчина. Затем встал и неторопливо подошел к Эвелине. Невысокая девушка оказалась значительно ниже его, поэтому чужачке пришлось поднять голову, чтобы взглянуть магу в глаза. Только сейчас она разглядела, что цвет глаз мужчины на самом деле был не карим, а темно-синим, почти фиолетовым, как предгрозовое небо. Девушка поежилась от холодного оценивающего взгляда, которым ее рассматривал хозяин дома.
– Ну и что мне с тобой дальше делать? – негромко поинтересовался мужчина. – Может быть, посоветуешь?
– Отпусти меня, – робко попросила Эвелина. – И я уйду. Обещаю, от меня окружающим проблем не будет. Я никому не причиню вреда.
– И куда ты намерена идти? – Мужчина говорил таким ровным голосом, что на миг девушка поверила – еще чуть-чуть, и она будет свободна.
– Не знаю, – пожала плечами Эвелина. – Найду какое-нибудь маленькое село, стану помогать людям. Знахарка нигде не будет лишней.
Далион хмыкнул и наконец-то отступил, освобождая девушку из плена своего жуткого немигающего взора. Чужачка не смогла сдержать облегченного вздоха. Рядом с мужчиной Эвелина чувствовала себя на редкость неуверенно. Будто вновь вернулась в те времена, когда была ученицей императора и стояла перед своим строгим учителем.
– Возможно, я бы отпустил тебя, – произнес Далион, вновь усаживаясь в кресло. – Проблема лишь в том, что пока я не вижу никакой выгоды для себя. Или у тебя есть что предложить взамен? Ты должна понимать, что я потратил много сил и энергии, спасая тебя. Предложи тогда то, чем ты готова оплатить мои старания.
Эвелина печально улыбнулась. Она поняла, к чему клонит гончая. Действительно, в империи за все надо платить. Практически нет такой вещи, которую нельзя купить или продать в Рокнаре. Но у нее не было ничего. Совершенно. Не телом же расплачиваться – уж лучше сразу умереть.
– Есть и еще одна проблема, – так и не дождавшись ответа, продолжил Далион. – Тебя укусил перекидыш. Ты, верно, не знала, что эти твари только в момент смерти принимают человеческий облик, вот и подошла слишком близко. А еще ты не знала, что покусанный сам превратится в зверя. В следующее полнолуние. Если выживет, конечно. Ты – выжила. А вот мне что делать с тобой? Отпустить тебя и каждый месяц получать известия о гибели людей от лап перекидыша? Молодого, сильного и чрезвычайно голодного.
– Не может быть, – прошептала ошарашенная девушка и повторила уже громче: – Это неправда, я не верю!
– Твое право, – пожал плечами мужчина. – Скажи, разве тебя не мучает сильная жажда с момента пробуждения? И вода не помогает избавиться от нее. А ведь с каждым днем твое желание пить будет становиться все сильнее. Оно станет непереносимым в момент полнолуния. И ты пойдешь убивать.
Эвелина молчала. Она чувствовала, что гончая ее не обманывает. И не знала, что сказать в ответ. Далион терпеливо ждал.
– Зачем… – наконец хрипло начала она. Откашлялась и продолжила более твердо: – Зачем тогда надо было спасать меня? Чтобы через месяц убить?
– Нет, – хищно улыбнулся Далион и резко подался вперед. – Есть один способ помочь тебе. По-настоящему сильный маг может удержать зверя внутри человека. Только делать это придется каждое полнолуние. Самым тяжелым будет первый цикл. Потом, через некоторое время, зверь ослабнет без крови, и покусанный сам сможет держать его на поводке.
– Ты хочешь сказать, что мне и тут не обойтись без тебя? – невежливо перебила его Эвелина.
– Да, – просто ответил Далион. – Поэтому я и спрашиваю – чем платить собираешься. Ты ведь состоишь в каком-нибудь роде? Он готов отдать за тебя выкуп?
– У меня ничего нет, – понурившись, тихо признала девушка. – Род предал меня. Если я вернусь в империю – меня ждет участь намного худшая, чем смерть. Поэтому убей меня, и закончим этот разговор.
– Ну зачем же? – лукаво протянул мужчина. Затем встал. Эвелина едва не попятилась, когда он вновь подошел к ней, но нашла в себе силы не сделать шага назад.
– Я думаю, в империи мне хорошо заплатят, если я верну им беглянку. – Далион с легкой улыбкой взял девушку за руку и мягко оголил запястье с меткой. – Такие знаки не ставят случайным людям. Полагаю, щедрость и признательность Дэмиена не будет иметь границ.
Палец гончей нежно пробежал по замысловатым переплетениям шрама, а Эвелина обреченно закрыла глаза. Это был крах всем ее надеждам и мечтам.
– Впрочем… – Мужчина с интересом наблюдал за замешательством чужачки. – У меня есть еще одна идея…
Девушка с робкой надеждой посмотрела на своего мучителя, который не торопился продолжать. Когда он наконец заговорил, его голос звучал на удивление холодно и твердо.
– Знаешь ли, я не люблю отнимать у людей имена. Это кажется мне негуманным. Отпускать или убивать тебя – по крайней мере, глупо. Вернуть императору всегда успею. Ты неплохой маг и можешь мне пригодиться в дальнейшем. Поэтому я сделаю тебя своей тенью. Ты будешь всегда рядом со мной, станешь повиноваться беспрекословно. Любой бунт, малейшее неподчинение с твоей стороны приведет к расторжению этого соглашения и возвращению тебя в Рокнар, к вящей радости императора. А я со своей стороны сделаю все, чтобы зверь в тебе никогда не пробудился. Обеспечу тебя едой, оружием и одеждой. Буду заботиться о тебе так, как посчитаю нужным.
– Я стану рабыней? – глухо спросила девушка.
– Нет, – покачал головой мужчина. – Ты станешь отражением моих мыслей, моими ушами и голосом. Моим разящим мечом, если понадобится.
– Навсегда? – Эвелина затаила дыхание, дожидаясь ответа.
– Я не люблю слова «навсегда», – поморщился Далион. – Оно слишком… трагичное, что ли. На время, угодное мне. Если меня удовлетворит твоя служба – я могу и отпустить тебя. Любой долг рано или поздно погашается. Твоей платой будет повиновение мне.
– Я могу подумать? – поинтересовалась девушка.
– Конечно, – пожал плечами Далион. – У тебя есть сутки. Завтра утром я потребую ответа. Гуляй, отдыхай – мой дом полностью в твоем распоряжении.
Эвелина кивнула и вышла, растирая по дороге шрам, который снова налился огнем после прикосновения гончей. Далион с легкой усмешкой проводил девушку взглядом и вернулся в кресло. Тихонько скрипнула потайная дверь, и один из шкафов бесшумно отошел в сторону, пропуская в комнату молодую светловолосую женщину в ярко-алом платье.
– Почему ты не отнял у нее имя? – с едва заметным оттенком неудовольствия спросила она, подходя ближе и по-хозяйски положив руку на плечо гончей.
– Ты думаешь, надо было? – рассеянно поинтересовался мужчина, ласково целуя ладонь своей собеседницы.
– Конечно, – удивленно фыркнула женщина. – Она же из империи. Сама небось сотни раз проделывала это. Пусть на своей шкуре бы ощутила – хорошо ли жить без благословения бога.
– Какая ты кровожадная, Ирра, – рассмеялся Далион. – И потом, какое из двух ее имен мне следовало отнять?
– Как какое? – еще сильнее изумилась его собеседница. – Истинное, не мирское же.
– В том-то и дело, что у девчонки два истинных имени, —усмехнулся мужчина. – Да-да, Ирра, ты не ослышалась. Я и сам не поверил бы, если бы не видел собственными глазами.
– Это невозможно, – побледнела женщина от волнения. – Никто и никогда не может получить благословения сразу двух богов.
– Меня тоже весьма это интересует, – признался Далион и задумчиво посмотрел на дверь, за которой скрылась девушка. – Даже больше того вопроса, отчего она носит на запястье клеймо правителя Рокнара. Хотелось бы знать, известно ли самой Эвелине о втором своем имени?
– Ты можешь заставить ее рассказать, – предложила Ирра, пожимая плечами. – Пусть поделится, каково это – быть личной шлюхой императора. Заодно и про имена спросишь.
– Нет, – покачал головой мужчина. – Я не хочу торопить события. Придет время, и она сама мне все расскажет.
– Если только чужачка не сбежит раньше, – не унималась женщина.
– Пусть попробует, – равнодушно отозвался Далион. – И тогда она узнает, насколько может быть страшной в гневе старшая гончая.
– А ты не собираешься рассказать о ней на сборе? – поинтересовалась женщина, небрежно взъерошивая темные волосы мужчины.
– Не вижу причин, – хмыкнул ее собеседник. – Я не хочу тратить время и силы, защищая ее перед этой пустой говорильней. Ты же знаешь, как относятся к имперцам гончие. Еще приговорят сгоряча к казни. А я намереваюсь без суеты и спешки разобраться в тех вопросах, которые возникли с ее появлением.
– Тебе будет нелегко объяснить то, что ты взял какую-то неизвестную девчонку на роль своей тени, – возразила Ирра. – Многие из младших гончих полжизни бы отдали за такую честь. Да и Шари вряд ли будет молчать. Он болтун тот еще.
– Это мои проблемы, – несколько грубо прервал собеседницу мужчина и тут же постарался смягчить свой тон улыбкой. – Дорогая, не переживай из-за таких пустяков. Я все улажу сам.
И Далион мягко привлек женщину к себе.
Эвелина вышла из комнаты как в тумане. Она ничего не видела перед собой от слез, застилающих глаза.
«Попала, – стучала в голове навязчивая мысль. – Сбежала из одного рабства, чтобы сразу же угодить в намного худшее».
Девушка брела, не разбирая дороги. Вроде бы ей пришлось несколько раз спускаться по лестнице. Один раз она чуть не упала, запнувшись о ступеньку. Стены дома, казалось, давили на нее, пригибали голову к земле. Поэтому Эвелина обрадовалась, когда вдруг оказалась снаружи дома.
Во дворе было прохладно. Наконец-то повеяло дыханием осени. Серые низкие небеса сочились безрадостной унылой моросью. Девушка запрокинула голову, подставляя лицо мелким каплям дождя. Ей хотелось даже не плакать – громко выть от отчаяния. Снова темница, снова неволя. И никуда не деться. Лишь преданно служить, будто собака, вымаливая прощение.