Спустя два часа осталась одна курсантка Шпагина. Она сидела окаменев, с прямой спиной и, казалось, даже не моргала.
— Подойдите ко мне, — позвал девушку Влад, неожиданно для себя залюбовавшись ею.
Смотрел со странным удовольствием, как она выскользнула со своего места и в несколько шагов оказалась рядом. Встала напротив, вытянула руки вдоль тела и замерла.
Влад прекрасно «читал» её эмофон, потому не обманывался кажущимся спокойствием. Девушка дико нервничала, отчаянно боясь Влада и всего происходящего.
— Не волнуйтесь, фокусов больше делать не будем. Мне кажется, они вам ни к чему. — Стечко с трудом оторвал взгляд от тоненькой фигурки и заглянул в личное дело.
Анастасия Шпагина, мастер спорта по пулевой стрельбе. «Сильно!» — хмыкнул про себя Оператор.
— Настя, — произнёс Влад, — я сейчас активирую у вас сложную способность. Таких псиоников можно по пальцам пересчитать. Но это крайне опасная «умелка», специализация практически неизученная.
Стечко внимательно посмотрел в карие глаза девчушки. Та слушала, напряжённая как струна.
— Это не боевая способность. Но если мы с вами справимся, то вы станете самым ценным псиоником страны, уникальным… Почти как я.
И Влад смущенно улыбнулся.
— Только, боюсь, будет немного больно. Потерпите, хорошо?
Шпагина, хмуро глянув на Оператора, коротко кивнула.
В аудитории снова хлопнул воздух, и на этот раз в помещении остались только майор Край и наставник курсантов. Торопливо попрощавшись с офицером, Кирилл Иванович быстрым шагом направился к выходу.
В лаборатории, когда Настя аккуратно улеглась на кушетку, с любопытством озираясь, Влад подал ей небольшой фиолетовый кубик и попросил сжать в руке. Потом уставился девушке в центр высокого лба. Та часто заморгала и задрожала всем телом. Вдруг выгнувшись дугой, издала какой-то животный стон.
Рената кинулась на помощь, но Стечко жестом её остановил.
Анастасия рухнула на кушетку, уже без сознания. Оператор встал в изголовье каталки и коснулся пальцами висков подопечной.
Минуту было тихо. Скрипнув дверью, в комнату вошёл Край.
Тут курсантка со всхлипом вздохнула и заколотилась, как рыбка на крючке. Владислав быстро положил ей ладонь на взмокший лоб, и Настя затихла расслабленно, задышала ровнее.
Рената и её помощницы облегчённо выдохнули.
Майор нетерпеливо спросил замершего возле девушки Стечко:
— Получилось?
Тот пару секунд не отвечал, но когда Кирилл Иванович собрался повторить вопрос, повернулся к нему:
— Как быстро мы сможем вызвать в Центр дедушку Алико?
Глава 11. Гнездо Конклава
— Откуда ты знаешь про дедушку Алико? — хмуро спросил Кирилл Иванович. — Хотя неважно… Что, настолько всё плохо?
— Анастасии нужен наставник, — ответил Влад.
— А, — успокоился майор, — ты в этом смысле. Точно… Дед же ещё и это… Фух, аж вспотел… Так, с девушкой завершил?
— Да. Ей бы немного поспать.
Край повернулся к заведующей лаборатории:
— Рената, увозите её. — И уточнил заинтересованно: — Когда сможем задействовать новобранцев?
— Кирилл Иванович, мне они пока нужны! — отрезала Ри, махнув красной чёлкой. — Нормально обследую ребят, понаблюдаю хотя бы сутки.
Майор задумчиво кивнул.
* * *
— Нет, Ирина Михайловна не дала разрешение, — устало сообщила Рената, выйдя из кабинета директора Центра. — Облом-с!
Ожидавшие в коридоре подростки заметно сникли.
— Снаружи соревнований не будет. Ну что я сделаю? Не смотрите на меня спаниелями. Я сама так умею! Да в тайге и погода сейчас дрянная — октябрь же… Всё, живём в этой реальности!
— Ну бли-и-и-н! — взвыли сразу несколько ломающихся голосов. — Ну Ри-и-и! Там же наверху вообще никого нет. Кому мы помешаем? И от Куюмбы далеко…
Девушка в ответ пожала мощными плечами и двинулась в учебную часть школы, где разместился штаб «Осенней спартакиады». Подростки стайкой потянулись за ней, шумно переживая неудачу.
Провести некоторые соревнования снаружи мечтали все — и взрослые, и дети. Однако последнюю пару недель работников и учеников Центра перестали выпускать на поверхность. Даже плановые «проветривания» отменили. Без специального пропуска никто не мог покинуть поселение. Руководство объясняло это возросшей опасностью, но в детали не вдавалось. Многих это раздражало.
— Ну что там с финальным вариантом? — спросила Рената, взявшая организаторов осеннего конкурса под патронат. — Надеюсь, всё исправили? Если нет, то бошки поотрываю! Вы меня знаете!
— Да сделали всё! — весело отозвался Пашка Уртаев на ходу. Поначалу он дёргался от грубоватых шуток Ренаты, но со временем привык. — Скидываю тебе… После открытия начнём простые соревнования для самых младших, это без изменений. Эстафеты там всякие, полоса препятствий. Сразу за ними, примерно через час, первая командная игра «Царь-давилка»…
Пашка неожиданно даже для себя вошёл в комитет по подготовке соревнований. Вся кипучая энергия дымника переключилась на организацию мероприятия. Он оказался в своей стихии, решая кучу вопросов, постоянно дёргая окружающих, раскачивая и заражая энтузиазмом. Уртаев был везде и со всеми. Возможность быть полезным и осознание того, что к его мнению прислушиваются, преобразили некогда угрюмого и замкнутого подростка.
— Первый день — три отборочные игры. Завершаем вечерним шоу иллюзионистов, — тараторил Павел. — На второй…
— А не хотите иллюзию перенести на закрытие? — перебила Рената. — Красотища, все дела… Нет? Ладно. Только помните, что всё должно быть крупно и ярко! — Ри широко развела руками в воздухе, показывая нужный размах. — Вот. Пусть не мельчат. А то на задних рядах не будет видно. И обязательно с трансляцией на экраны, усекли?
Эти обсуждения шли уже не первый день. Страсти в школе кипели. Особенно много нервов сгорело при создании команд. Организаторы старались в каждую из шести собрать ребят разных возрастов — от двенадцати до семнадцати лет. Несколько дней стоял писк и визг — подростков тасовали и так, и эдак, пытаясь добиться равновесия по составу и по псионическим способностям. В итоге, конечно, справились, но далось это большой кровью.
Наконец, комитет во главе с заведующей добрался до штаба спартакиады и сгрудился вокруг стола над окончательным планом праздника.
* * *
В Красноярском отделении Департамента по изучению псионических явлений, что на улице Вейнбаума, сегодня непривычно шумно. Из Куюмбовского подземного Центра, из Москвы, Питера и других городов страны в телепорт-комнату прибывают и прибывают бойцы пси-подразделений.
В конференц-зале развёрнут полноценный командный пункт. Стены увешаны экранами всех калибров, медиа-столы соединены в единое рабочее пространство. Техники завершают подключение оборудования, полушёпотом переругиваясь.
Бегают дежурные, снуют курьеры. По коридорам тяжело катятся платформы с опломбированными ящиками — ими управляют грузчики с подозрительно крепкими фигурами, мягкими движениями профи и острым взглядом.
Операция подготовлена в кратчайшие сроки. Времени остаётся мало, а ещё нужно отработать нюансы взаимодействия разных служб города. К местному отделению Конторы уже подъезжают представители ФСБ. Полиция и спецназ прибыли. Обязательно кто-то будет и от мэрии.
Главная проблема подготовительного периода — псионическое молчание. Департаменту было бы намного проще работать, используя все свои возможности, но это может спугнуть предполагаемого неприятеля, окопавшегося в Красноярске.
— Старик уже здесь? — спросил начальник штаба Назин. Мужчина в годах, с седыми висками раздражённо смотрел из-под кустистых бровей на капитана, руководившего телепорт-логистикой.
— Да, товарищ полковник, — отозвался офицер, оторвавшись от огромного экрана с картой города. — И он сам, и его ученица. В сопровождении майора Края из Центра.
— Какая, к чертям, ученица? — удивился начштаба. — Зачем ребёнка сюда притащили?
Капитан хмыкнул и уточнил:
— Если не ошибаюсь, то подключение к эгрегору первой должна сделать именно девушка.
— Чёрт знает что такое! — рявкнул полковник и стремительно вышел из конференц-зала. — Нашли время! — долетело из коридора.
Старику Алико и его подопечной выделили просторную комнату отдыха. Здесь они могли расслабиться и подготовиться к работе.
Кирилл Иванович сидел тут же у широкого окна, забранного кованой решёткой, и наслаждался лучами такого редкого в октябре солнышка. Он старался быть незаметным, что выглядело несколько забавно, учитывая габариты майора. Вёл себя тихо, чтобы не мешать неспешной беседе грузина-псионика с ученицей.
Ну как неспешной беседе… Настя Шпагина нервничала, потому задавала массу вопросов, дёргая наставника каждую секунду. Сути Кирилл Иванович не понимал, да и не стремился к этому.
В дверь заглянул начштаба и, сдержанно со всеми поздоровавшись, позвал Края в коридор.
— Иваныч, — начал полковник, — я правильно понял, что на контакт пойдёт эта девонька? Думаешь, разумно?
— Константин Андреевич, — Край с полуулыбкой посмотрел на нервничающего начштаба, — её активировал сам Оператор. Малышка сильнее всех говорящих-с-городами, известных на сегодня. В любом случае рядом Алико. Если что-то стрясётся, то…
— Может, тренировки и эксперименты оставим до, так сказать, спокойных времён, а? — не унимался Назин. — Ведь спугнёт же! Ты понимаешь, что на карту поставлено?
— Всё под контролем, товарищ полковник, — отрезал Кирилл Иванович и твёрдо посмотрел в глаза собеседнику: — Всё под контролем.
Начальник штаба пожевал тонкими губами, внимательно изучил спокойное лицо майора. Поразмышлял немного, но в итоге махнул рукой, и пошёл в сторону конференц-зала.
— Готовность — полчаса, — бросил не оборачиваясь.
К назначенному времени Анастасию устроили в удобном глубоком кресле. Рядом сел Алико. Старичок тихо шептал что-то подопечной — давал последние инструкции. Кирилл Иванович и дежурный врач расположились у дальней стены.
Главная задача курсантки — наладить контакт с эгрегором Красноярска. Если всё пойдёт гладко, то Настя примерно на час получит доступ к нужной информации: о мыслях, делах и местонахождении его жителей. А в нагрузку узнает о катастрофах, преступлениях, смерти… Впитает в себя всю жизнь старейшего сибирского города до самого дна. Но… лишь за последние сутки. Глубже заглянуть пока ни у кого не получилось.
Вообще, вынести такой информационный шквал обычный человек не в состоянии. Этому учатся годами, долго тренируют сознание и психику.
По правде сказать, Кирилл Иванович всё же опасался контакта необученной Говорящей с городом-миллионником — не известно, чем грозит такой эксперимент. Но старик Алико заверил, что ученица готова.
Слившись с эгрегором, Насте Шпагиной нужно будет выяснить, где самое серьёзное скопление псиоников в городе. Кто это и на что способны. Возможно, выяснить их цели. Вообще, пригодится любая информация, которая поможет выявить и нейтрализовать иностранных агентов.
— Ну, давай, девочка! — перекрестил курсантку дед.
Шпагина размеренно задышала, вгоняя себя в состояние медитативного транса, как делала перед началом соревнований по стрельбе. Весь мир сузился до пятирублёвой монетки, где только ты и мишень. Пробежала минута, другая, и девушка позвала «душу города».
Эгрегор услышал зов, но откликаться не торопился. Псионик почувствовала его настороженность с ноткой детского любопытства.
«Иди сюда, мой хороший» — тихо повторяла в астрале Настя, стараясь не растревожить пси-поле. Не стоит пока привлекать ненужное внимание.
Город настороженно прислушивался к Говорящей. Словно пугливый зверь, он чуть приблизился, стал ходить вокруг интересного источника шума.
Эгрегоры — существа любопытные. Заинтересовать, привлечь их — первая и не очень сложная задача. Хотя, насколько контактен мегаполис, которому 400 лет? Москва, к примеру, кране любознательная. Гиперактивная и… злопамятная. Что подтвердит майор Край.
А вот Севастополь — гордый, но немного сонный. Вальяжный такой город. Поэтому привлечь внимание южного эгрегора на порядок сложнее. Это Анастасия знала из рассказов дедушки Алико.
«Иди ко мне, солнышко енисейское» — нежно подзывала девушка душу Красноярска, внутренне надеясь на удачное знакомство. За время обучения она всего пару раз успела пообщаться с небольшими городами Сибири. И уже по ним скучала.
Те казались Говорящей домашними ласковыми животными. Они улыбчиво тянулись к ней всем существом. Урчали негромко, рассказывая о своей непростой жизни.
Кажется, и сейчас Настя справлялась. Эгрегор подбирался всё ближе. Нервно-пугливый. Готовый в любой момент сбежать и спрятаться. Приближение «духа города» девушка ощущала всем телом — волна покалываний прокатилась от пяток до макушки. Подошёл, красавец, изучает. Теперь…
Теперь слияние. Но думать об этом Настя не хотела — процедура довольно болезненная. Но что ж делать…
Алико, почувствовав начало тяжёлого этапа, взял воспитанницу за руку. Её тоненькая, почти прозрачная, кисть потерялась в грубоватой ладони старика. Узловатые, изрытые морщинами пальцы дарили девушке покой и защищённость, делясь частичкой энергии.
Анастасия резко втянула воздух сквозь сжатые зубы и дёрнулась в кресле, ударив пятками в пол.
Старый грузин внимательно следил за её состоянием, шепча молитву.
Настю опять ударило изнутри — она с хрипом выгнулась. Из носа потекла струйка тёмной крови.
— Не спи, — толкнул локтем зазевавшегося медика майор Край.
Тот подскочил как ужаленный и кинулся к Шпагиной. Вперился в диагност-монитор, проверяя жизненные показатели. Убедившись, что угрозы здоровью нет, промокнул влажной салфеткой лицо курсантки.
Настю вновь скрутило в спазме, кровь закапала на форменную рубашку.
— Её надо будить, — прошептал старик тревожно. — Просыпайся, чемо сихаруло! (Радость моя! — грузинский. Прим. авт.)
После ватки с нашатырём девушка распахнула мокрые глаза и уставилась на Алико.
— Дедушка, не получается! Совсем не получается, он выскальзывает! Я же всё правильно делала…
— Бывает такое, не переживай, дочка, — успокаивал старик, пока врач суетился вокруг Говорящей.
Кирилл Иванович напряжённо замер у стены, терпеливо ожидая развязки.
— Выдохни, расслабься, — тихо поучал Алико. — Всё получится. Передохни чуть и попробуем ещё раз.
Но ни в следующий раз, ни потом ничего у Насти не получалось. Она с трудом удерживалась от рыданий, пытаясь слиться с эгрегором. Вот же он, рядом, удивлённо наблюдает за девушкой, не понимая, чего от него хотят.
В дверь заглянул офицер из штаба. Нашёл взглядом майора Края и постучал пальцем по циферблату наручных часов.
Кирилл Иванович болезненно сморщился и отрицательно мотнул головой, сообщая о неудаче. На пантомиму офицера: «А когда?» лишь пожал плечами. Парень исчез, и через минуту в комнату влетел рассерженный начштаба Назин:
— Иваныч, ну какого чёрта?
Но на него тут же зашикали, и полковник продолжил ругаться на полтона тише:
— Мы теряем кучу времени! На черта эти эксперименты с детьми? Уважаемый Алико, давайте уже вы сами, а?! Угробите тут девчонку! Смотрите, эта пигалица вся в кровище по пояс! Иваныч?!
— Да я справлюсь, — пискнула Анастасия, шмыгая носом, — я довольно крепкая! Вы чего? Тащ полковник! Сейчас передохну и…
— Боюсь, Красноярск слишком велик для нас, — грустно произнёс дедушка Алико, вытирая глаза неизменным платком. — Тут ни Настенька, ни я не справимся. Никто ещё не сливался с миллионниками. Очень мощный эгрегор, Константин Андреевич! Очень мощный…
— Вот гадство! — выругался Назин. — Ладно, раз не выходит, то сворачивайтесь! Поступим по-другому. Дольше, грубее, но надёжней. Чёрт!
— Подождите, — прервал его майор Край, — есть идейка.
Кирилл Иванович поднял голову к потолку и произнёс в воздух:
— Влад, ты же явно наблюдаешь. Сможешь нам помочь?