— То есть саэр Алоний, по твоему мнению, не в курсе, чем занимаются его жена и дочь? — продолжил расспросы Фабион, проигнорировав последнюю отчаянную просьбу Иргана, полную ужаса и мольбы.
— Да, наверное. — Конюх печально хмыкнул. — Саэр Алоний — хороший человек. Не его вина, что он не разглядел под красивой мордашкой жены ее гнилую душонку. Я не думаю, что он знает, чем она занимается по ночам. Ведьмы прекрасно умеют прятать свои темные делишки.
— Ты уже несколько раз повторил, что саэра Алисандра прекрасно маскируется под обычную женщину, никак не связанную с колдовством, — с затаенной усмешкой проговорил Фабион. — Но в таком случае как ты угадал ее истинную сущность, если даже саэр Алоний — ее супруг — до сих пор пребывает в неведении?
В комнате воцарилась тишина. Я улыбнулась, на расстоянии уловив замешательство Иргана. Н-да, а я недооценивала Фабиона. Даже не представляла, что он настолько въедлив. С какой легкостью он заманил Иргана в ловушку! Интересно, что он скажет в свое оправдание и в поддержку своей сумасбродной гипотезы?
— Ну? — поторопил конюха Фабион, когда пауза чрезмерно затянулась. — Откуда ты знаешь, что саэра Алисандра и ее дочь Катарина — ведьмы? Ты присутствовал при их обрядах?
— Нет, как можно! — яростно фыркнул Ирган, немало рассерженный таким предположением. — Я… я… — И опять замолчал, явно не зная, что сказать.
— Понятно, — весело произнес Фабион и внезапно резко приказал: — Замри!
От неожиданности я подпрыгнула в своем убежище, едва не приложившись затылком о кровать. А через мгновение ученик мага в очередной раз откинул простыню, предлагая мне выбраться наружу.
Я почти не удивилась, увидев замершего в знакомой неподвижности конюха. Он стоял по центру комнаты, уставившись пустыми глазами куда-то в окно.
— Что, его тоже будешь целовать? — язвительно предложила я. — Надо же как-то узнать, кто его сюда отправил.
— Целовать его? — Фабион скривился с отвращением. — Не думаю, что это хорошая идея. Тем более что его никто сюда не отправлял. Он пришел сам.
— Да неужели? — Я нахмурилась. — То есть он действительно верит, что я и моя мать — ведьмы?
— А вот эту мысль ему в голову вложили, — мягко ответил Фабион. — И я почти уверен, что знаю, кто это сделал.
— Почти? — Я расплылась в пакостливой улыбке. — То есть целовать тебе его все же придется, не так ли? Иначе как ты узнаешь наверняка?
— Ты так хочешь, чтобы я еще кого-нибудь поцеловал? — вопросом на вопрос ответил Фабион.
Посмотрел на меня в упор — и улыбка медленно сползла с моих губ. Кажется, я все-таки сумела его разозлить. И ученик мага медленно двинулся ко мне, печатая каждый шаг.
— Ты чего? — на редкость противно пискнула я, не на шутку испугавшись. Н-да, всегда знала, что язык мой — враг мой. Все-таки на некоторые темы лучше не шутить. И я принялась пятиться, не сводя взгляда с непроницаемого лица Фабиона. — Да ладно, не злись. Я же так, не подумав брякнула.
— Ну почему же, если твою идею немного исправить, то она вполне меня устроит. — Фабион чуть скривил уголки губ. — Все, что мне было нужно, я от Иргана узнал. Но в этой комнате присутствует еще одна личность, которая весьма успешно скрывает от меня свои мысли. Что лукавить, в них бы я заглянул с огромнейшим удовольствием.
— И кто же эта личность? — пробормотала я, уже догадываясь, каким будет ответ.
Сделала еще один шаг и уперлась спиной в стену, которая остановила мое отступление. Попыталась было уйти в сторону, но Фабион резко выбросил руку, преграждая мне путь. Теперь он стоял так близко от меня, что его дыхание касалось моих губ.
— А ты догадайся. — Даже несмотря на темноту, было видно, что он улыбается. Фабион провел тыльной стороной ладони по моему лицу, убирая распущенные волосы назад. — Я хочу быть уверенным, что не помогаю ведьме.
— Ты ведь и сам знаешь, что ни я, ни моя мать…
Я не успела договорить. В следующий миг он нагнулся и поцеловал меня. Прикосновение его прохладных, чуть обветренных губ было легким, почти невесомым, но колени у меня сами собой подогнулись. Наверное, я бы упала, если бы он не обнимал меня.
В висках шевельнулась и тут же пропала боль. И Фабион слегка отстранился, продолжая сжимать меня в своих объятиях.
— Нет, ты не ведьма, — пробормотал он. — Однако мне надо убедиться. У меня нет права на ошибку…
И опять потянулся меня поцеловать. Но в этот раз я была уже готова к подобному повороту событий, поэтому уперлась ладонями ему в грудь, заставляя остановиться.
— Негодяй, — прошептала я, сгорая от стыда за случившееся. — Немедленно прекрати! Не то я… я…
Я запнулась, не в силах придумать достаточно убедительной кары за его недопустимый поступок. А Фабион негромко рассмеялся, изрядно позабавленный моей неумелой попыткой угрозы, легко поборол мое слабое сопротивление и опять прильнул к моим губам. Однако не учел, как сильно меня разозлило такое нахальство. Я сделала вид, будто вновь обомлела от его прикосновения, дождалась, когда он потеряет бдительность и немного ослабит свою хватку, после чего с величайшим наслаждением пнула ему по колену и со всей дури оттолкнула. Фабион отлетел в сторону, едва не грохнувшись на пол, но каким-то невероятным образом остался на ногах.
— Сволочь! — прошипела я. — Мерзавец! Да я отцу пожалуюсь, и он с тебя семь шкур прикажет спустить! Как ты посмел?!
— Тебе не понравилось? — разочарованно спросил Фабион, с болезненной гримасой растирая место удара.
— Нет! — солгала я и гордо задрала подбородок. — И вообще, приличные девушки…
— По ночам не заходят украдкой в мужские спальни, — парировал Фабион, закончив фразу за меня. Шутливо поднял руки, показывая, что сдается, когда я вскинулась продолжить спор. — Все, хватит, Катарина! Прости, если обидел тебя, но глупо было упускать такой удобный шанс. Если хочешь — надаешь мне пощечин позже, когда не будет опасности перебудить ссорой весь дом. Договорились?
Я хмуро кивнула, принимая эти условия. Действительно, я выбрала несколько неудачное время и место для выяснения отношений. Если меня застанут в комнате Фабиона, то стыда не оберешься.
— Ну и что ты узнал от Иргана и Ольгетты? — поинтересовалась я, переведя взгляд на Иргана, неподвижно высящегося в серебряных лучах луны. — Кто их сюда послал?
— Ирган, как я уже говорил, пришел сам. — Фабион тоже посмотрел на конюха. — Но идею о том, что ты и твоя мать — ведьмы, ему на самом деле подкинули. Это не так уж сложно. Пара намеков, один разговор по душам, капелька внушения. Любой, даже начинающий маг провернул бы это без особого труда. А тут обошлось вообще без колдовства.
— Получается, тот, кто отправил к тебе Ольгетту с кучей гадостей про меня, и тот, кто нарассказывал Иргану бредни о моей матери, — разные люди? — переспросила я.
Фабион бросил на меня быстрый изумленный взгляд.
— Как ты догадалась? — поинтересовался он.
— Ну ты же сам сказал. — Я пожала плечами. — В случае с Ирганом обошлось без заклинаний, а Ольгетта пришла к тебе, будучи под какими-то чарами. И потом, как-то странно отправлять к тебе сразу двух слуг примерно в одно время. А если бы они столкнулись в коридоре?
— А мне нравится ход твоих мыслей. — Фабион довольно кивнул. — Быстро соображаешь. Может быть, сама расскажешь, кто же на самом деле настолько ненавидит тебя и твою мать?
— Управляющий? — неуверенно предположила я. — Сегодня вечером ему сильно досталось. Он мог испугаться, что матушка его уволит за подвиги в прошлом, и решил нанести упреждающий удар.
— Тиан Гальвар, вне всякого сомнения, весьма занимательная личность. — Фабион глубоко вздохнул. — Но к убийству Ималии и исчезновению Ельгии он не имеет никакого отношения.
— Откуда такая уверенность? — фыркнула было я, но тут же осеклась, вспомнив, что вечером у Фабиона была масса возможностей заколдовать Гальвара и как следует расспросить его.
Они ведь не меньше часа обыскивали дом. Мой новый приятель вполне мог заманить управляющего в какую-нибудь комнату и применить магию, чтобы развязать ему язык.
— Тогда кто? — упрямо поинтересовалась я.
Фабион почему-то не торопился ответить на мой вопрос. Он отошел к окну и уставился на что-то во дворе, крепко сжав за спиной руки.
— Нет… — недоверчиво протянула я в его напряженную спину. — Только не говори, что это мой отец. Я ни за что не поверю! Этого просто не может быть!
— Я и не говорю, — отозвался Фабион. Помолчал немного и добавил совсем тихо, словно надеясь, что я не расслышу его слов: — Это ты сказала, а не я.
Я опустилась на кровать и с приглушенным стоном принялась массировать виски, в которых после признания Фабиона поселилась непонятная свинцовая усталость.
— Зачем это отцу? — прошептала я, пытаясь сосредоточиться и хоть немного упорядочить все факты, которые узнала. — Он ведь любит и меня и маму.
Фабион что-то неразборчиво буркнул себе под нос. Затем негромко спросил, неохотно повернувшись ко мне, но глядя себе под ноги:
— Ты знаешь что-нибудь о моем семействе или, быть может, слышала когда-нибудь о моем дяде?
— Марко Шаорраше? — на всякий случай уточнила я. Фабион как-то странно вздрогнул при этом имени, и я сбивчиво продолжила: — Нет, если честно, я сегодня впервые о нем услышала. Впрочем, как и о самом существовании рода Шаорраш. И ты прекрасно об этом знаешь. Или хочешь сказать, еще не понял, зачем я пришла к тебе?
— Ты остаешься загадкой для меня, — задумчиво произнес Фабион. — Что весьма меня раздражает, если честно. Твои мысли слишком темны и неопределенны. Нет, поцелуй, конечно, дал мне ответы на некоторые вопросы, но, увы, далеко не на все. Будь у меня чуть больше времени…
— Вздумаешь повторить — разобью тебе нос! — пригрозила я, воинственно сжав кулаки.
— Ну-ну. — Фабион опустил голову, пряча улыбку в тени, но не стал развивать столь опасную тему. Вместо этого он продолжил намного серьезнее: — Катарина, мое семейство относится к младшей ветви королевского рода. Вероятно, чисто гипотетически, кто-нибудь из моих родственников даже мог бы претендовать на престол. Но никогда не будет.
— Почему?
— У нас другая задача. — Фабион нервно хрустнул пальцами. — Трон не может принадлежать магу. И даже не спрашивай почему. Просто некоторым пророчествам принято верить. — После чего сделал паузу и искоса глянул на меня, словно ожидая, что я ослушаюсь и все-таки начну ненужные расспросы. Однако я молчала, напряженно ловя каждое его слово. Безумно интересно! Фабион тяжело вздохнул и продолжил, скривившись при этом как от сильной боли: — Как ты наверняка уже поняла, маги в моей семье — самое обычное дело. Помимо этого мы из-за ряда некоторых особенностей обладаем абсолютной невосприимчивостью к темному колдовству. Нас нельзя проклясть или сглазить. Любое создание нижнего мира отравится нашей кровью, если вздумает полакомиться ею. Собственно, именно поэтому наш род принимает участие во всех делах, так или иначе связанных с последователями Темного близнеца. Ну, естественно, мало-мальски серьезных. Нельзя же контролировать все на этом свете.
— Не понимаю, — настороженно протянула я. — То есть ты прибыл в наши края не из-за некроманта, который вздумал убить мою мать. Верно? Получается, кто-то донес твоему дяде о том, что в нашей семье творятся странные дела. Не думаю, что этот мерзавец осмелился лично заявиться со смехотворным обвинением. Скорее, прислал анонимку с кучей отвратительных слухов о моей матери.
— А это ты как узнала? — с глухим раздражением спросил Фабион.
— Ну… — Я немного растерялась. — По-моему, это проще простого. Ты сам только что сказал, что твой дядя не занимается пустяковыми делами. Сам признался, что некромант, устроивший ритуал на той поляне, явно новичок в запретном колдовстве. И потом, сдается, ты был весьма удивлен, когда узнал о болезни моей матери и нашел ее медальон на месте проведенного обряда. И то отвращение, которое возникло у тебя на лице, когда ты узнал, к какому роду я принадлежу… Разве не очевидно, что тебя прислали в первую очередь проверить мою семью на причастность к служению Темному близнецу? Хм…
На этом месте я запнулась, погрузившись в раздумья. Если все мои рассуждения верны, а в этом, судя по крайне недовольной физиономии Фабиона, вроде бы не приходится сомневаться, то получается, что Ольгетту и Иргана в комнату ученика мага прислал тот же, кто отправил анонимный донос Марко Шаоррашу. Кто-то, кто очень сильно ненавидит мою мать и меня заодно. Не понимаю, почему тогда он пытался извести матушку при помощи ритуала некромантии? Намного проще было дождаться, когда приедет посланник Марко для расследования, и подбросить к ней в комнату достаточные для обвинения улики. Затяжная болезнь, напротив, в какой-то мере оправдывает матушку. И уж тем более далеко не на руку загадочному злоумышленнику сыграл медальон, оставленный на поляне после прерванного обряда. Выходит, в деле замешаны как минимум два человека, по какой-то причине ненавидящие матушку. Один намеревается ее убить посредством некромантии, другой же распускает про нее гадкие сплетни и пытается добиться ее заключения в тюрьму по смехотворному обвинению в колдовстве на крови. Ничего не понимаю!
— И о чем ты сейчас подумала? — мягко оборвал мои путаные мысли Фабион.
Подошел и неожиданно крепко взял меня за обе руки, чуть наклонил голову, посмотрев мне в глаза. И с внезапным ужасом я вдруг осознала, что не могу отвести взгляда.
— Опять твои шуточки? — хрипло спросила я, пытаясь за иронией скрыть страх. — Фабион, мне не нравится, когда ты пытаешься залезть мне в голову!
— А мне не нравится, когда ты сопротивляешься этому, — парировал он. Его глаза вдруг сами собой вспыхнули призрачным зеленым светом. И Фабион вкрадчиво продолжил: — Ну же, Катарина, не упрямься. Я пытаюсь помочь тебе и твоей семье. Не заставляй меня делать тебе больно.
— Как же я тебя ненавижу! — выдохнула я. — Мерзкий, отвратительный, самовлюбленный тип, думающий, что ему позволено все на свете!
Фабион улыбнулся, немало позабавленный моими словами, и я сдалась. Просто расслабилась, позволив своему языку выложить все мои соображения, к которым я пришла мгновением ранее.
— Неплохо, — довольно признал Фабион, когда я замолчала. Отпустил мои руки, и я торопливо уставилась на пол под его ногами, почувствовав, что свобода движений вновь вернулась ко мне. — Ты действительно на редкость умная и сообразительная девушка.
— Если бы, — тоскливо протянула я, пытаясь связать ниточки происходящего. — Я все равно ничего не понимаю. Когда матушка умудрилась нажить себе столько врагов? И я-то кому умудрилась помешать?
— Способности к магии, как я говорил, часто передаются по наследству. — Фабион хмыкнул. — Сыновьям — от отцов, дочерям — от матерей.
— И что? — Я недоверчиво покачала головой. — Какое это имеет отношение ко мне и матери? Ни я, ни она не являемся колдуньями.
Фабион насмешливо вздернул бровь, продолжая внимательно на меня смотреть.
— Нет, правда, — продолжала я в этом упорствовать. — Да, матушку иногда называют ведьмой, но лишь из-за трудного характера. Поверь, уж я бы заметила, если бы она по ночам выбиралась из дома и резала невинных девиц и младенцев в окрестностях.
От моей последней фразы Фабион вдруг вздрогнул. Уставился на меня так, словно впервые увидел.
— Это шутка, — на всякий случай пояснила я, несколько испугавшись его реакции. — На самом деле ни я, ни матушка подобным не занимаемся.
— Ну конечно же! — пробормотал в свою очередь ученик мага, вряд ли услышав мое уточнение. — Как я сразу не вспомнил! Хорошо, что ты завела речь об обрядах. — И подскочил к окну, уставившись на что-то, мне неведомое.
— Ты чего? — осторожно полюбопытствовала я, несмело шагнув к нему. — Что-то видишь во дворе?
— Любой прерванный не по воле мага обряд сильно ударяет по его магическому потенциалу, — забормотал Фабион, жадно прильнув к стеклу и словно пытаясь что-то разглядеть в стене леса, подступающего к забору вокруг имения. — Грубо говоря, это дыра, через которую будут постоянно уходить его силы. И чтобы залатать эту прореху, требуется очень и очень много энергии. А что основное топливо для ритуалов некромантии?