Кто бы мог представить, что они так замечательно понимают друг друга. Алияс даже ни разу всерьёз не обиделся на манеры чешуйчатого и не вздумал оскорбиться его своеобразной манере общения. Многие не раз делали тому замечания о чрезмерно грубом поведении, недопустимом в приличном обществе. Шайс неизменно злился на подобные нотации и неизбежно напоминал жалобщику, что они, как-никак, драконы, а не полевые линтии.
Оказалось, эльф обладал хребтом попрочнее и «панцирем» потолще, чем многие знакомые драконы.
Обнаружив это, Шайс даже отказался от компании друзей. Впрочем, если быть до конца честным, ему попросту не хотелось возвращаться в другой, реальный мир.
Странная умиротворённая жизнь, неожиданно свалившаяся ему на голову, наполняла спокойствием и дарила подозрительную удовлетворённость, несмотря на то, что он бездельничал дни напролёт, так и не подыскав достойного занятия, кроме небольшой помощи по хозяйству. Наколоть дрова при помощи магии он всё же сумел.
Однажды вечером Шайс и вовсе поймал себя на том, что с нетерпением ожидает возвращения эльфа.
— Привет, — улыбнулся Алияс, едва переступив порог и по привычке, прежде всего, направился к дракону, справиться, как тот себя чувствует.
— Привет, — отозвался тот, позволяя разглядывать затянувшиеся на спине и боках раны.
— Как прошёл день? Чем занимался? — донеслось из другой комнаты, куда эльф скрылся по обыкновению, сменить рабочую форму на домашнее платье.
— Как обычно, усердно бил баклуши.
— И как, понравилось? — старательно изображая непомерное любопытство, спросил Алияс.
— Неимоверно. Советую и тебе немного поупражняться.
— Поверь, я бы с удовольствием, — парировал Светлый, старательно показывая, насколько честен. — Вот только дел по горло.
С этими словами он вынырнул наружу, отправляясь за ингредиентами к очередному кулинарному шедевру.
— Почему бы тебе не взять отпуск или, на худой конец, пару выходных? — спросил Шайс, стоило Алиясу появиться с полной корзиной в руках.
— Отпуск? Не думаю, что это возможно, — покачал тот головой.
— Ну хотя бы пару дней передышки тебе наверняка могут выделить.
Алияс, опустив продукты на стол, кажется всерьёз задумался над такой перспективой.
— Нет, вряд ли сейчас подходящее время. Может, позже, — помедлив, ответил он.
К двум особенностям эльфа — выдающемуся поварскому таланту и неуёмной любви к чистоте — добавилась третья: эльф был трудоголиком. Одним из тех, кто считал, что мир держится исключительно на его плечах.
Должно быть, именно поэтому он продолжал влачить жалкое, по меркам Шайса, существование в одиночестве. Даже Борей, чья роль в жизни Алияса так и осталась под вопросом, пропал в неизвестном направлении.
— Зануда, — незлобно проворчал Шайс.
— Наверное, ты прав, — удивительно легко согласился Светлый.
— Ты хоть о чём-нибудь мечтаешь? — неожиданно для себя самого спросил ящер, чувствуя, как заступил за грань негласных, но давно прочерченных между ними рамок.
— Мечтаю, — твёрдо ответил эльф.
— И о чём же?
— Мечтаю, чтобы ты поправился. Хочу, чтобы все ученики меня внимательно слушали, а не грезили об окончании очередного учебного дня. И было бы неплохо, если бы котлы и полы чистили и убирали сами себя. Наверное, я бы не отказался от отпуска, если бы была возможность.
— Всё это не то, — непочтительно фыркнул дракон. — Кто же мечтает о чистых горшках?
— А о чём мечтают?
— Ну, если ты не хочешь заниматься домашними делами, логично было бы отыскать старшего мужа посостоятельнее. Тогда всю работу выполняли бы драко.
— О, какая глубокая мысль, — подтрунил эльф. — Есть кто-нибудь на примете?
— Если бы ты не запер себя, словно отшельник в пещере, уверен, кандидаты бы отыскались.
— Не пойдёт, — покачал головой Алияс, заставив Шайса вопросительно вздёрнуть бровь. — Я не желаю становиться младшим мужем только потому, что иногда тяжело мыть горшки. Знаешь ли, существа связывают друг друга по желанию. Есть одно такое тайное и невероятное чувство. — Алияс сузил глаза и огляделся, затем приложил ладонь ко рту, словно не желая, чтобы их подслушали. Отсутствие других гостей при этом не имело никакого значения. — Любовь.
— Очень смешно, — скептически заметил дракон.
Алияс подёрнул плечами, выпрямился. Лицо потеряло шкодливые чёрточки, возвращая маску собранности и серьёзности.
— В этом-то и проблема. Любовь — это смешно. У всех в ходу либо истинность, либо меркантильный интерес. Иногда мне кажется, что любовь это ещё одна глупая сказка, позаимствованная из параллельной вселенной, наподобие тех железяк и механизмов.
— Но ведь они работают, — вдруг решил встать на защиту заимствованных технологий Шайс, хотя был о них далеко не самого лучшего мнения.
— Работают. Но не так, как должны. И, наверное, это понятие тоже не для нас.
В свете последних событий прелести истинности поблекли и осыпались с его личного древа счастья. Шайс не знал, какая проблема гложет эльфа, но сомневался, что тот склонен к досужим разглагольствованиям.
И, наверное, ушастый был всё же прав. Ничто не ценилось так высоко, как золото и истинная Пара. По крайней мере, для дракона. Но вот Шайс узнал, кого именно ссудила ему судьба, и понял, что ему вряд ли удастся испытать экстаз счастья от обретения того единственного, идеального для него партнёра.
И что вообще означало обретение того самого идеала?
Шайс воспользовался тем, что эльф целиком и полностью погрузился в процесс приготовления пищи, и попытался незаметно прикинуть на него роль предела мечтаний.
Конечно, встречают по одёжке, а если быть уж совсем точным, по лицу и фигуре. Несмотря на то, что Алияс мог похвастаться зрелостью, это ничуть не портило впечатления от ладного стана и высоких скул. Длинные светлые волосы являлись редкостью, а значит, ценностью, по меркам любого уважающего себя ящера.
Алияс, без сомнений, знал, как вести хозяйство, и мог бы замечательно управляться с пещерами. По крайней мере, вылизать свой уголок ему удалось настолько хорошо, что, несмотря на давящие стены, Шайс чувствовал себя здесь более чем уютно.
Эльф понимал его и разговаривать с ним было интересно. Он был достойным оппонентом и прекрасно разбирался в самых разных вещах. Новая история ничем не ограничивала эльфа в познаниях культуры Вечных. Этим он вызывал уважение и —совсем немного — восхищение.
Со всех сторон эльф являлся, пожалуй, идеальным спутником, решись Шайс завести такового здесь и сейчас. Конечно, он был невероятно далёк от таких важных решений, и всё же… почему Алияс не стал его парой?
— Жаркое выше всяких похвал. — Сегодня захотелось по достоинству оценить стряпню Алияса. Несправедливо, что такие умения пропадают в духами забытой дыре.
— Спасибо, — искренне отозвался тот, мягко улыбнувшись и бросив на дракона неожиданно робкий, по-юношески робкий взгляд. Шайс потупился.
— Духи, — проскрипел он вдруг и, схватившись за бок, застонал.
— Что? — разом встрепенулся Алияс. — Где болит?
— Нормально. Просто пора прилечь.
— Давай помогу, — настоял тот, и Шайс не противился, позволяя светлому тесно прижаться к его телу. На правах раненного в хижине он обходился штанами.
— Я бы выпил твоего отвара. Того, что сладкий.
— Сейчас. — Алияс уже спешил обратно к печи, незамедлительно откликнувшейся на веление хозяина.
Шайс бы ни за что в жизни не догадался, что, помимо жуткого волнения за его здоровье, Алияс невероятно расстроился, не ощутив боли Пары. Раньше он чувствовал Шайса словно собственную руку, сердце, бьющееся в груди. И вот, когда любимый испытывал боль, в груди ничего не дрогнуло, даже не пошевелилось.
А Шайс? Шайс спокойно устроился на довольно удобной лежанке, продолжая исподволь наблюдать за уютной суетой. Покидать пределы утёса он пока не намеревался.
========== Любовник ==========
Шайса даже удивляло, что прошла уже не одна неделя, а никто из семьи так и не явился его проведать, поэтому к тому моменту, когда на пороге возникла Осана, дракон считал вправе демонстрировать недовольную мину и полный негодования взгляд.
— Шайс, прекрати, — не выдержала наконец сестра, устав слышать односложные ответы.
— Что прекратить?
— Смотреть на меня так, словно я предала память предков и заслуживаю казни.
— Казнь это уже слишком, но пару сотен лет в подземельях…
— Ты невыносим!
— Отличный аргумент, сестрёнка. Наверное, тебе пора.
— Шайс, ты в самом деле хочешь, чтобы я ушла? — в неверии та приложила руку к груди и вытаращилась на наглую ящерицу, с которой когда-то, по собственной глупости, сдувала пылинки.
— Почему бы и нет. Вы ведь прекрасно без меня обходились всё это время.
— Ничего подобного, — яростно покачала головой Осана. — Я сразу хотела отправиться сюда, но мать не позволила, заявив, что я буду только мешать твоему выздоровлению.
Взгляд жёлтых глаз с интересом скользнул на сестру, оставив любование стеной.
— Она сказала, что этот эльф, Алияс, прекрасный врачеватель и никому не удастся поставить тебя на ноги быстрее, чем ему. Поверь, все мы, Эриб и Янгус требовали, чтобы тебя перевезли домой и помощь была оказана квалифицированными целителями-драконами, а не каким-то эльфом, — с отвращением выплюнула драконица последнее слово, словно жука, случайно залетевшего в рот, пока она говорила.
— Алияс прекрасно справляется, — отчего-то решил вступиться Шайс, хотя и понимал, что если бы эльф не был ему симпатичен и он лично не убедился в действенности его методов, ни за что бы не поверил, что у ушастого руки растут из нужного места.
— Вижу, что ты в порядке, — почти с досадой фыркнула сестра, словно, если бы это было не так, она смогла бы доказать матери, что та была не права и никто бы не позаботился о младшем брате лучше, чем она сама. — И раз уж ты себя хорошо чувствуешь, возвращайся в пещеры. Как ты вообще выдерживаешь в этой тишине? Слышала, ты даже друзей отослал восвояси.
Спорить с Осаной было трудно — Шайс действительно чувствовал себя отлично, вот только… на ум пришёл вчерашний вечер.
Алияс, как обычно, наводил бесконечные порядки, успевая при этом шутливо пререкаться с драконом. Они дошли до того, что Шайсу пришлось доказывать, что он не бесполезное существо и прекрасно осведомлён о назначении тряпки.
Стоять, оттопырив тыл к эльфу было не самым приличным поведением, поэтому, скрипя зубами и проклиная свой длинный язык, он встал на колени и взял в руку истрёпанный темно-серый кусок материи. Затем опустил его в ведро, так, как это делал Алияс, позволявший наблюдать за собой бесчисленное множество раз, вынул пропитавшийся ком и плюхнул на деревянные полы.
Вода тут же растеклась лужей, намочив штаны и заставив Шайса смачно выругаться.
Алияс смеялся, захлёбываясь, согнувшись в три погибели и обнимая живот. Посмей кто-нибудь заливаться на его счёт самым бесстыдным образом, как это смел делать ушастый, у кого-то бы уже не хватало зуба или глаза. Но… ударить эльфа казалось… немыслимым.
Слегка сбитый с толку дурацкой тряпкой и откровением, что он не может стукнуть постороннее существо, которое не является ни его матерью, ни сестрой, Шайс почувствовал как тепло согревает шею.
Только этого ему ещё не хватало! Заливаться румянцем как последний сопляк!
Шайс надвинулся на Алияса и… и не придумал ничего более умного, чем схватить того за удлиненные уши, не дававшие покоя воображению, притянуть к себе и впиться в губы поцелуем.
Это подействовало — Алияс перестал смеяться.
Шайс ожидал сопротивления, как только тот опомнится и поймёт, что происходит. Но так и не дождался. Вместо этого ему ответили!
Приходить в себя пришлось дракону, когда он вдруг осознал, что его язык изучает глотку учителя с неожиданным старанием, а руки давно мнут узкие бёдра. Руки Алияса обвивали его шею, и когда он отстранился, собрав всю волю в кулак, то увидел перед собой раскрасневшееся лицо и горящие огнём глаза.
Стыдно сказать, но дракон впервые смутился. Такого с ним не случалось никогда.
— Прости, — неожиданно извинился Шайс.
Алияс выглядел ещё более растерянным. Смахнув наваждение, он одёрнул подол.
— Ничего, — затем закусил губу, и тут же вырвался из его рук. — Здесь надо закончить, — вспомнил он про уборку.
Шайс не стал мешать…
— Я ещё не настолько здоров, — ответил он сестре, отводя взгляд.
— Но… — начала было она и запнулась. — Конечно, решать тебе. Если ты чувствуешь, что всё это, — снова послышался пренебрежительный тон в голосе, она обвела рукой подобие монашеской кельи, — идёт тебе на пользу, оставайся. Но мы очень ждём тебя дома.
Шайс кивнул.
Они поговорили ещё немного о делах в клане, и сестра ушла, оставив его в раздумьях.
Дракон всегда потворствовал своим желаниям и этот случай не был исключением.
Алияс ему нравился. Нравился каким-то непривычным образом. Ему хотелось эльфа, но он не желал воспользоваться им как обычной промокашкой, годной для разового применения.
Наверное, его тяготил долг — эльф действительно поставил его на ноги и теперь он, должно быть, чувствует себя обязанным и не желает причинить тому зла.
Судя по поцелую, у Алияса тоже были некоторые желания. Это было бы отлично, но вдруг эльф рассчитывает на большее? С этой расой Шайсу ещё не доводилось иметь дел.
Движимый неизменным любопытством и внезапно вспыхнувшей симпатией, он решил задержаться ещё на некоторое время.
Дверь неожиданно распахнулась, выводя дракона из задумчивости — для появления учителя было слишком рано.
В дом ворвался вихрь, закрутился на середине кухни, и вот из смерча проявилась мужская фигура.
Борей застыл перед ним, уперев руки в бока. На мощных плечах лежали светлые кучерявые шкуры, прикрывавшие глухой тёмный жилет, украшенный множеством пряжек. Такого же оттенка штаны исчезали в сапогах с высоким голенищем. Его взгляд не сулил дракону ничего хорошего.
— А я уже соскучился, — мрачно произнёс Шайс, вставая на ноги и готовясь к реваншу.
========== Деловое предложение ==========
— А я уже соскучился, — мрачно произнёс Шайс, вставая на ноги и готовясь к реваншу.
Чувствовал он себя довольно хорошо. Если брать в расчёт то состояние, в котором оставил его Борей в их последнюю встречу.
— Неужели? — широкая бровь изогнулась дугой.
— В конце концов, ты должен был слегка расстроиться тому, что побеждённый получил всё.
Взгляд Борея застыл.