Пайпс задумался.
– Легализовать проституцию. Ведь что происходит? Сплошная обираловка. Вон какую морду наел. И не он один, – сорвалась на больную тему Света.
– Это вопрос спорный. У нас тоже не везде позволено.
– Хорошо. Оставим. Но вы ведь не ханжа. Вон идут два человечка.
– Геи?
– Из них такие же геи, как из меня мать Тереза. Я заметила, как они оба на меня поглядывали. Нет. Кто угодно, но не гомики. Но черт с ними. Не в этом суть. Суть в отношении к ним. Кто слишком сильно убеждает, тот никогда не убедит.
– Вы хотите сказать, что это нарочно? Но с какой целью?
– Вот уж не спрашивайте. Знаете, когда собаку отвлекают от собственной задницы, всегда имеют при себе кусок мяса, чтобы бросить подальше. Может, они шпионы? Ура, я разоблачила шпионов… Ой, мне, кажется, хватит. Уже окосела. Не надо бы так много. У нас впереди еще вечер…
Пайпс машинально кивнул. Его сильно заинтересовала странная парочка. Старик был далек от прозрений Ставцова. Он видел эту парочку в бане.
Но какова девчонка! Если она права, надо познакомиться с ними поближе. Пайпс извинился. Проститутка с легкостью приняла извинения и сказала, что ей самой надо привести себя в порядок, а разговор о гостинице они еще продолжат за ужином. Пайпс направился прямиком к столику лжегеев.
– Разоблачать шпионов решили? Правильно. Только ведь они ваши шпионы, американские. Несолидно может выйти. Соотечественники все-таки, – бросила она напоследок и вышла из бара.
Впрочем, Пайпсу так и не удалось поговорить с сомнительными соплеменниками, те куда-то торопились, а наряд их, далекий от совершенства, недвусмысленно давал понять, что ребятки просто бегут от кого-то. Историю их странного появления Пайпс узнал позже.
Сейчас важно было другое: он узнал этих ребят. Видел в отделе контроля Ассоциации прав потребителей при ЮНЕСКО.
Глава 34
– «Treasure»! «Treasure»! Мы очень любим «Treasure»! «Treasure» – это мы! «Treasure» – это я!
Толпа крашеных и стриженых подростков визгливыми голосами скандировала эти лозунги у входа в гостиницу, распугивая бедных постояльцев. И с каждой минутой эта толпа все росла и росла. Подростки пили пиво, швырялись банками в чопорных старичков и дико хохотали, думая, что тем самым представляют панк-культуру в нашей стране.
Это было что-то невозможное. Пришлось вызывать даже наряд конной милиции. Лошади вызвали еще больший восторг у детишек. Их хотели напоить пивом, накормить жвачкой, кто-то даже попытался подпалить хвост одному коню, чуть не лишившись при этом не только зубов, но и головы.
– «Treasure»! «Treasure»! «Treasure»!
Рэбидж лежал на полу в своем номере и ничего этого не слышал. Вокруг кто-то бегал, тряс его за плечи, пару раз шлепнул по физиономии, но ему было абсолютно все равно. Он смотрел в космос и улыбался своим видениям. Ему было хорошо.
– Вставай, вонючка! Эй, ты, засранец! Поднимай свой обколотый зад и тащи его на пресс-пати! Ты, козлина, я тебе говорил не тянуть последний косяк! Подъем, пельмень! – отводил душу Эрл.
Но Рэбидж только улыбался и удивленно смотрел сквозь потолок.
А в вестибюле, с презрением поглядывая на бушующих фанатов и с еще большим презрением – друг на друга, кучковались всевозможные репортерищи, репортеры и репортеришки, милостиво приглашенные на пресс-конференцию, посвященную прибытию в Россию самой современной и ультракультовой панк-группы «Treasure», что на родном языке означает «Клад».
– «Treasure»! «Treasure»! Мы ищем «Treasure»! – Мальчики и девочки писали кипятком на улице, готовые каждый отдать по нескольку лет жизни, лишь бы проникнуть внутрь отеля, лишь бы постоять рядом с величайшим мега-поэтом современности Рэбиджем, который…
Который в этот момент изрыгал из себя мутные потоки, силясь направлять их хотя бы примерно в сторону унитаза.
– Давай! Это круто! Рэбидж поет свою любимую песенку! – хохотали и бесновались его разудалые спутники.
Потом кумира современной молодежи затолкали под холодный душ, потом врубили кипяток, от чего он заревел, как медведь, и только потом выпустили на публику, чуть не забыв натянуть на него штаны и майку.
– Скажите, как вам понравилось в России?..
– Что вы думаете о русских девушках?..
– Ваши впечатления от Москвы?..
И все время щелк, щелк, щелк. Вспышки через глазницы прыгают прямо в мозг и – шарах по нему, шарах… Рэбидж морщился, стараясь сфокусировать шевелящиеся пятна, и ворочал языком, бормоча что-то невнятное. А сзади уже накрыт стол. Там и водочка, и винцо, и бутербродики халявные. И так хочется плюнуть на все это и…
– Ваши планы на будущее?..
– Вы употребляете наркотики?..
– Как вы относитесь к сексуальным меньшинствам?..
Он долго морщил лоб, собирая в кучку мозги, и наконец выдал:
– Я не вижу ваших рук! Покажите ваши руки!
Одна из особо экзальтированных девиц завизжала, замахала руками. Но ее довольно вяло поддержали, и весь ее благородный порыв показать кумиру руки быстро сошел на нет.
Но как ребенок – стоит ему начать говорить, уже не останавливается, так и Рэбидж – мысль его сначала медленно, с грохотом, как чугунное ядро, а потом все быстрее и быстрее покатилась по голове.
– В России очень клево! Я люблю тебя, Россия!… Русские девушки самые крутые в мире! Я очень хочу родить ребенка от русской девушки. Вернее, чтобы мы с ней… То есть чтобы она со мной… Ну короче, вы поняли. Мне нравится Москва! Москва, ты слышишь меня?! Москва – это круто! Это типа большой город! Москоу, Москоу!
– Уау-у! Йес-с-с! – кричат радостные журналисты.
– В будущем я хочу типа в кино сняться и все такое! Кино – это круто! Это класс! Наркотики – говно! Наркотики – фу-у-у! Я никогда не ем наркотики! Не есть наркотики – это класс! А педики – это круто! Я люблю педиков! Я люблю вас, педики! Я всех люблю!
Он еще долго выкрикивал всевозможные лозунги и смеялся, напоминая всем двух героев одного очень популярного мультипликационного сериала. Потом он пригоршнями швырял в толпу пригласительные билеты на свой концерт в Токио, который состоится через четыре месяца, после чего со слезинкой в глазах рассказывал всем, как в детстве видел сбитого машиной котенка и это так потрясло его, что он решил посвятить себя искусству.
Ну а потом народ наконец допустили до стола. Рэбиджу и его приятелям это зрелище очень даже понравилось. Так клево было смотреть, как они толкаются и вырывают друг у друга несчастные бутерброды, как пара крепких мужичков, локтями рассекая субтильных девок, хватает бутылки с вином и втихаря уволакивает в угол, где прячет по сумкам.
– Это настоящее панковское пати! – заорал вдруг Рэбидж и от избытка чувств решил полить этих милых людей пивом. – Я вас всех люблю!
Но его намерение журналистам почему-то не понравилось. Они завизжали и стали шарахаться от него в разные стороны, сбивая друг друга с ног.
Тогда Рэбидж схватил со стола три банки пива и, расталкивая вежливых администраторов, ринулся на улицу, к орущей толпе.
– «Treasure»! «Treasure»! К нам валит «Treasure»! – радостно закричало племя молодое, незнакомое и…
И милиционеры не смогли сдержать поток эмоций прогрессивно настроенной молодежи. Лопнула сначала цепочка, потом чуть не свалилась с ног бедная лошадь, потом бросился наутек несчастный швейцар в ливрее и толпа хлынула в вестибюль.
– Рэбидж! Лови Рэбиджа! – завизжали девицы и бросились ловить своего кумира.
Рэбидж слишком поздно сообразил, какую ужасную ошибку он допустил. И не успел он опомниться, как его тело уже взмыло высоко под потолок, десятки рук стали рвать на нем одежду, десятки девичьих губ и даже зубов впились в разные части его молодого тела.
– А-а-а! Отпустите! Насилуют! – завизжал он, вертясь, как червяк на сковородке. – Пустите! Всех обоссу! Вонючки, бакланы, отпустите!
И клич его был услышан… репортерами. Побросав нехитрую снедь, они вывалили в вестибюль, хлопая вспышками и тыча микрофоны куда только можно.
– Как вы относитесь к своей популярности?..
– Нравится ли вам быть знаменитым?..
– Что вы думаете о своих поклонниках?..
Он уже ничего не думал, ему уже ничего не нравилось, он уже ни к чему никак не относился. Он просто хотел, чтоб его поставили ногами на пол…
Очнулся он уже у себя в номере, совсем голый. Сильно болела голова и укушенная кем-то ягодица.
– Что со мной случилось? – тихо спросил он у склонившегося над ним зеленоволосого негра.
– Ничего. Ты отрубился. Прибежала охрана и стала теснить твою публику на улицу. Тебя еле вырвали из этих лап.
– А почему я голый? И кто укусил меня за жопу?
– Твою одежду разорвали на сувениры. А укусил тебя какой-то мальчик, которому не хватило материи.
Рэбидж сел на постели, мутным взглядом обвел номер и тихо сказал:
– Это круто. Надо будет обязательно написать об этом песню…
Глава 35
– Занятный старикан, – говорил после ухода Пайпса Рэт.
– Побольше бы Штатам таких – и мы никогда бы не проиграли косоглазым. Заметил, как он держался в этой душегубке? – спросил Пэт.
– А может, он и в плену побывал.
– Кожа дубленая, точно.
– Только я не понял с этой бабой… У него с потенцией не в порядке и она его вылечила? – спросил Рэт.
– Правду говорят, до жирафа все доходит в последнюю очередь. И почему ты решил делать карьеру в гостиничном бизнесе, а не в «Чикаго булз»? Старик не хотел платить. Хотел по любви, – пояснил Пэт.
– А по мне, так он просто скряга.
– Просто знает, что хочет. Запиши в свою книжицу, что реклама отеля не соответствует действительности.
– Имеешь в виду девицу с афиши?
– И девицу тоже.
Рэт достал записную книжку и нацарапал в ней условный знак. Пэт заглянул ему через плечо и хмыкнул:
– Если ты умрешь в России, мне никогда в жизни не составить отчет по твоим закорючкам.
– Очень удобно. Эту систему я разработал как средство против лентяев. Сидишь на лекции, записываешь за профессором, потом какой-нибудь сынок придет и канючит: дай списать. Пожалуйста, бери, все равно ничего не поймешь… Ненавижу сынков.
Рэт демонстративно передернул плечами.
– А я бы брал выпивкой, – мечтательно протянул Пэт.
– Тогда едва ли после универа попал в Ассоциацию.
– Много она тебе дала?
– А Россия? Когда бы ты мог сюда приехать?
– Брось. Мы попали сюда не потому, что сами захотели, а потому, что из отдела контроля все в штаны наложили. Россия – не Гавайи.
Пэт протянул коллеге косметичку:
– Забываешь, подружка…
– Боже, как мне все надоело. Вся твоя гомосексуальная затея настолько нелепа, слов нет. Не представляю, кого мы можем этим обмануть? Я на пятнадцать дюймов выше тебя. Видел когда-нибудь такую нелепую пару? Она выше его… Абсурд.
– Разве тебе никогда не приходило в голову: чем нелепее ложь, тем больше охотников в нее верить. Это аксиома, подружка. Местные всегда считают приезжих придурками. Они просто хотят, жаждут найти этому подтверждение. А мы им и являемся. Знаешь, международный стандарт – это не пустой звук. Посмотрим, в самом ли деле в этом отеле соблюдается политкорректность. Кроме того, плохое дерево в сучок растет. Так что все правильно, подружка.
– Это ты-то в сучок? В массажном кабинете я этого как-то не заметил.
Не надо было Рэту так говорить. Все маленькие люди крайне чувствительны, когда речь заходит об их мужских достоинствах. Пэт побагровел и, встав, вытянулся во весь свой возможный рост и даже чуть привстал на цыпочки.
– Что ты сказал? Повтори.
– Я ничего особенного не сказал.
Это еще больше взбесило коротышку. И он вдруг залепил такую затрещину Рэту, что тот отлетел в угол комнаты отдыха и повалился на палас.
Неизвестно, чем закончился бы этот поединок, но в дверь ворвались два массажиста. Один кинулся помогать и приводить в чувство Рэта, а другой встал стеной перед Пэтом.
– А ну, господа-товарищи-дамы, брэк. Можете бить друг дружку по морде у себя в номере, если так хочется. У нас лечебно-оздоровительный комплекс, а не ринг и не публичный дом! У нас отель!
Едва ли Пэт понял хоть что-то из сказанного русским массажистом, но по общему тону догадался, что скандал неминуемо выйдет за рамки стен комнаты отдыха и последствия его будут ужасны для обеих сторон.
Рэт вообще физически еще не был готов что-либо воспринимать.
С помощью массажистов, а главное – подгоняемые страхом, американцы постарались одеться как можно быстрее. Быстрее не значит аккуратнее. Вот потому-то и получилось, что, выйдя в коридор отеля, они были застегнуты не на те пуговицы. Перепутаны были также и части туалета. Во всяком случае, майка на Рэте смотрелась как топик, поскольку раньше принадлежала Пэту.
– Во девки дают! – сказал ассистент своему боссу.
– Я минут десять в щель наблюдал… Много на свете видел, но чтобы педы подрались, никогда…
– Так это американские педы. Что ж ты хочешь. Пойдем пивка попьем.
– Правильно мыслишь, дорогая…
И невдомек было двум мужикам из российской глубинки, как крепко они ошибались. Ни долговязый Рэт, ни коротышка Пэт никогда не состояли в любовных отношениях. Оба работали в учреждении с длинным названием и функциями гораздо более серьезными, чем наш Союз защиты прав потребителей. Но поскольку в означенное время все в отделе контроля скоропостижно заболели, ушли в отпуск или нашли предлог отказаться от поездки в Россию, выбор пал на двух сотрудников с экономическим и юридическим образованием, которые еще не успели обрести чувство самосохранения. И хотя они были из другого отдела, обоих отправили инкогнито в Россию инспектировать совместные предприятия. Легенду придумали они сами. Вернее, ее придумал Пэт и по праву первооткрывателя взял на себя почетную роль «мужчины».
Теперь они шли по коридору. Оба кипели возмущением, но, как люди долга, они ничего не показывали окружающим. Впрочем, из окружающих им навстречу попалась только горничная Наташа, эффектная брюнетка-вамп, инструктирующая свою коллегу, небольшого роста девушку, которая, будь дело в театре, от поступления и до смерти могла бы играть только роли травести. Инструктаж проходил на английском, и потому оба контролера уловили суть. Девушке предстояло пойти в один из номеров и провести уборку, поменять постельное белье. Обычная во всех отелях операция, но почему-то советы, которые давала Наташа, вызвали тревогу у обоих проверяющих. Особенно когда старшая и опытная вручила травести свой сотовый телефон и та положила его в карман передника. Предварительно Наташа набрала на нем определенный номер без последней цифры. Травести в случае чего должна была нажать всего одну кнопку, и тогда телефон в служебной комнате зазвонит, возвещая тревогу.
Пэт и Рэт присели в ближайшем холле, откуда была видна часть коридора и дверь номера, в который с такими устрашающими приготовлениями собиралась войти девушка-травести.
Они видели, как она постучалась и ей открыли. Ни Пэт, ни Рэт не имели ни малейшего представления, кто жил в номере и почему ради смены белья надо было прибегать к подобным ухищрениям.
Это был один из тех номеров, который занимали соотечественники Ахмата Калтоева.
– Махмат, смотри, кто к нам пришел… – сказал в глубь номера открывший.
Он стоял так, что даже миниатюрной девушке было невозможно войти, не коснувшись стоящего в двери.
– Разрешите пройти. Мне необходимо поменять постельное белье. Впрочем, можно сделать это в любое другое время, – сказала горничная, стараясь не смотреть на постояльца.
Собственно, никто толком и не знал, кто является хозяином номера, так как в нем постоянно менялись люди.
– Махмат, нам хотят поменять белье, – чуть, но недостаточно для того, чтобы свободно пройти, посторонился открывший.
В дверях показался Махмат.
– Надо же, а мы заказывали шампанского, – удивился он. – Все-таки сервис, да? Сначала меняют кровать.
Горничная, не обращая внимания на царивший в номере беспорядок, сняла с кровати смятое покрывало. Видимо, здесь и возлежал до ее появления Махмат.