Оставшись один, он с ужасом вспомнил, что согласился на завтрашний ужин. «Жаль старуху, — подумал Дронго, — но вряд ли ей можно помочь. Просто она вбила себе в голову эту бредовую идею. С другой стороны, интересно посмотреть на всех этих гостей — может, действительно что-нибудь выйдет».
Он сидел долго, очень долго, пока наконец подошедший официант, уже восемь раз подававший ему чай, извиняющимся тоном не напомнил, что они закрываются.
К этому времени сложилось некое подобие плана, который он намеревался завтра осуществить.
Такси прибыло за ним вовремя. Правда, искать довольно запущенное поместье Полонских пришлось часа два. Никто не знал, где находится этот дом, пока наконец Дронго не вспомнил об их соседях — Лепелье. Таксист, связавшись по рации с диспетчером, нашел довольно запущенный парк. Старик сторож, очевидно заранее предупрежденный, отпер им дверь.
Двери были старые, покрытые ржавчиной, и открывались вручную. Печать какой-то ветхости и разрушения лежала на всем поместье.
Оно резко отличалось от соседних ухоженных парков, напоминавших скорее благоустроенные площадки для гольфа, окруженные садами.
У дома Дронго встретила молчаливая пожилая женщина лет пятидесяти. Она молча дождалась, пока гость вылезет из автомобиля, молча кивнула головой и также молча проводила гостя в гостиную.
Полонская уже ждала его, одетая в темно-зеленое, длинное, почти до самых пят, платье.
— Благодарю вас, — просто сказала она, — как мне вас представить?
— Анри Леживр. Только предупредите, что я не говорю по-французски.
— Обязательно. Они приехали все. Все, кто был в тот вечер. Нас будет восемь человек. А с вами девять.
— Двенадцать, — напомнил Дронго, — никогда не сбрасывайте со счетов прислугу. Они обычно видят больше и знают больше, чем мы думаем. Эта женщина, которая меня встречала, была в тот вечер?
— Кажется, да. Не обращайте на нее особого внимания. Она всегда так замкнута.
— Я это заметил. Ваши гости наверху?
— Конечно. Прямо над нами Мария с мужем. Рядом, в углу, Игорь. В другом конце — комнаты Жоржа и Жигунова. Морис звонил, что они уже выезжают. Еще две комнаты свободны. Вы можете подняться в любую из них.
— Спасибо. Но сначала я хотел бы обговорить с вами несколько деталей.
Внимательно выслушайте меня и обещайте Делать все, что я вам сейчас скажу.
Шансов у нас почти нет, но если есть хоть один, мы будем вынуждены разыграть некое подобие фарса, от которого зависит наше расследование. Вы даете слово делать все, что я вам скажу?
Полонская вздохнула.
— Господь послал мне вас. Говорите, что нужно делать?
Он подробно изложил свой план, стараясь по возможности щадить ее нервы.
Надо отдать ей должное — она была сильная женщина и сразу на все согласилась, поняв его замысел.
К семи вечера первым в гостиную спустился Игорь. Это был молодой парень, уже успевший «переболеть» панками и рокерами.
По традиции середины девяностых он был в скромном сером однобортном костюме, голубой сорочке, без галстука. Рукопожатие у него было мягким, расслабленным. За ним приехали соседи Лепелье.
Морис был крепкий коренастый мужчина невысокого роста, с резкими, грубыми чертами лица.
Тереза, напротив, была изящной миниатюрной шатенкой, всячески старающейся подчеркнуть свою удивительно стройную фигуру, для чего она носила брючные костюмы, плотно облегавшие тело. У нее была короткая прическа, что вместе с веснушками на ее чуть вздернутом носике придавало ей какое-то озорное, почти детское выражение.
У Мориса было тяжелое, крепкое, почти крестьянское рукопожатие. Тереза просто подмигнула, протягивая ручку.
Мария и ее муж спустились по очереди, церемонно представившись, подходя к столу. Мария была высокого роста, сорокалетняя, уже начинающая седеть женщина.
Она чем-то неуловимо напоминала мать, но вместе с тем была выше ростом и имела более жесткие, чем у матери, черты лица. Ее муж, высокий подтянутый господин, просто представился, не подавая руки.
— Николай Дольский. — Он сказал это почти по-английски, если можно как-то произнести русское имя на английском языке, сказав вместо «а» букву «я» и смазав такие очень русские буквы, как «и» и мягкий знак.
Последним в гостиную спустился Жигунов. Этот человек, казалось, состоял из нескольких бильярдных шаров. Бочкообразная грудь, какие-то округлые руки и ноги, абсолютно лысая, почти идеальной формы шара небольшая голова, круглые живые глаза, полные губы. Он быстро пожал руку Дронго, побежал к столу.
Полонская пригласила всех к столу, и лишь затем из библиотеки вышел Жорж де Рувруа. Очень высокого роста, весь седой, он являл собой почти ушедший тип европейского аристократа. Рукопожатие у него было твердым, но спокойным как и подобает настоящему герцогу де Рувруа. Дронго понравились его глаза — спокойные, открытые, изначально благожелательные.
За столом обе семейные пары прошли по традиции влево. Тереза со своим мужем и Мария со своим заняли левую половину стола. Графиня Полонская, ее друг Жорж де Рувруа, Игорь, месье Леживр и Жигунов оказались справа. Таким образом, Дронго сидел в самом центре, между Игорем и хозяйкой дома, напротив Терезы Лепелье.
Вначале разговор шел о последних событиях в Югославии.
Предупрежденные хозяйкой, все говорили по-английски.
Недавно вернувшийся из Хорватии Дольский, где у него были филиалы компании, с возмущением рассказывал, как воюющие стороны уничтожают города и села, друг друга, не пытаясь щадить даже женщин и детей.
— Это такой ужас, — подхватила Тереза, бросавшая на Дронго довольно откровенные взгляды, — все потом показывают по телевизору. Там столько убитых.
— Это не так страшно, — возразил Дронго, — когда убийство очевидно, оно страшное, но отвратительное.
— Да, — оживилась Тереза, — а когда не страшное? — Она говорила с отчетливым французским акцентом.
— Когда оно загадочное, когда убийца неизвестен.
— Как интересно! А вы не детектив, мистер Леживр? У вас французская фамилия. Где-то я ее слышала.
— Мистер Леживр, дорогая моя, — скрипуче произнесла наконец Полонская, — очень известный детектив. Про него писали все газеты на прошлой неделе. Он расследовал два убийства на вилле Харрисона.
— Мы читали, — угрюмо подтвердил Морис. — Помнишь, там был даже портрет мистера Леживра?
— Так это были вы? — вспыхнула Тереза. — Как интересно!
— Это действительно вы? — спросил Игорь, поворачивая голову.
— Да. Сегодня я приехал сюда по просьбе хозяйки дома, — невозмутимо ответил Дронго.
— Надеюсь, убийства сегодня не предвидится, — пошутила Тереза, — а то было бы крайне неприятно самой очутиться в компании подозреваемых. Хотя это наверняка так интересно.
— Не очень, — возразил Дронго. Он дождался, пока ему положила паштет та самая молчаливая горничная.
— Меня пригласили, чтобы я помог с розыском исчезнувшего Сержа Полонского, — громко объявил Дронго.
Громко упала вилка. Дольский, наклонившись, поднял ее.
— Ничего, дорогая, — тихо сказал он жене. Дронго заметил, как Жорж положил свою ладонь на руку графини Полонской.
— Вы приехали из-за этого? — спросил Игорь. Лицо у него заметно покраснело.
— Не только, — возразил Дронго, — я попытаюсь найти его убийцу.
На этот раз все молчали довольно долго.
— Должен признаться, мистер Леживр, что ваш стиль может шокировать кого угодно.
— Почему вы решили, что несчастный Серж был убит? По нашим сведениям, он исчез где-то в Южной Америке.
— Это блеф, — Дронго внимательно следил за всеми присутствующими, — письмо из Южной Америки было фальшивкой. Кто-то отправил его от имени Сержа.
Экспертиза доказала, что письмо было поддельное.
Марии стало плохо. Оно оперлась на руку своего мужа, попросив его налить ей воды. Залпом выпила весь стакан.
— Это жестоко, — сказала она, — являться сюда и говорить такие вещи. У вас нет доказательств.
— Есть, — Дронго достал из кармана крестик Сержа Полонского, взятый им накануне у графини.
— Вот этот крест был на Серже Полонском с самого дня рождения.
Эффект был очень сильный.
Тереза вскрикнула. Жорж сильно побледнел. Игорь открыл рот, замерев от ужаса. Морис стиснул кулаки. Мария заплакала; казалось, она сейчас потеряет сознание. Жигунов качал головой. Только Дольский сидел, нахмурив брови.
— Вы испортили нам ужин, мсье Леживр, — грозно сказал он, — вы не считаете, что ваши сообщения лучше держать при себе или передать в полицию?
— Не считаю, — он лез напролом, зная, что другого шанса у него не будет, — завтра полиция сообщит нам, каким образом этот крестик мог попасть в магазин.
— Господи! — Мария, вскочив, выбежала из гостиной. Муж, что-то пробормотав, последовал за ней.
— Вы мне ничего не говорили про мсье Леживра, — мягко упрекнул хозяйку дома Жорж.
— Да, дорогой, я не хотела вас беспокоить. Несите утку! — закричала Полонская на весь дом.
— После такого сообщения, — пробормотал Жигунов, — есть не захочется.
— Почему вы думаете, что крест был снят с убитого? — спросил Морис. — Может, парень его просто потерял?!
— Морис, пожалуйста, — о чем-то попросила довольно испуганная Тереза.
— Подожди, — разозлился муж, — я хочу знать, почему мистер Леживр решил, что его убили? Когда он уезжал отсюда, он был сильно пьян. Может, он просто потерял эту вещь.
— Не получается, — возразил Дронго, — Серж носил ее на теле и никогда не снимал. Вы видите, какая здесь короткая цепь и довольно своеобразная застежка. Такая не могла сама открыться. И выпасть тем более. Кто-то снял ее с Сержа Полонского.
— Какой ужас! — вздохнул Жигунов.
— Вы действительно так считаете? — спросил очень бледный Игорь.
— Во всяком случае, я так думаю.
— Но он был сильно пьян! — крикнула Тереза. — В тот вечер у него плохо работала машина, и он купил еще одну бутылку недалеко от заправочной станции.
— Тереза, — предостерегающе сказал муж. Горничная внесла утку, молча обходя каждого. Есть согласились только Жигунов и графиня. Остальные от утки отказались.
— Откуда вы знаете, что он взял там еще одну бутылку, — спросил Дронго, — ведь Серж не возвращался больше сюда?
Откуда… я… не знаю, — Тереза растерянно смотрела по сторонам.
— Действительно, откуда? — уверенно спросил громким голосом Жорж де Рувруа.
Маленький носик Терезы сморщился, и она заплакала. Морис вскочил на ноги.
— Я не позволю никому устраивать допрос моей жены.
— Может, вы расскажете нам, откуда ваша супруга могла знать о действиях Сержа после того, как он уехал? — спросил Дронго.
— Расскажи им, Морис, — попросила Тереза, — теперь не нужно скрывать.
Морис сел на стул, выпил вина, немного успокаиваясь.
— Этот молодой парень, — начал он, — вернулся обратно, когда выяснилось, что его автомобиль не пойдет дальше. Я был дома, когда услышал крики Терезы, и выскочил во двор. Простите, графиня. То, что я увидел, меня просто потрясло. Молодой человек, очевидно решивший, что меня нет дома, пытался изнасиловать мою жену прямо в саду.
Он сжал кулаки.
— Что было потом? — спокойно спросил Дронго.
— Ничего. Я подбежал, поднял его, закатил ему пару оплеух. Конечно, я его не убивал, я же видел его состояние. Он был почти невменяем. Шел сильный дождь, и он упал еще раз прямо в грязь. Потом вскочил, начал размахивать руками, ругаться. Снова упал. Это было ужасно. Потом наконец он смог подняться и пойти к воротам. Вот, собственно, и все.
Тереза всхлипнула, доставая платок.
— Мы не хотели вас огорчить, мадам Полонская, — сказала она.
— Понимаю, — безжизненным голосом произнесла Полонская, — значит, он все-таки вернулся обратно?
— Да. Но потом он снова ушел, — сказал Морис. — Простите, я принесу жене стакан воды. Он поспешил на кухню. Все потрясение молчали. Затем появился Морис, со стаканом в руке. Тереза залпом выпила воду.
— Спасибо, — слабо улыбнулась она мужу.
— Становится что-то зябко, — сказала графиня. — Жорж, дорогой, может, вы принесете мою накидку из кабинета?
— Конечно, дорогая графиня. — Жорж поспешил из гостиной.
Игорь откинулся на спинку сиденья.
— Вот тебе и исчезновение Сержа. Морис, ведь вы его давно ревновали к своей жене. Он, наверное, напился и просто шутя пытался ее поцеловать. А вы его избили.
— Ничего подобного. Я дал ему всего две оплеухи, — возразил Морис, — не нужно говорить глупостей. Я тоже понимал его состояние.
Да, — зло сказал Игорь. Видимо, ему тоже доставалось от соседа за приставание к Терезе. — А почему у Сержа был огромный синяк под глазом?
Жорж вернулся, неся накидку. Он заботливо накинул ее на плечи графини.
— Давайте лучше зажжем камин.
— Это лучше я, — вскочил Жигунов, — сейчас принесу все необходимое.
Он заспешил на кухню.
— Скажите, Игорь, — спросил вдруг Дронго, — а откуда вы знаете, что у него был именно синяк под глазом? Значит, вы видели его после супругов Лепелье?
Молодой человек понял свою ошибку. Тяжело вздохнув, он обхватил голову руками.
— Какой дурак! — тихо произнес Игорь.
— Я жду ответа на свой вопрос, — напомнил Дронго.
— Видел, — выдавил очень неохотно Игорь, — после того, как его чуть не убил Морис Лепелье…
— Это ложь… — вскочил Морис.
— Серж пришел ко мне, — докончил Игорь.
— Успокойтесь, — поморщился Дронго, — сядьте все и успокойтесь.
Жигунов принес щипцы для камина, дрова. Старательно разложил все и уже готовился щелкнуть зажигалкой, когда графиня Полонская спросила Игоря:
— Почему ты не говорил об этом? Почему меня не позвал?
— Он был в таком состоянии, — вздохнул Игорь, — не хотел вас беспокоить.
Жигунов наконец растопил камин. Стало уютнее и немного веселее.
— Он поднялся к вам в комнату? — спросил Дронго.
— Да, я встретил его в парке. Он два раза падал.
— Вы привели его к себе?
— Да, он пошел принимать душ, но не дойдя, вдруг что-то вспомнил, начал ругаться, сказал, что ему заплатят за все.
Я пытался его удержать, но он, оттолкнув меня, вышел, сильно хлопнув дверью.
— Как он сказал? — уточнил Дронго.
— Сказал, что они заплатят за все, и ушел.
— Вы не можете сказать куда? — снова спросил Дронго.
— Ко мне, — раздался невозмутимый голос вошедшего в гостиную Дольского.
— Марии совсем плохо, — коротко сообщил он теще, — поэтому я оставил ее наверху.
— Вы видели Сержа в ту ночь? — спросила Полонская.
— Видел. Он ввалился в нашу комнату, когда там не было Марии. Что-то кричал, угрожал. Он был сильно пьян, к тому же мне не нравился его тон. И вообще весь его вид. Я просто выставил его за дверь.
— А что он просил?
— Как обычно, денег. Конечно, я ему отказал. И выставил за дверь.
— Слава богу, — с чувством произнесла Полонская, — слава богу. Она сказала это по-русски.
— Что вы хотите этим сказать? — спросил тоже по-русски Дронго.
— Я знала, что Серж вернулся и побывал у Дольского. Я боялась, что это он. Он — из-за завещания. Горничная слышала их крики.
— А теперь вы так не думаете?
— Он же сам все рассказал!
— Это еще ни о чем не говорит.
Дронго выпрямился, посмотрел на продолжавшего стоять у стены Дольского.
— Вы его выгнали и все?
— Да, потом, немного успокоившись, я спустился за женой. Она была у матери.
В этот момент раздался страшный крик, словно из преисподней. Все вскочили.
— Это на кухне, — испуганно прошептала Полонская. Первыми бросились туда Морис, Жигунов и Дронго. Уже за ними на кухне появились Дольский, Жорж и Игорь. Женщины остались в гостиной.
Кричала самая молчаливая работница в этом доме. На столе с почти разрубленной головой лежал какой-то человек. Рядом валялся окровавленный топор.
Дронго подошел ближе. — Кто это? — спросил он у остальных.
— Кажется, водитель — Альберт, — всмотрелся Морис. — Кто его так?
— Бегите к воротам! — почти приказал Дронго Игорю и Морису. — Только будьте вдвоем. Посмотрите, все ли там в порядке у сторожа. И сразу возвращайтесь. Господа, помогите мне.