Стас, решив не встревать в этот разговор, отошел к окну и закурил.
Ирма самый молодой член их команды. Ей всего двадцать четыре года, и она только месяц назад сдала экзамен на адвоката. Еще однокурсники по юрфаку Вильнюсского университета наградили эту девушку шутливым прозвищем – Соломенная Мышь. В ту пору, как и многие местные студентки, она носила какие-то бесформенные балахоны, волосы ее напоминали копну сена, а передние зубы чуть выступали, из-за чего она и вправду чуточку смахивала на мышку. Она выглядела как деревенская девушка, рослая, физически крепкая, трудолюбивая и любопытная до всего, и на первых порах ей было непросто приспособиться к столичной жизни. Но Ирма оказалась девушкой настойчивой и небесталанной. Особенно она изменилась в последние полгода: неправильный прикус ей устранили в частной стоматологической клинике при помощи «брекетов», так что у нее теперь «голливудская» улыбка, волосы аккуратно уложены, на руках маникюр, на лице чуточку «ланкомовской» косметики, а вместо вязаных кофточек и длинных бесформенных юбок она носит нынче одежду стиля «бизнес вумен».
Что, кстати говоря, нисколько не мешает ей заниматься той же уборкой, или стиркой, или еще чем-то: Мышка и минуты не может сидеть без дела. Фактически она состоит при «соколах» уже три года, пройдя здесь, как она сама с улыбкой выражается, «неслабую практику».
Сейчас, наблюдая за этой заметно похорошевшей в последнее время девушкой, Стас подумал, что Ирма, определенно, это самое лучшее, что есть у них в фирме. У Мышки множество положительных качеств: порядочность, трудолюбие, расторопность, дружелюбие, покладистый – но и по-хорошему «упертый» – характер… Привлекательная внешность и хорошенькая фигура… К тому же, что немаловажно, Ирма является родственницей Римаса Мажонаса, она его двоюродная сестра.
– Пойду сварганю нам капуччино, – сказал Слон, порядком взмокший, но не растерявший и грамма воинственности. – А то я опасаюсь, что эти деятели после перекура заберут даже нашу кухонную утварь!
Тем временем освободилась Мышка. Вдвоем со Стасом они прошли в кабинет, обстановка в котором оставалась относительно нетронутой: приставы изъяли ПК, телефаксовый аппарат и музыкальный центр с колонками.
– Извините, Стас, что сразу к вам не подошла, – Ирма, перебросив свой светло-коричневый плащ и поставив портфель на пол, опустилась в кресло. – Что у вас здесь стряслось? Почему не приехали на судебное заседание? Я пыталась вам дозвониться, но ни один телефон не ответил!..
На Ирме костюм цвета морской волны; под пиджак пододета белоснежная блузка; новоиспеченная адвокатесса сидела в кресле, как прилежная ученица, одернув юбку как можно ниже и плотно сведя свои стройные, облитые тончайшей тканью колготок ножки. В свое время Стас немало бился над тем, чтобы Мышка, отбросив церемонии, называла его по имени и обращалась к нему на «ты». Своего он добился лишь отчасти: раньше она называла Нестерова либо «шеф», либо «господин начальник» и никогда по имени, тем более используя его укороченный вариант – Стас. Вообще-то он не был таким уж строгим руководителем, но Мышка, кажется, продолжает робеть перед ним и так и не смогла – со своей стороны – перейти на неформальное «ты».
– Что стряслось, спрашиваешь? К нам тут гости наведались. С утра пораньше. Причем из разряда тех, про кого сказано в поговорке, что они «хуже татарина».
– Что, полиция уже здесь побывала? – Мышка, хотя и родилась в деревне под Панявежисом, была наделена быстрой реакцией и сообразительностью. – Шеф, а почему вы сразу же не поставили меня в известность?
– Первым делом у нас отобрали мобилы. И вплоть до того, как вымелись из офиса, нам было запрещено пользоваться городским телефоном.
– Тем самым они нарушили ваши права – вас ведь не арестовывать пришли, так? – и, соответственно, превысили свои служебные полномочия, – сказав это, Мышка потянулась было к своему портфелю, где наряду с бумагами хранился ее сотовый, но затем, передумав, оставила его стоять прислоненным к боковине кресла. – Вот так так… То-то, смотрю, у нас оружейная комната открыта, а шкафы пустуют… Кстати, шеф, что послужило основанием для визита полиции? Бумаги они какие-то предъявляли? И вообще, с чем все это может быть связано?
– Пока что есть только одна версия, – криво усмехнувшись, сказал Стас. – Но сначала, Ирма, я хочу послушать тебя.
Мышка, встряхнув копной пшеничных волос, сказала:
– Полагаю, шеф, вы и сами уже все поняли. Несмотря на все представленные нами бумаги по инциденту в КРЦ на Жверинасе, судья все-таки принял иск страховщиков к рассмотрению. Страховая компания уже частично выполнила по договору свои обязательства, выплатив владельцам центра триста тысяч литов. Но, как вы знаете, в КРЦ произошла смена собственника. «Оценщики», работающие на новых владельцев, определили сумму ущерба от пожара в КРЦ в семьсот пятьдесят тысяч литов… В эту цифру, правда, входит также «недополученная прибыль» из-за приостановки коммерческой деятельности центра…
В этот момент появился Римас, в руках у которого был поднос с тремя чашками капуччино. Вероятно, он услышал последние слова своей двоюродной сестры, потому что на лице его появилось неподдельное изумление:
– Что? Семьсот пятьдесят штук? Да там бригаде отделочников на два дня работы! Я ж там был и все видел своими глазами! Да и при чем тут наша фирма, если этот хренов каменный сарай подожгли свои же, из персонала центра? Зуб даю!!
– Четверть миллиона «зелеными», – задумчиво сказал Стас. – Если мы будем продолжать упираться и откажемся без должных компенсаций выйти из договора по обслуживанию КРЦ, то эта отвязная публика попытается конкретно развести нас по бабкам.
– Просто охренеть! – Слон был настолько возмущен, что едва не опрокинул на себя чашку с кофе. – И что теперь, Мышка, будет?
– Дело они, конечно, не выиграют. – Ирма, отпив капуччино, поставила блюдце с чашкой обратно на стол. – Но нервы нам потреплют основательно. К несчастью, судья принял к рассмотрению иск страховщиков, поскольку именно наша фирма отвечала на момент ЧП за охрану объекта.
– Именно за охрану, – уточнил Слон, – а не за противопожарную безопасность. У них там дежурил свой сотрудник из КРЦ. Вот пусть и отвечают!
– Я пыталась объяснить это судье, но он, кажется, меня не услышал, – спокойным тоном произнесла Ирма. – Заседание, чтоб вы знали, длилось менее четверти часа. Судье, как мне показалось, не понравилось то, что руководство фирмы «Фалькон» проигнорировало данное мероприятие…
– Наверное, Ровер был в курсе, что судебное заседание открывается в одиннадцать утра, – глядя на приятеля, сказал Стас. – Похоже на то, Слон, что нас обкладывают со всех сторон. Продолжай, Ирма.
– Теперь понятно, что нас пытаются втянуть в длительную юридическую процедуру. Судья принял иск к рассмотрению, и уже само по себе это обстоятельство способно доставить нам определенные неудобства. Кто прав, кто виноват, по сути дела, в данном случае не играет большой роли. Я говорю о том механизме, который уже запущен. В таких случаях, как наш, автоматически накладывается арест на имущество ответчика. Замораживаются также средства на банковских счетах… в размере, конечно, не превышающем предельную сумму иска и судебные издержки. Иными словами, никто у нас пока не собирается отбирать имущество и финансовые средства, но предпринимается ряд превентивных мер, чтобы ответчик вплоть до окончания судебного разбирательства не смог распылить необходимые для компенсационных выплат средства, переписав все свое добро на подставных лиц.
– Блин горелый! – выругался Слон. – Ты посмотри, Мышка, что творится?! Они ж готовы вынести на фиг все отсюда! Сказали, что поедут к Стасу на квартиру! Хорошо еще, что пару тачек мы оформили по доверенности, а то остались бы вообще без колес!
– Я уже высказала свой протест старшему приставу, – заметила Ирма. – Но, скажу вам прямо, подавать в суд жалобу на действия конторы приставов – занятие абсолютно бесперспективное. Они исполнители, не более того. Вот если что-то пропадет из нашего имущества, или действиями этих людей нам будет нанесен какой-нибудь ущерб, тогда мы взыщем с их конторы по полной программе! Что еще?… Я уже подала апелляцию на решение судьи и подготовила встречный иск против страховой компании, с одной стороны, и владельцев – нового собственника – КРЦ на Жверинасе – с другой. Сегодня еще я доработаю этот документ, мы его обсудим вместе, а завтра я зарегистрирую наше исковое заявление в канцелярии горсуда. Дальше… На заседании присутствовал корреспондент из «Республики»[7]. Он попросил меня прокомментировать происходящее и в целом просветить их о ситуации вокруг КРЦ, но я, как мы и договаривались, пока воздержалась от комментариев…
– Умница, Ирма, – Стас одобрительно посмотрел на нее. – Все правильно ты делаешь. Я уверен, что ты выиграешь для нас этот процесс.
– Мы сами разберемся… с кем надо, – подмигнув Нестерову, сказал Слон. – На фиг нам все эти газетчики?!
– Не скажи, Римас, – рассудительно произнесла Мышка. – Пресса и в целом СМИ – мощное оружие. «Республика», насколько я поняла, отслеживает ситуацию… возможно, в скором времени они выскажут свою точку зрения. Но я о другом. Газетчик шепнул мне на ушко – хотя я и отказалась делиться с ним пока информацией, – что КРЦ оформлен сейчас на группу подставных лиц.
– Мы об этом уже и сами догадались, – кивнул Нестеров. – Вот только пока не пробили, кто же реально за всем этим стоит.
– Кто-то из семьи Йонайтис, – сказала Мышка. – Если, конечно, репортер не врет. Причем, скорее всего, младший, Альвидас Йонайтис, который сравнительно недавно вернулся из Москвы, где у него был какой-то бизнес. И вроде бы это не единственное его приобретение такого рода, хотя эту информацию, конечно, нужно будет тщательно проверить.
Нестеров и его партнер обменялись многозначительными взглядами. Человека, чье имя только что произнесла Мышка, они видели в ночном клубе: вместе с каким-то незнакомым субъектом, внешне не очень похожим на прибалта, он в ночь с пятницы на субботу был почетным гостем самого Ричи.
Ирма, посмотрев сначала с подозрением на своего братца, а затем – вопросительно – на шефа, спросила:
– Ну так с чем связан приезд полиции? Почему они изъяли все оружие? Кстати, почему это вдруг вы на выходные… – перед важным судебным заседанием! – отправились на другой конец страны? Римас, объясни толком, что происходит?!
– Видишь ли, Мышка, – почесывая стриженый затылок и косясь на Стаса, который не спешил вдаваться в объяснения, промямлил Слон. – Тут один наш родственник… дальний, правда, так что ты вряд ли с ним знакома… попросил нас об одном небольшом одолжении…
Услышав, как часто затрезвонил телефон в другом помещении, Слон, облегченно кивнув в сторону Нестерова, пусть, мол, командир продолжит эту историю, вымелся из кабинета.
Явился он через пару минут, бормоча под нос крепкие ругательства.
– Женя Иванов звонил, наш коллега из Москвы. Помните его, конечно?
– Женька собирается приехать в Вильнюс? – спросил Стас.
– Сказал, что у него к нам дело «на миллион». Что к нему обратились какие-то очень крутые дяди, нафаршированные «зеленью»… Что-то им нужно здесь, в Литве, пробить…
– Что именно?
– Пристав, собака, не дал пообщаться! Вырубил из розетки… сказал, что и этот аппарат они забирают. Ну не уроды ли?!
Стас, переварив эту довольно скудную информацию, пожал плечами:
– Даже не знаю, что думать… Ладно, я вечером сам ему позвоню, а то сейчас не с руки. А еще лучше… да, пожалуй, звякну ему утром!
…Откуда ему было знать, что утром следующего дня, когда он в вильнюсском дворике выйдет из «Круизера», который не числился в списках конторы судебных приставов, прямо под ноги ему покатится граната?…
Глава 6
ВЛЕЗ ПО ПОЯС, ПОЛЕЗАЙ ПО ГОРЛО
Из литовской столицы в Калининградскую область, эту самую западную из всех российских земель, равно как и в сам Кёниг, проще всего добираться по трассе, проходящей через Мариямполе и пограничный городок Кибертай.
Но Альвидас уже давно успел убедиться, что его знакомый, а с некоторых пор и деловой партнер по имени Руслан даже в мелочах старается избегать прямых маршрутов и простых, как бы напрашивающихся сами собой, решений.
Вот и на этот раз, выполнив все, что было запланировано у него на этот приезд в Вильнюс, он, отправляясь в обратный путь, выбрал зачем-то кружной маршрут через Каунас и далее на Советск, хотя это прибавляло им лишнюю сотню километров.
Вообще-то Альвидас предполагал, что они распрощаются в Вильнюсе. У него не было большого желания садиться за руль; он бы предпочел провести вторую половину дня не в дороге, а на вилле отца, расположенной на Тракайских озерах, или же в своей холостяцкой вильнюсской квартире. Устал за последние дни как черт. Серьезные им дела предстоят в будущем, очень серьезные. У него имя и связи, а у Руслана, который предпочитает оставаться в тени, – деньги и технологии. Вроде бы отдыхали, слоняясь по ночным клубам и казино Вильнюса – Руслан хотел присмотреться как к самим заведениям, так и к их владельцам, благо Алик на короткой ноге с этими людьми, – но нервов спалено столько, что хватило бы на год жизни…
Руслан собирался отбыть из Вильнюса в понедельник, примерно в пять вечера. Действительно, к этому времени программа визита была уже целиком исчерпана: последним, с кем Алик познакомил своего нынешнего партнера, был один из компаньонов Ричи, владеющих с ним на паях двумя казино, ночным клубом и еще кое-какой «мелочишкой» вроде стрип-бара и залов игральных автоматов. Руслан имеет свои «колеса» – серебристого цвета «Опель Вектра», трехлетку с калининградскими номерами. «Алик, ты не против того, чтобы сопроводить меня до границы? – дружелюбно улыбнувшись, сказал Руслан. – Только шофера ты с собой не бери, не нужно…»
«Триста двадцатый» «мерс», за рулем которого сидел Альвидас, всю дорогу держался в корме серебристого «Опеля». Руслан водит аккуратно, не лихачит. Йонайтис предположил, что вот так, в одной связке, они проследуют до погранперехода, где и попрощаются – наконец-то! – но вышло чуточку иначе: за несколько километров до Пагегяя, последнего крупного населенного пункта с литовской стороны, «Опель» вдруг стал притормаживать, а затем свернул на стоянку возле придорожной корчмы.
Выйдя из «Опеля», Руслан направился в сторону небольшой аккуратной будочки с черепичной крышей, расположенной чуть на особицу. Алик тоже прогулялся туда за компанию. На улице уже начало заметно смеркаться. Руслан, кивнув в сторону небольшого пруда, к которому от корчмы вела посыпанная мелким щебнем дорожка, сказал:
– Давай-ка, брат Алик, подышим свежим воздухом… Есть вещи, о которых не хотелось бы говорить в машине, в офисе или у тебя в квартире.
Альвидас тут же полез в карман за пачкой «Мальборо» и зажигалкой. Они отошли полсотни метров от корчмы, и лишь после этого Руслан заговорил:
– Ты знаешь, Алик, мне понравились оба ночных клуба, в которых мы с тобой слегка покутили в минувшие выходные.
– Я в этом не сомневался.
– Конечно, это не Москва…
Алик, доподлинно изучивший разницу между тусовочными центрами Москвы и Вильнюса, усмехнулся:
– Размах у нас, конечно, не тот. Кто бы спорил?
– Но казино и ночные клубы, наверное, все же приносят неплохой доход?
Иногда эта привычка Руслана переспрашивать по несколько раз одно и то же основательно раздражала его литовского партнера.
– Точные цифры знают лишь сами хозяева, – подавив вздох, сказал Альвидас. – Скалькулировать, что у них получается на выходе, очень сложно. Здесь, конечно, более цивилизованные порядки, нежели в России, но за «крышу» все равно нужно платить. Опять же, нужно что-то отстегивать чиновникам. Давать бабки в предвыборный фонд или как-то по-другому «благодарить»… Я тебе уже сообщал, что получается из каждой «точки» на выходе. Но так же, как и наши налоговики, я не могу поручиться, что подсчитал все их бабки до последнего цента.
– Понятно, что часть доходов у них в «тени», – задумчиво покивав головой, заметил Руслан. – Неплохой навар снимают, неплохой. Но можно зарабатывать больше, гораздо больше.
– Да, ты уже мне об этом говорил. Вот только получится ли осуществить такой «бизнес-проект»?
– Получится, дорогой, не сомневайся, – успокоил партнера Руслан. – В других местах получается, да? В той же Москве – сам все видел! И у вас здесь все получится! Только с умом надо делать! Ты же видишь, как я осторожно действую? Никакой спешки, каждый шаг продумывается досконально…
«Без меня ты тут и одного шага бы не сделал, – промелькнуло в голове у Алика. – А то, что ты хитер и умеешь тонко плести сети – невидимые, но очень прочные, – это я уже на себе успел испытать».