— Какие, к лешему, шутки! Похитители прислали отрезанное ухо Кондрашина прямо в телестудию СТВ, и в десятичасовых новостях телевизионщики сообщили об этом на всю страну, пока вы там штаны просиживаете!
— Они что, с ума сошли? — Про штаны Спицын пропустил мимо ушей, хотя, как правило, с ним так никто не разговаривал. — СТВ ведь лояльный к властям канал.
— Уши, с которых капает кровь, поднимают им рейтинг. В общем, Николай, ты понимаешь, что сейчас вонь поднимется на весь мир. Делай что хочешь, но этого бедолагу, желательно живым и здоровым, из рук террористов выцарапывай. И если сможешь ухо ему назад нарастить — вообще замечательно выйдет.
Спицын покашлял.
— Ну что такое? Не тяни, Николай, говори, что у тебя на уме.
— Пока совершенно не факт, что это террористы. Я даже не уверен, что это чеченцы.
— Ты там не фантазируй, а организуй зачисточку помощнее, чтобы Кондрашина отыскать. Действуй! Не время сейчас в интеллектуальные загадки играть, пусть этим имиджмейкеры на выборах занимаются, а мы с тобой должны спокойствие страны охранять. А я тут со своей стороны попытаюсь убедить Чегодаева заплатить выкуп или хотя бы выдать нам драгоценности на некоторое время… иначе пресса смешает силовиков с дерьмом и многим придется проститься со своими постами. Все, отбой.
В трубке послышались короткие гудки. Спицын крякнул от досады. Объяснять вышестоящему начальству, что тотальная зачистка стопроцентно приведет к тому, что журналист погибнет, да еще и мучительной смертью, было бессмысленно. Пока был один шанс из ста, что Кондрашина можно спасти. Слишком много в почерке похитителей непохожего на ставший уже за последние годы до боли знакомым «чеченский след». Спицын вернулся в комнату Для совещаний и объявил:
— Продолжим. Мой помощник доложит о последних событиях.
Тот машинально оправил на себе и без того безукоризненный китель и сказал:
— Сегодня в десять утра в выпуске новостей канала СТВ сообщили, что похитители прислали посылку с отрезанным ухом журналиста в дом владельца телеканала Чегодаева. — Он смог справиться с волнением и произнес свое сообщение уже без видимого испуга.
Все присутствовавшие на заседании оторопели от такого поворота событий. Намного привычнее была бесследная пропажа похищенных. Обычно их долго искали, пока пресса не подкидывала обывателям очередную страшилку, тогда трагические исчезновения постепенно забывались.
Генерал-лейтенант Спицын опять взял управление заседанием в свои руки:
— Вывод один: выкуп надо платить, при передаче выкупа брать похитителей. Шанс спасти журналиста, пусть и небольшой, все еще есть, будем его использовать. Они требовали какого-то частного детектива для передачи камней. Что нам известно о личности этого человека? — И Ник-Ник снова посмотрел на своего помощника.
Тот раскрыл папку:
— Денис Андреевич Грязнов. Тридцать четыре лет… Э-э-э, то есть тридцать четыре года. Директор частного охранного предприятия «Глория», зарегистрированного в Москве. Лицензия № 01934 от 15 августа 1994 года. Кадровый состав служащих агентства — бывшие оперативники МУРа и «афганцы». Довольно матерые ребята. Что же касается их директора, тут особый случай. Денис Грязнов доводится племянником начальнику МУРа генерал-майору милиции Грязнову Вячеславу Ивановичу.
Спицын удивленно приподнял брови. Он, разумеется, знал начальника МУРа. Который, между прочим, и был учредителем этой охранной фирмы. В то время В. И. Грязное, будучи старшим оперуполномоченным и подполковником милиции, уволился из МУРа, но позже вернулся, передав бразды правления в «Глории» своему племяннику.
— Но почему именно этот Грязное? — выбросил в пространство общий немой вопрос Спицын.
Присутствующие только развели руками.
— А что, если согласно вашей версии, — высказался Ашаев, — о том, что чеченцы здесь ни при чем, этот самый Грязнов со своей компанией все и подстроил?
— Который? — уточнил Спицын. — Генерал-майор МВД?
— Нет-нет, я имел в виду молодого, того, что детективным агентством руководит?
— Слишком дерзко, чтобы быть правдой, — сказал Спицын. — Хотя… проверим, конечно, само собой.
— А может, этот Денис Грязнов сумеет использовать своих оперативников? — раздался другой вопрос с места.
— Не думаю, что такое возможно, — пробормотал Спицын. — Хотя нельзя исключать, что похитители знакомы и с Грязновым или его сотрудниками. Если оперативники из частного агентства будут сопровождать Грязнова, их быстро вычислят и нейтрализуют. Подвожу итоги: времени на оперативную разработку банды похитителей не осталось, выполняем их требования, прессе до окончания операции ничего не сообщать, за Денисом Грязновым установить постоянное наблюдение. На сегодня все.
…Грязнов-младший сидел в позе лотоса на берегу Индийского океана. День начинался с обязательной медитации на рассвете. Денис провел здесь, на безымянном атолле, уже несколько недель и, как говорил его наставник, неплохо продвинулся в искусстве быть независимым от влияний внешней среды. В общем-то, не так трудно быть нечувствительным к внешним импульсам, когда все средства коммуникации тебе недоступны, день подчинен привычному размеренному распорядку, а жизненные ритмы регулируются восходом и заходом солнца. Грязнов-младший уже давно не вспоминал об агентстве «Глория» и своих сотрудниках, его не слишком интересовало, как они там без него в Москве справляются, есть ли у них заказы, не возникает ли каких-нибудь неожиданных проблем.
Шум океана вселял в сердце спокойствие и уверенность. Денис чувствовал, что все житейские проблемы отпускают его, он видит мир как бы со стороны и немного сверху, проникая в сущность вещей. Он мог часами рассматривать экзотические растения, которые в изобилии цвели в окружающих поселение джунглях. В своей прежней жизни Грязнов-младший интересовался восточной философией ровно настолько, насколько это было необходимо для освоения приемов единоборств. Несмотря на широко распространенное мнение, что без глубокого проникновения в восточную культуру нельзя освоить технику боевого карате или джиу-джитсу, это были всего лишь сказки для тех, чья физическая подготовка оставляла желать лучшего. Денис помнил, как в разгаре повального увлечения ушу, айкидо и прочими боевыми искусствами, он спросил одного своего приятеля, прожившего в Индии и Китае много лет и общавшегося с самыми известными духовными учителями:
— Какое значение имела для средневекового китайского воина философия конфуцианства?
Ответ был неожиданным и циничным:
— Примерно такое же, какое марксистско-ленинская философия для. рядового советского милиционера. Или даже для нерядового.
Тогда Денис обиделся, что его так «обломали», да не только его, а еще несколько юнцов, пришедших вместе с ним к опытному товарищу поговорить «за восточную мудрость», но скоро понял, что для того, чтобы хорошо драться и побеждать в схватках, особенно спонтанных, уличных, философия ни к чему, нужно просто мастерство рукопашного боя.
Почему же он оказался в этом поселении при буддийском монастыре и стал изучать какую-то малоизвестную широким кругам разновидность йоги, если был равнодушен к любым проявлениям ориентализма? Исключительно по случайному стечению обстоятельств. Однажды ему довелось оказать услугу представителю индийского посольства в Москве, и тот, узнав, что Грязнов-младший давно уже размышляет, куда бы ему съездить на отдых, расплатился с ним таким экстравагантным образом. Правда, сначала индус вкрадчиво осведомился:
— А как вы отдыхаете обычно?
— Да, честно говоря, никак. Каждый раз, когда соберусь куда-нибудь на Кипр или в Грецию, обязательно звонит мобильник и меня срывают к новому клиенту, у которого, как всегда, дело, не терпящее никаких отлагательств. Иногда удается у друзей в Подмосковье, на даче, спрятаться на пару-тройку денечков, но не больше. К тому же наши операторы сотовые, черт бы их побрал, уже протянули свою зону охвата чуть не до Антарктиды. В Москве, понимаешь, мобильник может заглохнуть, но зато, когда ты выехал отдыхать, можешь быть уверенным, что тебя достанут обязательно, и в самый неподходящий момент.
— У господина Грязнова есть невеста? — деликатно поинтересовался индус.
— Не понял? — Денис удивился такому вниманию к его личной жизни.
— Я хотел узнать, вы ездите на отдых с девушкой или предпочитаете проводить свой отпуск в уединении?
— А-а-а, теперь понятно. Невесты в классическом понимании у меня нет. У нас невестой называют девушку, с которой вы вот-вот поженитесь или, по крайней мере, твердо на это решились. Мне пока и одному хорошо.
— Так как же отпуск — с девушками или без? — индус был настойчив в своем любопытстве.
— Знаете, у меня время для отпуска обычно появляется неожиданно, вне всякого плана, поэтому согласовать свое расписание даже с самой чудесной представительницей прекрасного пола не представляется возможным.
— Уверен, что господин Грязнов пользуется большим успехом у дам и не остается обделенным вниманием юных прелестниц во время отдыха.
Денис равнодушно пожал плечами. Какой толк от кокетливых взглядов курортных красоток, если не успеваешь с кем-нибудь познакомиться, как тебя снова выдергивают в пыльную и жаркую Москву. Он задумался и сказал индусу:
— Если честно, для меня идеальный отдых — это полное, абсолютное уединение, чтобы мобильных и прочих телефонов в помине не было, желательно, чтобы никто рядом и по-русски не говорил, короче говоря, ни одного знакомого лица в радиусе одного километра не было, только покой и возможность не думать об обыденных делах. К сожалению, турагентства у нас такого не предлагают — засунут тебя в один автобус или гостиницу с соотечественниками, быдлом из среднего класса, и чувствуешь себя как в тюрьме.
— Господин Грязнов, мне кажется, у меня есть для вас подходящий вариант отдыха.
Денис засмеялся:
— Сомневаюсь. Разве что полярником в Антарктиду махнуть? Но говорят, такие вояжи занимают не меньше чем полгода. А в космос летать мне пока дороговато, да и подготовка весьма длительная.
Индус покачал головой и развел руками:
— Я имел в виду совсем другое. В одной из провинций Индии есть поселение при буддийском монастыре. Мой брат там — настоятелем. Туда приезжают со всех сторон света для того, чтобы овладеть редким видом йоги…
Название йоги было трудно выговариваемым, плохо повторяемым и абсолютно непереводимым на русский язык. С того момента Денис для себя определил ее как абракадабра-йогу и не затруднялся, чтобы выучить правильное название.
— Йога — это когда ноги за голову закладывают и сидят так часами? — на всякий случай грубовато переспросил Грязнов-младший.
— Что вы! — обиженно замахал руками индус. — Существует расхожий миф европейцев о том, что йога — всего лишь замысловатая гимнастика. В этом атолле основа тренинга заключается в том, чтобы сделать последователей нечувствительными к воздействиям внешней среды. Судя по тому, как вы издерганы, вам это жизненно необходимо.
— Не знаю, не знаю… — засомневался Денис.
— Я вижу, что вы, господин Грязнов, человек, как сейчас говорит молодежь, продвинутый. Обычно в этот монастырь приглашают только избранных, поэтому там никогда не занимается больше десяти человек одновременно. И туда не так просто попасть. Это место не рекламируется как туристический аттракцион. Вы окажетесь в полном уединении и даже можете не ходить на занятия к монахам, если не захотите.
— Но я ведь не буддист! — воскликнул Денис.
— Это не имеет значения. У нас в Индии терпимо относятся к представителям других конфессий.
— Ну да. Поэтому на границе с Пакистаном все время резня между мусульманами и индуистами.
Представитель посольства невозмутимо улыбнулся:
— Вы будете в противоположном районе Индии, и эти события вас никак не затронут.
На следующее утро Денис пришел в офис «Глории» на Неглинной улице, оглядел своих сотрудников и понял, что еще пара часов, проведенных им в обычной обстановке, и он свихнется.
— Итак, мужики, работа проделана большая, вы все молодцы, но дальше так не пойдет… Я уезжаю в отпуск, боссом остается Голованов.
Загранпаспорт у Дениса всегда был в полной боевой готовности, а визами и билетами его мгновенно снабдил тот самый индус. Надо сказать, что индус не обманул. Уединение действительно было полным. «Вольнослушатели», как Грязнов-младший называл про себя приехавших в монастырь за умом-разумом, могли жить в отдельных хижинах или вместе с монахами, кому как больше нравилось. К молитвам, медитациям и занятиям абракадабра-йогой никто не принуждал, но очень скоро Денис почувствовал, что его это искренне занимает. Не прошло и пары дней, как он полностью втянулся в ритм жизни монастыря и даже не помышлял о возвращении в Москву. Особенно хорошо ему удавалось мысленное перенесение во времени. С пространством было сложнее, но через некоторое время достиг и в этом кое-каких успехов.
Апофеозом его Пребывания в монастыре стал день, когда он представил себя участником группы Руаля Амундсена — первой экспедиции к Южному полюсу. В тот самый день, когда немыслимая жара в пятьдесят градусов била по несчастным индусам тепловыми ударами. Денис же чувствовал себя настолько превосходно, что даже не посчитал нужным освежиться в океане. Ему и без того было прохладно…
Сотрудникам из отдела генерал-лейтенанта Спицына пришлось потрудиться, чтобы разыскать место, куда Грязнов-младший уехал отдыхать. Два капитана ФСБ чертыхались страшно, когда выяснилось, что для того, чтобы добраться до этого монастырского поселения, необходимо передвигаться на частных самолетиках с несколькими пересадками, а последний отрезок преодолевать пешком по джунглям в сопровождении проводника. Самолеты индусов очень напоминали консервные банки с впаянным в них двигателем. О кондиционерах речи не было. Каким образом эти развалюхи летали, тоже оставалось неясным.
— Может, они левитируют не с помощью законов аэродинамики, а по каким-то своим йоговским правилам? — спросил один фээсбэшник другого.
— Ладно, залезай, живы будем — не помрем. Здесь, по крайней мере, не стреляют так, как по нашим вертолетам в Чечне. А вот Ник-Ник нас точно убьет, если мы этого Фантомаса не привезем.
— Почему Фантомаса-то?
— Он же частный детектив.
— Фантомас жулик, а не детектив. Тогда уж Шерлока Холмса, что ли?
— Я смотрю, ты просто эрудит, — оборвал коллегу капитан. — Надеюсь, тебе это пригодится. Лучше воду пить не забывай, а то с этой жарой и копыта откинуть недолго.
Денис уже впал в нирвану и чувствовал себя неделимой частью вселенной. Он был и океаном, плескавшимся у его ног, и листьями деревьев в джунглях, он растворился во всем сущем, и душа его парила над землей. Мысли остановились, чувства успокоились и улеглись. Сознание было ровным, ничем не замутненным. Ничто не могло вывести его из этого состояния, кроме его собственной воли. Кроме набедренной повязки и бронзового загара, ничто не покрывало его тело, от окружающих его монахов-буддистов он отличался только высоким ростом.
Две фигуры белых людей в форме цвета хаки на территории монастыря выглядели необычно.
— Чем могу служить? — спросил их дежурный монах на входе.
— Нам нужен Грязнов. Денис Грязнов, — на ломаном английском рявкнул один из фээсбэшников, тот, что был пообразованнее и читал Конан Дойла.
— Не знаем такого, господин.
Второй фээсбэшник разъярился, схватил монаха за оранжевое одеяние и на чистом русском, сопровождаемым неформальной лексикой, а проще говоря, матом, заорал:
— Грязнов где? Говори, быстро!
Видимо, те, кто в совершенстве владел абракадабра-йогой, обладали способностью в экстренных ситуациях понимать иностранные языки. Монах послушно закивал бритой налысо головой, улыбнулся и показал дорогу на побережье океана, где в позе лотоса неподвижно сидел Денис.
— Ничего себе, чистый Маугли, — хмыкнул фээсбэшник, на этот раз-не ошибившись с литературной ассоциацией. — Эй, парень, — похлопал он по плечу Грязнова-младшего, — собирайся. В Москву поедем, на президентском самолете фактически.