Молчаливо и спокойно, не обращая на нас никакого внимания, мошенник вернулся на свое место, закурил папироску и углубился в созерцание приобретенных вещей. Казалось, добыча его порадовала. Я же был гораздо менее удовлетворен своим положением. Я не говорю о двенадцати тысячах франков, которых меня несправедливо лишили… Нет, меня мучила мысль, что последует сейчас, сию минуту. Что может произойти?
Разумеется, всеобщее смятение, произведенное моим появлением на вокзале Сен-Лазар, не ускользнуло от моего внимания. Я был приглашен друзьями, у которых гостил под именем Гильома Берла: для них мое сходство с Люпеном служило лишь поводом для добродушных шуток. Но, не успев как следует загримироваться, я был замечен на станции. Служащие увидели какого-то человека – «несомненно Арсена Люпена», – перебежавшего из экспресса в скорый поезд. И, что фатально и неизбежно: полицейский комиссар в Руане вместе с командой агентов был уже оповещен о происшествии телеграммой. Конечно, он встретит поезд, будет расспрашивать о подозрительных путешественниках и произведет обыск в вагонах.
Все эти события я предвидел и не особенно сокрушался. Я был уверен, что руанская полиция окажется не проницательнее парижской, а я всегда сумею пройти незамеченным. Достаточно небрежно показать при выходе мою карточку депутата, благодаря которой я уже внушил полное доверие многим скептикам. Но теперь мое положение резко ухудшилось. Я больше не был свободен и не мог прибегнуть к своим обычным приемам. В одном из вагонов комиссар найдет Арсена Люпена. Счастливый случай предаст меня полиции, связанного по рукам и по ногам, покорного, как ягненок. Суду останется только получить Люпена, как почтовую посылку, отправленную по железной дороге: корзину с дичью, фруктами или овощами. Что же я могу предпринять, чтобы избежать подобной неприятной развязки? А поезд мчался к Руану, минуя одну станцию за другой…
Меня интересовала и другая загадка, разрешение которой возбудило во мне любопытство профессионала. Каковы были намерения моего спутника? Если бы я один находился в вагоне, у него было бы достаточно времени спокойно сойти в Руане. Но дама?! Едва откроют дверь, эта женщина, теперь такая покорная и смиренная, примется кричать, бесноваться и звать на помощь. Меня удивляло, что он не привел ее в такое же беспомощное состояние, в каком теперь находился я. А эти действия позволили бы незнакомцу исчезнуть прежде, чем кто-либо заметит совершенное преступление.
Мошенник все еще курил, глядя в окно. Пошел косой дождь. Внезапно обернувшись, он схватил мой путеводитель и принялся там что-то искать. Дама притворялась, что ей все еще дурно, чтобы успокоить бдительность врага; но кашель, вызванный табачным дымом, выдавал ее. Что касается меня – мне было крайне не по себе, я чувствовал себя страшно утомленным, но думал… усиленно размышлял…
Вот промелькнули еще две станции… Поезд стремился вперед. Сен-Этьенн… В этот момент спутник встал и приблизился к нам на два шага. Дама ответила на это новым криком и настоящим обмороком. Что же он хотел сделать? Мошенник опустил окно с нашей стороны; дождь лил как из ведра; невольным жестом он выразил досаду, поскольку не имел при себе ни зонта, ни плаща. Он взглянул на сетку, где лежал зонтик дамы, а затем присвоил его себе, как и мое пальто.
Мы уже пересекали Сену. Подвернув брюки, незнакомец высунулся из окна и открыл наружную задвижку двери. Неужели он выбросится на железнодорожное полотно? На такой скорости это было бы верной смертью. Мы въехали в туннель. Наш спутник открыл дверцу и осторожно ощупал ногой ступеньку вагона. Какое безумие! Мрак, дым, грохот, все придавало его смелой попытке фантастический оттенок. Вдруг включился тормоз, замедливший движение колес, а через минуту скорость совсем стихла. Без сомнения, в этой часть туннеля предстояли работы по его укреплению, что требовало замедления хода всех проезжающих поездов, и наш спутник знал это заранее. Ему оставалось только опустить другую ногу на ступеньку вагона, сойти и спокойно удалиться, закрыв за собой дверцу и задвинув задвижку.
Как только он исчез, дым побелел под ярким дневным светом, и мы выехали в долину. Еще один туннель – и мы в Руане. Дама тотчас пришла в себя и немедленно принялась горевать о потере драгоценностей. Я бросил на нее умоляющий взгляд. Она все поняла и освободила меня от засунутого в рот платка, от которого я уже задыхался. Моя спутница также хотела развязать меня, но я остановил ее, сказав:
– Нет-нет, полиция должна констатировать факт нападения.
– Не воспользоваться ли нам предохранительным тормозом?
– Слишком поздно, надо было подумать об этом, когда мошенник набросился на меня.
– Но он убил бы меня! Ах, ведь я вам говорила, что преступник в поезде! Я сразу же узнала его по портрету! А теперь он исчез с моими драгоценностями…
– Не бойтесь, его найдут.
– Найти Арсена Люпена! Никогда!
– Это зависит только от вас, сударыня. Послушайте. По прибытии в Руан встаньте возле двери вагона, начните шуметь и звать на помощь; прибегнут агенты и служащие. В нескольких словах расскажите им все, что видели: нападение, жертвой которого я стал, и бегство Арсена Люпена. Опишите им его приметы: мягкая войлочная шляпа, ваш зонтик и серое пальто в талию…
– Ваше пальто, – перебила она.
– Как так мое? Да нет же, именно его. У меня не было верхней одежды.
– Мне показалось, что Люпен вошел в купе без пальто.
– Вы ошибаетесь. Хотя, возможно, это пальто оставил в сетке предыдущий пассажир. Во всяком случае, оно уже было на Люпене, когда он выходил из вагона, а это главное… Ах да, я забыл… сначала скажите им свое имя… Пост, занимаемый вашим мужем, заставит всех служащих постараться.
Мы подъезжали к Руану. Дама высунулась из дверей вагона. Я повторил все вышесказанное еще раз, громким, почти повелительным голосом, чтобы слова запечатлелись в ее памяти.
– Не забудьте мое имя: Гильом Берла. В случае надобности сообщите, что вы меня знаете… Этим мы выиграем время, необходимое для предварительного следствия. Самое важное – найти Арсена Люпена и ваши драгоценности… Итак, вы не забудете? Гильом Берла – друг вашего мужа!
– Да, да!.. Гильом Берла.
III
Это был Арсен Люпен!.. Неразрешимая задача
Дама снова принялась кричать и жестикулировать. Поезд не успел еще остановиться, как в вагон вошел какой-то господин в сопровождении нескольких служащих. Критический момент настал.
– На нас напал Арсен Люпен! – выкрикнула моя спутница задыхающимся голосом. – Он украл мои драгоценности… Моя фамилия Рено… Мой муж – заместитель директора исправительного дома… А вот и мой брат, Жорж Андель, директор «Руанского кредита»…
Поцеловав встречающего ее молодого человека, дама продолжала со слезами:
– Да, Арсен Люпен напал на нас, воспользовавшись тем, что этот господин уснул; грабитель чуть не задушил его… Это Берла, друг моего мужа.
– Но где же сам Люпен? – спросил комиссар.
– Он выпрыгнул из поезда в туннеле за Сеной.
– Уверены ли вы, что это был именно Арсен Люпен?
– Конечно, уверена! Я прекрасно его узнала. Впрочем, его уже заметили на станции Сен-Лазар. Он был в мягкой шляпе…
– Нет, вы ошибаетесь, на нем была жесткая фетровая шляпа, такая же, как эта, – поправил ее комиссар, указывая на головной убор Берла.
– Утверждаю, что шляпа была мягкая, – повторила мадам Рено, – а пальто серое, в талию.
– Действительно, – пробормотал комиссар, – в телеграмме особо указано серое пальто в талию с черным бархатным воротником.
– Вот именно, с черным бархатным воротником! – торжествующе воскликнула мадам Рено.
Я вздохнул свободнее. Между тем агенты освободили меня от веревки. В то же время я так сильно прикусил губу, что показалась кровь. Приложив платок ко рту и сильно сгорбившись, как человек, долгое время находившийся в неудобном положении, я слабым голосом обратился к комиссару:
– Без сомнения, это был Арсен Люпен. Если поторопиться, его еще можно задержать…
Вагон, который мог служить правосудию доказательством случившегося факта, отцепили, а поезд уехал в Гавр. Нас же провели в контору начальника станции. Мы пробирались через толпу любопытных, собравшихся на набережной. Тогда мне и пришла в голову блестящая мысль: под каким-нибудь предлогом я смогу удалиться, разыскать свой автомобиль и удрать на нем. Ждать в конторе было бы опасно. Случись еще один инцидент или приди депеша из Парижа – и я пропал.
Да, но что делать с человеком, который обокрал меня? Один, в малознакомой местности, я не надеялся догнать и поймать мошенника. «Ничего, останусь, – решил я. – С этим делом трудно справиться, но зато как интересно рисковать! Кроме того, игра стоит свеч». И, поскольку нас попросили повторить предварительные показания, я воскликнул:
– Господин комиссар. Мой автомобиль стоит во дворе. Сделайте одолжение, воспользуйтесь им, мы постараемся…
Комиссар лукаво улыбнулся:
– Мысль хорошая, поэтому ее уже исполнили.
– Как так?!
– Двое моих агентов поехали на велосипедах… несколько минут назад.
– Но куда?
– К выходу из туннеля – там они нападут на след Арсена Люпена.
Я невольно пожал плечами.
– Люпен наверняка устроил все таким образом, чтобы никто не заметил, как он выбрался из туннеля. Он мог дойти до ближайшей дороги, а оттуда…
– А оттуда – в Руан, где мы его и схватим.
– Он не направится в город.
– Значит, он останется в окрестностях, где мы еще вернее…
– Нет, не останется.
– Так где же он может скрыться?
Я вынул из кармана часы.
– В настоящую минуту Арсен Люпен бродит вокруг станции Дарнеталь. Без десяти одиннадцать, то есть ровно через двадцать минут, он сядет в поезд, идущий из Руана в Амьен.
– Откуда вы все это знаете?
– Сидя в купе, Люпен сверялся по моему путеводителю. Зачем, с какими намерениями? Разве в том месте, где он ускользнул, был какой-либо другой путь, станция или поезд, делающий остановку? Я только что проверил данные в путеводителе и получил верные сведения.
– Надо отдать вам должное, вы все великолепно разъяснили, – сказал комиссар, – и как компетентно!
Увлеченный своими выводами, я допустил ошибку, выказав столько ловкости. Комиссар с удивлением разглядывал меня. Мне даже показалось, что у него возникли подозрения – самые ничтожные, потому что фотографии, разосланные прокурорским надзором, были мало похожи на оригинал. На снимках фигурировал совсем иной Арсен Люпен, чем тот, который стоял теперь перед комиссаром. Разумеется, он не мог узнать меня, но все же был чем-то смущен и обеспокоен.
Повисла минутная пауза. Я невольно вздрогнул. Неужели удача изменила мне? Я принудил себя засмеяться:
– Господи, да разве вам непонятно мое желание вернуть бумажник? И мне кажется, если вы дадите мне двух агентов, вместе мы сможем…
– О, прошу вас, – взмолилась мадам Рено, – послушайте господина Берла!
Вмешательство милой спутницы решило дело в мою пользу. Имя Берла, произнесенное женой влиятельной особы, сделалось моим собственным и придало моей личности подлинность и неприкосновенность. Комиссар встал.
– Поверьте, я буду очень рад, если дело вам удастся. Я так же заинтересован в аресте Арсена Люпена, как и вы.
Он проводил меня до автомобиля. Двое из агентов, которых мне предоставили – их фамилии были Деливе и Массоль, – сели со мной. Я занял переднее место, и мой шофер повернул руль. Через несколько секунд мы покинули станцию. Я был спасен.
IV
Погоня. Состязание автомобиля с паровозом
Ах, признаюсь, что, проезжая на автомобиле по бульварам, окружающим старинный нормандский город, я испытывал некоторую гордость. Деревья по обеим сторонам дороги быстро неслись нам навстречу. Я мог свободно устроить свои собственные дела с помощью двух почтенных представителей власти. Арсен Люпен отправлялся на поиски Арсена Люпена! Деливе и Массоль – скромные защитники общественного порядка, как дорога была мне ваша помощь! Что бы я мог предпринять без вашего участия? Не будь вас, мне пришлось бы сбиваться с курса, возможно, на каждом перекрестке, а мошенник удрал бы очень далеко. Но мое дело еще не кончилось! Необходимо прежде всего догнать негодяя и забрать бумаги, которые он украл. Никоим образом нельзя было допустить, чтобы мои провожатые сунули нос в эти документы, а тем более завладели ими. Надо воспользоваться их присутствием, но действовать одному – вот чего я добивался. На станцию мы прибыли через три минуты после отбытия поезда. Меня несколько утешило известие, что какой-то субъект в сером пальто с черным бархатным воротником вошел в купе второго класса с билетом до Амьена. Мой дебют в качестве полицейского был блестящим.
– Этот поезд – экспресс и через девятнадцать минут остановится у Монтеролье-Бюми. Если мы не опередим Арсена Люпена, он может продолжить путь в Амьен или свернуть на Клер, а оттуда проехать в Дьепп или Париж.
– Каково расстояние до Монтеролье?
– Двадцать три километра.
Двадцать три километра за девятнадцать минут… Мы будем на месте раньше Люпена. Какая бешеная гонка! Автомобиль словно разделял мои желания и одобрял упорство, понимая злобу своего хозяина на этого мошенника, пройдоху и обманщика! Разделаюсь ли я с ним? Неужели он ускользнет от судебной власти, представителем которой я стал в настоящий момент?
– Направо! – восклицал Деливе. – Налево!.. Прямо!..
Мы словно неслись над землей. Межевые столбы казались маленькими боязливыми животными, разбегавшимися при нашем появлении. Вдруг на повороте дороги мы увидели клубы дыма – это был северный экспресс.
Упорная борьба продолжалась, и постепенно мы приблизились к железнодорожному полотну. Подъезжая к станции, мы опередили поезд на двадцать шагов. Через три секунды мы достигли железнодорожной платформы и были у вагонов второго класса. Двери отворились. Несколько человек уже сошли с поезда, но нашего вора среди них не оказалось. Мы осмотрели все купе: Арсена Люпена и след простыл.
– Черт возьми! – воскликнул я. – Наверно, он узнал меня, когда мы мчались на автомобиле рядом с экспрессом. Он выпрыгнул на ходу!
Начальник станции подтвердил мое предположение. Он видел какого-то человека, буквально летевшего вниз по насыпи в двухстах метрах от перрона.
– Смотрите, вон же он – переходит пути…
Я бросился туда со своими провожатыми, или, вернее, с одним. Другой агент, Массоль, оказался настоящим скороходом с огромной выдержкой. Он преодолел расстояние, отделявшее нас от беглеца, всего за несколько минут. Заметив это, мошенник перескочил через забор и бегом пустился к откосу, по которому только что поднялся. Проследив за ним, мы увидели, как он скрылся в роще. Дойдя до лесочка, мы нашли Массоля, который дожидался нас. Он счел бесполезным искать вора, поскольку боялся потерять нас из виду.
– Поздравляю вас, дорогой друг, – сказал я ему. – Пробежав такой участок, наш молодец должен изнемогать от усталости. Теперь он в наших руках.
Я осмотрел окрестности, обдумывая, какие меры предпринять, чтобы напасть на беглеца в одиночестве. Также меня беспокоило, как самому провернуть дело, до которого, несомненно, меня не допустят без участия правосудия. Я обратился к своим спутникам:
– Ну, дело в шляпе! Вы, Массоль, станьте слева, а вы, Деливе, справа. Теперь вы оба можете наблюдать за опушкой рощи, так что Люпену не удастся ускользнуть незамеченным, за исключением этого рва, где стану я. Если он не покажется, я пойду к нему сам и заставлю мошенника выйти на одного или другого из вас. Так что вам остается только ждать! Ах да, я и забыл, в случае тревоги мы стреляем.
V
Арсен Люпен задерживает убийцу, разыскиваемого полицией
Массоль и Деливе удалились каждый в свою сторону. Как только они исчезли, я вошел в рощу, принимая все предосторожности, чтобы остаться незамеченным. Лесочек состоял из густого кустарника, прорезанного узкими тропинками, по которым можно было пробираться только согнувшись. Одна из дорожек вела к прогалине, где на сырой траве виднелись следы шагов. Я пошел по ним, осторожно прячась в кустах. Следы привели меня к подножию холма, на котором стояла наполовину развалившаяся каменная лачуга.