Группа «Нада» - Жан-Патрик Маншетт 4 стр.


– Не возьмете ли вы кого-нибудь из нас в любовники? – спросил Эполар, спускаясь по лестнице.

– Нет, никого. Хотите, я покажу вам гараж и сарай, или мы будем обедать?

– Еще не готово, – сказал Буэнвентура, когда Эполар и девушка спустились вниз.

– Посмотрим, – сказал Эполар. – А пока что выпьем и расслабимся.

Он все еще держал рюмку в руке. Выпив скоч, налил себе еще, погасил сигарету, закурил новую, закашлялся и сел. Буэнвентура перекладывал красноватые поленья. Он положил картофелины на угли, присыпал их пеплом, развернул антрекоты и нанизал на шарнирный гриль с длинной ручкой.

– С мясом придется подождать, – предупредил Буэнвентура, – так как картошка будет готова не раньше, чем через двадцать минут. – Затем он вернулся к столу и налил себе скоч.

– Ну, как дом? – спросил он Эполара.

– Годится.

– Разумеется. Нужно изучить карту. Дать тебе ее?

– Подождет.

– Что-нибудь не так?

Эполар неожиданно расхохотался.

– Меня смущает соседство девушки.

– Я не девушка, – сказала Кэш, – я шлюха.

– Не преувеличивай, Кэш! – сказал каталонец.

– Я женщина на содержании, – сказала Кэш. – Мой содержатель уехал на зиму в Штаты, чтобы совершенствоваться в маркетинге и рэкете. Это его дом.

– Но ты ему хранишь верность, – вздохнул Буэнвентура.

– Нет, – возразила Кэш.

– Я этого не знал.

– Да, – сказала Кэш. – Так что не стоит думать, что я недотрога, – уточнила она, холодно посмотрев на Эполара.

Эполар не знал, что и думать. Остановился на самом простом решении: эта девушка – шлюха, и он получит ее, когда захочет и где захочет. Он опрокинув рюмку и опустил глаза.

– Можно поинтересоваться, почему вы участвуете в этом?

Кэш ответила насмешливо:

– Я за всеобщую гармонию и против цивилизованного государства. Под моей холодной и изысканной внешностью скрывается и бурлит самая жгучая ненависть к технобюрократическому капитализму. Продолжать дальше?

Эполар смотрел на нее округлившимися глазами.

– Не утомляй себя, товарищ, – сказал Буэнвентура. – Тебе никогда не понять эту девчонку.

Глава 10

Треффэ проснулся от телефонного звонка. Он встал и снял трубку.

– Марсель Треффэ слушает.

– Буэнвентура Диаз.

– Ты где?

– Мы вернулись. Я у приятеля. Он считает, что все в порядке. Он попытается решить вопрос с транспортом, и если ему это удастся сделать быстро, то можно назначить акцию на пятницу.

– На эту пятницу!

– А почему бы и нет?

– У нас нет... э... хорошо, – сказал Треффэ, откинув волосы со лба.

– Завтра встречаемся у тебя. Предупреди остальных.

– Хорошо.

– Ладно, привет! У нас с Андре еще много дел.

– Хорошо.

Каталонец повесил трубку и повернулся к Эполару. Тот сидел за столом в своем кабинете. Он разложил там один из халатов и разбирал на нем автоматические пистолеты, чтобы проверить их состояние.

– Он действительно странный, – сказал Буэнвентура. Эполар посмотрел на него.

– Он боится?

– Не знаю. Не в этом дело. Ты удивишься, но я думаю, что он не согласен с нами с точки зрения политики.

– Почему я должен удивляться?

– Ты тоже не согласен в политическом плане, – сказал Буэнвентура, – но ты все-таки участвуешь в деле. Я уже сказал: от отчаяния.

– Ладно, не философствуй. На него можно рассчитывать, да или нет?

– Это мой друг, – сказал Буэнвентура.

– Я тебя спрашиваю не об этом.

– Но это мой ответ.

– В таком случае, – заявил Эполар, – обойдемся без него.

– Ты шутишь.

– Вовсе нет.

– Но Треффэ с нами! – сказал Буэнвентура. – Это он написал манифест. Он... Нет, черт побери, ты шутишь.

Каталонец начал расхаживать по кабинету, черные пряди волос падали ему на глаза, на лице застыла нервная ухмылка. Он опустился в кожаное кресло. В этот момент зазвонил телефон. Эполар снял трубку.

– Кабинет Эполара, юридические советы, – произнес он, затем поморщился, протянул трубку Буэнвентуре. – Это тебя, – сказал он, – Треффэ.

– Алло!

– Буэн, мне необходимо тебя увидеть.

– Зачем?

– Мне нужно с тобой поговорить. Наедине, пожалуйста.

– Тогда сегодня вечером. Приходи ко мне.

– В отель? Как угодно. Во сколько?

– В восемь?

– Хорошо. Поужинаем вместе. Быть может.

– Что значит "быть может"? – спросил Буэнвентура. – Это до такой степени... Ну, ладно. До восьми.

– Привет.

Каталонец не ответил. Треффэ не вешал трубки. Буэнвентура слышал его дыхание.

– Алло? Ты слушаешь? – спросил Треффэ.

Буэнвентура положил трубку. Эполар проницательно посмотрел на него.

– Он отказывается?

– Не знаю. Возможно. Я увижу его вечером.

– Ладно, – сказал Эполар. – Поговорим об этом завтра. Мне нужно съездить в Иври за боеприпасами и маши нами. Если твой друг откажется, не забудь предупредить об этом Мейера и д'Арси. Скажи им, что собираемся завтра вечером здесь, у меня.

Он быстро собрал пистолеты, завернул их в халаты, сделав небольшой тюк, и убрал его в железный шкаф цвета хаки. Они выпили по рюмке водки и, выйдя на улицу, разошлись в разные стороны.

Глава 11

В тот же вечер (это был понедельник) Эполар продал в Иври свой "кадиллак" и получил взамен двести пятьдесят патронов тридцать второго калибра для прожорливых "вальтеров". Кроме того, в пятницу, в четырнадцать часов ему обещали проржавевший старый "ягуар", способный, тем не менее, проехать еще несколько сотен километров.

Практичный Эполар потребовал в дополнение еще несколько бидонов масла. Подумал также и о том, что ручной тормоз наверняка вышел из строя, поэтому необходимо запастись тормозным башмаком на случай вынужденной остановки на обочине. Он воспользовался визитом в Иври, чтобы съесть прекрасный обед в кафе в обществе продавшего ему "ягуар" цыгана, с которым он вспомнил старые добрые времена, Средиземное море, перестрелку с бывшими гестаповцами. Он вернулся домой навеселе и в хорошем настроении.

В это время Буэнвентура и Треффэ находились в комнате каталонца. Треффэ отказался от участия в акции, объяснив свои мотивы. Окончив разговор, короткий, но напряженный и горький, друзья перестали быть друзьями и не пошли вместе ужинать. Позднее Буэнвентура предупредил д'Арси о том, что собрание назначено на завтра вечером у Эполара, и попросил его поставить в известность Мейера, у которого не было телефона.

Во вторник утром Буэнвентура пришел к Эполару и сообщил ему об отказе Треффэ. Он объяснил, что разногласия носят теоретический характер и, следовательно, не стоит опасаться предательства. Треффэ был его другом, и его возможные контакты с полицией надо исключить.

– Не нравится мне все это, – заявил Эполар.

– Я гарантирую лояльность Треффэ, – сухо сказал Буэнвентура. – Я верю ему так же, как и тебе.

Эполар на минуту задумался.

– Хорошо, – ответил он.

Во вторник вечером в кабинете Эполара собрались Буэнвентура, Мейер и д'Арси. Двух последних проинформировали об отказе Треффэ. Мейер не сделал никаких замечаний. Д'Арси грубо выругался и добавил, что ему, собственно, на это наплевать. Оба согласились с каталонцем, что не видят в поведении Треффэ никакой опасности.

Затем они обсудили план похищения посла Пойндекстера и свои действия в последующие дни.

К слову можно сказать, что в этот самый момент посол Пойндекстер присутствовал на постановке "Тристана и Изольды" после приема, проходившего в салонах отеля "Георг V". Посол был крупным мужчиной с вытянутой лысой головой, прозрачными голубыми глазами, спрятанными за очками в золотой оправе. Его лицо не покидало выражение легкого удивления, заинтересованности и внимания к собеседнику. Все эти оттенки были скрупулезно дозированы. Рядом с послом сидела его жена, крупная женщина с морщинистой шеей и лошадиными зубами. Однако это не мешало тому, что ее находили красивой и породистой. Она страшно скучала в течении уже сорока лет, но не отдавала себе в этом отчета. Это была респектабельная пара. Кроме них, в ложе никого не было, но за дверью стояли двое молодых полицейских, решительных; хорошо натренированных и проинструктированных ФБР. Двое других стражей порядка сидели в "ситроене 21", стоявшем неподалеку от "Опера", а третий, исполнявший роль шофера, курил "Пэлл-Мэлл", прогуливаясь около "линкольна".

В кабинете Эполара Буэнвентура демонстрировал снимки Пойндекстера, вырезанные из американских журналов. Некоторые из них были цветными. На этом собрание закончилось.

В среду террористы не выходили из своих домов. Вероника Кэш выкатила из гаража фермы свою "дофину" и поехала по магазинам за покупками. В одном месте она купила ящик пива и несколько пакетов лапши, в другом – ветчину и картофель, в третьем – вино, мясные консервы и еще много разных вещей в разных местах. Ей пришлось несколько раз возвращаться на ферму, чтобы разгрузить машину. Скоропортящиеся продукты были размещены в холодильнике, остальные – в бывшем стойле.

В четверг никто ничего не делал. Треффэ лежал в своей комнате и непрерывно курил. В комнате все пропиталось запахом табака. Небритое лицо молодого человека покрылось щетиной. Он грыз ногти. Попытался заняться чтением, но не мог сосредоточиться. Решил позвонить Буэнвентуре, встал и подошел к телефону. Набрав первые цифры номера отеля "Лонгваш", бросил трубку.

В пятницу анархистско-террористические коммандос похитили посла Соединенных Штатов Америки.

Глава 12

В четырнадцать часов Эполар был в Иври. Он получил зеленый "ягуар" выпуска пятьдесят четвертого года. Колени Эполара обдувало холодным воздухом из дыр в перегородке, отделявшей мотор от кабины. В Париже он нашел своих товарищей на площади Италии. Все забрались в машину. Эполар передал руль д'Арси. Руки алкоголика дрожали. Он положил их на руль, и тут же дрожь унялась. Машина спокойно направилась к Итальянским воротам. Четверо мужчин непрерывно курили и бросали окурки прямо на пол. Д'Арси выехал на Южную автостраду, осмелел и прибавил газу. На скорости сто двадцать километров машину начало раскачивать. Д'Арси проворчал что-то сквозь зубы, крепче вцепился руками в руль и еще прибавил газу. Тряска становилась невыносимой, задний мост машины качался сильнее, чем зад Софи Лорен. Водитель снял ногу с педали и перешел на сто километров, вытирая пот со лба.

– Сволочь Пепито, – заметил Эполар, – он поклялся, что она выжимает сто сорок.

– На такой дороге это не пройдет, – сказал д'Арси, – так что ограничимся стами.

Они сошли с автострады в Лонжюмо, взяли направление на Париж, петляя по узким улочкам, чтобы проверить поведение машины на виражах, на мостовой и при торможении. Наконец они вернулись в Париж через Орлеанские ворота.

– Без двадцати пять, – сообщил Эполар, – надо поторопиться, чтобы не попасть в пробку.

В пять часов "ягуар" стоял уже в третьем ярусе автомобильной стоянки на Елисейских Полях. Приятели поднялись на лифте, вышли на улицу, сели в метро, вышли на станции "Площадь Согласия" и стали ждать в квартире Эполара.

– Ты хорошо устроился, – заметил д'Арси, – в двух шагах от посольства.

Все разместились в кабинете и стали играть в "фак-ю-бади"[4], используя спички вместо жетонов.

По мере того как шло время, игроки все более нервничали. В конце концов д'Арси и Мейер вышли из-за стола и перешли в спальню Эполара. Алкоголик молча курил, поднося сигарету ко рту дрожащими руками. Мейер лежал на кушетке, оперевшись на локоть и пытался читать "Мертвым наплевать" Джонатана Латимера. Эполар и Буэнвентура остались в кабинете и играли теперь в "сыпучие пески". Каталонец все время выигрывал.

– Это уж слишком, – сказал Эполар.

– Покер – моя вторая профессия, – объяснил каталонец. – Мой единственный источник честного заработка.

– И ты называешь это честным! Буэнвентура осклабился.

– Что ты ноешь? Мы ведь играем не на деньги. Из комнаты вышел д'Арси.

– Семь часов, – сообщил он. – Может, пойдем поужинаем?

– Если тебя интересует мнение эксперта, – сказал Эполар, – то нам вредно ужинать. Если попадет пуля в живот, то лучше чтобы он был пуст.

– У тебя просто дар успокаивать, – сказал д'Арси.

Эполар выровнял кучку спичек.

– Три валета.

– Черт!

Каталонец забрал спички. Д'Арси, видя, что на него больше не обращают внимания, что-то проворчал и вернулся в комнату. Через час, ровно в восемь вечера, Эполар объявил, что пора приниматься за работу. Д'Арси вышел из квартиры, вооруженный отверткой и несколькими сменными лезвиями. Он остановился на углу улицы, влил в себя "Рикар", затем пошел в сторону площади Согласия и дальше – к площади Звезды, изучая стоящие здесь автомобили. Неподалеку от Малого Дворца он обнаружил "брейк-консул" со спущенным стеклом. Он проник внутрь и провозился там целых десять минут, снимая блокировку со сцепления. Наконец машина тронулась с места и, влившись в еще довольно интенсивное уличное движение, повернула на юго-восток, в сторону улицы Риволи. Д'Арси припарковался, отпил еще глоток "Рикара" и вернулся к Эполару.

– Пошевеливайтесь! – посоветовал он. – Я оставил машину на стоянке такси.

– Дурак, – сказал Эполар, протягивая ему пистолет, который алкоголик сунул в карман.

Все были готовы: с пистолетами в карманах курток, в кроссовках, кроме Эполара, надевшего кожаные ботинки. Они быстро спустились по лестнице, поеживаясь от холодного воздуха, дошли до улицы Риволи, сели в "консул" и поехали в сторону площади Звезды.

Девять часов десять минут.

Доехав до площади, "консул" свернул на авеню Клебера. Эполар считал светофоры.

– Следующий направо.

– Я знаю, – сказал д'Арси.

Эполар прищурил глаза, внимательно изучая машины на стоянках и людей на тротуарах.

– Стоп!

"Консул" замигал указателями поворотов и остановился на переходе. Эполар и Буэнвентура вышли из машины.

– Войдешь ровно через пять минут, – сказал Эполар Мейеру – Через десять минут ты остановишь машину на маленькой дорожке перед заведением, – сказал он д'Арси.

– Я знаю, – ответил д'Арси.

Дверца захлопнулась. "Консул" тронулся с места. Эполар и каталонец направились к борделю. Первая дверь, к которой вели три ступеньки, была из коричневого мореного дерева и с вырезанным в ней окошком. Небольшие, едва заметные буквы из позолоченного металла указывали: "Клуб Зеро". Эполар нажал на кнопку звонка и тут же отпустил палец.

В пятидесяти метрах от двери, сидя в "триумф-доломите", который американский посол использовал для своей еженедельной вылазки, агент Банкер оторвался от чтения "Рампара" и внимательно осмотрел двух мужчин, появившихся в дверях борделя. Он заметил, что один из них был в кроссовках, и ткнул локтем агента Левиса; дремавшего на сиденье, указав ему на заинтересовавшую его деталь туалета.

– Голубые, – решил агент Левис.

Окошко в дверях открылось, и в нем появилось лицо чернокожей девушки с тщательно уложенной прической, подведенными глазами и пухлыми губами.

– Что угодно господам?

– Я не был здесь целую вечность, – произнес Эполар светским тоном. – Вы меня не знаете, и я подозреваю, что не захотите даже впустить, так как я не член клуба. Но у меня есть рекомендации друзей, имена которых хорошо известны мадам Габриэль.

И для подтверждения своих слов, он назвал прозвище одного сенатора, под которым тот являлся сюда еще в пятидесятые годы, когда и Эполар посещал это заведение.

– Прошу вас подождать минутку, господин, – сказала черная девушка и закрыла окошко.

Эполар взглянул на часы. Прошло сто десять секунд. Еще через тридцать секунд дверь открылась, и к ним вышла дама в костюме от "Шанель".

– Я не помню вас, – заявила мадам Габриэль, – но поскольку вы друг господина Бишона, то я могу принять вас в баре, если угодно, господин...

– Люка, – сказал Эполар, – а это Жорж, мой протеже.

Буэнвентура поцеловал даме руку.

– Хорошо, – сказала она. – Проходите.

Они вошли в холл в стиле Людовика ХV, куда вела винтовая лестница.

Мадам Габриэль проводила гостей в бар, размещавшийся на первом этаже. В баре царил полумрак. На столиках в вазах стояли лилии, на стойке бара – красный телефон. За стойкой суетился бармен в белом кителе. Своей лысиной и пышными усами он напоминал известного саксофониста Ги Лафитта. За стойкой на высоком табурете сидел молодой белокурый парень и читал книгу на английском языке.

Назад Дальше