— Лейтенант! — Ее голос был сама ласка. — Давайте я принесу вам свежий бокал?
— Премного благодарен…
Ее пальцы коснулись моих интимным жестом, когда она забирала бокал.
— Значит, моя дорогая младшая сестра была вне себя, когда вы покинули ее? — спросила она с восторгом, стоя у буфета.
— Она неоднократно повторила мне, что ей стоило только щелкнуть пальцами, как Слоукомб прибежал к ней, уподобляясь неразумному щенку. Но я возразил: она, должно быть, ударила его плеткой, прежде чем такое могло произойти.
Джастин скользнула назад к кушетке, осторожно протянула мне бокал, потом села еще ближе, так что я чувствовал, как ее теплое округлое бедро прижалось к моему.
— Бедняжка Марта! — проворковала она. — Вы не были добры к моей младшей сестренке, лейтенант. Вам должно быть стыдно! Что еще она говорила?
— Вряд ли стоит все пересказывать… — извиняющимся тоном пробормотал я. — Тем более, что она сама меня практически не слушала… Да и все ее слова были сказаны сгоряча… На них не стоило обращать внимания!
Джордж вскочил с кресла с мучительным стоном и бросился из комнаты, через секунду мы услышали, как он галопом несется по лестнице, перепрыгивая через три ступеньки.
— Не могу разобраться, какую именно игру вы ведете, — неожиданно рявкнул Бен, — но вы не очень-то стесняетесь в средствах, верно?
— Не обращайте на него внимания, лейтенант, — холодно произнесла Джастин, — он проводил слишком много времени под палящим солнцем в экзотических местах и заработал размягчение мозгов. Может быть, он и напоминает по внешнему виду бочонок с салом, но по своей сути остался прежним авантюристом.
— В один прекрасный день ты зайдешь слишком далеко, моя девочка! — огрызнулся дядюшка, позабыв об учтивости.
— Весьма возможно, но не с тобой, милейший дядя, так что оставь надежду! — усмехнулась Джастин.
— Джастин!
Он поднял с видимым трудом свое грузное тело с кресла и вышел в коридор, расправив плечи и высоко подняв голову. Совершенно очевидно, это было знаком временного прекращения военных действий, а не отступлением.
— Мне кажется, вы оскорбили его в лучших чувствах! — усмехнулся я.
— Он же сродни слонам, непробиваемый! — хмыкнула Джастин. — Мне бы очень хотелось хоть разок оскорбить его по-настоящему, тогда, возможно, он перестал бы хватать меня за коленки во время обеда! Этакий пакостник!
— У Лорин та же проблема?
— У Лорин дело не обходится без проблем, коли рядом есть мужчина, — ровным голосом сообщила Джастин. — Я думала, вы меня ненавидите, лейтенант, судя по тому, как резко разговаривали со мной вчера вечером?
— Просто нервы были напряжены, — пробормотал я. — С минуты на минуту кто-то должен привезти сюда этот магнитофон и запись. Я хочу попросить вас об одном одолжении: откройте сами дверь, заберите это хозяйство и спрячьте в таком месте, где никто его не найдет.
— Конечно! — Ее пальцы слегка сжали мою руку. — Что вы задумали? Нечто дьявольское?
— Я хочу дать прослушать запись Марте и проверить ее реакцию.
— Дьявольский план! — Джастин пришла в восторг.
— Не хотите ли мне помочь?
— До чего же вы поразительно предусмотрительный человек!
Она нежно поцеловала меня в щеку, в ее темных глазах появилось мечтательное выражение.
— Я с восторгом помогу!
Внезапно дал о себе знать огромный колокол у входной двери, Джастин была уже на полпути к ней, когда я еще только опомнился от гула. Через пять минут она вернулась в комнату с торжествующей ухмылкой.
— Все это спрятано в дальнем конце стенного шкафа в холле, — сообщила она тоном заговорщика, — туда никто никогда не догадается заглянуть.
— Замечательно, умница! А после обеда мы тихонько переправим все наверх, хорошо?
— Хорошо!
Раздались чьи-то быстрые шаги, совершенно неожиданно в комнате вновь появился Джордж, в глазах у него читалась несвойственная ему решительность, однако губы предательски дрожали. Он подошел прямиком к кушетке и остановился передо мной, для храбрости уперев руки в боки.
— Марта не говорила тех слов, что вы приписали ей, — выпалил он почти истеричным голосом.
Я с минуту недоуменно всматривался в него, потом вопросительно посмотрел на Джастин.
— Кто это? — спросил я.
— Джордж! — издевательски фыркнула она.
— Что он сказал?
— Что-то невнятное, как обычно. — Она громко зевнула. — Ну чего ради нам говорить о Джордже, когда имеются куда более интересные люди, вроде вас и меня?
— Не пытайтесь уйти от ответа, Уиллер! — Голос Джорджа перешел в свинячий визг, он не помнил себя от ярости. — Марта говорит, что вы — лгун.
— Ол-райт, если так говорит она.
— Что вы имеете в виду? — Его голос зазвучал октавой ниже, видимо, он почувствовал некоторую уверенность. — Отвечайте мне, Уиллер!
— Да, — холодно произнесла Джастин, — ответьте ему, Уиллер!
— Я сказал, все о’кей, если Марта называет меня лжецом, — объяснил я спокойно, — потому что она леди, ну, женщина, во всяком случае; поэтому я почти ничего не могу поделать.
— Я называю вас лжецом, Уиллер! — завопил Джордж, упиваясь ощущением силы.
— Ага, это совсем другое дело! — произнес я, медленно поднимаясь со сжатыми кулаками и сведенными бровями.
Я шагнул к Джорджу и угрожающе посмотрел на него сверху вниз, разница в росте была не менее шести дюймов.
— Если вы называете меня лжецом, Джордж, я имею полное право ударить вас, потому что вы не дама, — спокойно объяснил я. — Мне думается, вам пойдет на пользу небольшая трепка, сломаю пару костей!
— Он сказал именно так, да, да! — в страшном возбуждении завопила Джастин. — Я сама слышала, лейтенант. За это стоит и убить!
— Это правда, Джордж?
Лицо у него внезапно странно расплылось, стало походить на какой-то блин.
— Нет! — простонал он пискляво. — Только не я, лейтенант. Произошла какая-то ошибка, честное слово! Мне бы и в голову не пришло обозвать вас лжецом!
— Ладно, если вы уверены?
— Абсолютно! — взвизгнул он.
— Может быть, все же стоит его хорошенько вздуть, чтобы он покрепче запомнил, лейтенант? — с надеждой спросила Джастин.
Я пропустил ее слова мимо ушей.
Глава 8
Эллис Харвей посмотрел на меня через обеденный стол, и я впервые подумал о том, что его темные глаза напоминали синяки, аккуратно поставленные на белом как мел лице.
— Лейтенант, могу ли я задать вам вопрос?
Голос у него был почти просительным.
— Разумеется.
— Пожалуйста, не поймите меня неправильно, вы — желанный гость в нашем доме, но почему вы здесь?
— Не понимаю?
— Чего именно вы хотите добиться, находясь здесь? — Очевидно, на этот раз, отбросив в сторону присущую ему деликатность, он решил получить точный ответ. — Признаюсь, меня мучает любопытство. Сомневаюсь, чтобы на протяжении всей моей жизни я хотя бы раз до этого разговаривал со служащим правоохранительных органов.
— Все очень просто, — заговорил я будничным тоном, — в этом доме прошлой ночью было совершено убийство, и с того момента, как я сюда прибыл, до того момента, как я уехал, я занимался тем, что следовало сделать в первую очередь. Составить своего рода цепочку: жертва — ее окружение — обстоятельства времени и места.
— Весьма интересно, даже более чем! — почти с энтузиазмом пробормотал Эллис. — Пожалуйста, продолжайте, лейтенант!
— Думаю, проще всего ответить на ваш вопрос, почему я до сих пор нахожусь еще здесь, сказав, что я хочу лучше познакомиться с убийцей.
— Что это означает? — загремел по своей привычке Бен, неодобрительно глядя на меня. — Полагаю, вам следует говорить яснее, лейтенант.
— Может быть, я обедаю вместе с убийцей. — Я подмигнул ему. — Может, убийца ест в одиночестве в своей комнате наверху.
— Вы имеете в виду Марту? — в ужасе прошептал Джордж.
— Дело выглядит так, — продолжал я устало. — Слоукомба убил один из вас пятерых, находившихся в ту ночь в доме; так что чем лучше я познакомлюсь со всеми вами, тем больше у меня шансов найти убийцу среди вас.
— Убийца среди нас, — медленно повторила Джастин и неожиданно вздрогнула. — Что за потрясающая фраза, лейтенант!
Эллис медленно покачал головой:
— Благодарю вас, лейтенант, я даже не надеялся услышать столь красочное объяснение. — Он слегка улыбнулся. — Должен сказать, довольно неприятно сознавать, что, когда человек смотрит тебе в лицо, разговаривая с тобой, он не просто соблюдает правила вежливости, но мысленно взвешивает все за и против — убийца ты или нет.
— Это же безумие! — неожиданно взорвался Джордж.
Все посмотрели на него, и его физиономия залилась краской.
— Я хочу сказать, ну как кто-то из нас мог попасть в эту комнату и убить Генри Слоукомба? Я не слишком верю сверхъестественное, но на этот раз это единственное объяснение, имеющее смысл! Неужели вы этого не видите, лейтенант? — Он посмотрел на меня только что не с сожалением. — Если желаете получить логичное объяснение того, как был убит Слоукомб, вам не останется ничего иного, как признать тот факт, что его убила Леди в сером.
Он откинулся на спинку стула с измученным выражением лица, у меня невольно мелькнула мысль, что он произнес самую длинную речь в своей жизни.
— Браво, Джордж! — растроганно воскликнул Эллис.
— Речь, полная здравого смысла, — загудел дядя Бен, яростно дергая свою козлиную бородку.
— О’кей, — я пожал плечами, — если Леди в сером является убийцей, в таком случае вы обязаны объяснить причины не только ее существования, но мотивы ее действий, правильно?
— Мне ясно, куда клонит лейтенант, — сказал Эллис. — Продолжайте.
— Да, я слышал историю, — мой голос звучал ровно, — тот человек, за которого Делия не хотела выходить замуж, был убит каким-то зверем в лесу. Свидетели заявили, что видели огромного серого волка около этого места, другие уверяли, что видели, как Делия бежала из леса домой, причем весь перед ее платья был забрызган кровью. Позднее жители деревни поклялись, что она колдунья, и задумали сжечь ее на костре. Так?
— У вас превосходная память, — вкрадчиво произнесла Джастин.
— Возникло подозрение, что Делия была колдуньей, способной превращаться в зверя, в волка, затем снова в человеческое существо?
— Думаю, что так, — кивнул Эллис.
— Каким образом она стала колдуньей? Ее возлюбленный цыган научил ее колдовским чарам или как?
— Я полагаю, именно это и случилось, — ответил Эллис.
— Таким образом, Делия ничего не выиграла, отделавшись от нелюбимого жениха. Отец отвез ее в Калифорнию и выстроил этот дом. Затем, как я понимаю, она вскоре умерла по собственному желанию?
— Пожелала умереть! — крикнул Бен, глядя в потолок. — Множество раз видел, как это делают в Индии, странные создания эти факиры!
Он с сомнением покачал головой, обращаясь к люстре.
— В день ее смерти Делия неожиданно решает, что ее комната должна пустовать до тех пор, пока будет стоять дом. Она пригрозила проклясть любого, кто осмелится в будущем воспользоваться ею. Почему?
— Согласен, это трудно понять, лейтенант, — спокойно произнес Эллис. — Я над этим много размышлял… — он оперся локтями о стол, сложил ладони и принялся тихонечко постукивать кончиками пальцев друг о друга, — и пришел к следующему заключению: Делию научил искусству колдовства ее возлюбленный — цыган. При первой же попытке воспользоваться полученными знаниями — убийство нежелательного претендента на ее руку — она потерпела неудачу. Вместо того чтобы соединиться с возлюбленным, она разлучилась с ним навечно. Причем ее действия были настолько отвратительны, что обитатели деревни были готовы сжечь ее на костре.
— Какое это имеет отношение к проклятию и к ее комнате? — спросил я.
— Колдовство, как и большинство других дел, влечет наказание за неудачу, — вкрадчивым голосом произнес он. — Разве убийство не является классическим примером этого? За неудачу убийца расплачивается собственной жизнью. Я думаю, нечто подобное произошло и с Делией. Когда она с отцом уехала из Англии, девушка уже знала, что ей придется заплатить собственной жизнью за содеянное.
— В последний день жизни, надо думать, у нее появилось непреодолимое желание снова использовать свою колдовскую силу, прежде чем покинуть этот мир. Ей хотелось хотя бы раз стать удачливой колдуньей. Она использовала собственную комнату как проклятое место.
— Так, возможно, она умерла счастливой? — совершенно серьезно спросил Джордж.
— Я считаю, что это была ее самая ужасная ошибка, — печально покачал головой Эллис, — ибо для того, чтобы проклятие было действенным навеки, кто-то должен следить за тем, чтобы оно осуществилось. Наложив проклятие на комнату, Делия одновременно обрекла себя оставаться вечным стражем…
— Так что, когда этот бедняга Слоукомб громко заявил, что пренебрегает проклятием и проведет Вальпургиеву ночь в ее комнате, она покинула могилу и нанесла молниеносный удар! — задумчиво произнес Бен Харвей. — Только и всего, лейтенант, ясней ясного.
— На этой ленте остались слова Слоукомба о том, будто вы убеждены, что в известном смысле Марта являлась воплощением самой Делии. — Я обратился к Эллису. — Поразительное портретное сходство между нею и Мартой, для начала у обеих девочек матери умерли при их рождении. Он сказал, что вы видите параллель Делии — Марты, Джорджа Фароу и Слоукомба. Джордж был женихом, а Генри Слоукомб — как бы цыганом-любовником. Это так?
— Да, — произнес Эллис, — вот почему я всячески противился тому, чтобы Марта вышла замуж за Слоукомба, это бы непременно закончилось трагедией.
— Но в действительности-то параллели не было, — проворчал я, — ситуация противоположная. Существуй параллель, тогда бы убили Джорджа, а не Слоукомба!
— Вы кое-что упустили из виду, лейтенант, — вкрадчиво произнес Эллис. — В подобных ситуациях второстепенные подробности могут разниться, но параллель должна быть точной. Вспомните, цыган был не просто возлюбленным, он был наставником-колдуном! Это важно.
— Ну и что?
— Когда из-за моего упорного нежелания дать согласие на этот брак Слоукомб пришел ко мне и попросил разрешить ему остаться в комнате Делии тридцатого апреля, в годовщину ее смерти, я уже не сомневался в существовании проклятия. По его словам, он намеревался доказать, что все это — суеверная ерунда, но это было всего лишь ширмой, прикрытием для его подлинных намерений.
— Каких именно?
— Помериться с ней силами, — медленно произнес Эллис, теперь его голос был едва слышен. — У него же не было альтернативы, вот он и сделал ставку на последнее сражение с Делией. Ой проиграл, лейтенант. И, как принято, вынужден был платить за провал.
— Я не уверен, что понимаю, куда вы клоните, мистер Харвей? — пробормотал я.
Он расправил плечи и откинулся на спинку стула, на губах появилась торжествующая улыбка.
— Все весьма просто, лейтенант, когда вы вспомните, что параллель должна быть тождественна в основе. Генри Слоукомб сам был колдуном!
Я посмотрел на остальных, сидящих за столом. Бен Харвей крутил сигару между пальцами с довольно суровым видом, он несколько раз кивнул, выражая полное согласие. Лицо Джастин было подлинной маской, на которой вообще ничего не отражалось. Что касается физиономии Джорджа Фароу, он не скрывал своего экстаза. Можно было предположить, что перед ним только что открылась какая-то потрясающая тайна.
— Теперь вы понимаете, лейтенант? — почти ласково спросил Эллис.
— Да, да… Генри Слоукомб был колдуном?
Лишь через час после нашего ухода из столовой мы смогли переправить магнитофон наверх. Это случилось уже после того, как Эллис отправился спать, а дядюшка Бен пустился в бесконечные воспоминания о том, как он проводил время где-то в дебрях Конго, завербовав в качестве слушателя беднягу Джорджа.
Джастин первой прошла к двери в комнату Марты, я нес магнитофон. Она требовательно постучала в дверь, Марта сердито осведомилась, кто там.
— Это я, дорогая, — прощебетала Джастин, — твоя большая сестренка!
— Убирайся! — мрачно ответила Марта. — Ты, раздобревшая ведьма!