— Любовь сама найдет способ, — сказал я с уверенностью. — Вопрос состоит в том, какой?
Мои пальцы продолжали ласкать ее податливые и влажные вагинальные губы и нежно сжимать ее увеличенный клитор. Вдруг она поджала ноги под себя, уперлась головой в подушки и приподняла свою попку повыше.
— Вот так, — произнесла она приглушенно. — Но, пожалуйста, Рик, осторожней.
Я медленно вошел им в интимный рай, и он почувствовал себя там, как дома. Мой живот ударился о мягкие щеки ее попки. Из Джули вырвался сдавленный короткий вскрик, и я уже собирался проявить сочувствие к ней и остановиться, но ее влагалищные мышцы крепко обхватили мой член и удержали его.
— Не обращай внимания на мои визги, — проговорила она тем же сдавленным тоном.
Я решил, раз уж это ее визги, то ей и решать, обращать мне на них внимание или не обращать. Следующий внезапный пронзительный вскрик возвестил о начале ее оргазма. За ее оргазмом сразу последовал мой. И когда все закончилось, она вновь лежала на животе и довольно мурлыкала.
— Там еще крем остался? — спросила она.
— Конечно, — сказал я.
— Ну, и что же ты сидишь, — сказала она. — Давай втирай!
Глава 7
Утром Джули приготовила завтрак, что становилось уже традицией в моем доме. На ней была та же рубашка, что и прошлой ночью. Это сильно отвлекало от еды.
— Ты был вчера так любезен по отношению ко мне, Рик, — сказала она. — Я бы хотела поблагодарить тебя за это.
— То же самое относится и к тебе, — сказал я ей. — Как ты себя чувствуешь сегодня?
— Еще побаливает, но это намного лучше, чем сидеть запертой в спальне. — Она подошла было к стулу, чтобы присесть, но затем быстро передумала. — Что теперь?
— Я бы выпил еще чашечку кофе, если можно.
— Я имела в виду: что будет сегодня, завтра, послезавтра и потом.
— Я думаю, мне придется разобраться с Эдди Брауном, — сказал я. — В противном случае он разберется со мной.
— Я нахожу это, по правде сказать, слабым утешением.
— У тебя нет выбора, — сказал я. — Ты можешь остаться здесь со мной и надеяться на мою победу, или ты можешь собрать чемоданы и уехать из города.
— Мне нравится здесь, — сказала она. — Где еще в любое время можно найти смог и апельсины?
— Ты остаешься здесь, я оставляю тебе пистолет Олсена, — сказал я. — Ты не подходишь к двери, и ты не отвечаешь ни на какие телефонные звонки кроме моих. Если звоню я, то я жду три гудка, затем вешаю трубку и тут же звоню снова.
— Я понимаю то, что ты вынужден оставить меня здесь одну, — сказала она. — Я буду в безопасности, Рик?
— Нет, — честно признался я. — Если кто-нибудь, включая Брауна, захочет вломиться сюда, то никакие замки их не удержат.
Она подумала над моими словами несколько секунд, затем грустно улыбнулась мне.
— Я не смогу воспользоваться оружием, — сказала она, — ни при каких обстоятельствах, Рик. Теоретически я бы могла пристрелить такого как Майк Олсен, но практически я знаю, что не смогу. Я дрогну, как только придет время нажать на курок.
— Я не смогу находиться все время дома, — сказал я с нежностью.
— Тогда я полагаю, придется мне распрощаться со смогом и апельсинами, — сказала она. — Мне кажется, я буду скучать по тебе, Рик.
— Куда ты поедешь?
— Пока, я думаю поехать домой. В Орегон. Я не была дома года два.
— У тебя там семья?
Она утвердительно кивнула головой.
— Мои родители, и моя сестра, которая замужем за подонком, но не догадывается об этом.
— Как у тебя с деньгами?
— С этим нет проблем, — сказала она. — Я старалась откладывать то, что зарабатывала путанкой. Возможно, я осяду в Орегоне и получу законную работу, или выйду замуж. Кто знает?
— Я бы хотел, чтобы ты осталась, — сказал я. — Ты знаешь это.
— С тобой потрясающе заниматься любовью, Рик, — сказала она. — Даже когда больно. Но вчерашний день дал мне ощущение того мира, в котором ты живешь, и у меня нет необходимых качеств, чтобы приспособиться к нему. — Она снова улыбнулась, почти стесняясь. — Меня легко испугать!
— Хочешь я отвезу тебя домой и помогу собраться? — спросил я.
— Нет, спасибо. Не мог бы ты лишь вызвать мне такси, пока я оденусь. Ты и так уже многое для меня сделал, Рик.
Она нагнулась и нежно поцеловала меня в лоб.
— Это на прощание.
— Хотя бы взвизгнула ради приличия, — сказал я.
Такси прибыло за ней минут через двадцать. Проходя мимо меня к выходу, она подарила мне веселую мимолетную улыбку. Что ж, Калифорния потеряла, Орегон нашел, подумал я, наблюдая за тем, как такси, набрав скорость на подъездной аллее, скрылось в глубине улицы. Дом превратился в скучное жилище после того, как я закрыл дверь и вернулся в гостиную. Я взял в руки бумажник Олсена и вытряхнул его содержимое. Водительское удостоверение, куча кредитных карточек и около двухсот долларов наличными. Ничего личного, и никаких зацепок. Потом зазвонил телефон.
— Я подозревал, что что-то не в порядке, поэтому вернулся, — голос Эдди Брауна дрожал от негодования. — Приехал в хижину сегодня около двух. Майк теперь в больнице. Мне сказали, что у него серьезное сотрясение мозга, и они не знают, как он будет себя чувствовать, когда придет в себя.
— Ты сделаешь это для меня, Рик? — В голосе Мэнни проскальзывали нотки сомнения.
— Для закадычного друга я на все готов, — сказал я с пафосом.
— Ты — настоящий друг, Рик! — В течение нескольких секунд он тяжело дышал в трубку, чтобы убедиться, что я правильно понимаю, какие добрые чувства он питает по отношению ко мне.
— Может быть, ты тоже кое-чем мне поможешь, Мэнни, — сказал я.
— Ты хочешь войти в долю от проката картины! — почти закричал он.
— Нет, я просто хочу получить от тебя кое-какую информацию. Ты ведь всех знаешь в этом городе, Мэнни, мой дружище.
— О ком из всех, кого я знаю, ты хочешь меня спросить?
— О Чарли Стрэттоне.
— И что, о Чарли Стрэттоне?
— Вот ты мне и расскажи.
— Англичанин до кончиков пальцев, — сказал Мэнни. — Иногда он бывает таким невыносимым англичанином, что задаешься вопросом: уж, не подделка ли ты под англичанина? Занимается рискованными инвестициями. Когда нигде не можешь достать денег и находишься действительно в отчаянном положении, тогда ты обращаешься к Чарли Стрэттону.
— У него одно время был партнер, так?
— Лоу Эшбери. — Его голос снова стал настороженным. — И что?
— Он умер.
— Спятил на одной из собственных вечеринок и утонул в собственном бассейне, — сказал Мэнни. — Насколько я помню, где-то более года назад. Зачем это тебе?
— Просто любопытно, — сказал я.
— Это никак не связано с Дуэйном Ларсеном?
— Абсолютно никак, — сказал я. — Я пытаюсь разыскать одну девушку, которая посещала множество подобных вечеринок в то время. И на той вечеринке, когда Эшбери утонул, она тоже была.
— Многие девушки ходят по вечеринкам, — сказал он. — А имя у нее есть?
— Глория Ла-Верн.
Он пробормотал вдруг:
— А не была она какой-нибудь звездой немого кино, или еще кем-нибудь в этом роде?
— Ты никогда о ней не слышал?
— Такое имя я бы запомнил.
— Думаю, ты прав, — неохотно сдался я.
— Дай мне знать, как будут обстоять дела с Ларсеном, окей, дружище?
— Конечно, дружище, — сказал я.
Еще один звонок, прежде чем я отправлюсь в этот ужасный, ужасный мир. Голос Сильвии Мэдден прозвучал откуда то издалека, когда она ответила на звонок.
— Это Рик Холман, — сказал я.
— Вы еще живы?
— Олсен — в больнице, а Браун рвет и мечет, — сказал я.
— Вы полагаете, что я поверю в это?
— Бесполезно тягаться с парнем такого сложения, как Олсен, соблюдая честный спортивный дух и по-боксерски подняв кулаки, — сказал я. — Он прикончит вас одной левой. Тут нужна какая-нибудь фора.
— И какая же нужна фора? — саркастически спросила она.
— Почти полная бутылка виски подойдет, — сказал я. — Или что-то такое, чем можно ошарашить его по голове. У тебя дома такого под рукой не нашлось.
— Вы так поступили с ним прошлой ночью? Ударили его по голове почти полной бутылкой виски?
— Было приятно, — сказал я. — Олсен получил то, на что уже давно напрашивался.
— Странным образом оказывается, что я верю тебе, — сказала она.
— Мне надо тебя видеть.
— Сегодня вечером, — сказала она. — Меня ждут к обеду у Чарли Стрэттона, ну да черт с ним.
— В котором часу?
— Около восьми. Но если нам снова вздумает кто-нибудь помешать, то я думаю, на этот раз Рик Холман сможет с ними разобраться немедленно. Будет полбутылки виски или не будет полбутылки виски!
— Я приеду, — сказал я.
Я остановил машину у заграждения из стальной сетки по дороге на каньон «Бенедикт» и стал ждать. Один из частных охранников в форме проделал свой путь прогулочным шагом и, дойдя до сетки, уставился сквозь нее на меня.
— Холман, — сказал я. — С визитом к мистеру Ларсену. Меня ждут.
— Само собой, мистер Холман. — Он взмохнул своему приятелю в «караулке», и шлагбаум убрался. Я проехал мимо него и, выехав на частную дорогу, прибыл к пятому дому. Я вышел из машины. В бассейне переливами отражался дневной свет с химикалиями. Я взошел на крыльцо, и мне открыла дверь длинноногая блондинка с широкой приветливой улыбкой на губах. На ней был красный купальный костюм-бикини, ее маленькие цветущие груди не нуждались ни в какой искусственной поддержке. Ее бедра были узкими, как у мальчишки, но ее ноги — это было что-то.
— Привет, мистер Холман. — Она встретила меня большой дружеской улыбкой. — Я — Саманта.
— Привет, — сказал я.
— Пожалуйста, проходите. Мистер Ларсен ждет вас.
Я последовал за ней вглубь дома. Ее задница была маленькой и мускулистой, и почти совсем не подпрыгивала. Ларсен ждал меня в гостиной. Одним локтем он облокачивался на барную стойку. Складки живота еще больше свешивались на пряжку ремня, и глаза его были красными.
— Гонг пробил полдень, — прогремел его голос. — Так что, какой яд предпочитаете, Холман?
— Нет, спасибо. — Я взглянул на блондинку. — Может быть, чашечку кофе?
— Конечно, — сказала она с теплотой. — Я пойду приготовлю его для вас, мистер Холман.
Она вышла на кухню, тщательно прикрыв за собою дверь.
Ларсен пригубил из высокого шейкера то, что, как я полагал, было мартини.
— Я получил ваше сообщение, — сказал он. — Я ни черта не понял, что оно означает, поэтому подумал, что вы сами объясните мне это, когда приедете сюда.
— Я не пользуюсь популярностью в глазах Эдди Брауна, — сказал я. — Он и Олсен решили, что та девушка была слишком разговорчива со мной, поэтому они выволокли ее отсюда вчера, пока вы смотрели в другую сторону.
Он разинул свой рот, чтобы заорать, потом передумал.
— Кто вам сказал?
— Джули.
— Как она?
— Прекрасно, — сказал я. — Сейчас на пути туда, откуда приехала когда-то.
— Я рад. — Он набрал полный рот мартини и проглотил его. — Ну, а теперь что это за чушь, будто бы я собираюсь сниматься в новом фильме на студии «Стеллар»?
— Вы видели вчера Мэнни Крюгера.
— Он — сумашедший! — Ларсен недоверчиво покачал головой. — Навешал мне на уши лапши о том, что собираются ставить римейк «Горбуна», и я играю там роль, в которой когда-то снимался старик Лоутон. Я не знал, то ли это шутка, то ли он спятил по дороге ко мне.
— Предположим, что это правда? — сказал я.
— Вы что смеетесь надо мной! — загоготал он.
— Сколько вам лет, Дуэйн? — спросил я. — Около сорока пяти? Вы становитесь слишком старым для «мыльных вестернов» и, кроме того, они выходят из моды и их редко снимают сейчас. А хороший фильм вмиг вознесет вас на вершину «звездного списка».
— Но я — играющий роль старика Лоутона!?
— Ну, если вы полагаете, что не справитесь… — я скромно пожал плечами.
— Кто, черт побери, говорит, что не справлюсь! — взорвался он. — Да я снялся в куче замечательных ролей до того как попал и застрял в этой вестерновской колее. Я был занят в репертуаре на нью-йоркской сценической площадке, в гастролирующих труппах! Я могу сыграть эту роль стоя на ушах.
— Только не на