— Вот это да! — восхитился Гарри. — Вы знаете, я видел это заклинание, но его цвет был не ярко-синим, как ваш луч — тот цвет был фиолетовым.
— Правда видел? Где? — удивился Грюм.
— В отделе тайн этим заклинанием Долохов чуть не убил Гермиону, — тихо ответил Гарри.
— Убить — не убил бы, но дел бы натворил серьезных, — сказал Грюм. — А фиолетовый луч был потому, что он слабак, или у него что-то с голосом было.
— Да, он был под воздействием заклинания немоты, — ответил Гарри.
— Довольно лирики, Поттер, — прорычал Грюм. — Давай ты. Движение запомнил? Сконцентрируйся. Вот тебе еще один котел.
Гарри представил, как из его палочки вылетает ярко-синий луч, направленный на Беллатрикс Лестрандж, например, и крикнул:
- “Virtus Violatio!”, но из его палочки только посыпались искры.
— Я бы очень удивился, если бы ты его сделал с первого раза, Поттер, — подбодрил расстроенного Гарри Грюм. — Смею тебя заверить, Поттер, что ты не выйдешь из этого кабинета, пока не разобьешь котел, так что, продолжим.
Гарри буквально вполз в гостиную Гриффиндора в половине десятого вечера. С трудом дойдя до кресла возле камина, он плюхнулся туда и погрузился в сон — сил не осталось даже, чтобы дойти до спальни.
* * *
Гарри шел по темному коридору отдела тайн в зал пророчеств. Он был уверен, что его там кто-то ждет. Гарри открыл дверь, дошел до конца ряда номер девяносто семь и увидел высокую фигуру мужчины в черной мантии.
— Ну, здравствуй, Гарри, я давно тебя жду, — протянул высокий холодный голос Лорда Волдеморта.
— Как вы сюда попали? — спросил Гарри.
— Ты забыл нашу последнюю встречу, Гарри? Она была здесь же чуть больше месяца назад, — ответил Волдеморт, ближе подходя к юноше.
— Что вам надо? — спросил Гарри, чувствуя, что он уже где-то это уже видел.
— Мы не закончили наш последний разговор, Гарри, — ледяным голосом сказал Волдеморт. — Нам помешали,… Итак, продолжим.
— Что, продолжим?
— Ты что, ничего не помнишь, Гарри? — удивился Лорд. — Мы говорили с тобой о моем пророчестве, до того, как старый дурак нам помешал и забрал тебя отсюда.
— О пророчестве? — сказал Гарри. — Я не знаю ничего о пророчестве, оно разбилось, вы же знаете.
— В прошлый раз ты сказал мне, что там сказано как ты можешь меня убить, — продолжал Волдеморт, ближе подходя к Гарри. — Мне нужно знать точно, что там сказано, Гарри. Я же должен быть готов в нашей встрече.
— А вы предупредили моих родителей, когда шли их убивать? — крикнул Гарри. — Им вы не дали ни единого шанса! С чего я должен давать вам поблажки?
— Ну, я же самый могущественный волшебник в истории, Гарри, — все еще спокойно говорил Волдеморт, хотя в голосе присутствовало нетерпение и злость. — Тебе этого мало?
— Если вы и прям — самый могущественный маг — зачем тогда вам нужны поблажки? — ответил Гарри.
— Не играй со мной, Гарри, — сказал Лорд, — с Лордом Волдемортом шутки плохи.
— Или вы боитесь снова потерпеть поражение от маленького мальчика, которого не убили в младенческом возрасте? — издевался Гарри. — Хорош, великий маг — ничего не скажешь! Просит у меня поблажки!
И Гарри громко засмеялся, понимая, что Волдеморта это приведет в ярость и тот вполне способен наложить на Гарри “Avada Kedavra” прямо во сне.
— Ты явно не извлек урока из нашей прошлой встречи, Поттер — теперь Волдеморт уже не скрывал свою злость и вынул палочку. — Что ж, придется мне тебе напомнить о боли. “Crucio!”
Гарри выставил самый мощный щит, на который только был способен — но это не помогло — боль поражала каждую его клетку. Он закричал и стал кататься по полу под воздействием проклятия. В этот раз ярость Волдеморта была невообразимой — такой боли еще не было. Перед глазами все плыло, и Гарри начал терять очертания зала, но тут все кончилось.
— Ты очень меня разозлил, Гарри, — сказал Волдеморт, опуская палочку. — Итак, что говорилось в пророчестве? Как ты можешь меня победить? Говори, иначе я продемонстрирую тебе весь мой арсенал проклятий пытки. Он весьма разнообразен, Гарри, я тебя уверяю.
— Как трогательно, — съязвил Гарри, поднимаясь с пола. — Я польщен. Не возьмете в ученики? У меня есть парочка людей, которых я хотел бы проучить.
— Если ты этого хочешь, Гарри, я с удовольствием приму тебя к себе, — ответил Лорд. — Но, если мне не изменяет память, ты однажды уже отказался от моего предложения. И у меня нет оснований верить в твою искренность теперь. Что говорится в пророчестве, Гарри? Не испытывай моего терпения — не стоит.
Тут перед Гарри стали всплывать странные воспоминания: он слышит голос Дамблдора, говорящего ему о том, чтобы он шел на голос и думал о том, что спит. Гарри показалось, что это все уже происходило раньше. Может быть, именно это и было, когда он спал десять дней? Так вот почему ему ничего не говорили — потому что Волдеморт проник в его разум. Гарри напрягся, стараясь себе представить, что он находится во сне. Но Волдеморт помешал ему.
— Это тебе не поможет, Гарри. Я удивлен, что старик тебе не рассказал о том, что тут было. Кстати, как он тебя спас?
— О чем вы? — спросил Гарри.
— Я применил древнейшее заклинание черной магии, которым владел только Салазар Слизерин. Никто на земле не в состоянии с этим справиться, кроме меня, даже Дамблдор, — ответил Волдеморт. — Я отправил твою душу во тьму. Твое тело жило, а душа была между двух миров. Так как он тебе помог?
— Я не знаю, — сказал Гарри. — Мне ничего не сказали. Вообще, ничего не сказали.
Гарри отчаянно еще раз подумал, что он во сне. Тут его закружило вверх. Гарри открыл глаза.
— Гарри, что с тобой? Ты кричал, — перед ним стоял насмерть перепуганные Рон, Дин Томас, Шеймас Финниган и Невилл. — Опять сны про Сам-Знаешь-Кого? Он опять на кого-то наслал змею?
Но Гарри не смог ничего ответить. Его трясло, шрам обжигало нестерпимой болью, к тому же, сильно жгло под амулетом на шее.
— Приятель, скажи что-нибудь, — Рон сильно волновался. — Позвать кого-нибудь?
Жжение усиливалось, и тошнота подкатывала к горлу. Гарри только успел оттолкнуть Рона, и его вырвало.
— Рон, надо позвать учителя, — сказал голос Невилла. — Ему совсем плохо.
Жжение под амулетом стало невыносимо, и Гарри стал задыхаться.
— Помоги мне снять это, Рон, — прохрипел Гарри. — Иначе оно меня удушит.
Но, видимо, амулет нельзя было снять, когда на разум совершается сильная атака. Как Гарри и Рон не старались — у них ничего не вышло.
— Я не могу дышать, Рон, — пытаясь вдохнуть, прохрипел Гарри.
— Рон, надо позвать МакГонагалл, — пропищал Невилл от страха. — Иначе эта штука его задушит.
Рон пулей вылетел из спальни. Гарри был почти без сознания, когда Рон вернулся с профессором МакГонагалл.
— Эта штука на шее жжет и душит его. Во сне он кричал и разговаривал, — торопливо объяснял Рон. — Мы попытались ее снять, но она не поддается.
МакГонагалл подошла к Гарри, оценивающе посмотрела на него, и на ее лице появилось выражение ужаса.
— Я не знаю, как ему помочь, а директора нет в школе, — сказала она. Рон побелел от страха. — Кто сделал тебе этот амулет, Поттер?
Гарри едва смог выдавить из себя одно слово:
— Снэйп.
— Уизли, вы не знаете, где находятся личные покои профессора Снэйпа, поэтому вам придется отнести туда Поттера, потому как он сам дойти не в состоянии. Скорее, у нас совсем мало времени, — почти прокричала МакГонагалл.
Рон, Невилл и Шеймас взяли полуживого Гарри на руки и вынесли из спальни.
Крики ребят разбудили весь факультет — в гостиной собралось много людей. Гермиона, увидев, что трое парней несут на руках почти безжизненного Гарри, бросилась к ним навстречу. МакГонагалл ее остановила, схватив за руку.
— Мисс Грейнджер, немедленно поднимитесь в совятню и отправьте письмо профессору Дамблдору, — на грани истерики говорила МакГонагалл. — Напишите, что на Поттера во сне вновь напал Темный Лорд. Скорее!
Рон, Невилл и Шеймас бежали по школе, неся на руках Гарри, который уже не дышал. МакГонагалл показывала им путь в личные покои Мастера Зелий — они находились в подземельях, как и его кабинет.
— Скорее! Скорее! — кричала профессор.
МакГонагалл открыла дверь заклинанием, выбив ее.
— Северус! — закричала она не своим голосом. — Северус, скорее!
Из правой двери вылетел Снэйп почти в чем мать родила. Казалось, он сразу все понял.
— В спальню! — скомандовал он и открыл дверь, из которой только что вышел. — Кладите его на кровать.
Ребята положили Гарри на постель профессора, и отошли на несколько шагов.
— Минерва, в моем кабинете, — быстро говорил Снэйп, разрывая на Гарри пижаму и беря с прикроватной тумбочки свою палочку, — третья полка слева, второй ряд сверху, пятый флакон слева — синяя жидкость, скорее!
МакГонагалл вылетела из спальни, ребята замерли на месте.
— Уизли, выйдете за дверь, в шкафу найдите кувшин и наполните его водой — ванная справа от вас, скомандовал Снэйп, — остальные — вон отсюда!
Рон выскочил из спальни, Невилл и Шеймас за ним. Дрожащими руками Рон достал из шкафа кувшин, вернулся в спальню и зашел в ванную, чтобы налить воды.
Профессор МакГонагалл вернулась через несколько секунд после того, как Рон исчез в ванной комнате.
— Возьмите, Северус, — она протянула Снэйпу флакон с синей жидкостью.
Снэйп направил палочку на горло Гарри, произнес какое-то заклинание, и амулет Гарри расстегнулся. Снэйп мгновенно влил синюю жидкость юноше в рот и снова застегнул амулет. Вошел Рон, держа полный кувшин с водой.
— Давай сюда! — рявкнул Снэйп.
Одним движением он вылил содержимое кувшина на грудь Гарри.
— Вы можете идти, он вне опасности, — уже более спокойно сказал Снэйп. — Минерва, когда вернется директор — пусть сразу же зайдет сюда.
— Хорошо, Северус, — ответила МакГонагалл все еще дрожащим голосом. — Пойдемте, Уизли.
Рон и МакГонагалл вышли.
- “Ivi Vigory” — сказал Снэйп, наведя палочку на грудь Гарри.
Тот открыл глаза.
— Где я? — хрипло спросил он, не поднимая головы.
— Если вам это польстит, Поттер, то вы в моей спальне и лежите на моей кровати, — сказал Снэйп шелковым голосом, полным недовольства. — Я хотел бы знать, что произошло, Поттер. Или вы опять ничего не помните?
— Профессор Снэйп? — спросил Гарри, все еще плохо соображавший, где он находится.
— Не рады меня видеть, Поттер? — сказал Снэйп. — Уж как я расстроен — передать не могу…
— Сэр, вы не могли бы мне помочь встать? — попросил Гарри. — У меня совсем нет сил.
— И далеко вы собрались, мистер Поттер? — ехидно спросил Мастер Зелий, подходя к юноше и помогая ему сесть. — Вам придется подождать директора у меня.
Только сейчас Гарри понял, что он в личных покоях Снэйпа и тот стоит перед ним босиком и без верхней части пижамы; похоже, что Снэйп оделся в тот момент, когда его окликнули.
Снэйп заметил, что Гарри на него смотрит, и выпалил:
— Где вас учили манерам, Поттер? Вам не говорили, что неприлично так смотреть на не совсем одетых людей? Тем более людей одного с вами пола… Тем более что я — ваш учитель. Я вас не ждал, так что извиняться я не намерен.
— Извините, профессор Снэйп, — промямлил Гарри, опуская глаза. — Если вы скажете — я тот час уйду.
— Не разыгрывайте из себя жертву обстоятельств, Поттер, — сказал Снэйп, открывая шкаф и накидывая на обнаженный торс мантию. — Вам будет, что рассказать друзьям…
Гарри вопросительно посмотрел на Мастера.
— Вы первый ученик, посетивший мою спальню, Поттер — полным иронии голосом сказал Снэйп. — Мало того, из-за вас мне пришлось вылить кувшин холодной воды на постель,… так что в наказание вы так же не будете спать, ожидая директора.
— Что мне сделать, чтобы вы приняли мои извинения? — не выдержал Гарри, вставая с мокрой постели, чувствуя, что у него нет сил, чтобы сделать один шаг. — Я не знал, что тут окажусь! Если вы не желаете терпеть меня в своей спальне до прихода Дамблдора, я подожду его в гостиной Гриффиндора. Только не упражняйтесь на мне в сарказме!
— Во-первых, я не слышал от вас никаких извинений, — резко отозвался Снэйп. — Во-вторых, не смейте мне хамить! — продолжал он, с каждым предложением повышая голос. — В-третьих, директора вы будете ждать здесь! И, наконец, в-четвертых, сядьте в кресло, чтобы я смог высушить постель. Или вам снова нужна моя помощь?
Гарри решил, что лучше доползет до кресла, но не станет просить Снэйпа о помощи. Но, не сделав и шага, Гарри рухнул обессиленный на пол. И двигаться даже ползком он не мог.
Снэйп рассмеялся.
— Вот видите, Поттер! Вы даже шага не можете шагнуть без моей помощи, — сказал он, и Гарри почувствовал, как сильные руки Мастера Зелий поднимают его и усаживают в кресло. — Да,… никогда не думал, что стану нянькой для знаменитого Гарри Поттера.
Гарри кипел от злости, но решил, что лучше будет промолчать и не злить Снэйпа.
— Если вы дадите мне обещание, что не станете лазить по моей спальне в мое отсутствие, я принесу вам восстанавливающее зелье, Поттер, — протянул Снэйп, улучив момент еще раз попрактиковаться в сарказме. — Мне не хватало еще и относить вас на руках в гостиную Гриффиндора — увидят слизеринцы — засмеют.
— Обещаю, что не двинусь с места, — ответил Гарри сквозь зубы. — Если вы еще не заметили, то у меня нет сил даже голову держать прямо — не то, чтобы исследовать ваши покои, сэр.
Снэйп вышел за зельем. Пока его не было, Гарри оглядел спальню.
Единственным источником света был камин, которым Снэйп, видимо, поддерживал тепло, чтобы не мерзнуть ночью — в подземельях всегда было холодно. Гарри удивился, увидев большое окно, но подумал, что это, скорее всего, магический обман. Окно было занавешено темно-зелеными шторами с серебристыми полосками. Несомненно, дань цветам факультета. Гарри пригляделся и увидел, что все в спальне было в тон зеленому и серебристому. Кровать была очень большая, из темного дерева с высоким пологом. Кресло было сделано в том же стиле, что и вся остальная мебель. На прикроватных тумбах — их было две — лежали книги, пергамент, перо с чернильницей; на второй — большая чашка и снова книги.
Гарри так же обнаружил большой книжный шкаф, который сейчас был почти не виден из-за отсутствия света. Несомненно, Снэйп любил читать перед сном, если он вообще, спал. В платяном шкафу, дверь которого была открыта, висел целый арсенал роскошных мантий, из которых несколько Гарри уже видел на Мастере Зелий. Так же, напротив двери, в которую вышел хозяин спальни, была еще одна дверь — как Гарри предположил, ванная.
Его разбирало любопытство посмотреть, что там, но тут вернулся Снэйп с восстанавливающим зельем. Руки Гарри не слушались, поэтому Снэйп помог ему выпить содержимое пузырька, высказав очередную порцию едкого замечания.
— Я так же заметил, что вы преуспели в моих уроках сарказма, и копируете мою манеру говорить, — отметил Снэйп. — А я всегда желал быть единственным в своем роде. И это касается всего, Поттер.
— Я не нарочно, сэр, — сказал Гарри. — К тому же, Малфой тоже тянет слова. Ему вы выговариваете? Или эта манера говорить — знак принадлежности к факультету Слизерина? Вы ведь тоже здесь учились, сэр?
— Не думаю, что ваше новое приобретение — моя манера разговора — порадует ваших друзей — гриффиндорцев, — ответил Снэйп, высушивая постель с помощью заклинания. — А что касается Малфоя…
Тут Снэйп сменил тон на более серьезный:
— Вам я не советую задирать его, Поттер. Боюсь, что это может стоить вам очень дорого.
— Я его не боюсь, — с вызовом сказал Гарри. — Когда-нибудь, он нарвется на хорошее заклинание от меня.
— И в этом вы снова напоминаете мне вашего отца, Поттер, — отозвался Снэйп. — Он тоже считал себя неуязвимым и очень сильным магом. Вам не приходила в голову мысль, что Малфой может отыграться не только на вас, Поттер? Интересно, есть ли хоть одна вещь на этой земле, до которой вы додумаетесь без моей подсказки, Поттер? Я же не вечно буду вашей нянькой.