— Рано думать, но мне кажется, что если и подозревать кого, так это Валентину Титову. По-моему, вполне логично. Ну… есть еще одна, правда, совсем хилая версия…
— Не думаю. Валентина вряд ли способна на убийство, а тем более на убийство мужа. Она по природе своей — тряпка.
— А кто способен?
— Ну, знаешь ли! — возмутилась подруга. — Ты такие вопросы задаешь! Я не знаю. Во всяком случае, если убийца и существует, мне он о своих мотивах не докладывал.
— Мне кажется, — осторожно начала Алена, — что тут виновата ревность.
Такие убийства происходят исключительно из-за любовных интриг. Сейчас все начнут говорить, что Титова убрали либо из-за денег, либо из-за политики, либо потому, что он влез как журналист не в свое дело, так всегда бывает, а на самом деле никто даже не подумает, что какая-нибудь малозаметная дамочка приревновала его…
— Ага, — перебила ее Катерина, — и, движимая необузданной ревностью, пробралась в гараж, заметь, обязательно под покровом ночи, и испортила тормоза!
— Она усмехнулась. — Алена, я бы не удивилась, услышав такое от Марины, — та любительница дамских романов, но ты! Серьезная журналистка! У тебя-то с какой стати крышу снесло на такую чушь? Андрей в свое время затащил в постель чуть ли не половину женщин, проживающих в Москве и области, и никогда не брезговал молоденькими периферийными обожательницами. Так что в стране проживает чертова уйма баб, с которыми он спал. И все прекрасно знали, на что шли, — он ни от кого не скрывал, что у него очередное временное увлечение. Но он обладал просто-таки сногсшибательным обаянием. Скажу больше, предложил бы мне — и я бы пошла. А потом и не подумала бы ревновать, ведь все понятно.
— А почему ты решила, что тормоза его машины испортили?
— Стиль такой! — фыркнула подруга. — Обычно в дамских романах именно тормоза портят.
— Н-да… — разочарованно протянула Алена. — Ты меня убедила. Вообще-то версия с тормозами кажется мне малопривлекательной. Чтобы испоганить машину, ее нужно знать. А женщины, которые с техникой на «ты», по-моему, не могли нравиться Андрею.
— Это правда. Он любил только «кошечек», таких мягких, неприспособленных.
— А его последняя, Наташа? Ты говорила, что она деловая девушка?
— Ну, деловая, в смысле занятая. Она не то модель, не то начинающая певица: вечно в бегах, встречи какие-то. По крайней мере, именно так о ней у нас говорили.
— А она не могла желать смерти Андрея?
— Ты себя-то слышишь?! — презрительно заметила Катерина. — Даже если она его и разлюбила, все равно ей выгодно было, чтобы Андрей продолжал жить, холить ее и лелеять. К тому же если она собиралась вертеться в искусстве, то лучшего проводника ей просто не найти. Он мог пропихнуть ее куда угодно! Нет, Наташа теперь, наверное, потеряла рассудок от огорчения.
— А ты знаешь, где ее найти?
— Смеешься? Я никогда не числилась в душеприказчиках Титова. Все, что я знаю, знаю исключительно со слухов. Разумеется, ему даже в голову не пришло кому-то сообщать, где живет его обожаемая Натали. — Катерина посмотрела на часы. — Ладно, у меня встреча через десять минут, как раз по поводу работы. Ты меня извинишь? — Улыбнувшись, она встала из-за стола. — Держи меня в курсе.
— Хорошо, — напоследок пообещала ей Алена и, проводив взглядом до дверей, глотнула кофе. Кофе был гадким. "Странно, — подумала она, — Катька ни словом не обмолвилась про фирму «Дом». Неужели Титов, который рассказывал ей про свою Наташу, не удосужился поведать историю, которую успел растрепать всей Москве? А что, собственно, за история? Тоже туманная какая-то, нет ни прямых обвинений, неизвестно даже, за что он так взъелся на эту несчастную контору.
Вполне возможно, что ключ к разгадке гибели Андрея именно здесь. Значит, так, сначала нужно найти эту самую фирму «Дом», а потом попытаться разыскать Наташу.
Что бы там Катька ни говорила, а эта девушка скорее всего знает больше, чем другие. Хотя… зачем мне все это нужно?" Алена не успела ответить на собственный вопрос — перед ее глазами предстала картина: следователь Терещенко ползает перед ней на коленях, превозносит ее ум и сообразительность, благодарит за помощь в раскрытии тайны убийства известного телеведущего и, конечно же, умоляет его простить, а она стоит словно каменное , изваяние, и надменная улыбка играет на ее губах. «Красиво, — злорадно подумала Алена и решительно поднялась из-за стола. — Это того стоит!»
Глава 4
Утром Алена долго бродила по квартире, заставляла себя позвонить.
Общаться с Мариной очень не хотелось. Она бы с радостью присмотрела дачу сама, но раз мать настроилась именно на этот вариант, значит, так тому и быть. Хотя зачем ей, Алене, дача по соседству со школьной подругой, которую она терпеть не может, понять было трудно. Единственное, что Алена уже решила, что если дачу и купят, то сама она туда носа не сунет. Пускай родители жарят там шашлыки и судачат с Мариной о загранице — ей там делать нечего!
Приятельница ответила почти сразу. Голос ее звучал вызывающе расслабленно, вот, мол, пока ты бегаешь по земле, как загнанная собака с высунутым языком, я просто наслаждаюсь жизнью.
— Лежу в джакузи, — без предисловий пояснила она, чтобы окончательно развеять миф о своей хоть какой-нибудь занятости. «В джакузи! В одиннадцать часов утра! Живут же люди!» — Алена испытала приступ отчаянной зависти, вспомнив, что ей самой нужно тащиться в душном метро в редакцию.
Она вздохнула, собрала волю в кулак и проговорила со сдержанной деловитостью:
— Мне мама вчера звонила, просила посмотреть дачу, которую вы собираетесь приобрести.
— Да?! — наигранно удивилась Марина. — А зачем?
— Чтобы расширить мой кругозор. — Если раньше в Алене теплилась надежда, что с бывшей подругой можно общаться, то теперь надежда эта умерла.
Сейчас Марина сядет на своего излюбленного конька и заведет долгую беседу о дороговизне современной жизни. Так и случилось.
— Это, конечно, не повод для гордости, но дача, которую мы собираемся строить, — недешевая. Впрочем… — подруга сделала внушительную паузу, — …там можно присмотреть что-нибудь и для вас. Знаешь, — в ее голосе послышался душевный энтузиазм, с которым врач обычно рассказывает о новом, еще не проверенном методе исцеления смертельно больному пациенту, — если не покупать земельный участок на VIP-территории, ну это ближе к бассейну, кортам и детской площадке, а строить дом у ограды и к тому же подобрать самый дешевый проект — такой малюсенький коттеджик, то вполне можно рассчитывать тысяч на тридцать долларов. Вы потянете?
— Мне абсолютно все равно, — скупо заверила ее Алена. — Мать попросила съездить с вами в эту фирму и посмотреть. Остальное меня не касается.
— Вообще-то мне нужно поговорить с Козликом. Не знаю, как он отнесется, ведь это важное дело. А когда он принимает какое-нибудь серьезное решение, он не терпит поблизости посторонних.
«И очень даже хорошо!» — Алена непроизвольно заскрежетала зубами.
— Позвони мне часиков, скажем… в пять. — Похоже, что таким тоном Марина привыкла общаться с прислугой. С какой стати она применила именно эту интонацию сейчас, Алена не стала выяснять, просто коротко пообещала перезвонить и с чувством отвращения швырнула трубку на аппарат. "Дети сначала любят родителей, потом критикуют их, потом жалеют, — напомнила она себе вызубренное к какому-то университетскому семинару высказывание Анны Ахматовой, но тут же задалась вопросом:
— А почему ничего не говорилось о стадии «готовы убить»?"
* * *
В редакции, по обыкновению, толклось много народу — какие-то внештатные корреспонденты и просто странные люди в мятых одеждах. Всем им, как всегда, что-то срочно понадобилось не то от Борисыча, не то от Вари, некоторые искали кассу, где выплачивали разовые гонорары, — словом, шум стоял неимоверный. Алена к этому балагану давно привыкла, поэтому весьма энергично протиснулась сквозь толпу к своему столу, с размаху плюхнулась на стул и включила компьютер.
Конечно, дома работать было куда спокойнее и даже много плодотворнее, но иногда она жертвовала тихим творчеством и появлялась в офисе, дабы тут ее не забыли.
Сегодня выпал именно такой день. Статья об Андрее Титове, несмотря на то, что уже получила одобрение главного редактора, по ее мнению, требовала некоторой доработки. Она пробежалась глазами по тексту, кое-что исправила — работа заняла не более часа, пока она наконец добралась до злосчастного абзаца, который вообще требовалось исключить. В нем Андрей рассказывал о том, какая плохая фирма «Дом»: «Если у вас появились лишние деньжата, загляните к этим бравым ребяткам, поделитесь с ними, им всегда пригодятся ваши сбережения». Алена вспомнила, как прищурился Титов, произнося эту фразу. Именно в тот момент она оценила его удивительную привлекательность, которой он сражал абсолютно всех женщин. Только Титов умел так ухмыляться и прищуриваться — сразу становилось понятно, что перед тобой не просто красивый мужчина, а породистый самец. И даже она, журналистка, которая уже успела пообщаться со многими «народными кумирами» и давно выработала стойкий иммунитет к показному обаянию, и то не смогла устоять, отметив, что сердечко ее как-то взволнованно встрепенулось. «Мы все еще не можем поверить, что его нет. Лишь в каждом доме образовалась пустота, которую уже никем и ничем не заполнить», — вспомнился ей грустный голос диктора. Странно, но эта довольно рядовая фраза, которую произносят в большинстве Прощальных речей, в случае с Андреем показалась ей не банальной, а истинной. Когда он был жив, выходил чуть ли не каждый вечер в эфир, вел передачи, которые она никогда не смотрела, она не задумывалась над тем, что какой-то телеведущий Титов занимает в ее жизни некое место. А оказывается, что с его гибелью действительно ушло многое — ушли стандартные светские новости типа: «А вы слышали, у Титова опять новая пассия», или признания подруг: «Не знаю, девочки, как вы, а я от Титова без ума», — или просто его фотографии в журналах, короткие кадры, снятые на всякого рода тусовках. Словом, Андрей Титов присутствовал в этой жизни, о нем любили судачить, его привыкли обожать, критиковать и завидовать его успеху, а теперь его нет. Нет, и все тут.
Чтобы не погружаться слишком глубоко в грустные размышления, Алена снова уставилась на последний абзац статьи. «Особенную благодарность хочу выразить президенту любимой мною фирмы „Дом“ Анатолию Кувалдину». «И как это я запамятовала о такой звучной фамилии? — сама себе удивилась Алена. — Надо же, Кувалдин!» Значит, именно он должен благодарить судьбу за гибель Андрея Титова.
Если бы не расследование с сопутствующим неразглашением фактов существования фирмы «Дом» в прессе, под которым подписались, видимо, все журналисты, кто о ней слышал, не миновать бы этому Кувалдину всенародного позора. Так судьбу должен благодарить нечестный бизнесмен или убийцу?
— Простите, — ее робко тронули за плечо. Алена вздрогнула и недовольно уставилась на молодого парня, склонившегося над ее столом и весьма нагло пялящегося в монитор компьютера. При этом взгляде парень поперхнулся, вытянулся в струну и глупейшим образом расплылся в умильной улыбке.
— Так и есть, — неуверенно промямлил он, — вы Алена Соколова?
— Да. — Она передернула плечами.
— Ой, я так мечтал вас увидеть! — совсем не по-мужски воскликнул он, что совершенно не соответствовало его внушительному внешнему виду — парень был весьма высок, крепок сложением, а черты его лица выдавали некоторую показную суровость. Он был как раз из тех, кого принято называть качками.
— Ну вот вы меня и увидели, — неприветливо заметила она, — что дальше?
— Просто не знаю, с чего начать! — восхищенно выкрикнул он и тут же испуганно огляделся, проверяя, не вызвал ли в редакции всеобщее замешательство своим возгласом. Но, на его счастье, гул не стих, никто не обратил на него ни малейшего внимания. Парень облегченно вздохнул. — А я Семен. Семен Зорин. — Он застенчиво хмыкнул и перешел на заговорщицкий шепот:
— Вообще-то это мой псевдоним. Я начинающий автор. Пишу рассказы. Пока… А настоящая моя фамилия Кузьмин. Но как-то не хотелось повторяться — Кузьмин на эстраде, Кузьмин в литературе, будут путать.
— У вас, видимо, грандиозные планы. — Алена улыбнулась. Улыбнулась недобро и неискренно. Она не любила сумасшедших. Даже если они всего лишь тихо помешаны.
— Пока не очень. Я печатаюсь в кое-каких журналах. В том числе и в вашем. Вот принес новую рукопись. Как я рад нашей встрече! — Он протянул ей руку. Пришлось совершить пожатие. — Я вами восхищен, — продолжал он, придав голосу пафосность. — Ваши криминальные сюжеты просто гениальны! А статью про «Гамлета» я перечитываю каждый вечер. Как вам удалось раскрыть эти убийства?!
Это ведь какие мозги нужно иметь!
— Спасибо. — Алена изобразила жуткую занятость, даже пальцем нажала кнопку на клавишах компьютера. Но это не подействовало.
— Знаете, вы для меня просто Шерлок Холмс! — прозвучало как признание в любви. — Но вам не хватает кое-чего…
— Вот как? — Она еще раз нажала на ту же кнопку и взглянула на парня с вызовом.
— Точно, — ничуть не смутился Кузьмин-Зорин. — Я скажу вам как писатель, вам не хватает спутника в ваших путешествиях или помощника в расследованиях, это как хотите.
— Набиваетесь в компаньоны? — Алена принялась деятельно рыться в кипе бумаг на столе. Даже лоб наморщила от усердия.
— Я?! Я не смел бы. Но если я могу быть полезен… — просиял начинающий автор.
— Вам случайно не известно, кто убил Джона Кеннеди? — усмехнулась она, не прерывая своего занятия.
— Нет… пока. — Претендент на роль доктора Ватсона на мгновение задумался, но тут же воодушевленно воскликнул:
— Но ведь это очень интересно!
— Несомненно.
— Соколова! — крикнул ей сердобольный Леша Бакунин, который наблюдал сцену с самого начала и наконец решил помочь коллеге. — Тебя Борисыч уже полчаса ждет.
— Да ну?! — Алена энергично подскочила. — Что ж, приятно было познакомиться. — Она кивнула явно расстроенному Зорину.
— Все-таки если я могу быть чем-нибудь полезен… Правда, мне очень интересно. А главное, мне хотелось бы с вами сотрудничать, я ведь писатель.
Сюжеты на дороге не валяются, — словно извиняясь за этот факт, неуверенно закончил он и протянул ей визитную карточку.
Алена мельком взглянула на нее: "Семен Зорин. Писатель. Член Союза писателей Москвы и г. Луганска. Номинант на премию «Серебряное перо Казахстана».
— Вот как? Неужели и такая имеется? По его вспыхнувшему подбородку она поняла, что в Казахстане вряд ли догадываются о существовании премии «Серебряное перо», а уж о ее номинанте Семене Зорине там и подавно никто не знает.
— Видите ли, — сконфуженно пояснил автор, — на визитке необходимы какие-либо звания, а то не воспринимают всерьез.
— Что вам не позволяет написать "Обладатель премии «Золотое перо России»?
— Не поверят, — тихо ответил парень.
— Вполне возможно. — Алена сунула визитку в ящик стола, затолкав ее подальше в бумаги, чтобы не попадалась на глаза слишком часто, и, наспех распрощавшись с начинающим автором, пулей вылетела вон из редакции.
* * *
Алена решила переждать, пока Кузьмин-Зорин покинет помещение. А до тех пор потолкаться с полчасика по коридорам. Ничего из этих намерений не вышло.
Как только она очутилась за дверью редакции, тут же налетела на подтянутого молодого человека, который, поймав ее за рукав кофты, остановил возле себя и принялся детально рассматривать.
«Выходной, что ли, в психбольницах сегодня?!» — зло подумала Алена и попыталась вырваться:
— Пустите!
— Вы Алена Соколова?
— Я Алена Соколова, я написала статью об убийстве в театре, а сейчас работаю над раскрытием убийства президента Кеннеди. Теперь я могу идти?! — проорала она ему в лицо и снова дернулась в сторону. Но парень лишь усмехнулся.
— Именно так мне вас и описали, — заявил он.
— Вы тоже номинант премии «Серебряное перо Казахстана»? — Она удивленно уставилась на него, но ничего интересного в его облике не нашла — парень как парень, самый обыкновенный, коренастенький.