Мать свою девочка боялась. Зосима, несмотря на то, что произвела на свет дитя, материнскими чувствами не страдала. Поэтому уделяла ей столько времени, сколько у нее хватало после посещения магазинов, бутиков, увеселительных заведений и салонов красоты, то есть ровным счетом ничего. Мало того, часто отгоняла девочку, как назойливую муху. Отец же, наоборот, души в ней не чаял, осыпал подарками, лаской и приятными словами, но, из-за своей всепоглощающей работы, проводил с нею непростительно мало времени. В итоге, Таша воспринимала меня и мамой, и папой, и бабушкой, и дедушкой. И, на удивление, слушалась во всем.
Капитан сего роскошного космолайнера С-класса, лаллан (и вообще лалланы занимали все видные посты Дельта-квадранта), имени которого я не удосужилась запомнить, вежливо и весьма уважительно поприветствовал вновь прибывших. Я бесстыдно вперила в инопланетянина взгляд и без зазрения совести рассматривала гуманоида. Все-таки, не каждый день увидишь представителя доминирующей расы Галактики! Я мотивировала свою нескромность тем, что мало кто будет обращать внимания на прислугу.
Одет лаллан был в белоснежный китель с золотой оторочкой и золотыми эполетами. Выутюженные белоснежные брюки не уступали в «золотистости» кителю, усеянные золотыми кантиками, значками, заклепками. И такие же белоснежные ботинки с золотистым рантом довершали белоснежный вид управляющего кораблем. Но меня впечатлило ни сколько его одеяние, сколько рост. Мне говорили, что лалланы, зачастую весьма высоки, но не ожидала, что этот момент меня очень впечатлит. Капитан оказался чуть больше двух метров в высоту. Длинные конечности симметрично гармонировали с телом. Обратила я внимание и на глаза. Хотя лицом они почти не отличались от людей, даже волосы росли там же, где и у нас, только глаза… они имели неестественный для людей размер. Они больше напоминали героев японских аниме.
Так вот, велев обслуживающему персоналу препроводить пассажиров по каютам, капитан удалился, сославшись на чрезвычайно срочные дела в рубке корабля. Нам в провожатые достался ускхонг (я долго учила произношение этой многочисленной расы СРП). Невысокий, коротконогий инопланетянин оказался очень проворным. Посмотришь на него, вроде конечности не должны ему позволять быстро двигаться, а нет, шустрее гуманоидов поди сыщи! Легко говоря на галаконе, он по ходу объяснил нам пути и способы транспортировки по кораблю. Наш отсек находился на среднем, то есть втором уровне корабля, который по комфортности немногим уступал верхнему. Не на столько, чтобы сокрушительно грызть себе ногти. На этом уровне размещались почти все увеселительные помещения, начиная от бассейнов и заканчивая массажными салонами. Узнав последнее, Зосима сразу загорелась их посетить в кратчайшие сроки, мило похлопав длиннющими накладными ресницами перед мужем. Конечно, тот согласно кивнул своему денежному пылесосу.
Оказавшись в своем номере с четырьмя комнатами (смежной общей и отдельными душем и туалетом), мы обнаружили свой багаж. Оперативно здесь все-таки обслуживают. Что и говорить, сервис! Велев мне переодеть и покупать Ташу, Зосима отправилась нахорашивать себя любимую для посещения массажного салона. Господин Феспесий, пробубнив что-то о пустоголовых курицах, устало уронил свое тело на роскошный кожаный диван в смежной комнате. Я же с Ташей отправилась выполнять повеление матери и хозяйки.
За последующие полторы недели нашего пребывания на лайнере в полной мере ощутила все прелести шикарной жизни. Таша затягала меня везде, куда только пускали с детьми. Господин Феспесий Кирияс Ясу выделил нам золотую кредитную карточку, чтобы мы себе ни в чем не отказывали, а сам проводил время больше в одиночестве в каюте, чаще за работой. Для меня Ташин папа являл собой яркий образец трудоголика с маниакальной паранойей обанкротиться. Зосиму же это нисколько не смущало. Главное, что деньги шли рекой в ее транжирные рученьки. И опять я с Ташей большей частью сама проводила все время.
В тот роковой день мы с малышкой возвращались с детской площадки, идя по широкому коридору оттенка охры. Внезапно пол под ногами дрогнул, и в считанные секунды отключилась искусственная гравитация. Мы с Ташей взлетели в воздух, воспарив между полом и потолком. Погас свет, и зажглись аварийные светильники. Красным. Почему красным? Чтобы было еще страшнее? Я быстро схватила девочку и прижала к себе. Сзади послышались возмущенные возгласы. В коридоре кроме нас находилось еще пятеро пассажиров. Я так понимаю, они придумывалиизощренные описательные эпитеты в адрес капитана. Я же лишь со страхом прижимала притихшую девочку.
— Харита, что случилось? — тихонечко пискнула кроха.
— Я не знаю… — я старалась ответить не дрожащим голосом.
Вышло не очень. Успокоило, что девочка восприняла это, как очередную игру, так как захихикала и начала ерзать в моих объятиях, желая вывернуться, чтобы попарить в невесомости. Попытки дотянуться до стены у меня были напрасными. Слух сообщил, что и другие в этом не особо преуспели. Что делать? Сердце в груди судорожно сжималось. Невесомость длилась где-то около двух минут. Потом все загудело, и восстановилась искусственная гравитация. Мы с грохотом рухнули на пол. Хорошо приложившись плечом и бедром, я поняла, что прикусывать язык — очень неприятно. Противно завыла сирена.
— В чем дело? — услышала я чей-то вопрос.
— На нас напали?
— Что делать?
Приподнявшись на локте и осматривая Ташу на предмет ушибов и травм, я старалась прислушаться к окружающему. Наши соседи по коридору, также получив неприятные ушибы и ссадины, крепко возмущались. Я поднялась на ноги, пытаясь собраться с мыслями и помогая сделать это Таше. Что это было? И почему никто не сообщает через главную сеть, что произошло?
Осмотрелась. Тишина. Лишь несколько пострадавших отряхивались и испуганно оглядывались. Я посмотрела в сторону, куда мы с Ташей шли. Там сломался светильник и жутко мигал итак пугающим красным цветом. Туда идти перехотелось. Малышка прижалась ко мне и снова повторила вопрос о том, что случилось? Я еще раз ответила, что не знаю. Что делать? Бежать? Куда? В каюту прятаться? Или назад? Появился вновь свет. Почувствовалась легкая вибрация под ногами. Что это значит? Сирена начинала действовать на нервы.
Прижавшись спиной к стене, декорированной изящной лепниной и придавив к себе Ташу, продолжила оглядываться, желая оценить ситуацию детальней. Хорит, все это время стоявший ближе всех к нам, сорвался с места и побежал влево мимо меня. Я только и успела проследить за синекожей молнией. За ним бежать? Ноги почему-то отказывались слушаться. Громко постанывая, на ноги встала пожилая гекканка, пугающе поблескивая фасетчатыми глазами. К ней подошел ускхонг, заботливо предлагая помощь. Две молодые девушки, испуганно озираясь, тоже стояли в нерешительности. Через еще пару минут, вдруг, слева, куда умчался хорит, послышался глухой взрыв, эхом пронесшийся по длинным коридорам корабля. Он в момент определил направление нашего дикого бега.
Мы побежали в противоположном направлении от личных кают к центру диска корабля. Со спины потянуло дымом. Мы бежали так быстро, как позволяли маленькие ножки Таши. Мимо в панике пробегали другие пассажиры, сопровождая гадкий вой сирены истошными воплями и создавая ужасную какофонию звуков. От этого сердце забилось еще быстрее, а желудок неприятно скукожился в страхе.
Таша спотыкнулась. Я удержала ее. Малышка быстро устала, поэтому я схватила ее на руки и продолжила бежать дальше, хоть и намного медленнее. О том, что направление бега верно стало понятно, когда из всех поворотов начали выскакивать другие пассажиры и бежать, бежать, что есть силы. Создавалось впечатление, что кто-то специально всех загоняет в центр. Дышать становилось все тяжелее и тяжелее. Ноги еле шевелились. В толкотне видеть, куда ступаешь почти невероятная задача, а тем более, если на руках перепуганный ребенок, вцепившийся в шею, как клещ. Дым выедал глаза и бронхи. Вопли и крики ужаса заставляли на голове шевелиться волосы.
На подходе в огромный холл, где ютилось множество всевозможных детских и взрослых аттракционов, вдруг, наступила тишина: смолкла сирена. У входа на «площадь аттракционов» образовалась пробка. Я измождено прислонилась плечом к стене, и в этот миг раздался протяжный гулкий стон и скрежет металла. Гуманоидный люд замер. Что же все-таки происходит? Со стороны пассажира, одного из нескольких тысяч, все казалось неясным и невероятно устрашающим.
Через минуту толпа колыхнулась в сторону помещения аттракционов, я же осталась стоять у стены, боясь быть затоптанной и мучимая сомнениями. Что-то меня останавливало. Неожиданно, меня сильно толкнули в спину, и я рухнула на пол, придавив всем телом Ташу. Та заскулила, заставив привстать на локтях и подсунуть ее в угол коридора. Затем я закрыла девочку телом от обезумевшей толпы. Скукожилась. Пытаясь защититься, обхватила руками голову, спрятав лицо возле Таши. Только звуки теперь говорили, что происходит вокруг. Топот бегущих ускорился, потом затих, сменившись шелестом и неясным рычанием. В этот момент я решилась поднять голову, чтобы понять, что происходит. И узрела…
Это существо я видела впервые в своей жизни. Необычно вытянутое лицо, как на иконах в исторических музеях, узкая челюсть, длинный ровный нос с широкими закрытыми крыльями ноздрей и большие, выразительные глаза почти без белка… чем-то он напомнил очеловеченную морду собаки, образ которой довершали удивительно подвижные, звериные уши, размещенные много выше на голове, чем у человека. Вроде бы человек, но в то же время и нет.
Оно склонилось так, что сложно было рассмотреть его немалых размеров тело. Я резко вдохнула, ощутив, как мои зрачки в ужасе расширились. Ноздри склонившегося существа напряженно трепетали, указывая, что он внюхивается в меня. Я пыталась сдержать дрожь, чтобы не показать безумного ужаса. За спиной этого создания (как я догадалась, мужского пола) подобное существо в черном обтягивающем костюме бросило на меня заинтересованный взгляд и обогнуло нас. Потом встало на четыре конечности и ловко, как пантера, помчалось дальше. За ним еще и еще…
Тот, что рассматривал меня, осторожно протянул руки, взялся за предплечья и легко поставил на ноги. Все это время он не отрывал изучающего взгляда. Выпрямившись во весь свой немалый рост, под стать лалланам, чужой склонил голову набок и продолжил разглядывать. Создалось впечатление, что он пытался что-то себе объяснить, будто он не мог чему-то поверить.
Испуганный писк сзади заставил меня выдернуть руку из цепкой лапищи, и я снова припала к девочке. Убедившись, что Таша до сих пор в порядке, подняла на это странное человекоподобное существо с глазами собаки затравленный взгляд. Он перевел осмысленный, задумчивый взгляд на всклокоченную и чудом уцелевшую девочку. Эта церемония разглядывания длилась около минуты.
Мимо за его спиной по коридору продолжали пробегать такие же создания в черных костюмах. Некоторые даже вели пленных, толкая последних чем-то, что напоминало плазмеры офицеров службы безопасности лайнера. Кое-кто, проходя мимо, что-то говорил стоящему передо мной на рычаще-мелодичном языке, но он никак на них не реагировал. Его подвижные уши внимательно навострились на меня, и в этот миг я заметила еще одну особенность этого существа — хвост! Настоящий собачий хвост, достававший ему до колен с густой длинной шерстью.
Через минуту он словно очнулся от глубоких размышлений и уже более жестко схватил меня и поволок в зал. Там среди полуполоманных аттракционов собралось и испуганно жалось друг к другу большое количество пассажиров. Меня и Ташу бесцеремонно пхнули в эту толпу и быстро ушли прочь.
Присев на колени, я обняла девочку, испуганно всхлипывающую на моем плече, и оглянулась, прислушиваясь к негромким перешептываниям. Из происходящего я догадалась, что на лайнер напали и взяли на абордаж. В огромном зале, являвшемся геометрическим центром корабля, собралось большое количество пассажиров и членов обслуживающего персонала. Многие, молча таращились на окруживших нас вооруженных гуманоидов.
— Кто это? — услышала я чей-то приглушенный вопрос.
— Псы Акии… — чей-то такой же приглушенный голос дал ответ.
Я сразу обернулась на того, кто это сказал. Это говорил ускхонг, одетый в форму техника.
Когда он упомянул о псах Акии, память решила немного прояснить ситуацию. Когда-то я читала в голоновостях о расе гуманоидов, живущих в Гамма-квадранте. Они ретиво охраняют свою территорию и никому не позволяют без разрешения пересекать ее границы. Их прозвали псами Акии, они же себя называли херонцами. Их боялись даже лалланы. Так как они не являлись членами СРП, то об этих херонцах мало, что было известно. Знали их очень хорошо пограничные службы. И пограничники давно зарубили себе на носу один негласный закон: пересекать границу территории империи Акии — табу. Херонцы не терпят чужаков и с презрением относятся ко многим расам. Конечно, с некоторыми они не цурались торговых отношений, но строго оговаривали все условия и запреты, ведя себя весьма осторожно и держась особенным островом везде.
Рассказывали, что некоторые расы и конгломераты нанимали херонцев на службу и с их помощью добивались впечатляющих результатов. Естественно, отваливали немалые гонорары этим наемникам, которые считались одними из самых лучших в Галактике. Я еще подумала, почему их называют псами… тогда я решила, что из-за агрессивности. Теперь думаю, что скорее из-за вида, хотя…
Я принялась пристально наблюдать за ходившими вокруг воинами. Обратила внимание, что как мужчины, так и женщины имели оружие и работали бок о бок. Правда, женщин было много меньше. Отличались они между собой резко. Мужчины, как один, высокие, подтянутые. Не сказать, что мускулистые, скорее больше гибкие, жилистые, но широкоплечие и в каждом движении чувствовалась сила. На голове рос короткий ежик волос, среди которого возвышались те самые подвижные звериные уши с небольшой кисточкой на конце.
Женщины были ниже, где-то по плечо мужчинам, бедрастые, но совсем без груди. По крайней мере, ни у одной женщины я не увидела там никакой возвышенности. Узкоплечие, юркие и очень гибкие. У всех дам на макушке длинные и ровные волосы были собраны в густые хвосты. А вот глаза у всех одинаковые. Белки едва заметны. Все пространство глаз заполняла разных цветов радужка и большие зрачки.
Охранники ходили вокруг и не позволяли пленникам даже дернуться в сторону выхода. Да, впрочем, никто и не пытался. Все явно уразумели, с кем имеют дело. Пока я тихо сидела в толпе, у меня возник один вопрос. Почему же все-таки херонцы напали на нас? Неужели мы нарушили их границу? Или же нас заказали? На корабле находится очень много высокопоставленных лиц, которые могли бы кого-то крепко заинтересовать. Может быть, кого-то из них хотели похитить и требовать выкуп? Или доставить заказчику? Оставалось только гадать.
Сидели мы так в напряженной тишине еще минут двадцать, пока через тот же проход, через который сюда попала и я, в зал вошла группа херонцев, окруживших троих лалланов. Среди введенных под конвоем признала капитана. Последний, с лицом угрюмого висельника, покорно шагал за впереди идущим крупным херонцем. Акийца, что вынюхивал меня, я узнала сразу: он имел отличительную особенность — белый воротничок-стойку и широкий узорчатый ошейник на мужской длинной шее.
Подведя пленников к остальным, главный херонец (об этом я догадалась по тому, как другие реагировали на его приказы) остановился и, заложив руки за спину, развернулся к лалланам. Теперь я смотрела ему в затылок. Он что-то сказал капитану нашего корабля на странном певучем языке. На языке лалланов! Надо же, он знает их сложнейший язык? Или он имеет лингводекодер? Скорее всего, второе. Это удивительное устройство, созданное именно лалланами, имело не только переводческий характер, но и обратное свойство. Он мог говорить на любом языке, внесенном в память устройства, а их там было сотни тысяч (и была встроена функция расширения и обучения)! Лаллан выпрямился, и, гордо вскинув подбородок, ответил на рычащем языке. Херонец вздрогнул и наотмашь влепил тому по лицу солидную оплеуху, от чего капитан согнулся в сторону, куда его послала рука бьющего. Подумалось, что лаллан оскорбил херонца. Выпрямившись, капитан сплюнул зеленую кровь, и, презрительно скривив красивые губы, громко на галаконе объявил: