Всё, что ей нужно было делать, это притвориться, что она забыла о ночи, которую они провели вместе, и никогда не думала о том, какой удивительный и замечательный был секс между ними.
Если она будет лгать себе и ему достаточно долго, может быть, когда-нибудь это станет правдой.
Она так хорошо пахла. Даже когда Джастин попытался сосредоточиться на том, чтобы не задеть автомобиль миссис Уилсон, перемещая снегоочиститель, чтобы очистить от снега дорогу за ним, даже тогда он знал, как вкусно пахла Клэр.
Что, конечно, привело его прямо к мыслям о том, как хороша она на вкус, о чём он поклялся никогда больше не думать.
— Как прошёл день открытия? — спросила она, и ему потребовалось несколько секунд, чтобы очистить голову и понять, что она говорит о снегоходах.
— Хорошо. Крис и я сделали около шестидесяти миль. Не много, но трассы только формируют, и для пробной поездки это хорошо.
Подъездная дорога миссис Уилсон была очищена, так что он поднял снегоочиститель и выехал на дорогу, чтобы направиться к следующему месту.
— Это хорошо.
Она смотрела в боковое окно, и ему было интересно, о чём она думала.
— Снегоход Брендана всё ещё в гараже?
Вот и ответ.
— Да.
— Я подумала, может, мне поучиться ездить на нём? Мы могли бы выезжать с тобой иногда.
Он засмеялся и толкнул ее в руку локтем.
— Ты? В лесу на морозе?
— Может быть, мне бы понравилось.
— Или, может быть, ты бы постоянно ныла.
Она отвернулась от окна, чтобы шлёпнуть его.
— Я не ною.
Когда он схватил ее за запястье, чтобы не дать ей ударить его, казалось, самой естественной вещью в мире было скользнуть рукой вниз и переплести свои пальцы с ее пальцами. Она не вырывалась, и он оставил их соединенные руки на сиденье между ними.
— Если ты действительно хочешь ездить, я научу тебя, — сказал он. — Но снегоход Брендана слишком большой для тебя. Если ты серьёзно, я возьму его и обменяю на что-то более подходящее для тебя.
— Тебе не будет трудно? Я имею в виду, отпустить их.
Краем глаза он мог видеть, как она смотрит на его профиль, поэтому он пожал плечами, как будто это не было большим делом.
— Это всего лишь сани, Клэр. Я запускал их на днях и думал, что это чертовски обидно, что они просто стоят там.
— Ты любишь снегоходы больше всего на свете, — сказала она мягко. — Я бы с радостью делала это с тобой.
Он пожал её пальцы.
— Я позвоню в магазин и посмотрю, что они мне предложат.
Потом он отпустил её, потому что ему нужны были обе руки, чтобы ехать по грунтовой дороге, которая вела к дому Свенсонов. Город сделал хренову половину работы по очистке дороги, но они не трогали подъездные пути. Гарри Свенсон жил в последнем доме на дороге, изолировано от своих соседей. Он работал по ночам, поэтому он уже ушел. Джастин хотел сгрести снег с его дороги, чтобы тому было проще добираться домой.
Пока он работал, она снова стала смотреть в своё окно, что беспокоило его. Как правило, она болтала всю дорогу, пока он работал, до такой степени, что он иногда жалел, что взял ее, потому что её невозможно было заставить замолчать.
— О чём ты думаешь? — спросил он её, ставя грузовик в парк и выключая фары, чтобы он мог уделить ей всё своё внимание.
— Хочу снова поцеловать тебя, — сказала она в окно.
Он был удивлен, что окна не запотели от волны жара, который окатил его.
— Ты за или против?
— Я по-прежнему боюсь, что это надолго испортит нашу дружбу.
— Не хочу это говорить, но то, что происходит между нами всё это время, словно как держать большого слона с бивнями в комнате, радость не велика.
— И что ты собираешься с этим делать?
Что он должен был сделать, так это запустить двигатель, поставить ногу на газ и высадить её около её квартиры. Вместо этого он сбросил на пол хлам с сиденья и взял её за руку, чтобы перетащить её на свою сторону в грузовике.
— Что мы, по-твоему, должны с этим делать?
— Может быть, нам нужно... Избавиться от этого?
— Невозможно представить, что это когда-нибудь произойдёт.
— Мы могли бы просто решать по ходу дела.
Так как она уже скидывала ботинки, он понял, что ей понравилась идея.
— Нас могут увидеть?
— Нет.
В грузовике стало вдруг тепло, поэтому он протянул руку и убавил вентилятор до минимума. Ну и что, что окна запотеют? На самом деле, он на это надеялся.
Она целовала его, долго и медленно, в то время как их локти сталкивали вещи, потому что она пыталась выползти из своих джинсов, а он пытался достать презерватив из бумажника в заднем кармане его джинсов.
— Помедленнее, — прошептал он около её рта.
— Не могу. Не хочу. Ты нужен мне, Джастин.
Ему не пришлось говорить дважды. Когда он достал бумажник, он приподнял свои бёдра, чтобы стянуть джинсы, и натянул презерватив. Она накрыла его собой и окна запотели, как в сауне.
— Я думаю об этом с той самой ночи после вечеринки, — сказала она. Её дыхание напротив его щеки, она двигалась медленно, поглаживая его.
Он думал об этом гораздо дольше, но сейчас было не время для дискуссии. Сейчас, когда она вот так двигалась вверх и вниз, заставляя его забыть... всё, что не давало им делать это всё это проклятое время. Это будет длиться не долго, и потом он, наверное, вспомнит, но сейчас всё, что он знал, это ощущение её тела, её грудь в его руках, её рот напротив его.
Он чувствовал, что её тело напрягается, и хотел, чтобы она замедлилась, но она ускоряла темп, и он думал, что он взорвётся. Она вонзила ногти в его плечи, и со стоном он кончил.
Прошло несколько жарких, задыхающийся минут, прежде чем Клэр поцеловала его шею и слезла с него. Он не нашел ничего лучшего, как выудить из-под сиденья пустой пакет от пончиков, бросил туда презерватив и скомкал его.
Всё, что ему нужно было сделать, это просто подтянуть джинсы, но он дал ей несколько минут в туманном коконе кабины, чтобы подобрать большую часть её одежды, прежде чем включить дефростер, просто на случай, если кто-то смотрит. Она смеялась, когда наклонилась, чтобы найти ботинки, и он включил свет, чтобы помочь. Её левая рука оперлась на приборную панель и неожиданный вид белой кожи на том месте, где было обручальное кольцо, убил всякое желание смеяться вместе с ней.
Проклятье, он опять это сделал. И в этот раз он не чувствовал себя лучше из-за этого, чем в прошлый раз.
Клэр, наконец, выпрямилась и плюхнулась на своё сиденье, пристегнула ремень.
— Я действительно нуждалась в этом...
Он выключил верхний свет, радуясь внезапной темноте, которую нарушал только приглушенный свет приборной панели.
— Да, я тоже.
В этот раз она держала его за руку, и он начал путь назад к её дому, в голове творился сущий кавардак. Часть его была счастлива, и удовлетворена, и хотела свернуться калачиком в постели Клэр и заснуть.
Второй его части было противно. Он не только снова спал с женой своего друга, но и сделал это, зная, что этим снова поставил дружбу с ней в шаткое положение.
— Ты позвонишь в агенство насчёт саней Брендана? - спросила она через несколько миль. — Скоро? Я действительно хочу ездить с тобой.
Сильный удар горя поразил его в нутро при мысли о продаже саней, вместе со свежим порывом вины. Взять девушку Брендана. Избавиться от его снегохода. Это было слишком.
— Да. Я дам тебе знать, что они скажут.
Она больше ничего не сказала, и когда она отпустила его руку, чтобы нажать на кнопку пропуска на проигрывателе компакт-дисков, когда началась песня, которая ей не нравилась, он передвинул свою правую руку на руль. Она, кажется, не заметила. Просто начала подпевать следующей песне и указывать свои любимые рождественские огни, когда они проезжали мимо веселых нарядных домов.
Вцепившись в руль мертвой хваткой, он сосредоточился на дороге и боролся с желанием съехать с асфальта, чтобы он мог биться головой о руль. Он умудрился запороть все на этот раз, только на этот раз было еще хуже. Не только не было никакого алкоголя, на который можно было бы свалить вину, не зависимо от того, насколько неубедительным было бы такое объяснение, но она, похоже, не испытывала никаких сожалений. Он не мог дать ей повод думать, что у них что-то начинается.
Когда он, наконец, съехал на её подъездной путь, он поставил грузовик в парке, ломая себе голову над тем, как ему, черт возьми, выкарабкаться из всего этого. Он хотел просто уехать домой, врубить на полную мощность звук айпода и выбивать дерьмо из боксёрской груши, висящей в его подвале.
Клэр хмуро посмотрела вверх на своё окно, не обращая на него никакого внимания.
— Я знаю, я оставила свет на кухне включенным.
Но в квартире сейчас было темно, и это значило, что ему придётся подняться с ней. Он заглушил двигатель и протянул руку.
— Дай мне свои ключи.
Она шла за ним по пятам, когда он поднимался по лестнице и открывал дверь. Когда он щелкнул выключателем, свет в гостиной загорелся, и всё выглядело нетронутым. Мокси обвилась вокруг его лодыжек, прежде чем перейти к Клэр, чтобы её подняли на ручки и погладили. Он заглянул в ее ванную комнату и спальню и не обнаружил, чтобы что-то было не на месте, поэтому он подтянул кухонный стул к раковине и поднялся вверх, чтобы снять лампочку над ней.
— Перегорела. У тебя есть другая?
— Над микроволновой печью. Подожди.
Он смотрел, как она спустила кошку и потянулась, чтобы достать коробку с лампочками. Она выглядела... счастливой. Спокойной. И она улыбнулась ему, когда он брал лампочку из её руки.
— Ты прямо мастер на все руки.
— Да.
Он тянул время, вкручивая новую лампочку и заменяя плафон, но это было только несколько минут перед тем, как настанет время отвечать за свой поступок.
Она сняла толстовку и свернулась калачиком на диване, положив на ноги Мокси для тепла. Она потянулась за пультом, остановилась и забавно посмотрела на него:
— Что не так?
— Мне надо уйти. Это была долгая ночь.
Счастливое сияние немного потускнело, но она по-прежнему улыбалась.
— Почему бы тебе просто не остаться здесь? Тебе нет смысла ехать домой, когда ты должен выехать рано утром, чтобы закончить работу.
— Я не могу остаться, Клэр.
И это окончательно убило остатки счастья на ее лице.
— Почему?
Он пожал плечами, не зная, что сказать, но она покачала головой.
— Не надо. Скажи мне, почему?
— Я не могу делать это снова. Я и ты, я имею в виду. Это не правильно.
— Полчаса назад, кажется, ты думал, что вполне правильно.
— Я хочу тебя. Я всё ещё хочу, но... Брендан...
Он не знал, как это объяснить, и все слова в мире не смогли бы сделать это легче. Наверное, только сделают больнее.
— Мне надо идти. Завтра позвоню, может быть.
— Джастин.
Он остановился, держась рукой за ручку двери, но не обернулся.
— Не возвращайся.
Глава 6
Эти слова нелегко ей дались, и её трясло от усилия, которое потребовалось, чтобы вымолвить их, но она не взяла бы их обратно.
Рука Джастина скользнула с ручки двери, он медленно повернулся к ней лицом.
— Клэр, не делай этого.
Он и вправду думал, что она хочет выкинуть его из своей жизни? Он был её лучшим другом. И, несмотря на все её усилия отрицать и отклонить это, он был мужчиной, в которого она влюбилась. Или, может быть, которого она всегда любила, но не признавала этого.
— Я думала, после рождественского вечера у нас всё наладилось, - сказала она тихо. — Я думала, наша дружба сохранилась. А сегодня вечером, в твоём грузовике, я подумала, мы разобрались с проблемой... Что бы мы ни чувствовали, мы делаем шаг вперёд вместе, но нет. Ты пристрастился к каким-то запутанным эмоциональным горкам, а мне этого не нужно.
— Я не хочу делать тебе больно.
— Но ты делаешь. Я всегда любила тебя, Джастин, но думаю, моя любовь к тебе меняется, и это пугает меня. Пока ты не найдёшь своего места, тебе лучше уйти, пока не стало хуже. Пожалуйста.
— Ты была красивой невестой, — прошептал он.
Смена темы разговора вывела её из равновесия, и непроизвольно она бросила мимолётный взгляд на их с Бренданом свадебную фотографию. Через секунду она успокоилась и снова посмотрела на Джастина.
— Речь не о прошлом. Речь о настоящем.
— Как это может быть не о прошлом? Я стоял здесь, рядом с моим лучшим другом, и смотрел, как ты клялась любить, уважать и заботиться о нём.
— Пока смерть не разлучит нас. Я любила его, Джастин. Я и сейчас его люблю, и если бы он был жив, я бы провела с ним всю свою оставшуюся жизнь. Но он умер. Та жизнь кончилась, но я ещё здесь и должна начать новую жизнь. И я хочу начать её с тобой.
— Я не могу. Ты жена Брендана, Клэр. Я не могу оставить это в прошлом.
— Нет, я вдова Брендана. Я больше не его жена.
— Но ты была. Я любил жену моего лучшего друга. Ты знаешь, каким жалким подонком я себя из-за этого чувствую? Самым мерзким, вот каким.
«Я любил жену моего лучшего друга». Его слова медленно оседали и ещё медленнее она их осознавала. Если бы он сказал, что спал со вдовой своего лучшего друга, это не имело бы для неё никакого смысла. Она знала, что их отношения с Бренданом все перепутали в его голове. И не только в его.
Но его слова звучали так, будто он любит её. И любил задолго до того, как Брендан погиб. Это было невозможно, потому что он был её лучшим другом, и она знала бы, если бы он испытывал к ней подобные чувства.
— Ты никогда не предавал его, — сказала она, потому что в данный момент она мало в чем была уверена, но в этом она абсолютно не сомневалась.
— Предавал. В душе. И когда я закрывал глаза по ночам, я старался не представлять нас в одной постели, но всё же видел. Я действительно очень старался.
На его лице было написано, чего ему стоило это признание, и она не могла не признать этого. Она посмотрела вниз на Мокси и погладила ее шерсть, не совсем уверенная, кого она хочет успокоить: кошку или себя.
— Ты не это имеешь в виду, Джастин.
Это не могло быть правдой, потому что это меняло всё, во что она верила о своих отношениях.
— Это правда.
— Его больше нет.
— Мы оба любили Брендана слишком сильно, чтобы он когда-нибудь исчез. Я... Я просто не могу так поступить.
— Тогда тебе лучше уйти. У меня и так было слишком много боли и несчастья, чтобы держаться за что-то, что приносит мне боль, даже если это ты.
— Не надо. Пожалуйста.
— Мне приходится.
Казалось, он хочет ещё что-то сказать — она видела это по его лицу. Но он открыл дверь и вышел в холодную ночь. Первая слеза упала, когда он закрыл дверь, и к тому времени, когда вдали затих звук двигателя его грузовика, она ревела в подлокотник дивана. Мокси, стараясь утешить ее, терлась об её волосы.
Клэр знала, что поступила правильно, прогнав Джастина, но не ожидала, что это будет так больно. И по своему опыту она знала, что болеть будет долго. Больно будет каждый раз, когда ей захочется взять телефон и позвонить ему, но она не сможет. Больно будет каждый раз, когда она услышит шутку, которая его бы рассмешила, но не сможет ею поделиться. Больно будет, когда будет фильм, который, она знала, понравился бы им обоим, и ей придётся пойти в кинотеатр без него.
Даже если он вернется, между ними никогда больше не будет того, что прежде. Теперь она знала, что он любил её — он использовал прошедшее время — а она любит его в настоящем времени. Но он был прав. Они оба любили Брендана слишком сильно, чтобы он когда-нибудь исчез. И, в то время как она могла принять, что ей повезло любить двух замечательных парней, которые оказались лучшими друзьями, Джастин не мог.
Когда слёзы иссякли, пусть временно, она несколько минут погладила Мокси, потом умылась. Она включила радио, чтобы прогнать тишину, а затем схватила несколько пустых пакетов, которые она всегда засовывала под кухонную раковину, и начала собирать его вещи. Не было смысла иметь одежду, и туалетные принадлежности, и прочее имущество Джастина по всему дому, раз он никогда больше не будет заваливаться на её диван. Или спать в её кровати.
К сожалению, боль не утихла в течение следующих нескольких дней. Приближалось Рождество, в это время особенно грустно быть одному и выхаживать хрупкое сердце. Она сосредоточилась на работе. Это помогало. Не за горами было время платы налогов, поэтому работы хватало. Не было необходимости часто покидать квартиру, что тоже помогало, так же как и разговоры с семьёй по телефону. Но она скучала по Джастину так сильно, что не проходило и несколько минут без того, чтобы не думать о нём. Даже Мокси, казалось, скучала по нему, судя по тому, как она ходила перед дверью, а затем на кухне терлась о ножки "его" стула.