Он встал, опираясь ладонями на колени, постоял, растягивая спину – вроде, не болит – и прошлепал в ванную. Затем, не доходя, повернул-таки к окну – посмотреть на погоду.
Вопреки опасениям, смога за окном не было, а обнаружился там дождь, мелкий, скучный – и сразу понятно, что на весь день. Казимир особо не возражал – дождь мешает только тем, кто молод и всё ещё верит в солнце и радость. В свои пятьдесят два он предпочитал иные ценности. Спокойные.
В дополнение к дождю, за окном обнаружилось графити, одна штука. Кто-то из предпочитающих солнце и радость дебилов, ухитрился вскарабкаться на пятиметровую высоту по отвесной стене дома напротив, и украсить ее кислотно-зеленым кругом, с двумя кружками внутри – ни дать ни взять электрическая розетка. Или поросячий пятачок.
«Сяду в машину – займусь. Если, конечно, там стоит камера».
Умывшись и позавтракав, он спустился в гараж, только чтобы обнаружить на трех из пяти свободных парковочных мест тот же рисунок, выполненный той же краской.
«Вы облегчаете мне задачу». В гараже камеры точно имелись.
Машина – видавший виды элек среднего класса – выкатился из гаража, включил дворники и подсветку салона, и влился в уличный поток. Компьютеры, как известно, умнее водителей, так что Казимир заблокировал ручное управление, вошел в полицейскую подсеть, и вызвал на экран записи гаражных камер. Пожалуйста, детская фигурка – нет, ну вы подумайте! В маске. Потрясающе. Совершение правонарушения – это немаленький штраф родителям юного придурка, а вот преступление в маске – это пожизненное пребывание под контролем автоматических полицейских систем. Вроде, ведь, учат их в школе…
Поручив компьютеру самому анализировать моторику и телосложение «объекта», равно как и заполнение необходимых документов, как-то запрос о предыдущих нарушениях, выписку штрафа и внесение инцидента в полицейские базы данных, он закрыл глаза и попытался подремать еще немного.
Не получилось. Автомобильное кресло было удобно для человека сидящего, но не для спящего, расслабленного. Сразу заболела спина, чуть заметно, но Казимир предпочел не рисковать.
– Компьютер, новостной канал. СВТ.
Техасские новости были, как обычно, маловразумительны, изобиловали описанием жизни звёзд, вот уж без чего Казимир предпочел бы обойтись. Но ставить новостной пуш-клиент не хотелось – хороший коп должен быть в курсе всего, а не только того, что ему нравится.
– Продолжается забастовка сотрудников орбитальной станции «Эндевор», приуроченная к годовщине принятия правительством…
Казимир вздохнул. В этом потоке шизы иногда теряешь чувство реальности. Летишь куда-то сквозь дождь, по шоссе, окруженном щитами шумоотражателей, так, что кроме грузовика впереди и легковушек справа и слева ничего и не видишь. Пытаешься не уснуть.
Корпорация Бэйду-Гугл подтвердила информацию о начале третьей стадии проекта Эй-Ай. Скорее всего, как это случалось уже неоднократно, информационный монстр не станет вести собственных исследований, а приобретет компанию, имеющую соответственный опыт, вместе с ее разработками. Напоминаем вам, что, согласно предложенной пять лет назад главным аналитиком корпорации Бэйду-Вирта Артуром Ли шуточной системе, искусственный интеллект может быть классифицирован по уровням. Так AI—1, что означает artifficial instinct, представляет собой нечто, по уровню развития близкое к дождевому червю. К этой группе относятся практически все бытовые роботы, большинство боевых дронов и дроны полицейского наблюдения и контроля. Второй уровень, AI—2, расшифровывается как artifficial idiot, по словам автора классификации, хе-хе, он был большим шутником… так вот, к этой группе относятся медицинские киберы, некоторые боевые и научные системы, а также, как утверждает Артур Ли, большинство граждан.
Дикторша засмеялась, давая аудитории понять, что уж они-то к этой категории не относятся. Казимир придерживался иной точки зрения, впрочем, это сказывался утренний пессимизм. Пройдет после первой чашки кофе.
– Что касается третьей группы, – продолжала диктор, – то она расшифровывается как, собственно, artifficial intelligence, и представляет собой разум, равный человеческому. Что же, если Гуглу удастся создать нечто подобное, мир еще на один шаг приблизится к так называемой сингулярности. Хорошо это или плохо? У нас в гостях эксперт ДАРПА Крэг Сименс, прошу вас, прокомментируйте…
– Это хорошо, – сказал бодрый голос, и Казимир пожал плечами. Обладатель этого голоса такой же эксперт ДАРПы, как и он. Очередной эффективный менеджер, а то и журналист, такового изображающий. После стольких лет работы в полиции, подобную лажу печенкой чуешь.
– Это хорошо, потому, что именно AI—3 помогут человечеству построить AI—4, artifficial infinite, разум, способный развивать самого себя. Это решит большинство проблем, стоящих перед…
– Компьютер, выключить этот бред.
***
Попасть в полицейский участок удалось не сразу. Двое здоровых латинос-грузчиков пытались «вставить круглый шар в квадратное отверстие» – протащить через входную дверь здоровенную раму сканера. Рама не пролезала. Руководящая процессом девчонка-менеджер то и дело принималась верещать – рама упиралась в стеклянную дверь, и она боялась, что стекло разобьется. Грузчики безропотно возвращались на исходные позиции, и всё начиналось сначала.
Казимир постоял под козырьком крыльца, вместе с двумя такими же как он, полицейскими, только из дорожного отдела. Воздух был свежее, чем, скажем, вчера, и вообще – спешку он полагал делом излишним.
– Может, сказать ей, что стекло бронированное? – осведомился один из ожидающих, щуплый азиат, лет тридцати пяти.
– А оно бронированное? – удивился Казимир.
– Заодно и узнаем, – его собеседник заразительно заржал.
– Говорят, что есть такой тест, – второй ожидающий сделал неопределенный жест в сторону двери. – И по его результатам люди делятся на две группы. Очень глупые и очень сильные.
Тут, наконец, рама повернулась под нужным углом, и дверь освободилась.
– Очень сильные, – резюмировал Казимир, проходя внутрь, и делая глубокий вдох.
Запах кофе и сдобы. Полиция не может без них существовать, это все знают. Он читал, что когда-то, еще в прошлом веке, была сеть кофеен, то ли здесь, то ли в Канаде. И их всё время грабили. В какой-то момент ребятам это надоело, и они сделали гениальный ход – стали отпускать полицейским кофе и донаты (сладкие плюшки множества разных видов) – бесплатно. С тех пор у них за столиками постоянно находился кто-то в форме и при оружии, а ограбления, ясное дело, сразу сошли на нет.
Полиция же обзавелась вредными привычками – к кофеину и сладостям, и теперь, увидев летящую с воем и мигалкой полицейскую машину, горожане философски пожимали плечами: ясное дело, донаты кончились.
Кофе оказало ожидаемое и тем не менее, неизменно волшебное действие, Казимир, наконец, проснулся окончательно.
И отправился на летучку. Собравшись в конференц-зале, сотрудники получали назначения на сегодня, вместе с обзором текущих успехов, довольно, впрочем, скромных. Пара бытовых драк и одна смерть от передозировки. Громкая музыка ночью. Графити в гараже. Все дела раскрыты по горячим следам, что же касается дел старых – ими занимаются.
Впрочем, сегодня был особенный день – не то, чтобы совершенно незабываемый, но – чуть выдающийся из череды событий. Казимиру выдали партнера.
Именно так – «выдали», хотя, конечно, грубо говорить о живом человеки как о вещи, но у полиции тоже есть свои традиции. Новичок зелен, он неопытен, и пусть сперва докажет, что он не вещь. Звали новичка Тони Маркес, атлетического вида парень, только что из академии.
Разумеется, Казимир знал о назначении. Это только в полицейских боевиках напарника назначают в качестве наказания, а герой, получивший этакий неожиданный подарок, начинает кричать, что, мол, нет, я буду работать один – или лучше умру. Прямой путь к психотерапевту.
И только в полицейских боевиках начальник полиции – это дуболом, от голоса которого лопаются стекла в офисе. Задача любого менеджера, в том числе и начальника полицейского отделения – сделать подопечных счастливыми и полными трудового энтузиазма, так что начальство обсудило всё с подчинённым заранее.
Казимир не возражал.
– Эй, Кази, напарник-то пошустрее будет.
Том Мэтью, местный шут. То есть, он считает себя умным… Ну и, соответственно, никогда не поднимется от «офицера» до «следователя».
– Он будет бегать не за мной, а за преступниками.
Тоже, кстати, верх идиотизма – зачем бегать за преступником, если можно скинуть его биометрию полицейским службам? Городские камеры наблюдения засекут мерзавца, а что-нибудь мелкое и летающее – влепит в него дротик со снотворным.
– А ведь тебе всего шесть месяцев до пенсии, – не унимается шутник. – Ты знаешь, чем это кончается в кино? Герой говорит…
Кстати, уже никто не улыбается. Полицейские – народ суеверный.
– Мне действительно осталось всего шесть месяцев до пенсии, – кивает Казимир. – И это единственная причина, по которой твоя голова ещё не находится у тебя в заднице.
Том чувствует, что его занесло, но пытается оставить последнее слово за собой.
– О, – томно вздыхает он, – я не настолько гибок.
– Ты хочешь об этом поговорить?
Усмешки, задумчивый взгляд начальства. Кажется, только что стало известно, кто попадет под следующее сокращение.
– Пошли, Тони, покатаю тебя по нашей зоне ответственности.
Просто другой способ сказать «пошли, позавтракаем», но новичок этого еще не знает.
***
– Куда поедем, сэр? – веселый голос, американская улыбка, фонтан энергии. Из комикса ты, что ли, приятель?
– Ты разве не из Кентуки?
– Э… да, сэр.
– То есть, города не знаешь?
– Э… нет. Но я могу запрограммироват навигатор…
– Компьютер, – вздохнул Казимир. – Маршрут. Завтрак номер два. Пошел.
Полицейский электрокар тронулся, с ходу разгоняясь до дозволенных в городе восьмидесяти миль.
– Завтрак номер два? – переспросил Тони. – А… то есть, зону ответственности участка мы будем смотреть после завтрака?
Казимир только покачал головой.
– Ты ел сегодня?
– Только кофе и бостон крим.
– Вот и прекрасно. А что касается твоего вопроса… Мы должны познакомиться с зоной ответственности. Первый этап знакомства – Аладин.
– Аладин? – удивился Тони. – Арабы?
Учить, учить и ещё раз учить.
– Полицейский не должен быть разборчив, – назидательно произнес Казимир. – То есть, в еде, конечно, должен, но это как раз и есть причина. У этих ребят вкусно кормят. Очень.
– Да я и не…
– Ну и ладно.
В следующий раз подумает, что говорить вслух, особенно в полицейской машине.
Электрокар высадил их перед довольно невзрачным кафе, и укатил парковаться. Стеклянная, раскрашенная под арабский (в диснеевской интерпретации) дворец, дверь скользнула в сторону. Краем глаза Казимир успел заметить разочарованное выражение на лице напарника, затем из-за прилавка выкатился владелец забегаловки, известный большинству клиентов как дядя Лео. Следом за ним появился молодой человек, совсем еще мальчишка, тоже в белом халате и колпаке. Чем-то он бы неуловимо на дядю Лео похож, и очень странно было видеть это сходство на лице тощего как жердь пацана. Ну ничего, еще успеет набрать вес.
– Лео, доброе утро, как дела? – Казимир пожал протянутую ладонь, затем, предвкушая развлечение, протянул руку и мальчишке. На лице последнего появилось выражение крайнего замешательства, он посмотрел на стоящего перед ним полицейского, затем перевел беспомощный взгляд на дядю Лео. Казимир улыбнулся, толстяк нахмурился, и уже открыл было рот, а вот Тони, похоже, так в ситуацию и не въехал. Печально.
– Включи голову, парень! – гаркнул Казимир. – Мне пятьдесят два года!
Мальчишка хлопнул себя по лбу, поспешно пожал протянутую руку, и покраснел до корней волос, что, на смуглом лице смотрелось довольно необычно.
– Племяник?
– Племяник.
– Что-то ты его… не кормишь, что ли?
Дядя Лео фыркнул, и потащил племяника к печи, где, уперев руки в то место, где у обычных людей находится поясница, принялся наблюдать за его работой. Племяник взял здоровенную деревянную лопату, и лихо загрузил в тоннельную печь две лепешки – заготовки «арабской пиццы». Было, разумеется, у этого блюда и настоящее название, но дядя Лео знал, что такое маркетинг, и денег терять не хотел. Ну… скажем так, эта «пицца» была в десять раз вкуснее, и в пять раз дешевле.
– Садись, – Казимир махнул рукой в сторону столика из дешевого красного пластика. – И заканчивай уже нос воротить. Так как здесь, тебя не накормят даже в лучшем ресторане.
И это было правдой.
Вскоре свернутые вдвое и вставленные для удобства едоков в бумажные пакеты «арабские пиццы» были поданы на стол, вместе с двумя миниатюрными чашечками кофе. Казимир с интересом наблюдал за своим новым напарником. Вот тот с искреним недоумением рассматривает чашечку, больше похожую на напёрсток. Поднимает, осторожно нюхает. Отхлебывает.
И морщится.
– Это, – назидательно произнес Казимир, – лучший кофе из всех, что я когда-либо пробовал. – А твоя реакция – результат общения с той коричневой жидкостью, которой мы в полиции запиваем донаты.
– Угу, – согласился напарник, осторожно откусывая от «пиццы». Затем он замер, а глаза его стали круглые.
– Ого! – сказал он. – Вот ведь…
Мальчишка. Но подаёт надежды.
Вызов пришел, когда они уже заканчивали завтракать. У обоих одновременно зажужжали коммуникаторы, и сразу стало ясно, что это не драка на бытовой почве.
– Убийство, – вздохнул Казимир, глядя на экран. Затем не удержался и добавил:
– А мне всего шесть месяцев до пенсии.
Новичок поперхнулся кофе, затем осторожно поставил чашку на стол (так и не допил, негодник!) и устремился к двери. Казимир предпочел не торопиться, он помахал ручкой дяде Лео, потянулся и, залпом допив свой кофе, пошел к выходу. В отличие от Тони, он запомнил, где городские службы нашли парковочное место для их машины, и был уверен, что телепортацию пока не изобрели.
***
Полицейские машины, мигалки, создающие неуместное, но стойкое ощущение праздника, толпа зевак за линией ограждения, суетящиеся под ногами и в воздухе дроны репортерских служб, равно как и полицейские дроны оцепления, призванные выдворять и, по возможности, идентифицировать зевак и дроны репортерских служб… Всё как обычно. Сто человек занимаются ерундой, просто потому, что одному вдруг приспичило умереть не в своей постели.
Казимир и Тони протолкались сквозь толпу, и направились прямиком к палатке экспертов. Куда же ещё? Если мальчишка и порывался посмотреть на покойника лично, то Казимир живо охладил его пыл, заметив, что эксперты увидят в десять раз больше, особенно если им при этом не мешать.
Дежурным экспертом оказалась Клара Сидх, которую за глаза, а порой и в глаза уважительно называли «Кю», намекая то ли на чокнутого технаря из «Джеймса Бонда», то ли на всемогущего инопланетянина из Стартрека. Экспертом Клара была, что называется, от Бога.
– Один труп, юноша, лет шестнадцать, – бросила она через плечо, стоило Казимиру появиться в поле зрения. – Забит чем-то вроде бейсбольной биты.
– Личность установлена? – поинтересовался Тони.
– Если бы была установлена личность, – раздраженно отозвалась Клара, – я бы не стала называть его юношей… юноша.
Она повернулась, наконец, к Казимиру, и иронически подняла бровь. – Твой новенький?
– Он самый.
– Сочувствую. Сейчас придут результаты ДНК теста. – Она тряхнула головой, отгоняя невесть откуда взявшуюся муху. – Совсем репортеры обнаглели.
Раздался звонкий щелчок, и муха упала на землю. Не муха это была, разумеется, а микрокамера с крылышками. А теперь её сбил полицейский кибер.
– Строго говоря, – продолжила Клара, – дело тут тёмное. Клиент заходит в переулок, сам, добровольно, никаких следов борьбы… И тут его убивают. В единственном на всю округу месте, где нет ни одной камеры наблюдения.
– А на подходе? – уточнил Казимир.
– А на подходе прошла демонстрация каких-то идиотов. С нею пришел убийца, с нею он и ушел. Слишком чистая работа для бейсбольной биты.