— Привет, девочка моя, ты уже проголодалась? — говорю я, вытаскивая влажную салфетку из пачки и пытаясь не думать о том, что я делаю. Багда наблюдает со стороны, как я натягиваю на Шелли новую пару белья и спортивные штаны. Я пытаюсь объяснять, что я делаю, но один взгляд на Багду дает мне понять, что она меня не слушает.
— Твоя мама сказала, что я могу уйти, когда ты приедешь, — говорит она.
— Хорошо, — отвечаю я, моя руки. И прежде чем успеваю опомниться, Багды уже нет.
Я качу Шелли в ее коляске на кухню. На нашей обычно чистенькой кухне царит абсолютный бардак. Багда не вымыла тарелки после обеда, и они теперь возвышались горой в мойке. К тому же, она даже не потрудилась протереть пол после реакции Шелли на ее обед.
Я готовлю ужин сестре и вымываю все вокруг.
Шелли печатает слово "школа", которое в итоге звучит как "кола", но я понимаю, что ее интересует.
— Да, сегодня был мой первый день в школе, — ставя перед ней тарелку с измельченной в блендере едой и, запихивая первую ложку ей в рот, продолжаю:
— Моя учительница химии, должна быть надзирателем в какой-нибудь школе для трудных детей. Я просмотрела расписание, эта дамочка не сможет прожить и недели, чтобы не втиснуть тест или контрольную. Этот год не будет легким.
Моя сестра смотрит на меня, пытаясь разобрать мои слова. Выражение на ее лице дает мне понять, что она поддерживает и понимает меня без необходимости что-то говорить. Потому, что каждое, произнесенное ею слово, это пытка. Иногда мне просто хочется произносить эти слова за нее, я чувствую ее раздражение, как будто оно мое собственное.
— Тебе не понравилась Багда? — спрашиваю я.
Она качает головой. И она не хочет говорить об этом, я вижу это по тому, как она сжимает рот в тоненькую линию.
— Будь к ней терпеливей, — прошу я. — Это нелегко, прийти в чужой дом и не знать, что надо делать.
Когда моя сестра заканчивает с едой, я приношу ей журналы. Она их обожает. Пока она листает страницы, я делаю себе бутерброд с сыром и сажусь за домашнюю работу, пока ем.
Только достав тетрадный лист, на котором мне нужно написать эссе об 'уважении' для миссис Питерсон, я слышу открывающуюся дверь гаража, через несколько мгновений мать кричит из прихожей.
— Брит, ты где?
— На кухне, — отвечаю я, также повышая голос.
Моя мать медленно заходит на кухню с пакетом Ньюман Маркус в руках.
— Это тебе.
Я заглядываю в пакет и достаю светло синюю дизайнерскую блузку от Герен Форд.
— Спасибо, — говорю я, пытаясь не делать из этого ничего особенного перед моей сестрой, которой мама ничего не принесла. Не то, чтобы Шелли особо это интересует. Она сосредоточена на лучших и худших нарядах знаменитостей и их украшениях на страницах журнала.
— Она отлично будет смотреться с теми темными джинсами, которые я купила тебе на прошлой неделе, — говорит она, доставая стейк из морозилки и засовывая его в микроволновку для разморозки. — Ну, как тут шли дела у Багды, когда ты приехала домой?
— Не лучшим образом, — говорю я. — Тебе действительно нужно ее многому научить.
И я не удивляюсь, когда она мне не отвечает.
Минуту спустя заходит мой отец, что-то ворча о работе. Он владеет компанией по производству компьютерных чипов, и он нас предупреждал, что этот год, будет достаточно скуден, хотя моя мать до сих пор ходит по магазинам и покупает, что ей вздумается, а сам папа подарил мне БМВ на день рождения.
— Что на ужин? — спрашивает он, развязывая галстук. Папа выглядит усталым и помятым, впрочем, как всегда.
Мама кидает взгляд на микроволновку и отвечает:
— Стейк.
— Я не в настроении для тяжелой пищи, может что-нибудь полегче? — предлагает он.
Мама мгновенно выключает микроволновку.
— Яйца? Спагетти? — перечисляет она, но он ее не слушает.
Отец просто выходит из кухни. Даже когда он уже дома, все его мысли сосредоточены на работе.
— Все равно. Но что-нибудь полегче, — кричит он.
В такие времена мне очень жаль мать. Она совсем не удостаивается его внимания. Он на работе, либо в командировке, либо просто не хочет с нами возиться.
— Я сделаю салат, — говорю я, доставая капусту из холодильника.
Она выглядит благодарной за помощь, если эта улыбка на самом деле это выражает. Мы готовим вместе в полной тишине. Я сервирую стол, в то время как она приносит салат, жареные яйца и тосты. Она бурчит что-то о том, что ее никто не ценит, но я догадываюсь, мне не нужно на это отвечать. Шелли продолжает разглядывать журналы, не замечая напряженность между нашими родителями.
— Я уезжаю в Китай на две недели в эту пятницу, — сообщает отец, вернувшись на кухню в футболке и домашних штанах. Он занимает свое место во главе стола и подцепляет вилкой себе яиц. — Наш поставщик присылает оттуда дефектный товар, нужно поехать разобраться с этим.
— А как же свадьба ДеМайо? Это в этот уикенд и мы уже дали согласие.
Мой отец откидывает вилку.
— Ну, да. Я уверен, что свадьба парня ДеМайо гораздо важнее спасения моего бизнеса.
— Я не имела в виду, что твой бизнес менее важен, — говорит она, бросая вилку на тарелку. Я удивляюсь, как наши тарелки еще целы. — Просто это не вежливо, отказываться в последний момент.
— Ты можешь пойти одна.
— И начать волну слухов, почему я была без тебя? Ну, нет. Спасибо.
Это вполне стандартный разговор за ужином в семье Эллис. Мой отец говорит как тяжела его работа, мать пытается сохранить вид того, что мы счастливая семья, а я и Шелли просто сидим молча в сторонке.
— Как школа? — Спрашивает, наконец, мама.
— Хорошо, — отвечаю я, умалчивая о том, что Алекс мой партнер по химии. — У нас очень сильная преподавательница химии.
— Тебе, наверное, не следовало выбирать химию, — вставляет отец. — Если ты не получишь пятерку, твои шансы на поступление сильно упадут. В Нордвестерн трудно попасть, и они не сделают тебе поблажку только потому, что я там учился.
— Я поняла, пап, — отвечаю я, абсолютно расстроившись. Если Алекс будет несерьезно относиться к нашему проекту, как, скажите на милость, я получу пятерку?
— У Шелли сегодня была новая сиделка, — напоминает мать отцу. — Помнишь?
Он немного передергивает плечами, потому, что когда предыдущая сиделка уволилась, он предложил отправить Шелли жить в какой-нибудь пансионат. Я не помню другого раза, когда еще я так кричала, я не позволю им отправить Шелли в какое-то заведение, где моей сестрой будут пренебрегать. Мне нужно заботиться о ней. Именно поэтому я собираюсь в Нордвестерн. Если я буду учиться поблизости, я смогу жить здесь и не позволю родителям куда-нибудь ее отправить.
В девять звонит Меган, чтобы пожаловаться на Дарлин. Она считает, что Дарлин изменилась за лето, и теперь возгордилась тем, что она встречается с парнем из колледжа. В девять тридцать позвонила Дарлин, чтобы сообщить мне, что Меган завидует ей, потому, что она встречается с парнем из колледжа. В девять сорок пять позвонила Сиерра и сказала, что разговаривала с обеими и не хочет вмешиваться в эту историю. Я согласна, но боюсь, мы уже вмешаны.
Было уже без пятнадцати одиннадцать, когда я закончила, наконец, свое эссе для миссис Питерсон и помогла матери уложить Шелли. Я так устала, такое чувство, что голова сейчас просто отвалится.
Когда я легла в кровать, уже переодевшись в пижаму, я набрала номер Колина.
— Привет, крошка. Что делаешь? — Спрашивает он.
— Ничего особенного. Было весело у Дуга сегодня?
— Не так весело, как могло бы быть, если бы ты была там.
— Когда ты вернулся?
— Примерно час назад. Я рад, что ты позвонила.
Я натягиваю свое розовое одеяло до подбородка и поудобнее устраиваюсь на подушке.
— Правда? — говорю я своим флиртующим тоном, — Почему?
Он уже очень долгое время не говорил, что любит меня. Я знаю, конечно, он не самый нежный человек на земле. Также как мой отец. Но мне нужно услышать это от Колина. Мне нужно услышать, что он любит меня, что он скучал по мне. Я хочу услышать от него, что я девушка его мечты.
— У нас никогда не было секса по телефону, — говорит Колин, прочистив горло.
Ок, это не совсем то, что я хотела услышать. Я не должна быть разочарована или удивлена. Он молодой парень и в его возрасте это нормально быть помешанным на сексе и всем прочем. Сегодня, прочитав записку Алекса о горячем сексе, я постаралась отогнать то чувство в животе, которое она вызвала. Вот бы он удивился, узнав, что я девственница.
Колин и я никогда не занимались сексом, точка. Сексом по телефону или просто сексом.
Мы почти сделали это в прошлом году, на заднем дворе у Сиерры, но я испугалась, я не была готова.
— Секс по телефону?
— Ну, да. Брит, потрогай себя где-нибудь и опиши это мне. Меня это точно заведет.
— И пока я буду себя трогать, что ты будешь делать? — спрашиваю я его.
— Душить моего суслика, конечно. Не думаешь же ты, что я буду делать домашку?
Я смеюсь. По большей части это нервный смешок, мы не виделись долгих два месяца и почти не разговаривали, и теперь он хочет перейти от "привет, рад тебя видеть после целого лета порознь" к "трогай себя пока я буду душить суслика" за один день. Я чувствую себя героиней одной из песен Пета МакКурди.
— Ну, давай же, Брит. Думай об этом как о репетиции, прежде, чем мы сделаем это по-настоящему. Сними футболку и потрогай себя.
— Колин… — говорю я.
— Что?
— Прости, но я не в настроении для этого. По крайней мере, сейчас.
— Ты уверена?
— Да, ты злишься?
— Нет, — отвечает он. — Я думал, что это будет весело, придаст огня нашим отношениям.
— Я не знала, что нам это нужно.
— Школа… футбольная практика… тусовки, после лета порознь мне надоела эта рутина. Все лето я катался на водных лыжах, занимался вейкбордингом, катался по бездорожью. Все эти вещи заставляли мое сердце биться как сумасшедшее, ты понимаешь, о чем я? Чистый адреналин.
— Звучит обалденно.
— Так и было, Брит.
— Ок.
— Я хочу снова ощутить этот адреналин… с тобой.
Глава 8
Алекс
Я толкаю парня прямо на его красавец Камаро, черного цвета, который, наверное, стоит больше, чем моя мама зарабатывает за год.
— Значит так, Блейк, — говорю я. — Или ты платишь сейчас, или я сломаю что-нибудь твое. Не твою мебель и даже не твою долбаную тачку… что-нибудь жизненно важное для тебя, ты понял?
Блейк, тоще фонарного столба, и белее снега, таращится на меня, как будто я ему только что вынес смертный приговор. Ему следовало думать об этом раньше, когда он взял Большую Восьмерку и свалил не заплатив.
Как будто Гектор когда-нибудь позволил бы такому случиться.
Как будто я позволил бы такому случиться.
Когда Гектор отправляет меня 'собирать', я делаю это. Может мне это и не нравится, но я это делаю. Он знает, что я не буду проводить сделки с наркотой, вламываться в чьи-то дома или связываться с угоном. Но я хорош при собирании…долгов, в основном. Иногда меня отправляют на поиски людей, но обычно это превращается в грязное дело, особенно при том, что я знаю, что случится с этими людьми, когда я притащу их на склад и им придется встретиться с Чу. Никто не хочет встречаться с Чу. Это намного хуже, чем встретиться со мной. Блейк должен быть счастлив, что это меня послали его искать, а не Чу. Будет приуменьшением сказать, что я не живу безупречно чистой жизнью. Я пытаюсь много не думать об этом, грязную работу я делаю только для Кровавых. И я хорош в этом. Пугать людей, чтобы они платили нам, что наше, вот в чем состоит моя работа. Технически, мои руки чисты от наркотиков. Хотя деньги за наркотики частенько попадают ко мне в руки, но я просто отдаю их Гектору. Я не живу на них, только собираю.
Это делает меня пешкой, я знаю. Но пока моя семья защищена, мне плевать. К тому же я хорош в драке. Вы не представляете, сколько людей ломаются только от угрозы сломать им пару костей. Блейк совсем не отличается от тех, кому я угрожал раньше. Я вижу это потому, как он весь трясется, пытаясь сохранить маску безразличия.
Вы можете подумать, что Питерсон тоже может меня бояться, но я уверен, эта преподша не выкажет страха, даже если я кину настоящую гранату ей в руки.
— Я не собрал деньги", выпаливает Блейк. — Такой ответ не прокатит, чувак, — произносит Пако откуда-то сбоку. Ему нравится сопровождать меня. Он думает, что мы играем в плохой полицейский — хороший полицейский. За исключением того, что на самом деле мы играем в плохой бандит — отвратительный бандит.
— Какую конечность ты хочешь, чтобы я сломал тебе первой? — спрашиваю я. — Я буду хорошим и дам тебе выбрать.
— Просто поджарь его ленивую задницу, и покончи с этим, — говорит Пако.
— НЕТ!!! — кричит Блейк. — Я найду их. Я обещаю. Завтра.
Я прижимаю его к машине, мой локоть слегка надавливает ему на горло, достаточно, чтобы испугать.
— Как будто я поверю твоему слову. Ты думаешь, мы тупые? Мне нужен залог.
Блейк не отвечает.
Я киваю на его машину.
— Нет, только не машина. Алекс, пожалуйста.
Я достаю пушку, но не собираюсь в него стрелять. Неважно кто я такой или что со мной будет, но я никогда не буду стрелять в человека. Хотя Блейку об этом знать необязательно.
При первом же взгляде на мой Глок, Блейк протягивает мне ключи.
— О, боже. Пожалуйста, не надо.
Я выхватываю у него ключи.
— Завтра, Блейк. В семь вечера позади старых путей на Четвертой и Вайн. А теперь убирайся отсюда, — говорю я, давая ему понять, что пора бежать.
— Я всегда хотел иметь камаро, — говорит Пако, когда Блейка и след простыл.
— Она твоя… до завтра, — и я кидаю ему ключи.
— Ты, правда, думаешь, что он наскребет четыре штуки за один день?
— Да, — говорю я в полной уверенности. — Эта тачка стоит гораздо больше, чем четыре штуки.
Вернувшись на склад, мы отчитались перед Гектором. Он не очень доволен, что мы не собрали, но он знает, что я это сделаю. Я всегда довожу все до конца.
Дома, в постели я долго не могу уснуть, потому, что мой младший брат Луис ужасно храпит. Он так сладко спит, такое чувство, что его больше ничего в этом мире не беспокоит. Насколько мне по барабану, когда я угрожаю такому неудачнику наркодиллеру, как Блейк, мне до чертиков хотелось бы найти что-то, за что стоило бы бороться.
Неделю спустя, я сижу на траве во дворе школы и доедаю свой обед под деревом. Большая часть студентов Фейрфилд ест снаружи до конца октября, пока иллинойская погода не вынуждает нас сидеть в столовой во время обеда.
Поэтому сейчас мы наслаждаемся каждой минутой свежего воздуха и солнца, пока на улице еще терпимо.
Мой друг Лаки, подходя ближе в своей безразмерной футболке и черных джинсах, хлопает меня по спине и садится рядом на траву вместе со своим подносом.
— Ты готов к следующему уроку, Алекс? Я клянусь, Бриттани Эллис ненавидит тебя как чуму, чувак. Смешно наблюдать, как она отодвигается на стуле так далеко, от тебя, насколько возможно.
— Лаки, — говорю я, она может и mamacita, но у нее ничего нет для этого hombre. — И я указываю на себя.
— Скажи это своей маме, — говорит Лаки, смеясь. — Или Колину Адамсу.
Я облокачиваюсь спиной о дерево и складываю руки на груди.
— У меня была физкультурара в прошлом году вместе с Адамсом. Поверь мне, ему нечем хвастаться.
— Ты все еще бесишься, что он выпотрошил твой шкафчик три года назад за то, что ты надрал ему задницу перед всей школой на той эстафете.
Ха, конечно я бешусь. Этот маленький инцидент стоил мне прилично бабла, когда пришлось покупать все новые книги.
— Вчерашние новости, — говорю я Лаки, сохраняя обычную маску хладнокровия.
— 'Вчерашние новости' сидят вон там со своей горяченькой подружкой.
Один взгляд на Маленькую Мисс Perfecta и у меня включается защитный механизм. Она считает я законченный нарик. Каждый день я обязан терпеть ее в классе по химии.