- Никогда не думала, что такое произойдет. - Грустно усмехнулась Наталья, наконец-то заговорив. - Даже представить себе не могла, что мой сын и дочь Машки когда-нибудь будут встречаться.
Мне так и хотелось сказать, что я еще и дочь Марка. Но все же она мама Принца, и злить мне ее совсем не хотелось, так что я промолчала.
- Настя, буду с тобой откровенна, я не хочу, чтобы ты встречалась с моим сыном.
- Почему? - Решилась спросить я. - Расскажите мне, почему ни вы, ни мой отец не хотите, чтобы мы с Марком были вместе? И из-за чего вы поссорились с моей мамой?
- Ты знаешь об этом? - Удивилась она.
- Отец рассказал. - Сказала я, кивнув. - Это правда, что вы его любили?
Наталья посмотрела на меня, а потом отвернулась. И я уже подумала, что она мне не ответит. Но ошиблась.
- Да, это правда. - Сказала она куда-то в пустоту, а затем решительно обернулась ко мне, и посмотрела прямо в глаза. - Я любила твоего отца. И, знаешь, даже могла быть твоей матерью, если бы тогда не познакомила его с Машкой.
Наталья грустно усмехнулась от своих слов. А мне стало ее жалко.
- Вы встречались с моим отцом? - Медленно произнесла я, уже боясь узнать правду.
- Да. Но он бросил меня из-за Машки. - Ответила она мне и добавила, подчеркнув. - Из-за твоей матери.
- Поэтому вы с мамой поссорились?
- А сама как думаешь? Она отняла у меня любимого человека. Но если тебе этого мало, могу еще добавить, она была виновата в том, что я связалась с Ивановым, забеременела от него и вышла за него замуж. Можно даже сказать, что Марк родился благодаря твоей матери. И это единственное, за что я ей все-таки благодарна. Но я не отдам своего сына ее дочери. Хватит и того, что она забрала у меня любимого человека.
Я все же присела на скамейку. Вот она та самая правда. И я верила словам Натальи, потому что говорила она их искренне, и мне было видно, как ей больно. До сих пор, а ведь прошло много лет. К тому же я вспомнила слова отца, когда мы разговаривали у подъезда, после того, как меня поцеловал Марк. Тогда я спросила, делал ли он что-то, за что сам себя упрекал и как тогда поступал, а он ответил, что так, как подсказало сердце. Значит, вот что оно ему подсказало, бросить Наталью и жениться на Марии. Знали ли они тогда с мамой, что испортят жизнь человеку своим поступком? Но могли ли они поступить иначе? Теперь я поняла, что отец имел в виду, когда сказал, что не жалеет ни о чем, потому что у него есть я. И ведь получается все так странно, мы с Марком родились потому что мой отец и его мать расстались. А иначе могли ведь вообще и не родиться, или стать братом и сестрой. Я понимала, что все эти мысли какие-то бредовые, но ничего не могла с собой поделать. Что-то в последнее время я только и удивляюсь оттого, что узнаю.
- Теперь ты понимаешь, почему я не хочу, чтобы вы с Марком встречались? - Наталья, в отличие от меня, уже выглядела обычно, а я смотрела на нее, не зная, что сказать. - Когда я вижу тебя, то вспоминаю твою маму, и мне от этого очень больно.
Наталья ушла, а я осталась сидеть на той скамейке в парке. Я долго думала, что мне теперь делать. Нет, расставаться с Марком я не хотела. Но все же мне было не по себе, от ее последних слов. Ужасно осознавать, что ты, всего одним своим видом, вызываешь боль у другого человека. Да еще у матери твоего парня.
Опомнилась я лишь когда стемнело, и поняла, что уже не успею сделать сюрприз Марку, и поздравить нас с первой, пусть и маленькой, но годовщиной. Я пообещала, что сделаю все завтра, уже решив, что буду бороться за свое счастье и ни за что не расстанусь со своим Принцем. Только вот часы уже пробили полночь, и я потихоньку начала снова превращаться из Принцессы в Золушку.
Следующий день стал не лучше предыдущего, заставив меня о многом задуматься. И я опять отложила наш маленький праздник с Марком на потом. В этот раз уже из-за Алены.
Собираясь идти на тренировку, я заметила ее, идущую по коридору института. И я снова увидела в ее глазах грусть. Меня будто толкнул кто-то, и я, даже не обернувшись на спортзал, побежала к раздевалке за курткой, которую одела только на улице, боясь упустить Принцессу. И выйдя из института, помчалась за ней, идущей в парк.
Всю дорогу я шла на расстоянии сзади, почему то не решаясь к ней подойти. И когда Алена пришла к разрушенному зданию, что стояло в парке, я просто смотрела, как она забирается наверх. Самой мне совсем не хотелось туда лезть, и я просто прислонилась к стволу дерева. Но увидев оттуда Принцессу, смотрящую куда-то вдаль, и, кажется, готовую заплакать, не смогла остаться на месте.
С трудом вскарабкавшись на полуразрушенную крышу, я присела рядом и взяла ее за руку. Почему-то я была уверена, что это поможет ей, и даст почувствовать, что она не одна. Только вот ее боль я не могла разделить пополам. Но по ее взгляду на меня, уже догадывалась, что именно я и есть причина этой боли.
- Спасибо. - Улыбнулась она мне, крепко сжав мою руку. - Но ты сейчас последний человек, которого я хотела бы видеть.
- Это из-за Марка? - Тихо спросила я.
Алена кивнула, отвернувшись в сторону, и смотря куда-то вдаль. Может, туда, где блестело маленькое озеро. Или сквозь деревья, где было видно уже потемневшее небо. Кажется, скоро начнется дождь. А вот в моем сердце он уже пошел. От догадки, которую я собиралась подтвердить.
- Ты любишь Марка? - Еще тише спросила я Алену, кажется, перестав дышать, ожидая ответа.
А она заплакала. И я впервые увидела ее слезы, если не считать той, единственной слезинки в парке, когда мы говорили о мамах.
- Мне больно. - Прошептала она, заставив меня вздрогнуть. - Очень больно. И слезы... Они льются сами по себе.
Алена вытянула свою руку из моей, и вытерла мокрые щеки, продолжая говорить, смотря куда-то вниз. А у меня самой на глазах появились слезы.
- Почему я не поняла раньше, что люблю его? Почему именно сейчас? - Я так и не поняла, спрашивает она меня, сама себя или темное небо.
И я все-таки заплакала. Не только из-за Алены, а еще и из-за себя. Я тоже спрашивала себя: "Почему? Почему я должна была узнать это сейчас, а не неделю назад или раньше?". Ведь тогда я еще не была так счастлива вместе с Марком. И мне было бы не так больно узнать о любви подруги. А сейчас я даже не знала, что ей сказать. Мне почему то показалось, что это не я сижу рядом с плачущей Принцессой, а наоборот, будто это я сама потеряла любимого человека.
- Потому что так всегда и бывает. - Ответила я ей, а может сама себе. - Только когда теряем, понимаем, как это дорого.
Но Алена не обратила на мои слова внимания, а продолжила высказывать свои мысли.
- Я больше не самый дорогой человек для него. - Так и не оборачиваясь ко мне, произнесла она. - Теперь это ты.
Я удивилась ее словам, впервые за неделю задумавшись об этом. И почему то совсем не была уверена, что все так, как она считает. А Алена обернулась, взглянув на меня с грустью, и вновь отвернулась.
- Я должна тебя ненавидеть, - Я вздрогнула, услышав ее слова, только сейчас поняв, что могу потерять подругу, которую мне нравилось считать сестрой. - Но не могу.
Я вздохнула от облегчения, но взглянув на Алену, все так же смотревшую куда-то вдаль, увидела ее взгляд полный печали и заплаканное лицо с дорожками слез на щеках. И я была уверена, что никогда этого не забуду. Совсем не зная, как мне с этим жить.
Это признание Алены заставило меня о многом задуматься. Могу ли я отнимать у нее человека, которого она любит? Смогу ли быть счастливой, если она несчастна из-за меня? И как быть, если без Марка я сама буду несчастна?
Мы долго еще сидели с Аленой на крыше того разрушенного здания. Молча смотря куда-то поверх деревьев и сквозь облака. Каждая из нас думала о своем, уже не плача, но все еще грустя. Иногда нас обдувал ветер, но мы не замечали холода. Бесследно для нас прошли и закат, и появление луны на небе. И только начавшийся дождь заставил меня очнуться. Но и тогда мы не ушли. Алена даже не двинулась с места, а я накинула себе на голову куртку, а ей капюшон, и обняла ее. Тогда она заплакала снова. И я вместе с ней. Узнал бы об этом Марк, наверное, назвал бы нас дурами. А Игорь бы его поддержал. Я и сама понимала, что это глупо. Но я не могла уйти и оставить Алену одну. И, если честно, мне самой не хотелось уходить. Казалось, здесь остановилось время для нас. А реальность, она где-то там внизу. И пока мы не спустимся отсюда, все будет хорошо.
Открыв глаза утром, я поняла, что чувствую себя прекрасно. Вопреки полуночной посиделки с Аленой и ее признания, от которого плакала. Еще вчера я не знала, что мне делать и как поступить. Но сейчас я, как и после встречи с матерью Марка, решила, что буду бороться за свою любовь. Вернее, я просто собиралась плыть по течению жизни, пока не придумаю, как смягчить боль Алены и при этом самой быть счастливой. И сейчас я была уверена, что все у меня получиться.
Встав с кровати и потянувшись, я улыбнулась солнышку, что светило в окно. Сегодня я точно отпраздную нашу с Марком первую годовщину. Идя умываться, я раздумывала, что бы такого придумать. С подарком я так и не определилась, еще плохо зная увлечения и вкусы Принца. Да и понятия не имела, что можно подарить парню, у которого и так все есть. К тому же карманных денег у меня почти не осталось. А с папой я в последнее время в не очень хороших отношениях. Стоило ему узнать, что я встречаюсь с сыном Натальи, как он пытался отговорить меня. А когда не помогло - хотел запереть меня, боясь, что Марк или его мама причинят мне боль. Но я пригрозила, что тогда уйду из дома, и отцу не оставалось ничего, кроме как смириться.
Я вновь прогнала от себя мысли, что я и моя любовь причиняют людям боль или заставляют их волноваться. И уселась завтракать, осматривая собравшихся на кухне.
- Моя? - Указала я ложкой на синюю кофту, в которой была Лизка.
Она лишь хмыкнула, подтвердив. И заулыбалась, как дурочка. Видимо, с Денисом у нее все хорошо. Иначе чего ей так радоваться. Вот везет же, думала я, ведь у нее то никаких проблем нету, и немного с завистью поглядывала на младшую сестру. А потом еще и на старшую. Вика тоже была довольна, будто кошка, наевшаяся сметаны. Или чего они там едят? Надо бы у Игоря спросить, не просто же так у него улыбка на кошачью смахивает. И чего это я его вспомнила? Помотав головой, я задумалась уже о другом. А именно, как отпраздновать нашу с Марком первую годовщину. Уверена, он то о ней, даже не помнит. Или просто не задумывался. Все-таки неделя - это даже не месяц, не говоря уж о годе. Но мне то вот очень хочется и напомнить ему, и отпраздновать. Только как?
Слушая болтовню Вики, о том, куда она собирается с Ильей, мой взгляд сам переместился с тарелки на духовку, и мне пришла в голову очень бредовая мысль. А какой еще она может быть, если мне захотелось накормить своего Принца пирожками, устроив мини пикник в парке, притом, что я не очень хорошо готовлю, а на улице вообще-то конец октября. И хоть погода как раз хорошая и солнышко светит, но опять обещали дождь. А у меня перед глазами так и стоит картина, как мы с Марком сидим в обнимку на лавочке, поедая вкусные пирожки.
Теперь я сама улыбалась, и как дурочка, и как кошка после сметаны. Хотя, наверное, я больше была похожа на ежика, которого угостили молоком. А потому что моя прическа была сейчас на него похожа, с торчащими во все стороны волосами из-за съехавшей заколки. Но, не смотря на это, я, полная энтузиазма, все утро провозилась с готовкой. И это с учетом помощи мачехи, мечтающей о таком зяте, как Марк, и готового теста, обнаруженного мною в морозилке. С чего вдруг его купили, мне ответить так никто из семейства и не смог. Но в итоге я все же испекла хоть и страшненькие, но вполне съедобные пирожки. И позвонив Марку, отправилась одеваться, счастливая и представляющая, какая будет у него реакция на такой вот сюрприз.
С корзинкой, врученной мне Викой, которую она покупала для лепестков на свадьбу подруги, и пирожками в ней, я была больше похожа не на Золушку, а на героиню из сказки про красную шапочку или как она там называется. Шапка, кстати, этого цвета красовалась на моей голове. Осталось мне только волка встретить, чтобы он потом сожрал мою мачеху. Ну, просто бабушки у меня нету, так что придется жене отца за нее быть.
Рассмеявшись от этой дурацкой мысли, я, счастливая, чуть ли не скача, как в детстве, направилась к месту встречи со своим Принцем. Марк уже ждал меня, заняв одну из лавочек. Впрочем, в это время года они не пользовались такой популярностью, как летом. И просидеть на них несколько часов решились бы немногие. И я к ним теперь отношусь. Эх, кажется, любовь заставляет меня делать глупости. А сердце биться быстро-быстро, когда я вижу Иванова Марка... ээ...а как его по отчеству? Надо бы узнать. Да и не только об этом, если подумать, я многого не знаю о нем. Но у нас ведь все впереди. А пока будем надеяться, что мои пирожки ему понравятся.
Марка я увидела издалека. Он стоял возле лавочки, смотря на другую дорогу. И мне почему то стало грустно, от того, что он подумал, будто я приду с той стороны. Но это было лишь на секунды, после чего я почувствовала, как сильно забилось сердце, а я улыбаюсь от уха до уха.
- Привет. - Подбежав к Марку, я обняла его, немного испугав. Так, что он вздрогнул, резко обернувшись. А потом улыбнулся и сам обнял меня.
- Привет. - Услышала я над ухом. И закрыла глаза, устроив голову у него на груди. Было так приятно чувствовать его тепло и руки на моей талии. И так хотелось продлить этот момент до бесконечности.
- Что это? - Прервал Марк мое маленькое счастье, указав на корзинку.
- Подарок. - Немного недовольно ответила я из-за того, что Марк отстранился от меня, заглядывая в корзинку. И я даже немножко возненавидела пирожки, над которыми мучилась все утро.
- Пироги? - Удивленно взглянул на меня Марк, достав один и разглядывая его со всех сторон.
Теперь мне стало не по себе от того, с каким лицом он смотрел на мой кулинарный шедевр.
- Я их для тебя испекла. - Побыстрее пояснила я, чтобы Марк не успел сказать о них что-нибудь неприятное. - Они хоть на вид и не очень, но съедоб...вкусные. Очень вкусные.
От моей заминки, а особенно от последних слов, Марк засмеялся. Но все же собрался откусить кусочек. Небольшой такой, правда, что заставило меня сощурить глаза. Видимо, он это заметил, и кусок стал побольше. А вот смех в его глазах остался, даже когда он жевал.
- Эм, а вкусно. - Улыбнулся он мне и поцеловал. - Спасибо.
Не знаю уж, соврал он или пирожок ему действительно понравился, но я засияла от счастья.
Следующие два часа я воплощала свою мечту про нас с Марком, сидящих в обнимку на лавочке. Забравшись на нее с ногами, и покрепче прижавшись друг к другу, стараясь хоть как то согреться, мы пытались съесть мои несчастные пирожки.
- Все, я больше не могу. - Почти с ужасом посмотрел мой принц на протянутый ему пирожок.
- Этот с яблоками, ты такой еще не ел. - Уговаривала я, чуть ли не пихая порог ему в рот.
А все потому, что он опять, уже в который раз, взглянул на телефон. И это единственное, что расстраивало меня, пока мы сидели здесь. Я догадывалась, что это связано с Аленой, но спросить не решалась. Хотя бы в такие минуты, когда мы вместе, мне не хотелось думать о проблемах и хоть ненадолго, но забыть о Принцессе. Может это и эгоистично с моей стороны, но я в первый раз в жизни была так счастлива с человеком, которого люблю. И мне не хотелось, чтобы этому что-то мешало. А все остальное, будь то раздумья, сомнения или слезы пусть останется на потом.
- У тебя есть там фотографии? - Спросила я, указывая на телефон Марка, который он опять взял в руки.
- Есть какие-то. Хочешь посмотреть?
- Ага. - Засветились мои глаза. Надеюсь, только, других девушек у него там нету.
- Вот. - Протянул мне он свой телефон, открыв фотографии.
Но стоило мне потянуться за ним, как Марк поднял руку с телефоном вверх.
- Дам, если дашь мне посмотреть свои. - Улыбнулся он.
А я принялась вспоминать, чего же у меня за фотки в телефоне. Не хотелось бы, чтобы Марк видел меня в некрасивом виде.
- Ну, так что?
Я вздохнула и отдала свой телефон, забрав его. А дальше прохожие в парке слышали смех Марка, и любовались тем, как я безрезультатно пыталась забрать свой телефон назад. Оказалось, что там много страшных фотографий, о которых я позабыла, все собираясь как-нибудь потом стереть. Но веселились мы не долго. Стоило Принцу наткнуться на фото, что сделали мы с Аленой еще тогда в парке, как он перестал смеяться, и, кажется, даже вздохнул. Я внимательно смотрела за ним, рассматривающим лицо Принцессы на экране, и мое сердце сжималось все сильнее с каждой секундой. Марк был таким серьезным, но при этом в его взгляде была теплота, и мне, как тогда в баре, показалось, что это любовь.