— Что тут происходит? — Прошептала она, возвращая свой взгляд на жрицу.
— Михаэль, я объявляю тебя хозяйкой дракона. — Ответила жрица так, чтобы слышала лишь она.
— Откуда вы знаете меня, откуда знаете, что я… Откуда?
— Я многое знаю, такова уж моя роль в этом мире. А у тебя, Михаэль, будет своя. И она далеко не маловажная. От тебя многое зависит, поверь.
— Вы говорите загадками… я вас не понимаю.
— Со временем поймешь.
— Я протестую. — Послышался за спиной настойчивый женский голос, на который Миша обернулась.
За ее спиной, посреди зала стояла красивая женщина. Грубая ткань военной формы, в которую дама была облачена, не скрывала достоинств ее тела, а лишь подчеркивала их. Миша невольно поднесла руку к своей груди, исключительно плоской под слоями многочисленных бинтов и свободной формой. Золотые роскошные волосы женщины были распущены, а руки с красным лаком на ногтях, уперты в стройную талию.
— Что-то не так, Алиса? — Беззаботно поинтересовалась оракул.
— Все не так! — Голос недовольной звучал четко и уверенно. — Почему вы назвали его? Это же… все границы переходит! Во-первых, его звание — сержант. Считай, что рядовой. Во-вторых, мы даже не знаем его рода, а значит он не из знатных. В-третьих, дракон в течение веков служил нашему дому.
— Все меняется. — Пожала плечами жрица, голос которой звучал на удивление спокойно. Как будто она между делом решила поговорить о погоде. — Тем более, кто сказал, что хозяином должен быть знатный? Не помню такого правила. К тому же, у судьбы нет правил, границ и рамок. Я только объявляю волю Теос.
— Ваше величество. — Обратилась Алиса к императору, который теперь встал и наблюдал за происходящим со смесью недоумения и шока. — Как может слуга быть генералом-лейтенантом, а хозяин сержантом?
— Действительно. — Согласился император.
— Точно…
— Недопустимо…
— Почему он…
— Без звания… — Поддержали Алису голоса в толпе.
— Тишина. — На этот раз голос жрицы приказывал. И благоразумие заставило всех умолкнуть, продолжая следить за этим небывалым доселе инцидентом во все глаза, но молча. — Правда ваша, Алиса. Это недопустимо, чтобы хозяин был сержантом, когда слуга — генерал-лейтенант.
— Вот именно. — Победоносно взглянула на Мишу женщина, скрещивая руки на роскошной груди.
— Именно поэтому, Ваше Величество, вы провозгласите Михаэля Джелли генералом. — Объявила жрица.
— Как?! — Вскричала Алиса, совершенно сбитая с толку. — Но генералом был лишь один человек. И он умер триста пятьдесят лет назад.
— Я знаю историю своей империи, милая.
— Но как это понимать? — Раздался возмущенный голос в толпе. — Это значит, что парень будет первым после императора.
— Невозможно…
— Возмутительно…
— Берд…
— Кто он такой…
— Совсем еще мальчик…
— Тишина. — На этот раз раздался голос императора. — Моргана, неужели это воля Теос?
— Визирис, я бы не стала лгать тебе. — Ответила оракул, поворачиваясь лицом к императору. — Тем более, ты знаешь. Если мальчик не его истинный хозяин, значит, обряд не совершится.
— Вот и повод проверить. — Кивнул Визирис, опускаясь обратно в свой трон. — Моргана, приступай.
Жрица почтительно поклонилась и махнула рукой, в которую прислужница вновь вложила чистую чашу с кинжалом. Притянув Мишу к себе за руку, Моргана ловким движением рассекла тонкую кожу запястья. Девушка не удержалась от вскрика, чем вызвала смех за своей спиной. То же самое жрица проделала с драконом, который казалось, оставался беспристрастен все это время ко тому, что здесь происходило. Словно, это не его судьба решалась…
Когда кровь смешалась, оракул передала чашу Мише, а та ее недоуменно приняла, после чего кинула взгляд на мужчину, который смотрел на нее безразлично и надменно. Одним шагом он сократил расстояние между ними, хватая ее за предплечье и резко притягивая к себе.
— Эрион, мое имя Эрион. — Его горячее дыхание обдало жаром кожу щеки и уха. — Тебе следует запомнить это имя, и ни при каких обстоятельствах не разглашать его. Для своего же блага.
Девушка еще находилась под большим впечатлением, но имя запомнила. Словно это слово она знала всю свою жизнь, и теперь его не выскребешь из ее памяти уже никогда.
Моргана забрала чашу из ее слабых дрожащих рук и, как полагалось, прошептала малопонятные, заветные слова. Схватив ладонь Миши в очередной раз, жрица вылила половину содержимого чаши на ее запястье, оставшуюся часть — на запястье дракона. И вновь свершилось это необъяснимое таинство: кровь ожила и стала свиваться в узоры, оплетая запястье руки, превращаясь в красный браслет, который тут же впитался в кожу, оставаясь там навечно. Такой же рисунок украшал руку Дэймоса, рассматривающего свое запястье со смесью презрения и отвращения. Миша резко отвернулась от него, предпочитая смотреть на жрицу перед собой.
— Теперь дело за вами, император. — Обратилась к мужчине на троне Моргана.
— Мастер Джелли, подойдите ко мне. — Позвал Мишу император, который сам по-видимому отходил от произошедшего.
Быть не может, чтобы этого мальчишку признала как хозяина кровь самого дракона. Первый раз за всю тысячелетнюю историю проклятья происходит что-то подобное.
Миша послушно побрела к возвышению, просто за неимением других вариантов, хотя в душе она хотела все бросить и рвануть в противоположную сторону, к выходу. А еще забыть этот день как страшный сон.
Император встал перед ней, воздевая руки над головой.
— Михаил Джелли из рода… который мы не знаем и, наверное, не узнаем никогда. Провозглашаю тебя перед этими людьми и Светлыми и Темными Богами генералом великой армии империи Эливиар. Служи отныне и до конца своих дней на благо своей родине и своему императору. Клянешься ли ты оберегать людей своей страны?
Абсолютно точно, эта священная торжественная церемония должна была происходить иначе и при других обстоятельствах. Но… да, кажется, весь мир сошел с ума.
— Клянусь. — Выдавила из себя Миша.
— Клянешься ли ты защищать свою великую отчизну и своего императора?
— Клянусь.
— Чтить законы, порядки и традиции, хранить их и соблюдать?
— Клянусь.
— Клянешься ли ты нести свой чин с честью и достоинством?
— Клянусь. — Как заведенная повторяла девушка, смотря в пол.
— Отныне ты, Михаил Джелли, являешься генералом армии великой империи Эливиар. — Заключил со вздохом мужчина, опуская руки и кивая советнику рядом с собой. Тот быстренько засуетился и исчез. — Скажу тебе только, что ты самый молодой обладатель темного и такого высокого чина. Такого не было за всю историю империи. И многие, наверное, в этот самый момент подумали: и слава Богам за это.
* * *
— Возмутительно! — Раздался тот самый голос женщины, которую, кажется, Алисой зовут. — Это позор для всей армии, для всей империи! Неужели вы не видите, что он безродный?! Вы что, не понимаете, что свинопас не может стать царем? Тогда, что здесь происходит? Объясните. Почему он, когда тут есть масса достойнейших людей? Вот, например вы, Гризли Стоун. — Она подошла к высокому мужчине, увешанному орденами. — Вы согласны с таким раскладом?
— Решительно, нет! — Отрезал человек. — Я, безусловно, согласен с вами. Ради такого звания наши предки проливали кровь, защищая империю ценой своих жизней. То, что такой чин дали мальчишке за просто так — само по себе вопиюще и невероятно.
— А вы, Гостон Флиц? — Подошла она к полному низенькому старичку с острой козлиной бородкой. — Ваш отец был достойнейшим подданным Империи, который свято чтил устав и закон. Он всю жизнь посветил служению Империи и посмертно получил звание полковника. Как вы смотрите на то, что парень, еще вчерашний сержант, стал генералом армии?
— Я думаю, что недалеки очередные Последние дни, раз генералами становятся, кто попало. — Прохрипел тот в ответ.
— Тогда почему вы допускаете это?! — Раздался на всю залу ее обличающий голос. — Почему происходит такой произвол? Почему вы, Ваше Величество, позволяете этому твориться?
— Потому что это воля богини Теос. — Попытался урезонить ее Визирис спокойным тоном.
— А может просто это воля Оракула, может это все подстроено? Кто не хочет взлететь на небеса из самой грязи?
— Замолчи! — Тихо и четко бросила Миша, резко оборачиваясь к ней. Да, эта женщина наплевала ей в самую душу, ее талант нельзя не отметить. — Я хочу? Откуда ты можешь знать, что я хочу? Кто-нибудь из вас вообще что-нибудь обо мне знает? Если не знаменит, значит, не достоин?! Вот из-за этих-то взглядов вы сейчас и находитесь здесь. В этой яме, в которую сами себя запихали. Посмотрите на себя. Вы ведь друг другу глотки готовы перегрызть за возможность обладать большей силой и властью, чем есть у вас сейчас. Не нужно прикрываться честью империи, которая теперь якобы запятнана, по-настоящему вы все преследуете свои интересы. Вам просто гадко от мысли, что какой-то безродный малец будет стоять выше вас самих. Каждый из вас не привык уступать, тем более кому-то вроде меня. Однако, я вам благодарен. За то, что блестяще проиллюстрировали поведение имперской аристократии. Ее достойных представителей. — Миша остановилась, пытаясь отдышаться.
Она резко подняла голову туда, откуда на нее смотрели ее сокурсники. Поймала пораженные взгляды Сида и Сэма, неверящий Дэйва и какой-то обеспокоенный (и это поразительно) старшего сержанта. — Старший сержант Кравц, мы возвращаемся в штаб! — Кинув взгляд через плечо на Оракула, Миша вновь отвернулась. — Я так понимаю, церемония закончена. Счастливо оставаться.
Не удостоив больше ни словом, ни взглядом никого из присутствующих, Михаэль стремительно направилась к выходу. Казалось, воцарилось опять то самое мертвое молчание, во время которого все бояться нарушить эту тишину даже дыханием. Только четкие и громкие на фоне общего безмолвия шаги.
Никто не попытался остановить ее или сказать что-то против, в их глазах застыла лишь немощная ненависть и то самое «возмущение», о котором так долго и старательно распиналась Алиса. Тут уж ничего не попишешь, они ее никогда не примут. Что бы над ними возвышался и командовал зеленый безродный пацан?
В душе Миши опять поселилось это отвратительное чувство отчаянья и безысходности. Это все напоминало тот день, когда от нее отвернулась даже подруга, когда для всех в родном городе она стала преступницей и злодейкой. Когда против тебя стоит целая толпа, ей очень трудно противостоять.
Император недоуменно и растеряно стоял, смотря вслед мальчику, который только что стал генералом. А парень-то с характером, и на безродного он не похож, так смело высказываться… Тем не менее Алиса права, он по всем правилам не должен был оказаться тут. Тогда как же так получилось…
— Моргана, почему именно он? — Обратился к жрице император, когда мальчик скрылся за вратами.
— Вот увидишь, Визирис, этот парень еще покажет себя. — Обнадеживающе улыбнулась Оракул.
— Пропади все пропадом. — Вскричала Алиса, разворачиваясь и выходя прочь.
Мало-помалу гости стали отходить от шока и принялись обсуждать небывалое доселе явление. Вновь, подобно волне, поднялся многоголосый шепот, а на лицах гостей застыло изумление. Тут к императору подошел его советник, держа в руках сверток с генеральской формой и знаками отличия.
— Ваше величество, а где же… — Пролепетал он, недоуменно осматриваясь.
— Генерал нас неожиданно покинул. Но у нас остался его слуга. — Визирис посмотрел на дракона, который скучал в стороне и с некоей усталостью лицезрел все происходящее — Передашь это своему господину. — Величество тяжело вздохнул. — Парню теперь нелегко придется.
6 глава
Солнце, кажется, запрыгнуло в ее комнату через окно с разбега: свет резанул по глазам, которые внезапно распахнулись, начиная заново привыкать к краскам этого мира.
О… проклятый сон… но сон, все же, слава богам.
Михаэль, лежа на животе, утопая в подушке, медленно провела ладонью по лицу, словно пыталась стереть воспоминания о недавнем кошмаре и следующие за ним результаты: испуг, отчаянье, неверие, несогласие. Теперь осталось лишь благословенное облегчение и блаженное безразличие ко всему, что твориться за пределами этих стен.
Мирное утро. Первое спокойное солнечное утро за весь этот год, во время которого она существовала, иллюстрируя фразу «работать, как проклятый».
И теперь она чувствует себя выспавшейся и почти умиротворенной…
Ее собственная нирвана не продлилась долго: грубый голос старшего сержанта в извечной манере сущего дьявола долетел откуда-то с первого этажа до нее, действуя лучше плети. Потому уже через секунду она стояла посреди пустой комнаты, припоминая, что сегодня должны были начаться полевые работы. И если ей не изменяет память, в восемь, тогда как сейчас…
— О боги… — Прошептала девушка, щурясь рассматривая циферблат часов, что висели над дверью. — Одиннадцать… он меня убьет… теперь точно…
Почему ее не разбудили? Хотя бы тот же Дейв — блюститель порядка, непререкаемый защитник правил? Ребята просто ушли без нее.
Холодок пробежался по позвоночнику, когда Миша представила, что сделает с ней Кравц за подобное пренебрежение прямыми обязанностями курсанта. М-да, а ведь в том чокнутом сне она ему приказы отдавала. Кому расскажешь, не поверят.
Истерический смешок сорвался с губ, когда девушка поднесла руку к голове, чтобы убрать навязчивый локон, лезший в глаза. И вот тогда ее взгляд уцепился за красные узоры, обвивавшие запястье, заставляя тело заледенеть.
Сон?
Рука медленно сползла со лба, затыкая рот, дабы не пустить жалкий протестующий вопль наружу.
Церемония. Оракул. Темные. Дракон.
Иииии, контрольный удар — Генерал.
В солнечной тишине раздался тихий истерический смех, который больше походил на рыдания. Все «почему?» и «как?» скопившиеся в беловолосой голове теперь устроили бунт. И Миша не могла найти в себе силы отразить это нападение.
Ор старшего сержанта вновь зазвучал приглушенно с нижних уровней, на мгновение заставляя подумать о том, кто тот счастливчик, который довел его до такого состояния. Вывести из себя его могло что-то поистине масштабное…. Ну, например, поворот судьбы, в результате которого курсант-первогодка внезапно становиться старше его на ряд званий.
Миша кинулась к шкафу, быстро стягивая с себя парадную форму, в которой вчера грохнулась на кровать, даже не думая переодеваться, достав с полки сменную рубашку.
Вот кто ей нужен. В таких вот ситуациях понимаешь, что единственный человек, к которому можно прийти даже не за советом, а хотя бы просто выговориться — Кравц. Старший сержант Дьявол, может, и был плохой нянькой и еще худшей жилеткой, но, кажется, пока только он знал правду о ее немужской сути. И то, что они делили эту тайну на двоих, по мнению Миши, их чертовски объединяло.
На ходу застегивая пуговицы рубашки, девушка кинулась по коридору, который, кажется, за эту ночь стал длиной в бесконечность. Ее скорость уже была близка к первой космической, когда Миша достигла лестницы, перескакивая через ступени.
Пятый этаж. Четвертый. Третий. Второй…
— …здесь не зоопарк, животное, ты, кажется, по дороге свернул не туда. — Раздался откуда-то снизу голос старшего сержанта. — И на обратном пути подумай вот над чем: если тебя там оставили, может ты никому на хрен не сдался? Здесь, я тебя уверяю, точно.
Ого, если бы Кравц разговаривал в такой манере с ней, Миша бы уже умерла от осознания собственного ничтожества и бессилия. Мужчина все же был из тех редких людей, которые могли словом убить, буквально.
— Попридержи язык, человек. От тебя разит страхом, тебе не обмануть меня. — Ответил ему глубокий незнакомый голос, в котором звучали удивительные рокочущие аккорды. И все это произносилось с неизменным надменным спокойствием. — Твое остроумие и отчаянная храбрость — фикция, дым, маска. Лучше не дразни меня.
— Еще раз повторюсь, хотя и не привык. Проваливай туда, откуда пришел.
— Конечно, как только, так сразу. Как я и сказал, я пришел за тем, что с некоторых пор является моим. Пусть даже речь идет о моем господине.