— Лисенок, вези нас на дачу, — прошептал он, продиктовав адрес, — Сегодня отлежимся, а завтра будем решать проблемы.
От его последней фразы у меня побежали мурашки. Не хотела бы я оказаться на месте этих самых проблем.
— А может в больницу? — предложила я.
— Лисенок, у меня просто царапина. Рули на дачу.
Некоторое время мы ехали молча, тишину нарушали только звуки работающего мотора.
— Клевая тачка, — заметил Игнат, и иронично добавил, — Ничего лучше угнать не смогла?
— Это МОЯ машина, — разозлилась я. — Я, ее, между прочим, купила на свои заработанные, идиот! — уже тише прошипела.
— А что? Дочки политиков зарабатывают так мало? — с сарказмом спросил он.
Я начинала закипать, медленно, но верно превращаясь в вулкан, грозивший вот-вот взорваться. Секунду подумав, стоит ли ему рассказывать, что 'дочка политика', как он выразился, работает простым учителем обычной начальной школы.
— Ты меня считаешь избалованной папенькиной дочкой, которая боится запачкать руки? У которой все проблемы заключаются в подборе одежды? Да? Думаешь, я только и делаю, что трачу папины заработанные на себя, свои причуды? Да? — я не заметила, как перешла на крик, — Так вот, тупоголовая лысая башка! Ты ничего обо мне не знаешь! К твоем сведению, я работаю в школе, и учусь, и еще, так, для общего развития сообщаю, все деньги за угнанные мною тачки получил детский дом.
Я попыталась успокоиться, глубоко вздохнув, замолчала.
— Да что я тебе все это рассказываю!! — вздохнула я. Я почувствовала обиду на Игната и на весь мир, и жалость к себе. Слезы заволокли глаза, мешая смотреть на дорогу.
— Ты права, Лисенок, — грустно вздохнул Игнат. Я удивленно приподняла брови, говорить нечего не хотелось.
— Я - идиот, и тупоголовая лысая башка, — сказал он, и несколько секунд помолчав, грустно произнес, — Знаешь, обидно, оказывается, когда ты так меня называешь.
— А ты не веди себя как тупоголовый идиот, и не буду, — проворчала я, чувствуя, что нервный срыв отступает и настроение улучшается.
— Я не про это, — пробормотал он.
— А про что тогда? — удивилась я. Кажется ничего такого обидного я и не говорила больше.
— Лысая башка, — проворчал он, снимая кепку, — И вовсе я не лысый, просто коротко стриженный. И потом, Барсы лысыми не бывают.
Я повернувшись в его сторону, некоторое время смотрела на его лицо, пытаясь понять, он шутит или совершенно серьезный.
— Ладно, коротко стриженный Барс, не буду больше, — серьезно пообещала я.
— Мир? — предложил он мне, протягивая руку. Отвернувшись от дороги, скользнула взглядом по его протянутой ко мне ладони. Сняв руку с рычага переключения скоростей, обхватила его ладонь. Он в ответ сжал мою. Опустив взгляд на наше рукопожатие, почувствовала непонятную нежность. Его касание было таким нежным, и одновременно сильным и властным. Такой не даст в обиду и заслонит от всех невзгод. Пожатие немного затянулось, смущенно поерзав на сидении, все убрала свою руку. Появилось холодное липкое ощущение одиночества. Кожу пальцев покалывало, хотелось снова прикоснуться к его ладони. Я стиснула руль, пытаясь сосредоточиться на дороге.
Липкое мокрое ощущение не исчезало. Мокрое? Все внутри меня похолодело. Я, притормозив у обочины, включила свет в машине. Посмотрела на свою руку. Пальцы были в крови.
— Игнат? — прошептала я.
— Все хорошо, Лисенок, мы почти приехали, — прошептал он. Протянув руку коснулся моей щеки. Я испуганно всматривалась в его лицо, — Давай дальше. Второй поворот на право.
Я послушно вырулила на дорогу. Мы уже были в дачном поселке. Так, второй поворот! Ага, вот!
— Теперь куда? — спросила я, тревожно посматривая на Игната.
— Пятый дом по левой стороне, — ответил он, положив руку на мое сиденье. Его ладонь легко касалась моей спины, ободряя и поддерживая.
Я остановилась возле большого двухэтажного дома. Игнат вышел, подойдя к забору, легко вскарабкался по нему. Перемахнув через двухметровую стену, скрылся во дворе. Через пару минут открывал ворота, махнув мне, приглашая загнать машину. Когда за 'Жигуленком' закрылись ворота, я облегченно вздохнула и вылезла из машины. Игнат уже открывал входную дверь в дом.
— Добро пожаловать, — пригласил он меня, придерживая для меня дверь, — Спальни на втором этаже, кухня на первом. Располагайся.
— А ты? — спросила я, стягивая куртку. Игнат едва заметно поморщился, промолчал.
— Где аптечка? — строго спросила я. Он пожал плечами, — Пошли, — скомандовала я.
Поднявшись на второй этаж, начала открывать двери. Обнаружила просторную ванную. Усадила Игната на край ванной, включила воду. Порывшись в шкафчиках, нашла аптечку. Вымыв руки, коротко приказала:
— Раздевайся.
Он хмыкнул.
— Совсем? — ехидно поинтересовался, но начал стягивать с себя куртку.
Я, обернувшись к нему, хотела уже сказать что-нибудь гадкое, как увидела струйку крови, стекающую по его предплечью. Игнат продолжал снимать одежду. Я невольно залюбовалась его фигурой. За курткой последовала кобура, он все аккуратно складывал на пол рядом с ванной. Когда потянулся к футболке, вздохнул.
— Давай я разрежу, — прошептала я, стараясь взять себя в руки и не думать о таком идеальном и соблазнительном мужском теле, — У хозяина найдется чистая футболка для тебя?
Игнат кивнул, опуская руки. Я отыскала ножницы в шкафчике. Пощелкав ими, повернулась к Игнату.
— Ну, что, пациент Барсовецкий, готовы к лечению? — постаралась пошутить я, хотя от волнения начали немного подрагивать руки. Игнат хмыкнув, расслабился, полностью предоставляя действовать мне. Продолжая сидеть на краю ванной, Игнат внимательно наблюдал за мной. Подойдя к нему вплотную, осторожно оттянула рукав футболки и разрезала ткань.
— Кость не задета, кажется, — прошептала я.
— Знаю, говорил же, что царапина, — ответил Барс, поворачивая голову в мою сторону. Я чувствовала на себе его пристальный взгляд. Вздохнув, постаралась отстраниться от всего. От его неповторимого запаха, от прикосновений к его коже, от его дыхания, шевелившего волосы на моей голове, от его прикосновений к моей спине… Так, это что еще такое? Какие прикосновения??
— Игнат! — предостерегла я его.
— Что? — прошептал он, касаясь носом моей щеки. Стараясь не обращать внимания на его близость, начала срезать футболку дальше. Полностью разрезав одну сторону, осторожно, положив ножницы, стянула ткань через здоровую руку. Поискала взглядом мусорное ведро. Выбросив испорченную вещь, повернулась к Игнату.
Опасный внимательный взгляд хищника. Я судорожно сглотнула. С трудом оторвав взгляд от пронзительных карих глаз, посмотрела на его плечо. Взгляд скользнул по сильным мускулистым рукам, плечам, спустился на торс. Все! Постаралась привести свои мысли в порядок. Уже вон, весь кафель слюнями закапала!!
Осторожно намочив полотенце в воде, начала вытирать кровь. Рана была довольно большой и глубокой. Пуля, задев предплечье, прошла на вылет. У меня стали немного подрагивать руки. Глубокий вдох, выдох. Взяла бутылочку перекиси в руки.
Твердая мужская ладонь накрыла мою руку.
— Лисенок, ты когда-нибудь это делала раньше? — тихо спросил он. Я посмотрела в его глаза. Заметила, какие же у него длинные ресницы. Почему раньше не замечала? Стоя к нему почти вплотную и чувствуя его неповторимый запах, поняла, что совсем растерялась. И еще это обращение 'Лисенок'…
Игнат вздохнув, привлек меня к себе. Коротко поцеловав в лоб, проговорил:
— Давай я сам.
Секунду я пыталась понять, что он мне только что сказал. Потом, очнувшись и постаравшись взять себя в руки, твердо проговорила.
— Ты правша?
Он кивнул.
— Тогда вопрос закрыт, левой рукой ты не сможешь промыть и обработать рану.
Все, пора уже собраться. Человек, между прочим, тебе жизнь спасал!
Через пятнадцать минут рана была обработана, чистая стерильная повязка красовалась на предплечье Игната. Каждую секунду он подсказывал мне что делать.
— Я смотрю, ты опытный в подобных делах, — улыбнулась я. Взгляд упал на его живот и ребра. Не удержавшись, провела кончиками пальцев по длинным едва заметным шрамам. Под моими пальцами его мышцы напряглись. Пока пялилась на его оголенный торс, не заметила, как Игнат, немного повернувшись, переставил ногу. Теперь я стояла между его ног, очень близко к нему. Вспомнила, как он поцеловал меня в доме. И возле ворот. Взгляд непроизвольно упал на его губы. Легкая грустная улыбка. Вновь посмотрела в его глаза. Столько чувств. Смертельно захотелось узнать, о чем он сейчас думает. Интересно, а можно его поцеловать?
— Нужно, — почему-то ответил он. И в ответ на мой удивленный взгляд, пояснил. — Вслух сказала.
Я нервно рассмеялась. Через мгновение, смех перерос в стон. Ну а как мне реагировать, если самый замечательный парень в мире целует так страстно и нежно. Прикрыв глаза, я забыла обо всех проблемах, о том, что еще пару дней назад хотелось продырявить его бесподобное мускулистое тело. Сейчас же хотелось только наслаждаться его близостью. Его прикосновениями. Ноги меня не держали. Игнат, подхватив меня, усадил на свои колени, не отрываясь от моих губ. Поцелуй становился все более страстным, ласки более откровенными. Оторвавшись от моих губ, Игнат зарылся лицом в мою шею. Я почувствовала его губы и нежные касания языка. Дрожь прошла по моему телу.
— Ты опьяняешь меня, — услышала я едва различимый то ли стон, то ли шепот. Руками погладила его по голове. Кроткие волоски мягко ласкали кожу и совсем не кололись. — Мой маленький пугливый Лисенок, — услышала я его едва различимый шепот.
С трудом отклонившись от него, посмотрела в его лицо. Нос с горбинкой, однозначно был не раз сломан, на виске едва заметный тонкий шрам. Губы нежно улыбаются. В глазах плещется страсть, нежность затуманенная страстью.
Я провела большим пальцем руки по его тонкому шраму на виске.
— У тебя есть части тела без ранений, — тихо спросила я, переводя взгляд на его губы.
— Ну, если поискать, то, вероятно, найдется парочка, — улыбнулся он. Его сильные ладони поглаживали меня по спине. Я уютно сидела на его коленях лицом к нему, обняв ногами за талию, и совершенно не желала сдвигаться даже на сантиметр. В голове загорелся красный предупредительный индикатор 'Опасность!'. Но мне было плевать. Плевать, что возможно для него это не серьезно. Плевать, что он считает меня избалованной папиной дочкой. Главное, что он сейчас здесь, рядом, обнимает и целует меня так, как будто я самое дорогое, что у него есть.
А вдруг завтра что-то случится с ним? Со мной? От этой мысли пробежал холодок страха. Нет! Я не хочу так! Но жизнь меня не спрашивает и подкидывает сюрпризы, один за другим.
Игнат немного отстранился, страсть улеглась, оставив после себя нежность и осадок горечи. Ну уж нет! Если мне осталось жить несколько суток или часов, хочу провести их с ним!
Глубоко вздохнув, взяла лицо Игната в свои ладони. Надеюсь, он не станет играть в благородного принца!
— Я хочу тебя, — сказала я, напрочь забыв о скромности. — И если ты не станешь моим первым мужчиной, я метну в тебя все мои ножи, и разрежу тебя на мелкие кусочки, и еще перееду тебя моими 'Жигулями', и..
— Я все понял, — начал смеяться Игнат. — Оригинальное предложение.
— Это не предложение, — проворчала я, собираясь встать с его колен. Я ему тут себя на блюдечке с голубой каемочкой, а он ржет! Вот же гад ползучий!
Встать он мне позволил, прижимая к себе. Я опустила руки вдоль тела. От стыда не знала, куда деть глаза. Старалась не смотреть на него.
Под попой почувствовала мелкую вибрацию. Постаралась опустить ноги с его талии.
— Сидеть, — остановил меня грозный рык. Испуганно посмотрела в его глаза. Искорки смеха. Но губы плотно сжаты. Приподняв меня, Игнат достал телефон из кармана.
— Да, — коротко сказал он в трубку. Так как я сидела очень близко, то собеседника слышала отлично. И к тому же звонивший довольно громко кричал в трубку.
— Барс! Алиса исчезла! Быстро давай сюда! Помоги мне, очень тебя прошу! — голос дяди Паши звучал очень расстроено и нервно. — Меня с Владимиром выманили из дома. Она там одна с охраной осталась. Приезжаю, охрана в отключке. Алиски нет! Приезжай, пожалуйста!
— Я не могу, — серьезно ответил Игнат, показывая мне, чтобы я молчала.
— Как не можешь?! Я же тебя прошу! Ты не понимаешь! Они мою дочь увезли! А те не хочешь мне помочь!! — дядя Паша начал кричать, что для него совершенно не свойственно.
— Спокойно, — рявкнул Игнат в трубку, не сводя с меня взгляда, и уже тише добавил. — Она со мной.
Дядя Паше некоторое время молчал. Потом я услышала его глубокий вздох.
— Где вы? — спокойно спросил он.
— Извините, Пал Палыч, не скажу. Когда будем в безопасности, позвоню. Вы там пока спокойно уладьте все свои проблемы. До связи.
Игнат отключился. До меня медленно нала доползать услышанная информация. Что значит фраза 'Они мою дочь увезли'? Я растерянно смотрела на то, как Игнат вынул мой телефон из кармана. Набрав в раковину воды, отправил его в плавание. Следом швырнул свой.
Дочь? Что значит 'дочь'?
Я опять посмотрела на Игната.
— Ты как? — тихо спросил он.
Перед газами пронеслось все мое детство. Нелюбимый ребенок у вечно занятого отца. Рядом всегда был дядя Паша. Почему он не говорил мне раньше? Зачем весь этот фарс? Да я была бы в сотни раз счастливее, зная, что мой настоящий отец меня любит. Вспомнила, как отец, то есть Владимир, постоянно морщился, когда я звала его 'папа'.
— Почему? — тихо прошептала я. Игнат, преодолевая мое сопротивление. Прижал меня к себе. Слезы жгли мне глаза. — Почему он не сказал мне раньше?
— Спросишь у него, когда встретитесь, — сказал Игнат, ласково поглаживая меня по волосам.
— Я спрошу! Я так спрошу, мало не покажется, — почти прокричала я.
— Лисенок, не руби с плеча, — прошептал Игнат.
— А ты? Ты знал, да? Ты все знал! — прошипела я.
— Он любит тебя. И твою маму любил. Просил не говорить тебе, — виновато прошептал Игнат.
Я вспомнила фотографию мамы. Слезы полились из глаз. Почему все так?! Я рыдала на груди у Игната, крепко прижимаясь к нему. Чувствовала его сильные ладони на своей спине, голове. Он что-то совершенно неразборчивое шептал мне в волосы, осторожно укачивая и успокаивая. Не знаю, сколько мы так просидели, но когда слезы закончились, я начала громко икать. Услышала смешок над головой.
— Пойдем на кухню, поедим и нальем тебе стакан воды, — предложил он, приподнимая мое лицо и нежно стирая большими пальцами слезы, оставшиеся на моих щеках. Я согласно кивнула. Не позволяя мне встать на ноги, Игнат поднялся вместе со мной, крепко прижимая к себе.
— Но я тяжелая, и потом ты же ранен, — запротестовала я, осторожно отклоняясь от его груди.
— Сиди уже, — проворчал Игнат, привлекая меня к себе. Я вздохнула, положила тяжелую голову на его плечо. Прикрыв глаза, почувствовала, как он несет меня вниз по лестнице. На кухне, осторожно посадив меня на диванчик, присел рядом на корточки.
— Лисенок, послушай меня, — я устало перевела взгляд на его лицо, а он, погладив меня по щеке, продолжил говорить. — Сегодня переночуем здесь, а завтра вернемся в город. Мне нужно встретиться кое с кем. Поняла?
Я кивнула. Что тут непонятного?
— И еще, — сказал он, но не договорив, немного пошатнулся. Чертыхнувшись, уселся прям на пол, одной рукой упираясь в плитку, другую положив на мои колени. Чертыхнувшись, посмотрел на меня.
— И еще, — через минуту опять начал говорить. — Я тебя не дам в обиду. Поняла?
Я испуганно посмотрела в его глаза. Слегка рассеянный взгляд. Вот черт! Сколько он крови потерял, а я тут со своими проблемами! Еще и на руках меня пер, герой, блин! Прикинула, что до второго этажа я его не дотащу. А если он прям на кухне свалится, мне что делать?
— Игнат, — осторожно позвала я.
Он посмотрел на меня. Взгляд мутный, глупая улыбка на лице. Я посмотрела на его руку, лежащую на моей ноге. Огромная ладонь едва заметно поглаживала мое бедро.