— Он мне не нравится.
— И поэтому ты солгала и сказала, что я твой парень?
Я плыву прочь от Оги в сторону берега, но он молча следует за мной. Мое сердце наполняется печалью, когда я вижу, как Тристан прогуливается по берегу с Кэси и смеется над чем-то. Я бы очень хотела быть такой же беззаботной рядом с человеком, забравшим мою девственность. Забрал - неверное слово. Я отдала ее ему по собственной воле. Это мое тело предало меня. Я дрожу, но не знаю то ли от воспоминаний, то ли от температуры воды.
Я разворачиваюсь к Оги, чувствуя, что сейчас взорвусь от эмоций.
— Я солгала, потому что Тристан был тем, который погубил меня для всех остальных парней. Мне кажется, я никогда никого не любила так сильно, как его. Он был первым парнем, с которым у меня был секс. Он был таким недолгим, что вряд ли это можно назвать сексом. А потом он уехал, после смерти моего брата. Он поддерживал связь с Николасом, но полностью устранился из моей жизни.
От удивленного выражения на лице Оги мне хочется одновременно плакать и смеяться. Он притягивает меня к себе и крепко сжимает в объятьях.
— Сдается мне, что ты больше всего расстроена его уходом, а не собственно сексом.
— Может быть, — признаю я.
— Знаю, временами бывает трудно переступить через себя.
— Не для тебя.
Оги смеется и закатывает глаза.
— Кстати, ты не обидишься, если я уеду сегодня вечером?
— Нет...Почему?
— Я получил сообщение от Харви. Он хочет встретиться завтра вечером.
Я улыбаюсь.
— Это здорово!
— Да. Я должен собрать свои вещи.
— Я помогу тебе собраться, — говорю я, будучи благодарной за отвлечение.
Когда мы плывем обратно к берегу, я вижу двух телок с огромными сиськами, которые трутся возле Николаса и Тристана. Я считала свое бикини слишком узким, но их купальники больше похожи на ленты. Не смотри на Тристана. Не смотри. Будет лучше, если я просто буду игнорировать свои чувства к нему. Моего самообладания хватает на какое-то время, но в последний момент я оборачиваюсь. Черт. Ревность жалит меня, когда я вижу, как Кэси прижимается к Тристану, пока они гуляют по пляжу.
*****
Я стою на кухне и безучастно смотрю на стену, обдумывая наш с Оги разговор. В доме тишина несмотря на праздничную атмосферу, которая царила тут ранее. Я захожу в гостиную и вижу, что Кэси все еще спит после нашего купания, растянувшись на диване из белой замши. Моего брата нигде не видно, и могу только предположить, что он пошел домой с одной из тех моделей, с которыми он и Тристан болтали. Я беру запасное одеяло и накрываю Кэси, потому что она дрожит во сне. Уже довольно поздно, но мне все еще не спится.
Звуки волн, разбивающихся о берег, притягивают меня к окну, как будто зовут меня по имени. Я хватаю одну из недопитых бутылок пива с кухни и выхожу через раздвижные стеклянные двери. Я бреду все дальше и дальше от пляжного домика. Снаружи луна скользит надо мной, отражаясь в волнах, разбивающихся о песок. Черная бездна, тянущаяся так далеко, насколько можно видеть невооруженным глазом, притягивает к себе мой взгляд. Как бы сильно я не старалась, я едва могу различить границу, где заканчивается песок и начинается океан. Мне не стоило забредать так далеко, но я просто не могу не чувствовать облегчение, когда напряжение, сковавшее мои плечи, с каждым сделанным мной шагом уменьшается. Чем дальше я иду по песчаной тропе, тем легче становится дышать.
Порыв ветра хлещет меня, когда я замечаю идеально место, чтобы сидеть и смотреть на звезды. Я сажусь и пью пиво, слушая мелодичные звуки окружающей меня природы. Вскоре я допиваю его и понимаю, что начинаю дремать. Мне пора возвращаться. Но я быстро сдаюсь, потому что мои конечности, кажется, слишком отяжелели, чтобы двигаться. Я чувствую, как океанский песок касается меня, обволакивая своим песчаным теплом. Несмотря на холод, крадущийся по моей коже, песок подо мной необыкновенно комфортный. Я тру глаза, когда замечаю тень, движущуюся вдалеке. Я стараюсь сфокусироваться на этой тени, но мои веки закрываются. Я заставляю себя не закрывать глаза, но через некоторое время это бессмысленно.
Кажется, я спала целую вечность, когда я чувствую, как что-то теплое берет меня и поднимает в воздух. Сильное давление сбоку обволакивает меня теплом. Это ощущение странное, но все же заманчивое. Я придвигаюсь ближе в надежде привлечь его.
— Ты такая холодная, Лили-Цветочек.
Я моргаю и вижу, как концы волос Тристана развиваются от океанского бриза. Его напряженный взгляд направлен на мое лицо, когда он убирает мне волосы с глаз. У меня кружится голова, и я не уверена, то ли от пива, то ли от ощущения его прикосновения.
— Трисссстан? — невнятно произношу я.
— Да, милая?
Нежность в его голосе застает меня врасплох. Мой мозг пытается выдать слова, которые мне хотелось бы сказать, но единственный вопрос, слетающий с моих губ, тот, которым я задавалась последние четыре года.
— Почему ты бросил меня?
Он не отвечает. На мгновение я начинаю верить, что вижу сон, но, когда я чувствую мягкую ткань своего постельного белья, я понимаю, что он нес меня на руках до самой спальни. Сильные пальцы хватают мои туфли и скидывают их. Я пытаюсь стянуть с себя джинсы, но он опережает меня. Его руки оставляют за собой дорожку тепла, когда он тянет мои джинсы по бедрам вниз и снимает их.
— Ты вся в гребаном песке.
Я дрожу, чувствуя своей обнаженной кожей прохладу комнаты.
— Давай-ка согреем тебя.
Он накрывает меня мягким одеялом до самого подбородка. Я поднимаю глаза и вижу, что Тристан смотрит на меня сквозь темноту, поправляя одело с боков.
— Ты могла умереть от гипотермии. Николас слишком занят, чтобы заметить, что ты ушла, а Кэси отрубилась.
— Я в порядке, — говорю я, перекатываясь на бок. — Со мной все было бы хорошо.
— На улице холодно! Если бы что-то случилось с тобой...
— Тристан, ты остаешься или уходишь? — раздраженно спрашиваю я.
— Что?
— Ты можешь либо остаться и согреть меня, либо оставить меня одну. Выбирай.
Моя грудь сжимается от его молчания. Конечно он собирается уйти. Прежде чем я успеваю укрыться одеялом с головой, я чувствую тело Тристана поверх матраса. Его теплая рука скользит по моему подбородку, заставляя меня повернуться и посмотреть на него. Жар медленно расползается между нами, когда его кожа соприкасается с моей.
— Ты не знаешь, о чем просишь, — говорит он с мрачным взглядом.
— Я знаю, о чем прошу. Я только не уверена, что ты можешь вести себя прилично.
Он посмеивается.
— Так ты не просишь, чтобы я прикасался к тебе?
— Нет, я прошу, чтобы ты лег рядом со мной. Это для тебя слишком?
Этого недостаточно, но мне наплевать. Я хочу, чтобы он остался.
— Хорошо, но я останусь в джинсах.
— Как угодно, — говорю я, поворачиваясь к нему спиной.
Кровать прогибается, когда он растягивается на матрасе, раздается глухой стук, когда он скидывает свои ботинки на пол. Я улыбаюсь сама себе, пока он поворачивается ко мне. Он недовольно бурчит, откидываясь на свою подушку. Я слегка сдвигаюсь и прижимаюсь к нему задом, притворно посапывая. К моему удивлению, мое движение не остается незамеченным. Тристан прислоняется ко мне и обвивает рукой мою талию, притягивая к себе. Я ахаю, когда его горячее дыхание обдает мое ухо.
— Осторожно, птенчик. Ты дразнишь медведя.
— Правда? — спрашиваю я, снова прижавшись своей попкой к нему.
— Думаю, ты слегка перебрала сегодня.
Я опять прижимаю свой зад к нему. На это раз его губы бережно ласкают край моего уха, посылая волну возбуждения по телу.
— Любишь жить на грани, не так ли? — усмехается он.
— Да, — шепчу я.
— Спокойной ночи, Лили, — шепчет он в ответ, целуя меня в щеку.
Что? Я разочаровано выдыхаю, когда он поворачивается и прячет лицо в подушку рядом со мной. Спустя несколько минут, его дыхание замедляется. Он и правда заснул? Во мне закипает злость, и я швыряю свою подушку ему в голову. К моему ужасу, от этого никакого толку. Он на секунду поднимает голову, укладывается поудобней, а потом подсовывает мою подушку себе под грудь. Замечательно. Теперь, я осталась без подушки.
Мой пьяный гнев быстро исчезает, по мере того, как сон одолевает меня.
К тому времени как я опять открываю глаза, Тристан уже ушел, и забрал с собой уютное тепло своего тела.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
ТРИСТАН
СЛЕДУЮЩИМ УТРОМ я блуждаю на улице в состоянии беспокойства. Солнце появляется из-за горизонта, когда я возвращаюсь обратно в пляжный домик. После прогулки по песку в течение нескольких часов я наконец-то достаточно вымотан, чтобы немного поспать. Прошлой ночью было очень непросто держать свои руки подальше от Эмили. Я мог бы взять ее, но куда это привело бы ее отношения с Оги. Я был бы безумно рад почувствовать ее снова, но я не собираюсь разрушать ее счастье.
Когда подхожу к лестнице, ведущей в дом, то нахожу Николаса, сидящем на веранде и потягивающим пиво Heineken. Его взъерошенная белокурая шевелюра разительно отличается от идеального внешнего вида, который был у него прошлым вечером. Ник мгновенно отрывает глаза от своей бутылки и слегка улыбается прежде чем осушает ее до последней капли. Выражение его лица постепенно превращается в гримасу, когда он пристально смотрит на белый песчаный пляж. Я знаю, он что-то задумал. Он возможно самый неспокойный человек, которого я знаю. На самом деле, я удивлен, что он еще не болтает с крошками из спасателей Малибу, следящих за пляжем.
— Ну и что ты тут пьешь в одиночестве?
— Уже нет, — говорит он и протягивает мне не открытую бутылку.
— Все еще спят?
Я сажусь рядом с Николасом, вытянув ноги. Он ухмыляется мне, когда я открываю свою бутылку рукой.
— Они проснулись и, думаю, собираются пойти на другой нудистский участок пляжа. Он должен быть очень эксклюзивным.
— Что? — спрашиваю я.
— Да. Я бы с радостью пошел, но мне пришлось бы выколоть себе глаза, если бы я увидел Эм голой. Мне достаточно болтовни Кэси о том, чтобы пойти топлес, которую я слышал на днях.
Обнаженная Эмили. Воспоминания о ее нежной коже заставляют мой член дергаться. Николас убил бы меня, если бы узнал, что я не чувствую того же. Мне не удалось выкинуть ее из головы. Тяжело не думать о том, как сильно мне хотелось трахнуть ее прошлой ночью.
— Я удивлен, что ты ничего не сказал своей сестре об этой прогулке, — говорю я, надеясь, что Николас не заметит напряжение в моем голосе.
— Вчера мы были рядом с кучкой нудистов.
— Да, но твоя сестра не раздевалась, и потом с ними был Оги. Знаешь, там могут быть жуткие типы поблизости?
На его лице появляется мрачное выражение. Я смотрю, как Николас допивает свое пиво и встает. Я наблюдаю, как он кладет руку на деревянные перила, опоясывающие веранду. Его руки сжимаются в кулаки, когда он раскачивается назад-вперед, опираясь на них.
— Ты стал бы лучшим братом для нее, чем я когда-либо был.
— Никогда, бл*дь, не говори такого.
Николас оборачивается ко мне в замешательстве. Он пытается найти в выражении моего лица хоть какую-то зацепку, но оно остается совершенно бесстрастным. Одному Богу известно, каким ужасным братом я был бы. Я даже не смог удержать своих рук подальше от той, кто должен был быть моей семьей. Чувство вины сжимает мою грудь, вызывая хаос внутри меня. Я украл ее невинность, как какой-то гребаный вор в ночи, и самое ужасное, что мне это понравилось.
— Итак, какие планы на вечер?
Лицо Николаса оживляется, и он радостно смеется.
— Кэси с Эмили собираются на танцы. Не уверен, что нас приглашали.
Я улыбаюсь. В танцах я на удивление хорош. В этом я должен винить свою маму. Когда я был помладше, она всегда танцевала по дому. Это одно из немногих прекрасных воспоминаний, которые у меня от нее остались.
— Что скажешь, если мы нарушим их планы? — спрашивает он.
— Хмм...у меня предчувствие, что кто-то может сильно разозлиться.
Николас смеется, закинув руку на мое плечо, и тянет меня к своей машине. Его глаза светятся озорством, и мне остается только гадать о возможных вариантах.
— Но, каким братом я буду, если не усложню жизнь своей сестре? — говорит Николас.
Я смеюсь. Вечер обещает быть интересным.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
ЭМИЛИ
ВОСПОМИНАНИЯ о руках Тристана на моих бедрах мучают меня, когда мы входим в бар под названием Оазис.
Мы с Кэси проталкиваемся сквозь толпу людей на танцполе, разыскивая Тристана и моего брата. Удивительно, но эти двое решили присоединиться к нам сегодня вечером. В баре, как и на танцполе, так многолюдно, что невозможно протиснуться, не говоря уже о том, чтобы потанцевать. Если бы Оги был здесь, я бы надрала ему задницу. Не могу поверить, что он бросил нас ради свидания с Харви. А как же, дружба важнее членов?
— Эмили!
Я вижу, как Николас пробирается сквозь толпу. К моему удивлению, Тристан следует за ним. Несмотря на прошлую ночь, он приветствует меня обычной теплой улыбкой. Неудивительно, ему по-прежнему удается держать меня на расстоянии, избегая прикосновений ко мне при каждом удобном случае. У него это легко получается, даже несмотря на то, что в клубе толкучка.
— Кажется, мы не единственные, кому пришла в голову идея прийти сюда, — Николас перекрикивает клубную музыку.
Я замечаю, как Кэси поправляет свои буфера, опуская ниже кофту. Она дергает свой розовый топик так, что он едва прикрывает ее грудь. Мне стоило бы пнуть себя за то, что позволила ей позаимствовать мой мерцающий топ.
Николас смеется.
— Что ты делаешь, Кэси?
— Принесу нам выпивку, — говорит она решительно.
— Не знаю, насколько привлекательны прыщи, — дразнит ее Николас.
Кэси поигрывает со своими волосами, а потом направляется в сторону бара, словно собирается на самое важное прослушивание в жизни. Тристан усмехается, и это привлекает мое внимание к нему. Меня охватывает приступ ревности, когда я вижу, как Тристан смотрит вслед Кэси. Меня тошнит при мысли о том, что Тристану нравится грудь Кэси.
— Мои сиськи больше, чем ты помнишь, — говорит Кэси.
Меня жутко бесит то, как Тристан смотрит на Кэси. Да как он смеет пялиться на мою подругу прямо передо мной? Какого хрена?
— Выпивка на подходе, мальчики, — говорит Кэси.
— Я с тобой, Кэси, — встреваю я.
— Замечательно. Две пары сисек лучше, чем одна. — мы отходим от парней и направляемся к бару, располагаясь ближе к передней части барной стойки.
Николас закатывает глаза
— Я должен это увидеть.
— Не приставай к ним, Ник. Они пытаются достать нам выпивку. — улыбается Тристан.
Несмотря на толпу женщин в помещении, бармен, кажется, не замечает, как они кидаются на него. Я думала, что большинству парней нравится такое внимание. Я смотрю на яркие татуировки, бегущие вверх по его руке, образуя собой рукав. Он кажется молодым с уложенными дыбом черными волосами, но благодаря нескольким седым прядям на висках, я точно уверена, что он старше меня. Перехватив мой взгляд, он приближается к нам. Идеальная улыбка появляется на его лице, пока он протирает стойку перед нами и наклоняется вперед, чтобы принять наш заказ на выпивку.
— Что я могу для вас сделать, красавицы?
Кэси пихает меня локтем, прекрасно осознавая, как бармен смотрит на нас. Может моя лучшая подруга и надела слишком откровенный топ, но он не сводит глаз с меня.
— Можно нам два джина с тоником и два —
— Две Текилы, — заканчивает Кэси.
Я посылаю ей проницательный взгляд, вспомнив, как последний раз пила текилу. Несчастливый вечер закончился для меня на одном из мероприятий моего отца на работе над унитазом. Это было после того, как моя мама ушла от нас, и я была слишком эмоциональной. Я поклялась, что больше никогда не прикоснусь к текиле снова.
— Все будет хорошо, — шепчет она.
— Еще что-нибудь, — говорит он, скользя по мне взглядом.