Интересно, у него дома хоть тепло? Нарочно подстроить такую пробку он не мог, значит, похоже, не планировал с самого начала везти ее к себе. Ноги замерзли...
— Ну что же... — девушка несколько мгновений молчала, пристально глядя на него, — ладно, поехали к тебе.
Повернув и выехав из пробки, Дел заметил вывеску круглосуточной пиццерии и притормозил.
— Ты есть хочешь?
— Очень.
— Пицца пойдет?
— Конечно! — она слегка улыбнулась. Покупая пиццу, Дел все время оглядывался на машину, боясь, что, вернувшись, найдет ее пустой. Он и сам не понимал, почему его так пугает эта мысль — может, потому, что исчезновение девушки вернуло бы этот вечер в обычную череду тусклых, пустых и безжизненных вечеров? Но она сидела на месте и грела руки в струе теплого воздуха из печки; увидев три коробки с пиццей, взглянула на него с легким удивлением.
— Я забыл спросить, какую ты любишь, и взял три разных, с грибами, с луком и с сосисками, — объяснил он. — Годится?
— Да, вполне, — она снова улыбнулась. — Спасибо.
ГЛАВА ВТОРАЯ
В квартиру Дел вошел первым, зажег свет и включил кондиционер.
— Проходи. Телефон около дивана, ванная — налево.
Девушка выбрала телефон, и, не раздеваясь, пристроилась на уголке дивана. Вешая в шкаф пиджак и стаскивая, наконец, надоевший галстук, Дел невольно прислушался.
— Томми? Это Карен. В баре были неприятности. Рики куда-то смылся и оставил все на Джейка, а тот решил показать какому-то своему приятелю, какой он, видите ли, крутой. Представляешь, этот гад приказал мне отсосать им обоим. Я его послала, они загнали меня в сортир и начали метелить. Слава богу, там оказался один нормальный мужик, а то они уже вошли в раж. Короче, он врезал Джейку и вытащил меня оттуда. Ну конечно нет... Завтра работать не смогу, так что пусть возьмут с Рики и за простой и одежду мою заберут, — я прямо в чем выступала ушла. Глаз подбит, нос распух и на ребрах, похоже, здоровый синяк будет. От него... Ну, от этого мужика, который меня выручил... Нет, непохоже, он не из этих, просто нормальный. Делвин Бринк… А куда мне было идти, — в туннеле пробка, что, на улице под дождем сидеть? Ты бы видел, на что я похожа... Ну ладно, не волнуйся... Завтра зайду днем. Спокойной ночи.
— Томми — это твой парень? — спросил он, вернувшись к дивану.
— Нет, я звонила в контору. Я работаю от конторы, там всегда кто-нибудь дежурит, на всякий случай.
Девушка начала было снимать плащ, но остановилась, нахмурилась и нерешительно сказала:
— Послушай, Делвин... Ты не мог бы дать мне какой-нибудь халат, понимаешь, выступать — это одно дело, а сейчас...
— Спортивные штаны и футболка подойдут?
— Да. Получив одежду, она заперлась в ванной.
Дел поставил на стол тарелки, выложил на блюдо и сунул в микроволновку пиццу, — пусть немного подогреется! — подошел к двери ванной и крикнул, пытаясь заглушить шум воды:
— Ты что будешь пить?
Задвижка щелкнула и Карен появилась на пороге.
— А что у тебя есть?
— Кола, пиво... если хочешь, есть виски... могу сделать кофе.
— Кола вполне годится.
— Нормальная, не диетическая. Ничего?
Девушка пожала плечами, очевидно, не слишком заботясь о фигуре или уровне холестерина. Дел смотрел на нее с интересом, — до этой минуты он не мог разглядеть ее как следует, да и что, кроме распухшей щеки, можно было рассмотреть под слоем размазавшейся косметики.
Она была моложе, чем он думал — лет двадцати, а то и меньше. Босиком, в спортивных штанах, подвернутых до колен, и в белой футболке, Карен выглядела как старшеклассница, собравшаяся на урок физкультуры. Светлые прямые волосы, заколотые на затылке, большие голубые глаза, россыпь чуть заметных золотистых веснушек на чистой белой коже.
Только вот грудь — полная и высокая, с отчетливо заметными сосками — была отнюдь не как у школьницы. Очевидно, она сняла лифчик и под футболкой не было ничего. Дел, неожиданно для самого себя, почувствовал легкое напряжение внизу живота и брюки стали ему тесноваты. Чтобы скрыть смущение, он спросил:
— Я — не из каких? — Что?
— Ты говорила по телефону. Сказала что-то вроде «он не из этих».
— А-а,это, — она замялась, — Томми просто спросил, не можешь ли ты быть опасен для меня. Знаешь, есть достаточно много всяких... неприятных людей.
Он кивнул.
— Знаю. Ладно, пошли есть, ты, наверное, голодная.
К своему удивлению, Дел понял, что и сам голоден — это ощущение было несколько неожиданным и непривычным для него.
Девушка ела быстро и аккуратно, не оставляя крошек. Прикончив четвертый кусок пиццы, она удовлетворенно улыбнулась, откинулась на спинку дивана и стала с интересом оглядываться. Вид и впрямь был несколько своеобразный.
За прошедшие полгода Дел так и не собрался поменять что-либо в квартире или хотя бы распаковать свои вещи, кроме самых необходимых. Потолок терялся в темноте, на стенах висело лишь несколько бра, свет от которых не достигал дальних углов огромного помещения. Вдоль правой стены громоздились коробки с до сих пор не распакованными вещами. Вдоль всей внешней стены сплошной полосой тянулись окна, начинавшиеся на высоте метра два от пола. Занавесок на них не было. Все вместе напоминало заброшенный склад, из которого случайно забыли вывезти часть вещей.
Дел сидел, удобно устроившись в кресле, и наблюдал за ней. Как ни странно, общество этой девушки не вызывало у него раздражения и ему не хотелось как можно скорее избавиться от нее и остаться одному.
Двигаться или что-либо делать было лень. Тихо... уютно... спокойно — вот так бы сидеть и сидеть и смотреть на нее и ни о чем не думать...
Закончив осмотр комнаты, девушка беззастенчиво уставилась на него.
— Ну что? — лениво спросил Дел. Он не знал, о чем с ней говорить, но сидеть и молчать тоже казалось неудобным.
— О чем ты?
— Ты так на меня смотришь...
— А-а, извини. Я просто подумала, что ты очень крутой, хотя на первый взгляд таким не кажешься. Как ты сделал их обоих — в секунду!
— Спасибо за комплимент. А ты не испугалась, когда я их так...
— Сначала — да. Это было так неожиданно.Ты был в стороне — и вдруг оказался между ними. И как будто взорвался — я даже толком не поняла, что произошло. Пара секунд — и они уже валяются по углам, а ты стоишь, как ни в чем не бывало. А потом я уже не боялась — наоборот, честно говоря, позавидовала, что ты так умеешь. Иногда очень хочется кому-нибудь врезать как следует.
— У тебя не будет неприятностей из-за меня?
— Неприятности будут у Джейка. Завтра ребята из агентства поговорят с Рики, он отдаст им мои деньги и за этот вечер, и за пару дней, что я не смогу работать, а со своим братцем будет разбираться сам. Он жмот, за два цента удавится, так что мало Джейку не будет. А я попрошусь в другой бар — не хочу видеть эту рожу.
Она поморщилась и зевнула.
— Ты уже хочешь спать? — Дел был даже несколько разочарован, что этот занятный разговор так быстро кончился. Пришелица из другого мира — мира, с которым ему еще не приходилось близко сталкиваться.
— Да, я сегодня рано встала.
Он принес подушку и одеяло, положил рядом с ней.
— Располагайся. Диван тебя устроит?
— Вполне. Спасибо.
Она встала и пошла к ванной.
— Карен... Можно еще один вопрос — когда ты звонила в контору, ты назвала мое имя — зачем?
Казалось, она все время настороженно ждала чего-то другого и, очевидно от неожиданности, смутилась и сделала шаг назад.
— Да так просто. На всякий случай. Не бери в голову.
Его кровать осталась от прежнего жильца — весьма странного типа, имевшего свои представления о домашнем уюте. Она стояла почти в середине комнаты, на возвышении, напоминавшем сцену — очевидно, так этот оригинал пытался обозначить спальню.
Дел закрыл глаза и прислушался. Было тихо, привычно урчал кондиционер и чуть слышно пробивались звуки шин редких предрассветных автомобилей. Карен, судя по всему, уже заснула — со стороны дивана не доносилось ни звука. В голову ему пришла забавная мысль — одним своим присутствием этой девчонке удалось сделать то, над чем тщетно бился Ларс — один из лучших психотерапевтов Нью-Йорка. Он, хоть и ненадолго, но вышел из состояния апатии, без раздражения разговаривал с посторонним человеком, а главное — вот уже несколько часов не вспоминал о Мэрион.
Решетка... Снова этот мрак, решетка и запах! Нечем дышать, хоть бы глоток чистого воздуха!
Нужно держаться, держаться за эту проклятую решетку распухшими пальцами, держаться и дышать, пока есть силы. Воздуха, ради бога, в этой кромешной тьме дыхание — это последнее, что у него еще осталось. Воздуха!
Обливаясь потом, Дел с трудом вырвался из пелены кошмара и несколько мгновений лежал, закрыв глаза, тяжело дыша и пытаясь напомнить самому себе, что все уже в прошлом, что это только сон. Неожиданно он понял, что судорожно вцепился во что-то рукой, что его голова прижата к чему-то мягкому, а звонкий голос рядом с ним почти кричит:
— Что с тобой? Дел! Что с тобой? Очнись же!
Он окончательно пришел в себя. Карен, все в той же футболке и брюках, стояла на коленях около кровати, прижимая его голову к груди и глядя на него встревоженными круглыми глазами. Дел понял, что держится за ее плечо, разжал руку, испугавшись, что сделал ей больно, и быстро незаметно смахнул с лица слезы. Увидев, что он уже очнулся, она отступила на шаг, потирая плечо.
— Извини, девочка. Это просто дурной сон. Я напугал тебя, да?
— Ты кричал и плакал, и не мог проснуться. Я испугалась, подошла, а ты схватился за меня, и я не знала, что делать.
— Плечо сильно болит? Девушка поморщилась.
— Ничего, переживу. Не бери в голову.
— Извини. Ты можешь дать мне сигареты — на столике у двери? Ничего, если я закурю?
Она принесла сигареты и присела на край возвышения «спальни».
— Не знала, что ты куришь. У тебя в квартире и дымом не пахнет.
— Иногда — одну-две сигареты в день. Раньше, в молодости, курил по пачке в день, потом бросил, а сейчас только изредка, под настроение.
— В молодости? А ты что, старый, что ли? — тихонько рассмеялась она.
— Вообще-то да — мне уже сорок пять. А тебе?
— Двадцать три.
— Ты выглядишь моложе. Извини, я не спросил, может, ты тоже хочешь закурить?
— Нет, я не курю.
— Я очень напугал тебя?
— Ничего.
— Уже светает, спать осталось недолго, извини, что разбудил.
— Ничего, дома высплюсь, — она помедлила и нерешительно спросила: — Дел, а часто с тобой... такое бывает?
— Часто. Не бойся, ложись спать, я постараюсь тебе больше не мешать.
— Во сколько завтра вставать?
— Как тебе удобнее, у меня нет с утра никаких дел.
Девушка пошла к своему дивану, Дел дождался, пока она устроится и погасил свет. Внезапно он услышал из темноты, сказанное негромко и спокойно:
— Дел, хочешь, я сейчас лягу с тобой? Может, хоть сегодня кошмаров больше не будет?
У него было ощущение, что внезапно воздух стал густым, как клей, время остановилось, холодные мурашки побежали по спине. Его щека до сих пор горела в том месте, где прикоснулась к ее груди. И запах... Головокружительный, нежный, медовый — запах женщины. Женщины? Девчонка, моложе его дочери. И кроме того...
Он вздрогнул и сказал совсем не то, что хотел, совсем не то, что мог бы сказать:
— Зачем ты так? Я же тебе в отцы гожусь. Ее голос в темноте прозвучал резко и сердито:
— Ты мне не отец.
— Ну, я не так сказал — это от неожиданности — просто я тебя намного старше, и ты у меня вроде как в гостях. Это было бы как-то... неправильно, понимаешь...
Дел сам прекрасно знал, что, запинаясь, несет полную чепуху — зачем? Она прервала его на полуслове:
— Не хочешь — не надо. Я просто хотела тебе помочь — не за деньги, а по-дружески. И не надо меня воспитывать. Я только хотела сделать, как лучше — и все.
В ее голосе чувствовалась обида. Помолчав несколько минут, Дел решился снова заговорить — в этой темноте ему казалось, что он один во всем мире и разговаривает сам с собой, а его собеседница — просто голос, придуманный им и звучащий лишь в его воображении.
— Карен?
— Да?
— Извини, что я так тебе сказал. Забудь все глупости, что я тебе наговорил, все это — вранье. Я просто испугался очень.
— Кого — меня? С чего это?
— Понимаешь... Я уже почти три года не был с женщиной. Не то что у меня там что-то не в порядке, а... так вышло. И теперь мне стало страшно — вдруг не получится? Я не хотел тебя обидеть, просто запаниковал, — он усмехнулся. — А ты еще говоришь, что я крутой.
Она отозвалась лишь через минуту:
— А все боятся чего-нибудь. Не одного, так другого. Нельзя не бояться — можно только делать не то, что велит тебе страх, а то, что... ну, как тебе сказать — чтоб на себя самого потом не было противно смотреть.
Они снова ненадолго замолчали. Потом Дел пошевелился.
— Карен?
— Что?
— Твое предложение еще в силе?
Девушка секунду промедлила. Он ждал ее ответа, сам не зная, чего больше боится — отказа или согласия.
— Да.
— Пожалуйста... Иди ко мне.
— Ты можешь зажечь свет? У тебя там какая-то ступенька.
Дел почему-то не сразу нашел выключатель. Он чувствовал, как все его тело мелко дрожит — то ли от страха, то ли от желания — и не мог остановить эту дрожь. Наконец, чертов выключатель нашелся и вспыхнул свет. Карен подошла, присела на край кровати и улыбнулась.
— Мне самой раздеться, или ты хочешь помочь?
Не зная, что сказать, он протянул руку и положил ей на плечо.
— Мне погасить свет?
Она рассмеялась, весело и открыто.
— Как хочешь, но зачем? Если тебе нравится на меня смотреть — я не обижусь.
Сделав шаг назад, девушка выпрямилась и начала раздеваться — медленно, мягкими движениями. Через минуту на ней не было ничего, кроме резинки в волосах. Она закинула руки назад — грудь при этом поднялась еще выше — и волосы свободно рассыпались по плечам. Кожа ее была кремовой и гладкой, словно светящейся нежным жемчужным светом.
Сев рядом с ним на кровать, она снова улыбнулась.
— Ну, подвинься.
Он погасил свет — непонятно зачем, ведь можно было смотреть на нее еще и еще. Одним движением девушка оказалась рядом, совсем близко, прильнула к нему всем телом — затем слегка отстранилась и Дел ощутил легкое прикосновение теплой руки, скользнувшей вниз по его груди, животу, еще ниже... Изогнувшись в попытке стянуть с себя трусы, почувствовал, как та же рука помогла ему, дотронулась, погладила — он тихо застонал и замер, едва дыша.
— По-моему, ты в полном порядке, — она снова прижалась к нему и теплое дыхание пощекотало ему ухо.
Дел уже не управлял собой — одним рывком бросив ее на спину, он упал сверху, одновременно раздвигая ей ноги, вошел в нее и на секунду замер. Это было так мучительно, так нестерпимо — так прекрасно! Он весь был в ней, был плотно сжат со всех сторон. Не хватало воздуха, в голове шумело. На мгновение вышел — только чтобы ворваться в нее снова, снова пережить это мучительно-сладкое ощущение — еще и еще раз.
Не в силах сдержаться и отсрочить оргазм, он двигался судорожными рывками, все чаще и чаще, пытаясь поцеловать все, до чего мог дотянуться — лицо, шею, волосы. Еще глубже... еще... — хотя, казалось, это невозможно... еще!... Внезапно почувствовав, как в самой ее глубине его сжало мягким и горячим обручем, он конвульсивно дернулся, выгнул спину и закричал, громко и хрипло, с этим криком освобождаясь от напряжения, не отпускавшего его все это время.
Он до сих пор был в ней, продолжая двигаться, все медленнее и медленнее, не желая осознавать, что все уже кончилось — потом остановился и опустился рядом, стараясь не рухнуть на нее. В ушах звенело, в голове было пусто, а тело казалось чужим. Последним усилием Дел придвинулся к девушке и сделал то, о чем подумал еще в б@ре — уткнулся лицом в ее мягкую грудь.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Проснувшись, он несколько мгновений пытался понять, почему так странно себя чувствует — выспавшимся, легким... живым! Потом, прислушиваясь к доносящемуся откуда-то слабому плеску воды, открыл глаза — и вспомнил.