Цезаря бросило в дрожь, однако он постарался сделать так, чтобы собеседник, обладавший сверхвысокой чувствительностью, не заметил его волнения.
— Вы сомневаетесь в моих способностях, мой господин?
— Не валяй дурака, Цезарь! Тот, кто видел тебя в бою, не может сомневаться в твоих способностях. — С непринужденностью друга, знающего своего собеседника не одно столетие, Стикс окинул взглядом идеально сшитый смокинг Цезаря (он прекрасно знал, что под этим элегантным костюмом скрывалось не менее полудюжины кинжалов). — Я очень хорошо видел, как ты, не замедляя шага, прокладывал себе путь сквозь строй Ипарских демонов, но ведь и некоторые члены комитета обладают такими же способностями, верно?
— Мое дело не задавать вопросы. Мое дело — выполнять приказы и умирать… — пробурчал граф.
— Ты не умрешь, — заявил Стикс, — и ты сам это знаешь.
— Никто не может этого утверждать.
— Ошибаешься, Цезарь, я могу.
— Ты всегда был слишком благороден, Стикс, правда — в своих собственных интересах.
— Да, это правда. И что же?
Тут Цезарь насторожился — Анна направилась к боковому выходу из зала.
— Отправляйся домой, amigo. Поспеши к своей красавице-оборотню, — сказал граф.
— Соблазнительное предложение. Но я не оставлю тебя здесь одного.
— Ценю твою заботу, Стикс. — Цезарь пристально взглянул на своего господина. — Но сейчас я должен повиноваться Комиссии. И ты знаешь, что их приказы никому не позволено игнорировать.
В темных глазах Стикса зажегся холодный гнев. Но после секундной паузы он неохотно кивнул.
— Ладно, хорошо. Свяжешься со мной, если возникнет необходимость?
— Да, конечно.
Анне не было нужды смотреть на графа Цезаря, чтобы понять, что он следил за каждым ее движением. Хотя он сейчас разговаривал с каким-то весьма эффектным мужчиной, чей облик наводил на мысли об ацтекских воинах, было совершенно очевидно: все его внимание сосредоточено на ней. И дрожь, волнами пробегавшая по телу Анны, лишний раз подтверждала это.
Кроме того, было ясно: пора приводить свой план в действие. Хотя…
О Господи! Ее наспех набросанный план, по существу, высосанный из пальца, являлся чистейшей глупостью.
Анна с трудом сдержала истерический смех.
Да, ее план был далек от совершенства. Скорее это был замысел типа «щелкни-каблуками-дважды-и-помолись-чтобы-все-не-пошло-наперекосяк». Но, увы, ничего лучшего в данный момент у нее не было. Впрочем, можно было позволить графу Цезарю исчезнуть еще на несколько веков… и продолжать мучиться вопросами.
Но этого она вынести не смогла бы.
Анна почти дошла до лифтов, когда ее внезапно остановили — чья-то сильная рука обхватила ее за талию. В следующее мгновение она поняла, что это он, Цезарь.
— А ты нисколько не изменилась, querida [1]. Все так же красива, как и в тот вечер, когда я впервые тебя увидел. — Он провел кончиками пальцев по ее обнаженному плечу. — Правда, сейчас моему взору открыто гораздо больше этой красоты.
От его прикосновения по телу Анны пробежала восхитительная дрожь — такого она давно не испытывала, очень давно.
— Похоже, и вы ничуть не изменились, граф. Вы по-прежнему даете волю своим рукам.
— Но если не давать волю рукам, то зачем тогда жить? — Он склонился над ней и прошептал ей в ухо: — Доверься мне, я знаю кое в чем толк…
Анна невольно усмехнулась.
— Да уж, конечно…
Тут граф развернул ее лицом к себе и пристально посмотрел ей в глаза.
— Как же много времени прошло с тех пор, Анна Рэндал…
— Сто девяносто пять лет, — ответила она тотчас же. — А впрочем, я не считала.
Его чувственные губы искривились в хитроватой усмешке.
— Неужели не считала?..
Анна с вызовом вскинула подбородок.
— Где ты был?
— Ты скучала по мне?
— Не льсти себе, Цезарь!
— А ты все такая же маленькая лгунья… — насмешливо бросил он.
Судорожно сглотнув, Анна спросила:
— Чего ты хочешь, Цезарь?
— Ну… если я признаюсь, что скучал по тебе, — это упростит дело? Даже по прошествии двухсот лет я хорошо помню запах твоей кожи, помню, вкус твоей…
— Крови? — прошипела Анна, стараясь не замечать того жара, что вспыхнул внизу ее живота. «Нет, нет, нет. На этот раз — нет», — сказала она себе.
— Да, конечно, крови, — кивнул граф; на его красивом лице не было ни тени раскаяния. — Этот вкус я запомнил лучше всего. Такой сладкий, такой восхитительно невинный!..
— Говори потише, — пробурчала Анна.
— Не беспокойся. Смертные меня не услышат, а феи знают, что лучше не стоять на пути у вампира, выходящего на охоту.
Анна ахнула, и глаза ее широко распахнулись.
— Вампир? Я так и знала. И я… — Она вдруг вспомнила о своем плане — нельзя было забывать о нем. — Цезарь, я хочу поговорить с тобой, но не здесь. Я сняла комнату в отеле.
— Неужели, мисс Рэндал, вы приглашаете меня в свой номер? — Граф взглянул на нее с насмешливым удивлением. — За кого же вы меня принимаете?
— Я лишь хочу поговорить, ничего больше.
— Да, конечно. — Он улыбнулся, и от этой его улыбки жар у нее между ног сделался нестерпимым — Анна тотчас же это почувствовала.
— Так ты идешь?
Граф внимательно посмотрел на нее.
— Я пока еще не решил. Видишь ли, просто разговор — не слишком серьезный стимул, чтобы покинуть зал, где множество прекрасных дам, заинтересованных не только в разговоре.
Анна вскинула брови и с усмешкой процедила:
— Сомневаюсь, что они сохранят свою «заинтересованность», если узнают, кто ты такой. И имей в виду: если я захочу, то они действительно это узнают.
— Ха! Да в этом зале добрая половина гостей — монстры. А те, кто не относится к их числу, никогда тебе не поверят.
Пальцы Цезаря легко скользнули по ее бедру, и Анну вновь обдало жаром. Господи, ну как такое холодное прикосновение могло заставлять ее кровь пылать?
— Здесь есть и другие вампиры? — пробормотала Анна. Она вспомнила, что чуть раньше граф упоминал о феях.
Он с ухмылкой кивнул:
— Да, разумеется. А также ведьмы, волшебницы, импы и несколько эльфов.
— Но ведь это безумие… — Анна сокрушенно покачала головой. — И все это твоя вина…
— Моя вина? — Граф изобразил удивление. — Но не я же создал фей. И уж конечно, не я пригласил их на этот вечер. При всей своей красоте, они коварны, хитры и к тому же совершенно лишены чувства юмора. Правда, надо признать, что в их крови есть особые искорки. Как в старом шампанском…
— Но ты виноват в том, что укусил меня, — заявила Анна.
— Что ж, не могу этого отрицать.
— И это означает, что именно ты несешь ответственность за то, что погубил меня.
— Я всего лишь сделал несколько глотков твоей крови и твоей…
Она ударила его по губам.
— Не смей! — Бросив взгляд на приближающегося официанта, Анна тихо сказала: — Я не собираюсь обсуждать все это здесь.
Граф хохотнул и снова провел пальцами по ее бедру.
— Ты готова на все — только бы затащить меня в свою комнату, не так ли, querida?
Дыхание у Анны перехватило, и она отступила на шаг. Черт побери, от его прикосновений она вся пылала!
— Ты, Цезарь, — редкостный болван!
— Это у нас семейное… — послышался чей-то голос.
Семейное? Анна повернула голову и посмотрела на смуглого колоритного мужчину, стоявшего у соседней колонны.
— А граф член вашей семьи? — спросила она.
Мужчина молча пожал плечами, а Цезарь пробормотал:
— Можно сказать, что он заменяет мне отца.
— Но на твоего отца он совсем не похож. — Анна приветливо улыбнулась незнакомцу и, повернувшись к графу, тихо сказала: — Да ведь он просто великолепен. Может, ты нас познакомишь?
Цезарь прищурился и проговорил:
— Вообще-то мы собирались пойти к тебе в номер, не забыла?
Анна лукаво усмехнулась. Выходит, графу не понравилось, что она проявила интерес к другому мужчине.
Тут она вдруг отчетливо почувствовался запах яблок и невольно нахмурилась. А в следующую секунду послышался слащавый голосок:
— Ах, Анна, ты здесь…
— Вот дерьмо, — пробормотала Анна, наблюдая, как к ним приближается Сибил.
— Это твоя подруга? — Цезарь обнял Анну за плечи.
— Вряд ли. Последние пять лет Сибил Тейлор доставляет мне одни неприятности. Я и шага не могу сделать, чтобы не наткнуться на нее.
Цезарь пристально посмотрел на приближавшуюся к ним женщину. Потом вдруг спросил:
— И какие дела у тебя могут быть с феей?
— С феей? — переспросила Анна. — Но Сибил — юрист. К тому же — любительница легкой наживы. Так что могу тебя заверить…
Тут граф вдруг подтащил Анну к лифту и, открыв дверь, втолкнул ее в кабину. Не успела она опомниться, как дверца лифта закрылась.
— Проклятие, нет необходимости тащить меня… словно мешок с картошкой.
— Думаю, что с формальностями мы покончили, querida. Ты согласна?
Анна нахмурилась и молча нажала кнопку своего этажа. Секунду спустя спросила:
— Цезарь, а разве у тебя нет первого имени?
— Нет.
— Как странно…
— Возможно. Но не для моего народа.
Дверь лифта раскрылась на двенадцатом этаже, и Цезарь вытолкнул Анну в полукруглый холл.
— Где твой номер? — спросил он.
— Идем сюда.
Анна прошла по коридору и остановилась перед своей дверью. Она уже вставила карточку в приемную щель электронного замка, но внезапно замерла, пораженная воспоминанием о другой ночи. О той ночи, которая изменила всю ее жизнь…
Глава 2
Лондон, 1814 год
Когда сильные руки рывком втащили Анну в темную спальню, она сдавленно вскрикнула, но дверь за девушкой уже захлопнулась.
— Ты что-то ищешь, querida? — прошелестел тихий голос, и от этого голоса у нее мурашки по спине пробежали. — Или, может быть, не что-то, а кого-то?
— Граф Цезарь? — пролепетала Анна.
— Да, это я.
Анна отшатнулась и прижалась спиной к стене, проклиная свое невезение. Черт возьми, как же она умудрилась попасть в эту западню?
Ей не только не удалось узнать, куда запропастилась Моргана, но она к тому же оказалась наедине с мужчиной, который странным и непонятным образом волновал ее.
— Вы… вы напугали меня, сэр. Я не знала, что здесь кто-то есть.
— Не знала? — Тут сверкнуло огниво, а затем загорелась свеча, неверный свет которой осветил смуглого и невероятно красивого джентльмена. Подняв повыше подсвечник, граф подошел к девушке. — Значит, когда я вышел из бального зала и направился сюда, вы совершенно случайно последовали за мной?
Анна смутилась и густо покраснела. Несмотря на то что ей скоро исполнялось двадцать шесть лет, она не была избалована мужским вниманием. И уж тем более в такой более чем двусмысленной обстановке.
Это было… просто изумительно!
Помотав головой, Анна постаралась отделаться от столь опасных мыслей.
— Видите ли, сэр, я искала… горничную, чтобы та помогла починить мне оторвавшийся подол.
Граф весело рассмеялся.
— Оказывается, ты можешь не только шпионить, но и лгать. Дорогая, это не очень-то украшает такую привлекательную молодую женщину. Да-да, тебе не следовало шпионить. Потому что теперь ты оказалась в темной комнате наедине с незнакомцем, в то время как другие молодые леди ищут удовольствий, танцуя со своими поклонниками при ярком свете свечей.
Анна судорожно сглотнула.
— Сэр, как вы смеете…
Граф хмыкнул и, опустив голову, коснулся щекой ее щеки.
— Представь себе, смею….
О небеса! Анну сотрясла дрожь — все ее тело отреагировало на это прикосновение. Но что же с ней происходит? И почему внизу живота вдруг возникло такое ощущение… словно там что-то вспыхнуло? К тому же сердце так гулко стучало в груди, что казалось, вот-вот выскочит оттуда…
— Я не лгунья, сэр, — заявила она.
Он коснулся губами ее шеи.
— Тогда признайся, что ты шла за мной.
Анна всхлипнула и прошептала:
— Ладно, сэр, признаюсь… Я действительно шла за вами.
Тут он снова коснулся губами ее шеи — словно пробовал на вкус.
— Но зачем?
Анна пыталась придумать удовлетворительный ответ.
— Ну… видите ли, моя тетушка велела мне следить за кузиной. А когда я заметила, что вы выходите из бального зала, причем сразу же после того, как моя кузина заявила, что ей необходимо отлучиться в дамскую комнату, у меня возникло подозрение, что вы с Морганой условились о свидании.
Внезапно Анна почувствовала, что граф дергает за шнуровку ее платья. Стараясь придать своему голосу строгость, она сказала:
— Прекратите, сэр. И вообще, вам следует знать, что я веду себя именно так, как должны вести себя бедные родственницы.
— О, у мышки есть зубки? — насмешливо проговорил граф и тут же укусил ее за мочку уха.
Анна судорожно вцепилась в свои юбки — если бы она этого не сделала, ей пришлось бы вцепиться в мужчину, мучившего ее своими восхитительными ласками.
— Я не мышка, сэр.
— Да, пожалуй… — Граф немного отстранился и, глядя Анне прямо в глаза, потянул за лиф ее платья. — Уж скорее ты похожа на ведьму.
Анна не отреагировала на этот сомнительный комплимент — ей сейчас было не до того, ибо все ее тело содрогалось от возбуждения, с каждым мгновением усиливавшегося. Впервые в жизни Анну искушал опытный соблазнитель, и она была совершенно перед ним беззащитна.
— Совершенно очевидно, что Морганы здесь нет, — хриплым шепотом произнесла девушка. — Я должна вернуться в зал.
— Боишься, что твое отсутствие могут заметить? Или ради спасения репутации кузины ты готова пожертвовать собственной репутацией?
— На мое отсутствие никто не обратит внимания.
Что-то мрачное полыхнуло в темных глазах графа.
— Опасные слова, — прошептал он.
Анна тихонько ахнула, когда ее платье вдруг соскользнуло на пол. А граф уже поднял руку, чтобы снять с ее головы кружевной чепец.
— Милорд, прекратите…
Цезарь запустил пальцы в ее густые светло-каштановые пряди.
— Такие красивые волосы нельзя прятать под этим уродливым чепцом. Ведь это — цвет свежего меда. — Он легонько потянул за локоны и, когда Анна запрокинула голову, уткнулся носом в ее шею. — Ты пахнешь сладким инжиром. А какова ты на вкус?
— О Боже… — прошептала она, когда его руки легли на ее спину.
Через несколько секунд корсет последовал за платьем, а затем на пол упала тонкая рубашка, и теперь на ней не оставалось ничего, кроме чулок и туфель.
— Тебе не стоило идти за мной, Анна. Была другая, готовая пожертвовать собой, готовая откликнуться на мои потребности. Но ты вмешалась в эту игру, и теперь тебе придется заплатить по счету.
— Нет! — Она подняла руки, чтобы оттолкнуть его — по крайней мере намеревалась это сделать. И не было ее вины в том, что руки ее скользнули под сюртук графа и погладили тонкий батист его рубашки. — Отпустите меня, или…
Он припал губами к ее ключице, потом ткнулся носом в ложбинку меж грудей.
— Или что, моя прекрасная добыча?
Боже милостивый! Она не в состоянии была думать ни о чем, кроме возможного удовольствия. По правде говоря, она и не хотела думать ни о чем, кроме удовольствия — хотела утонуть в его прикосновениях и в пьянящих ласках.
— Клянусь, я закричу… — пробормотала Анна, чувствуя, как слабеют ее колени. Граф лишь хохотнул в ответ на столь нелепую угрозу. Да и как еще он мог отреагировать на эти глупые слова?
— Не думаю, что ты станешь кричать, querida, — сказал он с усмешкой. И тут же ловким движением приподнял девушку, так что ее ноги оказались у него на бедрах. — Разве что от удовольствия.
— Ох!.. — выдохнула Анна.
Продолжая удерживать девушку, граф, коснувшись пальцами ее подбородка, приподнял лицо Анны.
— Теперь ты моя, Анна Рэндал. Ты принадлежишь мне.
Крик ужаса рвался из ее горла, когда она увидела, как зубы графа удлиняются, превращаясь в клыки. Боже Всемогущий, он собирается…