Умно, звук можно было отделить и усилить, чтобы разобрать шепот Максима, и я не сомневалась, что Шилагай смотрел видео перед отправкой его Владу.
Неудивительно, что Шилагай не подозревал этого, подумала я, ощущая тошноту, смотря на представление изнасилования меня Максимом.
Максим должно быть в прошлой жизни был режиссером, потому что у него было сверхъестественное чувство ракурса.
Пока Максим толкался и терся об меня, будто в неконтролируемой похоти, я ни разу не увидела скотч, который он наклеил на меня или себя. Я пыталась сконцентрироваться не на мониторе, а на Владе, желая, чтобы он услышал то, что я кричала мысленно.
"Это не по-настоящему, фальшивка, прекрати смотреть это! Послушай, меня, вот она я, и я знаю свое местоположение!"
Или я действительно спала или просто не смогла пробиться к нему, потому что Влад ни разу не отвел взгляда от монитора.
Видео закончилось на моменте, когда Максим оставил меня прикованной к стене, а его сперма розовыми подтеками покрывала мою кожу.
Влад не пошевелился, ничего не изменилось в гранитном выражении его лица, но огонь на руках распространился и обхватил все его тело. Вскоре, я не могла разглядеть Влада под слоем красно-оранжевого с синим пламени, а когда огонь начал вырываться из него, как вода из гейзера, Менчерес поднялся.
– Влад, – начал он.
Стена пламени откинула вампира-египтянина через комнату. Менчерес не стал пробовать вновь заговорить с Владом. Он побежал, крича на румынском и английском всем и каждому уходить.
Следующие несколько минут я с отчаянным недоверием наблюдала, как люди, работающие над восстановлением дома, убегали от движимой гневом Влада огненной гиены, которая продолжала разрастаться, пока не покрыла каждый дюйм замка.
Тех, которые недостаточно быстро двигались, Менчерес откидывал на безопасное расстояние телекинезом. Вскоре это стало походить на то, будто дом откидывал от себя людей, корчась в смертельных муках.
Даже атака бомб не была такой разрушительной. В шокирующей демонстрации силы, Влад сжигал огнем все, пока не осталось ничего кроме него, стоящего среди моря пламени, разрушенных камней и тлеющих углей.
Глава 14
Несмотря на повторную просьбу Максима, Шилагай отказался снимать запрет на мою голодовку.
После "сна", который, как я подозреваю, был экстрасенсорным видением, я сделала все возможное, набираясь сил для того, чтобы Влад смог услышать меня, когда в следующий раз свяжусь с ним. Все возможное.
Шилагай достиг своей цели – довести Влада до психотического гнева – он сжёг свой дом, в котором жил в течение многих столетий, не говоря уже о том, что в процессе чуть не убил десятки своих людей. Я не знала, что Влад будет делать дальше, и это пугало.
До следующего дневного сна я не могла снова с ним связаться. Не надо быть гением, чтобы понять почему. Подобная связь с людьми забирала слишком много сил, а голод истощал мой организм, я была похожа на автомобиль, у которого закончился бензин.
Вот почему, когда я услышала, что Максим договаривается о том, чтобы очередной "супружеский" визит не снимали, я знала, что это просто прикрытие для того, чтобы передать мне немного крови.
Я ненавидела мысль о повторении поддельного изнасилования, но только на это согласился Шилагай, так что это был наш единственный шанс. Я до сих пор не уверена, как Максим всё провернёт. Спрячет пробирку с кровью в штаны и притворится, что выпуклость просто говорит о том, как он рад второму раунду?
– Если ты не хочешь, чтобы в этот раз вас снимали, то раздеваешься здесь, дверь будет открыта и ее будут охранять. – Услышала я приказ Шилагая, и мое настроение упало. Что теперь? – Не то чтобы я не доверяю тебе, Максим, – дружелюбным тоном добавил Шилагай, – Но женщины могут быть очень убедительными, особенно, если ты влюблен в одну из них.
– Оуу, я знал, что в душе ты романтик, – непочтительно ответил Максим, затем они рассмеялись, словно и не обсуждали предстоящее изнасилование.
Ну, меня на самом деле не насиловали, но Шилагай то об этом не знал.
Гнев на свою беспомощность снова обжег меня, распаляя мою решимость получить кровь любым путем. С ней я ненадолго осталась бы маленьким трофеем для пыток Шилагая.
– Тебе, что, нужен целый моток скотча? – спросил Шилагай насмешливо. – Она так плоха в укусах?
За дверью ударилось что-то маленькое.
– Только это, – сказал Максим. – Я не против укусов, но предпочитаю обойтись без заморочек.
Ответом Шилагая был короткий смешок, и несколько мгновений спустя открылась каменная дверь, а Максим зашел внутрь. Я отвела глаза, потому что, как и приказано, он был голый.
Затем я снова взглянула на него, у меня было плохое предчувствие.
Совершенно голый он держал лишь два маленьких кусочка клейкой ленты. Не одного из них не будет достаточно, чтобы прикрыть все необходимые части наших тел.
– Я знаю, что ты навсегда возненавидишь меня за это, – подходя ближе, произнес Максим и прикрепил один из кусочков ленты к моему рту. – Но ты не знаешь, как долго на самом деле длится "навсегда". За тысячу лет жизни я это понял, и поверь мне, Лейла, все меняется.
За его широкими плечами я увидела охранника, проверяющего, что происходит.
Максим, должно быть, тоже его почувствовал, потому что обернулся к нему, пряча другой кусочек ленты позади себя.
– Шилагай сказал стоять у двери. Он не говорил заходить внутрь и наблюдать, а если бы мне нужна была аудитория, я бы позвал всех, – голосом жестче, чем гранит, сказал Максим.
Охранник пробормотал извинения и ушел, хотя дверь оставил открытой.
Я держала глаза прикованными к тому месту, где Максим прикрепил оставшийся кусочек клейкой ленты к моему телу.
Я не смотрела на него, когда он делал это, создавая ложное чувство безопасности, как будто я могла отделить разум от тела.
Конечно, я не могла, а исходящий от Максима запах мрачной решимости напоминал, что и он действовал не по своей воле. Нас обоих вынудили оказаться в этой отвратительной ситуации и для чего?
Будь проклят Шилагай! Он удостоверился, чтобы Максим не смог бы пронести кровь, поэтому теперь нам придется пройти через эту постыдную, смущающую хитрость ни для чего.
Когда Максим переместил руки с моего самого интимного места мне на плечи, и прижался лбом к моему, медленный вздох, казалось, скользнул из глубины моей души. Никто из нас не хотел здесь находиться, но именно в этот момент, я, как ни странно, почувствовала... что я в безопасности.
Я точно знала, что следующие несколько минут, мне не причинят боль..., потому что Максим не позволит им. Когда в любой момент, тебя могут подвергнуть пыткам, уверенность в безопасности, независимо от того, на сколь короткий промежуток времени, драгоценна и это было у меня благодаря Максиму.
Будто он ощутил эту мою потребность на фоне страха перед предстоящим, Максим легкими, успокаивающими движениями провел руками по моим голове и лицу.
– Все хорошо, – пробубнил он. Во взгляде его серых глаз виднелись одобрение и поддержка, которые он не мог передать словами из-за тех, кто нас подслушивал. Затем, уже обычным голосом, он сказал, – я ждал этого дня, Лейла.
Я подергала оковы, и они заскрипели, но это было больше для звукового эффекта, чем от отвращения, когда Максим всем телом прижался ко мне.
Он не сразу приступил к действию, для которого, как думали Шилагай и остальные, он тут. Вместо этого, бросив взгляд через плечо, он удерживал свои бедра от меня подальше, а затем обнял меня так сильно, насколько позволяли оковы.
– Не беспокойся, – прошептал он. – Я дам тебе то, что нужно.
Затем он начал имитировать то, что один единственный кусочек скотча предотвращал от превращения в настоящее действие. Неловкость обрушилась на меня, но была не столь экстремальной, как в прошлый раз.
Специалист по выживанию во мне уже пробегала по списку, что могло бы оказаться хуже этого.
Кроме того, Максим оказался в тупике, симулируя акт насилия, потому что выглядело бы странным, скажи он, что не в настроении, после того, как получил зеленый свет от Шилагая, а с открытой дверью, каждый желающий мог заглянуть и убедиться, что он здесь ради намерений о которых заявлял ранее.
Невзирая на это, Максим сделал все, что мог для того, чтобы облегчить эту ситуацию для меня. Например, удерживал свои руки на моих бедрах или плечах, а не лапал все мое тело, как в прошлый раз.
Самым странным образом, мне это напомнило, как несколько месяцев назад, когда мы с Владом разорвали отношения, я проверяла Максима на наличие следов сущности, изображая, что мы обжимаемся.
Тогда, как и сейчас, его прикосновения не вызывали желания, как происходило со Владом. Но слабая хватка Максима на моих плечах почти успокаивала, напоминая о том, что мы в этом вместе.
Я не хотела быть с Максимом вот так и уверена, что он предпочел бы находится где-нибудь в другом месте, чем имитировать секс со мной, но каждый поступок Максима являлся доказательством его преданности и храбрости.
В жестких и опасных условиях, в которых находилась я, иметь такого друга просто находка.
Максим прекратил движения, вновь бросил взгляд через плечо, чтобы убедиться, что за нами не наблюдают. Затем сдернул скотч с моего рта и прижался своими губами к моим.
Я застыла в замешательстве. За нами никто не наблюдал, так зачем ему целовать меня? Я серьезно напряглась, когда он открыл рот и сложил губы трубочкой, но в тот момент, когда я задавалась вопросом, что, черт возьми, у Максима на уме, теплая жидкость потекла по моему горлу.
Кровь. Сладкая, вкусная кровь. От облегчения я повисла на оковах. Максим нашел способ доставить ее мне даже при том, что вынужден был догола раздеться!
Затем голод взял надо мной верх, и я так быстро начала глотать амброзию алого цвета, что захлебнулась бы, если бы еще дышала.
Крошечная часть меня, которая все еще была человеком, сочла этот способ кормления отвратительным, но оголодавший вампир заткнул ее.
Я не понимала, каким глубоким для меня оказалось лишение крови, пока она не заставила мое тело гореть, как в первые недели перевоплощения.
Бессознательно, я прижималась ко рту Максима, отчаянно желая получить еще анестезирующей амброзии. Когда другой поток крови наполнил меня, ажиотаж взял надо мной власть и больше уже ничего не имело значения.
Мне стало плевать, что голый мужчина прижимается ко мне и, что этот мужчина не мой муж. Не было никаких опасений, что я напряглась в оковах в попытке прижаться к этому мужчине и самое последнее, о чем я думала, как я объяснила бы это Владу, если когда-нибудь вновь увидела бы его.
Когда все закончилось и Максим ушел, мои эмоции были в таком суматошном состоянии. Я обрадовалась, что Максим устроил свой "визит" перед рассветом, чтобы я не смогла попытаться связаться с Владом до следующих сумерек.
С одной стороны, я была благодарна Максиму. Если бы его поймали на том, что он тайком принес мне кровь, не говоря уже о фальсификации изнасилования, его бы убили.
Мы оба это знали, и всё же Максим продолжал мне помогать, даже несмотря на то, что если мне всё-таки повезёт и Влад сможет меня спасти, то первым делом он убьёт Максима.
Я, вероятно, даже не успею сказать, что на видео было поддельное изнасилование прежде, чем он поджарит Максима и отправит к праотцам.
И даже если бы Влад знал, что на записи ненастоящее изнасилование, он все равно убил бы Максима.
Влад убил Джокера за гораздо, гораздо меньшее, чем Максим сделал мне.
С другой стороны, после того, что произошло во время моего помешательства, я была противна сама себе и почти желала вновь содрать с себя кожу.
Из-за, примерно, трех пинт крови, которых Максиму удалось украдкой влить в меня, моя голова прояснилась, а тело чувствовало себя омоложенным, ко мне вернулась сосредоточенность.
Неудивительно, что голод идет на втором месте, после отравления серебром, как эффективный метод удерживания плененного вампира слабым и послушным.
Однако, еще это означало, что я кристально ясно помнила все, что делала, пока была охвачена тем неутолимым, бессовестным голодом.
Если Влад узнает... вероятно он убьет не только Максима.
Несмотря на чувство вины и опасения, как только проснулась на следующий вечер, я направила всю свою новую энергию на попытку связаться с Владом.
Ему незачем знать о произошедшем между мной и Максимом ранее, а после того, что я сделала, дабы получить кровь, я не собиралась тратить её впустую.
Когда, миновало больше половины ночи, но ничего не вышло, мое расстройство нарастало.
Почему я могла связаться с ним во сне, когда была голодной и слабой, но не могла, сильной и бодрствующей?
"Потому что ты не связывалась с ним, это был просто сон!" – насмехался мой внутренний голос.
Я сжала челюсти. Плевать, если в один день это сделает меня шизофреником, но я собиралась убить эту суку.
Я сдержала свой гнев, чтобы вновь сконцентрироваться на поисках тех внутренних следов сущности, которые должны быть.
Прошло еще больше времени, а мне лишь удалось подслушать, как Шилагай приказывал Максиму отправиться с ним на "разведывательную" миссию на несколько дней. Что еще больше разожгло мое отчаяние.
Отсутствие Максима означало, что крови мне не видать. К тому же, как я думала, единственным препятствием для охранников воспользоваться моим постоянным бессознательным состоянием утром было их понимание, что Максим убил бы их, попытайся они вытворить что-нибудь такое. Если его не будет, и они подумали бы, что Шилагай не против....
Текли минуты, а я не добивалась никакого прогресса, отчаянье, что мой внутренний голос был прав возросло. Может последний раз и правда был сном.
Или я что-то делала в этом сне, но что именно не имела представления. Я не могла еще сильнее сосредоточиться на поиске связи, тогда как во время сна, я ее не искала вообще.
Я лишь свирепо скучала по Владу, на чем не позволяла себе зацикливаться пока бодрствовала...
Он шел через густой лес рядом с Менчересом. Сквозь деревья проглядывало солнце, отражаясь от куска металла примерно в ста ярдах впереди.
– На кой чёрт ты притащил его сюда? – в голосе сквозил английский акцент, затем темноволосый мужчина, в руке которого был кинжал, отражающий солнце, вышел из-за дерева.
– Потому что не только тебя он ценит, как семью, – ответил Влад суровым голосом. – У меня нет времени на наши привычные оскорбления, Кости, так что отведи меня к Кэт. Живо.
Картина растворилась и теперь я пялилась на каменную стену своей тюрьмы со смесью потрясения, волнения и решительности. Это был не сон, мои способности вернулись! Я сразу же попыталась восстановить связь, но спустя почти час, я по-прежнему натыкалась на метафизическую стену.
Мне хотелось кричать от разочарования. Я делала все, как и прежде, но это не срабатывало! Мои экстрасенсорные способности при мне, так почему они не работали? Или теперь они не надежны, как мобильный с плохим приемом сигнала?
Влад. Даже тот маленький проблеск заставил меня биться о стену, борясь против сильнейшей боли внутри. На нем была грязная одежда, но на лице все та же дикость, что и в момент, когда он дотла спалил замок...
– Я потерял дни, разбирая завалы замка, думая, что Лейла похоронена под ними. Но ты стоил мне больше времени, потому что не удосужился проверить сообщения, – с жаром говорил Влад, пока он вместе с Кости и Менчересом выходили из леса. – Если бы ты сразу ответил на звонок Менчереса, я мог бы предотвратить худшие страдание моей жены.
– Твоей жены? – удивленно спросил Кости.
Влад бросил на него взгляд.
– Я объясню, когда увижу Кэт.
Видение пропало, и я сдавленно всхлипнула, наконец понимая, что делала не так.
Все это время я сосредотачивалась на поиске связи с Владом, а не на нем самом. Я нашла недостающую деталь.