- Прости, я…
- Дункан, я оборотень, мне не нужна растяжка. Но если ты еще хоть минуту промедлишь, я не выдержу. – Я наклонился и поцеловал его в тонкую шейку. Провел языком по плечу и медленно вошел. Стенки ануса обхватили мою плоть, я взвыл. Это было сильнее меня, сделал несколько движений по направлению к нему и понял, что мой котенок еле сдерживается.
- Кусайся…
- Дункан!
- Давай.
И то, что было потом, можно назвать животным сексом. Я трахал его сильно и безудержно, врываясь до самого основания. А он царапался и рычал от удовольствия, иногда облизывая рану на шее. И в тот момент, когда его мягкий язык проходил по укусу, я замирал. От удовольствия, от неги.
Приподняв его ножки, я положил их себе на плечи, и сделал несколько толчков.
- Ррррхмммм, ааааа… да! Еще-еще-еще! – Кричал мой котенок подо мной.
- Мун… - то, что мне хотелось выкрикнуть, напугало меня. Но я не мог сдержаться.
- Скажи! – Прорычало существо с горящими желтыми глазами.
И я сделал сильный последний рывок и кончил, проорав:
- Люблю тебя!
Он взбрыкнул, и я оказался на животе. Сильные руки прижали меня к кровати, и горячий язык прошелся по позвоночнику к копчику.
Он раздвинул мне половинки и сильно надавливая, поласкал языком мою дырочку. Я вскинул бедра, и он уткнулся лицом в мою расселину, надавил и проскользнул вовнутрь. Нежно лаская по краю. Я закусил предплечье, чтобы не орать на всю квартиру. Нет, я четко понимаю, что у оборотней слух намного лучше, чем у человека и что соседи по квартире слышат все происходящее. Но… ох!
Додумать я снова не смог.
Мунакат вошел резко и не останавливаясь, начал вколачиваться в меня.
- Мун! О! Мун, пожалуйста! – Не понимая, чего прошу, но мне хотелось больше. Больше его ласки, больше его агрессии, больше страсти, больше…
Он понял. Выскользнул и, перевернув меня, снова вошел, сильно подтягивая меня на себя за бедра.
И когда он наклонился и облизал языком укус, меня выгнуло, и я потерялся в ощущении кайфа.
- Великолепный,… такие как ты, рождаются так редко… я рад, что ты оказался таким. Я боялся, что мой партнер охотник, но ты,… ты больше, чем охотник, любимый.
С этими словами меня прижали к себе и поцеловали, нежно и мягко гладя по волосам. И я почувствовал, как во мне разливается его сперма.
Я был как будто далеко отсюда. В детстве, где было тепло от маминых рук. Где каждую царапинку на моем теле обрабатывали и дули на ссадины. Там, где навсегда осталось мое прошлое.
- Мунакат, что теперь будет? – Тихо спросил я, когда мы после душа лежали на кровати, и я прижимался к нему. Он снова был в том облике, когда мои вещи ему как раз.
- Война. – Спокойно ответил он.
- Ты сказал, что неприятности будут завтра. Точнее уже сегодня, что это за неприятности?
- Коты вышли на тропу войны, странно, но Киры среди них нет. Я чувствую только, что он нервничает и жутко обеспокоен. Этот прайд вошел на земли Лондона и теперь двигается очень стремительно к главному отделению в городе.
- К моему отцу?
- Да. Будет бойня, Дункан, и нам лучше ее предотвратить.
- Как? – Послышался голосок котенка. Я приподнялся и улыбнулся, он стоял такой милый в дверях моей спальни. На нем была одна рубашка. Протянул руку, и котенок медленно сделал шаг. Сел на кровати. – Я не буду тебя касаться, иначе твой партнер убьет меня.
- Умный котенок.
- Я… - он вдруг шмыгнул носом. И я не смог побороть в себе этот инстинкт, сам притянул малыша к себе и погладил по голове. Мунакат привстал и немного зарычал.
- Тихо, киса, ему просто плохо. Что случилось, Лайям? Что привело тебя в город?
- Прайд. – Ответил он тихо.
- Прайд? – Не понял я.
- Конечно… - хмыкнул Мун. – Его привели дела прайда. Что тебе нужно было в архиве?
- Как ты узнал?! – Дернулся котенок в моих руках. Но я удержал.
- Чувствую и слышу. Тебе не удалось попасть в архив, ты встретил охотника, укусил его и уверил, что в архиве хранятся очень важные для вас документы. Но тут тоже вышло все не по плану, вам на пути встретился Дункан. Так что нужно прайду?
- Документы. Списки, если быть точным. – Ответил я.
- Списки? А, те списки всех членов правительства и расположение наиболее крупных прайдов и стай?
- Да, мы не хотим, чтобы нас считали, как овец. Мы…
- Помолчи. Мы, мы! Что вы? Кто начал бойню?
- Кира! – Выкрикнул котенок.
- Не ври… кто начал напрасное пролитие крови? – Властно спросил Мунакат. Лайям вскочил и уставился на него.
- Напрасное!? Это почему оно напрасное!? Охотники испокон веков убивали нас, истребляли, не считали за тех, кто тоже достоин жить! Сейчас есть возможность истребить их, нас больше! С нами те охотники, кто не согласен с системой! Мы можем быть свободными! – Я не выдержал и сгреб мальчишку в объятия, прижал к себе, он плакал.
- Что за глупости… Бастет дарительница… Кого вы собрались истребить, котёнок? Людей… на месте этих охотников появятся другие, за ними придут третьи. Ведь всегда найдется оборотень, посчитавший себя ущемленным в правах, или тот, кто убьет человека. Может, случайно, может, намеренно, но кровь прольется, и будут новые гонения. И будут новые законы. Ты еще слишком юн, чтобы рассуждать о подобных вещах. Тебе бы рыбку ловить и на солнышке играть. Я еще раз спрашиваю, кто начал эту бойню охотников? Ответь честно. И я оставлю тебя в живых… - котенок дернулся снова и я поднял шокированные глаза на Муна. Сейчас перед нами сидел действительно древний оборотень, проживший много тысячелетий и повидавший не одну войну. Возможно, даже войну среди своей расы. Среди себе подобных…
Лайям насупился и пыхтел. В человеческом обличье это было так забавно. К сожалению, ничего забавного в ситуации не было, и я, молча, ждал его ответа на вопрос Мунаката. Но котёнок молчал.
- Лайям, просто скажи. - Тихо попросил я.
- В начале года он пришел с гор. Уже с крупным прайдом, и гордился тем, что они кочевники и их нет в списках охотников. Начал агитировать всех. Близлежащие территории откликнулись сразу, ведь в горах Шотландии в каждом подлеске есть деревня оборотней. Он все рассчитал. Молодые котята собирали информацию... нас много. Больше, чем охотников. Да и после нападения на очередное отделение мы обнаружили, что у каждого пятого охотника есть любовник оборотень. Они ушли с нами. И уже обращены. Но продолжают работать в своих фирмах или перевелись в другие. - Я молчал и ужасался. Это было невероятно. Они всего за год захватили полностью Шотландию? - А потом некоторые потеряли контроль... и начались убийства, но Кирхин сказал, что это даже на лапу нам. - Лайям замолчал. Я перевел взгляд на Муна. Он сидел с отрешенным взглядом.
- Почему охотники считают, что виновен Кира? Это ведь не из-за созвучности имен...
- Потому что Кира возглавляет Совет! Но он против Кирхина! И Кире не нравится то, что сейчас происходит, не нравится кровь, которая, как ты говоришь, льется зря... Он самый кровожадный оборотень, который только был, этот Кира, но после появления Омеги, стал более спокойным... и Кирхин его перестал уважать, вот и все... теперь у нас как бы два противостояния. Охотники и Совет оборотней.
- Откуда такая осведомленность, Лайям? - Спросил я.
- Мой брат Кинг - пара Кирхина. Не Омега, а игрушка. Но... - Котёнок в моих руках немного поерзал, Мун рыкнул.
- Но? - Подтолкнул я его.
- Кирхин очень груб с ним. Я хотел найти тебя... - Он поднял мокрые желтые глаза с вертикальными зрачками на меня. - Я хотел помочь брату... То задание, которое дал мне Кирхин, было почти невыполнимо... Я боюсь, что с братом что-то случилось... потому что раньше я не мог обращать. Это правда. Чистая. Я должен был достать списки, но я хотел найти отца, чтобы он помог моему прайду... Помог Кингу... - Вдруг Мун рыкнул сильнее и сгреб котёнка к себе вместе со мной. Заурчал. Я был в таком шоке, что не мог говорить.
Пуля! Да у моего мальчика беда!
Я дернулся. Был удержан сильной рукой. Мун, урча, проговорил.
- Переворот устроить не позволю... Оборотни сами выбрали свой путь, и жизнь в тени. Ты, Лайям, нашел не только отца, но и поддержку. Знаю, ты не понимаешь пока, кто я. Но, твои инстинкты должны говорить тебе, не спорить со мной. - Котёнок кивнул. - Но твоя человеческая сущность идет в противоречие с сущностью кошки. И это правильно. Так было всегда. Мы оборотни. Люди-кошки, Люди-волки. А никак не наоборот. Тот, кто идет вразрез со своей сущностью, сходит с ума, становится жесток. Тот, кто забывает о том, что он человек, становится животным... Я Мунакат Муран Манард - первый оборотень, получивший благословение и дар самой Бастет - богини-кошки. - Я почувствовал, как Лайям замирает и как в комнату медленно входит Зак. - Я клянусь своей божественной кровью, что не допущу кровопролития больше.
- Дар Бастет? Что это? - Спросил тихо Зак.
- Для обращенного ты слишком смел. - Мягко поигрывая когтями, проговорил Мун. Я улыбнулся.
- Всегда любил мифы. Но ты не миф... Ты действительно первый оборотень? Тот, о ком имеются лишь упоминания...
- Упоминания?
- Да, Дункан, ты не очень любил историю... Но мне всегда было интересно, откуда все началось. Не про войну между людьми и оборотнями, как думал мой отец, а именно истоки... В легенде было написано, что Бастет подарила дар... но вот что за дар... - Желто-синие глаза Зака лихорадочно блестели. Мун улыбнулся.
- Этого я, как ты понимаешь, сказать не могу. - Зак разочарованно вздохнул.
- Ты первый? - Пискнул Лайям. Я погладил его по голове между торчащими ушками. Он блаженно прикрыл глаза, но в тоже время был настороже.
- Первый. - Просто ответил Мун.
- И Дункан - твоя Омега? - Зачарованно.
- Человек не может быть Омегой, малыш. Дункан - моя пара, партнёр. Человек, который для меня очень важен, за которого я убью не задумываясь.
- Партнёр... это, то же самое, кем для Хью был Лео до обращения?
- Хью? - Немного напряженно спросил Мун, мы с Заком молчали.
- Хью Дорквуд, сын Браина Дорквуда, второго главы Совета. Будущий Альфа-волк. Тот, кто...
- ...начал бойню в Нью-Йорке. - Шокировано закончил я. - Мальчишка... убил директора отделения в полностью кишащем охотниками здании?
- Он был не один. - Гордо, как мне показалась, ответил Лайям. - С ним был отец и Кира с Омегой, и еще Кондон и его Омега.
- Ты просто флешка с информацией, Лайям. - Насмешливо проговорил Зак. Мы с Муном тоже улыбнулись, а Лайям вдруг судорожно вздохнул и тихо попросил.
- Помогите мне... Я хочу, чтобы мой брат был счастлив. Только отец сможет помочь. Пусть ты, Дункан, и не понимаешь, но мы сами выбрали тебя отцом. Мы твои дети, а значит, еще котята и нас не имеют права использовать. Как вещь... - Я задохнулся. Пуля...
Вдруг Мун застыл и как будто принюхался.
- Сюда идет охотник.
Я округлил глаза. И кто сюда может прийти рано утром? Конечно, мой "любимый" папа!
Я вскочил, Мун тоже.
- Зак, вы с Лайямом, в ванную и сидите тихо... Мун... - Но с кровати на меня смотрел котёнок, маленький и пушистый. - Прекрасно. Конечно, папочка удивится, что я завел котёнка... но это лучше, чем он увидит тебя в человеческом облике...
Приговаривал я, надевая халат, и застилая постель покрывалом. Потом подумал и расстелил обратно. Откинул немного одеяло и, судорожно сжимая кулаки, сел в кресло. У отца есть ключ.
Схватил первую попавшуюся газету, включил лампу. У меня часто бывают бессонные ночи, так что это его не удивит. Вспомнил про его комнату, чертыхнулся и, бросив газету, побежал туда. Застелил кровать и убрал все вещи Зака под нее. Вернулся в комнату и только устроился в кресле с газетой, как в замке повернулся ключ.
Я встретился взглядом с синими глазами котёнка, который устроился на кровати, свернувшись клубочком, и заурчал, посматривая на меня.
Я был спокоен. Я предполагал, что его привело ко мне. Ведь он знает, что мы с Заком спали, и так как Зак пропал, то искать его он, конечно, первым делом пришел ко мне.
- Не спишь? - Ни здрасте тебе...
- Бессонница. - Ответил я спокойно. Холодный взгляд просканировал комнату. Остановился на Муне.
- Это еще что такое? - Небрежный кивок головы в сторону котёнка. Мун даже ухом не повел.
- Ты ослеп на старости лет?
- Не ерничай! Я вижу, что это отродье - котёнок! Ты охотник на оборотней! Какого черта у тебя в квартире делает это животное?!
- Папа, не ори. Утро раннее еще. И соседям не понравится, что их так рано разбудили. Что тебя привело сюда? - Откладывая газету, спокойно спрашиваю я. Мун спрыгивает с кровати и, важно подняв хвост, подходит ко мне. Опирается передними лапками мне на коленку, и я поднимаю его с пола, он урчит и укладывается на моих коленях.
Отец кривит губы, но молчит. Видимо, все же дела важнее, чем его непутевый сын и его любимец.
- Ты давно видел Зака? - Ну, так сразу и не ответить. Какого Зака? Того, что был человеком или стал обращенным?
- Давно.
- Интересно, у меня другая информация... я точно знаю, что вы вчера вдвоем выходили из нашего офиса. - Вот я и спрашиваю, какого Зака, папа?