— Какого черта? ? тихий раздраженный голос прошел сквозь меня, раскачивая на и так неустойчивых ногах. Мне пришлось вонзить зубы в нижнюю губу, чтобы собраться и посмотреть на того, кому принадлежал голос.
О. Мой. Бог.
Совершенство. Он был чрезвычайным, самым захватывающим, и до боли красивым человеком, из всех, что я встречала. Бабочки кинулись врассыпную по моим внутренностям, а я сделала глубокий вдох, потому что каким-то образом перестала дышать.
Его волосы оказались длиннее, чем я помнила, и влажными рассыпались по лбу. Капельки воды блестели на плечах, лице и обнаженной груди. Обнаженной груди! Капли мерцали на темных контурах татуировок, изображая историю нашей запретной любви, танцуя в бликах света. Мягкое белое полотенце низко висело на его бедрах, резко контрастируя с жесткими накаченными мышцами, напряженными под красиво окрашенным солнцем животе и груди.
Жесткие, стальные голубые глаза холодно смотрели на меня. Сквозь меня. Они опасно сияли в мягком сиянии света из ванной.
Неистово бесподобный, с водоворотом тумана из душа и его красотой, я бы сказала, он выглядел как ангел. Но мне было лучше знать.
— Какого. Черта? ? жар его голоса направил мои мысли в тех направлениях, которых им не следовало идти, но черт, так хотелось.
Чертовасладкаявкусняшка. Мне хотелось обхватить его лицо ногами.
— Ты что, только что вышла из гребаной комнаты Итана? ? яд сочился из его голоса, воздух в коридоре становился все плотнее, я изо всех сил пыталась перевести дух.
Вот дерьмо.
Отвратительное тепло разлилось по щекам и пронеслось по стене.
— Да, но ничего…
— Оставь при себе. Не имеет значения. — Холодный. Жестокий. Совершенно равнодушный, он прошел мимо меня. — Не переживай о двери, попки, подобные твоей, регулярно заходят и выходят отсюда.
Дерьмо. Мой мир сместился с орбиты, и вышел из-под контроля, заставив меня прислониться к стене для борьбы с гравитацией. Я все еще была слишком пьяна для разговоров.
— Мы разговаривали…
Глубокий смех вырвался из его груди.
— Верно, это было до или после того, как ты его трахнула? Оставь это, на черта мне это надо? Я не хочу слышать подробности вашей ночи.
Я попыталась восстановить дыхание, но ярость по спирали поднималась из груди к горлу, кулаки сжались напротив жесткой стены, что поддерживала меня.
— Пошел ты, Шейн!
Прежде, чем я смогла вздохнуть, тело Шейна болезненно обрушилось на мое. Он навел свое правое плечо мне в живот и перевалил меня через плечо. Он схватил меня за заднюю поверхность бедер и понес по коридору в сторону «Комнаты-на-одну-ночь». Мне не хватало воздуха закричать.
Он открыл дверь в их общую комнату для шлюх и сбросил меня перед собой. Я упала прямо на пол.
— Пошел я? Пошел я? Хочешь пойти в комнату-на-одну-ночь со мной? ? кричал он, возвышаясь надо мной с напряженными безжалостными глазами. Он присел, чтобы мы были на одном уровне, и ударил ладонями по стене в обеих сторонах от моего лица.
— Потому что я бы сейчас не отказался от перепиха с кем-нибудь, учитывая, что я месяц провел в гребаной тюрьме, — он провел руками вниз по стене, не отводя ледяного взгляда. — Обычно, мне не нравится пользоваться еще влажными после Итана девочками, но эй, если ты в игре… а если нет, проваливай из моей прихожей.
Я была слишком ошеломленной, чтобы говорить. Так что, я дала ему пощечину. Достаточно сильно, чтобы его лицо дернулось в сторону, я ударила его.
— Ты никогда не притронешься ко мне, Шейн, — я проскользнула вдоль стены, не отпуская его стальной взгляд, — Убирайся с моего пути, — прошептала я.
Он медленно встал, его глаза все еще оставались на мне.
Толкнув его плечом, я прошла мимо него по коридору. Я подхватила туфли и направилась к двери его квартиры, не оборачиваясь.
— Чертовски сладкие штаны. Уверен, Итан действительно насладился этой маленькой горячей задницей. Ты еще не передумала насчет комнаты-на-одну-ночь? ? не оборачиваясь, я показала ему средний палец.
Я услышала, как хлопнула его дверь, когда я тихонько открыла входную дверь и выпустила себя.
На дрожащих ногах я вышла в вестибюль. Я открыла дверь и попала в холодный мартовский воздух со звуками раннего утра Нью-Йорка. Я стояла напротив его здания и смотрела на улицу передо мной. Дыхание колебалось, и было неглубоким и неравномерным.
Я пошла босиком по улице в сторону своей квартиры. Я посмотрела на свой джип, припаркованный на углу квартала, и прошла к нему, грязный бетон улиц царапал нежную обнаженную кожу моих стоп.
Я отыскала в куртке ключи от машины и нажала на кнопку разблокировки. Дернув дверь, забралась внутрь. Я должна уехать. Уехать и начать все сначала. Леа поймет. Я вставила ключ в замок зажигания и завела мотор. Подул обогрев, и аудиосистема разразилась Exit Wounds группы the Script. Я так и представляла себе ангелов, одетых в лучшие воскресные наряды, насмехающимися надо мной.
Мудаки. Блядские ангельские мудаки. Какие-то «Выше-чем-вы», никуда не годные, жизне-сосущие, с семью смертными грехами, куски дерьма! Я так крепко схватилась за руль, что заболели пальцы, чувствовала к себе отвращение, когда в глазах стали проступать слезы. Я прижала все еще трясущиеся руки к глазам, чтобы предотвратить слезы. Я больше не разрешала себе горевать. Где-то по дороге я потеряла себя, а затем, и сам путь. Вечность я ожидала, когда найду свое сердце и начну жить. Вечность закончилась. И я больше ни минуты на него не потрачу.
Когда песня закончилась, я выключила зажигание и вытащила ключи. Рядом, на пассажирском сиденье лежал мой мобильный с разряженной батареей, неизвестно когда забытый в джипе. Я схватила его и выпрыгнула из внедорожника, идя домой. В любом случае, мне не свойственно пьяное вождение.
Когда я шла к себе в спальню, в квартире было тихо. Зайдя, я заперла дверь, подключила телефон и заснула где-то между кроватью и зарядным устройством.
Глава 10
Что-то жужжало и не собиралось останавливаться. Хоть я и умоляла, по крайней мере, мысленно умоляла. Мне не хотелось открывать глаза и выяснять, что это. Но оно не прекращало издеваться надо мной.
Мне потребовалось, по меньшей мере, двадцать минут, чтобы смириться и полностью открыть глаза. Солнце било в окно, атакуя меня раскалывающей голову яркостью. Я оглядела комнату в поисках источника разрывающего уши шума. Тьфу. Мой телефон. Гребаный телефон.
Я проползла через матрас, по полу, ведь едва ли смогла бы устоять на ногах. Схватив телефон, я поползла обратно к своему жалкому подобию кровати. Я несколько раз ткнула в телефон, пока он не прекратил шуметь, и сразу же вернулась ко сну.
Когда открыла глаза в следующий раз, за окном была ночь. Я смутно подумала, был ли это все тот же день, но, по крайней мере, головная боль прошла. И вроде мне стало лучше.
Все еще держа в руке мобильный, я нажала на боковую кнопку, чтобы включить экран, затем сняла блокировку и увидела три голосовых сообщения. Хм. Я нажала на иконку и приложила телефон к уху.
— Понедельник, 13 февраля. Первое новое сообщение, — прозвучал механический голос. Через два дня после нападения ангела, претворяющегося Блейком.
— Грейс, это я, Шейн. Тебя только вывезли из операционной, — его голос дрожал. — Прошло восемнадцать часов, и мы все еще не знаем, выкарабкаешься ли ты. Я просто, хм, просто, проклятье. Грейс, если ты услышишь это, черт, я надеюсь, что услышишь, я сделаю все, что в моих силах, чтобы спасти тебя. Леа мне все рассказала, поверить не могу, что все это время ты была здесь. Я и не предполагал. Я найду Габриеля, или Михаила, кого-то из них. Я сделаю все, чтобы помочь тебе. Я люблю тебя, Грейс.
— Понедельник, 13 февраля. Второе новое сообщение, — опять прозвучал голос.
— Я не могу покинуть твою палату. Никто не идет. Ни Габриель, ни Михаил, ни Самуил — никто из них. Я обещаю тебе, клянусь. Грейс, я клянусь сделать все, чтобы завершить твое наказание. Боже, детка, я и не знал. Представить не мог, что еще когда-нибудь тебя увижу, — его дыхание дрогнуло, и небольшой стон вырвался через динамик. Он забормотал и отключился. Голос прозвучал так, будто Шейн был сломлен.
— Понедельник, 13 февраля. Третье новое сообщение, — вновь прозвучал автоответчик.
— Грейс, что бы ни произошло, помни, я люблю тебя. Я всегда буду тебя любить. Кажется, у меня есть план. Я постараюсь изо всех сил, чтобы ты могла прожить остаток жизни как Грейс. Плевать, что мне придется для этого сделать. Только… просто, если получится — двигайся вперед и живи своей жизнью.
Я встала и швырнула телефон об стену, он отскочил на пол, а аккумулятор полетел на меня.
— КАКОГО ЧЕРТА! Сколько еще дерьма ты собираешься вылить на меня? ХВАТИТ УЖЕ!
Распахнув свою дверь, я потопала по коридору в ванную, включила в душе самую горячую воду и запрыгнула под кипяток. Я оттирала себя чуть ли не до крови. Двигаться вперед и прожить свою жизнь? Какого черта это значит? Разве не с этим дерьмом мне пришлось застрять на две долбанные тысячи лет? Отлично! Моя жизнь! Мои правила! Последняя жизнь! Так сделаем ее запоминающейся!;)
Завернувшись в полотенце, я закрыла дверь в спальню, как услышала громкие голоса, доносящиеся от входной двери. Леа кричала на кого-то. Черт, надеюсь, они ее не с Коннером ругаются.
Я рылась в ящиках в поисках чистой одежды, пока не услышала, громкий стук в дверь. Я замерла. Что-то еще раз обрушилось на мою дверь. Я наблюдала, как она вибрирует от силы.
— Грейс, открой дверь! — голос Шейна заструился по венам как кислота. Он снова постучал.
О, правда? В самом деле? Мои правила. Моя жизнь. Последняя. Я собиралась каждый момент сделать значительным. Сбросив полотенце на пол, я натянула кружевные трусики-стринги. И подходящий лифчик, ведь, конечно же, у меня есть подобные комплекты (спасибо Леа, моей лучшей подруге). Я потрясла головой, заставляя волосы летать вокруг, и распахнула дверь. Пресвятые мокрые трусики! К этому мужчине должен прилагаться сигнальный ярлычок.
Все время, проведенное в этом аду, стоило выражения лица парня, когда он меня увидел.
— Ах, — единственное, что сорвалось с его идеальных губ.
Я положила руки на бедра.
— Итак, ты руками и ногами стучишь в мою дверь, чтобы сказать только… «ах»?
Одетый в восхитительные потертые старые джинсы, мотоциклетные ботинки и узкую белую футболку, очерчивающую изгибы каждой его мышцы, его руки вытянуты, опираясь на обе стороны дверного проема. Одна рука опустилась и пробежала по волосам тем сексуальным образом, доступным только Шейну.
Я наблюдала, как его голубые глаза медленно путешествовали по моим ногам, посылая мурашки по всей коже. Его взгляд пробежался по внутренней поверхности бедер, и постепенно поднимаясь, задержался на крошечных черных кружевных трусиках. В этот момент я слегка качнула бедрами, его взгляд проследовал за ними. Его взгляд продолжил осматривать мой голый живот, и я наблюдала, как его тело напрягается, а костяшки пальцев белеют, когда он перешел к изгибам груди. Когда взгляд парня, наконец, встретился с моим, его дыхание стало тяжелым, а глаза расширились. Я могла бы получить оргазм от видения, ошарашенного Шейна перед собой.
Я смотрела, как тысячи мыслей проносились у него в уме. Он немного наклонился, но затем остановил себя.
— Встречаемся с группой завтра…в одиннадцать…на студии, — хрипло прошептал он. Он не произнес больше ни слова, просто смотрел мне в глаза. После этого опять провел рукой по волосам и оставил ее там. Его челюсть напряглась.
Леа появилась в коридоре, вытряхнув Шейна от каких-то мыслей. Печальная тень скользнула по его лицу, он отвернулся и с рыком промчался по коридору к входной двери.
Леа хихикнула.
— Ну, славно, что моя подружка вернулась, и где же, черт возьми, она пропадала? — спросила она, хлопнув меня по заду. — Говорила же, совпадающие комплекты являются оружием массового поражения. Никогда раньше не видела Шейна потерявшим дар речи. — Она сложила руки и наклонила ко мне голову.
— Ты как? Можешь пошевелиться, Грейс?
— Аммммм. Этот человек только что расплавил мои трусики одним лишь взглядом.
Глава 11
Смутный аромат кофе пробудил меня от очередного сна о Шейне. Мое тело оказалось плотно закрученным в простыни и, честно, я все еще чувствовала его теплый язык на внутренней стороне бедра. Однажды этот парень заставит меня кончить от одного прикосновения.
Я натянула на плечи шерстяную рубашку на пуговицах и уютно устроилась в ее тепле. Скользнув замерзшими пальцами в тапочки, направилась на кухню за крепким черным кофе с кофеином, который Леа делает каждое утро.
Я почувствовала его взгляд еще до того как увидела. Проклятье, не думала, что он здесь будет. На мне почти ничего не было. Они с Коннером все еще были мокрыми и запыхавшимися после утренней пробежки. Он был без рубашки, потягивался, прислонившись к стойке в момент, когда я вошла. Игнорируя его, ну ладно, пытаясь игнорировать его, я потянулась к шкафчику за кружкой. Я почувствовала, как рубашка чуть приподнялась, слегка открывая мой зад, и в тот же момент услышала его низкий горловой рык. Я наблюдала, как он отрывает взгляд от моего зада и ураганом уносится с кухни.
— Увидимся позже, Коннер, — крикнул он, добравшись до входной двери.
Я посмотрела на Коннера.
— Все хорошо? — спросила я.
Коннер сидел за столом с чашкой кофе перед собой. Его взгляд, чертовски серьезный, прикован к моему лицу.
— Ты переспала с Итаном.
Не вопрос. Утверждение.
— Ты постоянно спишь с Леа, — ответила я.
— Да…
— И, Коннер, когда ты спишь с Леа, всегда занимаешься с ней сексом? — спросила я, в попытке все прояснить, не говоря прямо.
— Все понятно, Грейс.
Когда Коннер и Леа отправились на работу, я запрыгнула в душ и выполнила все девчачьи дела. Я вышла из квартиры раньше, чем было необходимо, и присела в небольшом кафе на углу квартала, чтобы привести нервы в порядок. Я добралась до студии ровно к 11.
Войдя в студию, меня посетило чувство, которое, как мне кажется, возникает у людей, посетивших места их поклонения. Эйфорическое ощущение, что ты можешь найти руководство к существованию, ответы на молитвы, или, может, путь к освобождению души, искуплению.
Я сделала глубокий вдох и зашла внутрь, закрывая за собой дверь. Я оставила гитару в квартире, так как знала, что сегодня для меня никакой настоящей репетиции не будет.
Итан сидел за барабанной установкой, вытянув ноги на верхушку большого барабана. Одной рукой он вращал палочкой. Длинные платиново-светлые волосы в нехарактерном ему беспорядке, он улыбнулся, встретившись со мной взглядом.
Брейден сидел на одном на диване с басс-гитарой на коленях. Он запустил руку в короткие каштановые волосы и помахал мне.
— А вот и наша шикарная девочка! — Алекс, сидящий за клавишами, выбежал, чтобы захватить меня в объятия и закружить как тряпичную куклу.
— Ура! Тебе сняли гипс! — когда он отпустил, поприветствовала его я.
Его темные волосы свисали на озорные зеленые глаза. Его брови поднялись, а щеки покраснели.
— Да, вчера. Грейс, любовь моя, ты выглядишь сексуальнее, чем когда-либо, — рассмеялся он.
— Отлично. Разберемся со всем этим дерьмом, — пробормотал голос Шейна с одного из диванов. Я взглянула на него, но он так и не посмотрел в мою сторону. Он поднялся и прошел вперед, сложив руки на груди,
— Да, итак, Алекс вернулся. И мы не нуждаемся в еще одном гитаристе.
Наступила секунда неловкого молчания.
— Стой, что за черт? — спросил Алекс.
— Чувак, я отныне только на клавишах, Грейс на гитаре, в любом случае, она меня заткнула за пояс, — он подмигнул мне, — тебе понравилось, когда я сказал, что ты заткнула меня?
Я лишь подмигнула, улыбнулась и закатила глаза.
Брейден подошел поближе к Алексу.
— Да, это глупо. Давайте приступим к репетиции, чтобы нормально отыграть в «Бузере», недели прошли, чувак.
Шейн подцепил ремень от гитары на плече и опустил гитару перед собой. Он, наконец, посмотрел на меня.