— Есле тебя даже стремно выходить было.
— Хо-хо-хо! Ты смеёшься надо мной? Поединок был самым отстойным за все мои восемнадцать лет. Да ещё и…. А, — я махнула рукой, — не бери в голову.
— Вообще-то вам с графом поставили высший балл, — маг посмотрел на меня, как бы говоря «Чего тебе, женщина, ещё для счастья надо?».
— Очень жаль прерывать ваш обмен любезностями, но нам пора Принцесса.
Меня нагло схватили за талию, а я даже пискнуть против этого не могла. Ведь ещё утром маг приказал не сопротивляться, если он меня обнимает. Но меня больше всего возмутило то, что это произошло перед Марком.
— Принцесса? — глухо усмехнулся огневик, — когда я тебя так назвал, ты мне чуть нос не сломала. А когда этот, — кивок на Данте, — ты максимум кривишься. Ох! Испортилась ты, Арти.
— Я тебе не молоко, чтобы портиться, — сердито бросаю и удаляюсь с гордо поднятой головой. Пусть Марк и не заслужил подобного обращения, но нервы у меня тоже не стальные. На стоянке меня догнал Ледяной Принц, всей своей походкой излучая надменность, но обниматься не лез. Хоть это хорошо. Но когда мы выезжали, меня привлекла одна машина. В них я разбираюсь на уровне обезьяны, так что скажу, что она такая большая и серая. А в нынешний момент ещё и заледеневшая со всех сторон. И принадлежит она Марку. Хм! Сомневаюсь, что этот такой вид машинной защиты.
— Это ты сделал? — ко мне пришла нерадостная догадка. Данте покривил плечами.
— Да, я. Грубый больно твой дружок. Ничего с тачкой его не случится. Погреет её минут десять и дальше поедет, — более лезть в эту тему я не стала.
— Так куда мы опаздываем? — поинтересовалась я уже на трассе, — Что ещё тебе в голову взбрело?
— Дам подсказку. Ты позировать художникам любишь? — парень азартно мне улыбнулся, совсем не так насмешливо как обычно.
— Эм…никогда не задумывалась, — я подозрительно покосилась на странного субъекта и сглотнула, — А что? Ты хочешь сказать, что придется? — в ответ получила ещё одну улыбочку, уже хитрее и вздохнула. Я даже поняла, когда это такая идея посетила его больную голову. Все-таки таинственная улыбка утром должна была насторожить.
В особняке нас уже ждали. Художник оказался мужчиной в возрасте со странной внешностью. Первое, что бросилось в глаза это ярко-оранжевые штаны из блестящей кожи. Рубашка в красно-белую клетку не заправлена, зеленый галстук не затянут, а болтается, волосы стянуты в тугой светлый хвост, а глаза маниакально осматривают свою жертву. О, ужас! На меня напало резкое желание перекреститься. Игнис, приобретший материальную форму, решил спрятаться за моими ногами и притвориться частью сапог.
Данте повел нас в гостевую комнату, схожую с его спальней. Там меня посадили в белое креслице за белый столик, все в стиле ампир, и заставили сидеть неподвижно на протяжении нескольких часов. Слава всем Святым, я могла смотреть в окно, а не на странного художника. Когда я уже перестала чувствовать свой зад и уже была готова послать всех к чертовой бабушке, мужчина сказал:
— Все! Великолепно! Просто бесподобно! Как Вам миледи? — мне горделиво протянули картину. Получилось все очень даже ничего. Все в теплых тонах, четко, умело, по крайней мере, для далекой от изобразительного искусства меня. Но, если честно, мне оно как-то до лампочки.
— Супер! — я натянуто улыбнулась. Мужчина либо проигнорировал фальшь, либо просто не заметил. А вот Данте придирчиво рассмотрел холст и, удовлетворенно улыбнувшись, пожал мастеру руку.
— Я провожу мистера Рица, а ты сиди здесь, — не дожидаясь ответа мужчины вышли.
А у меня в мозгу выключатель щелкнул, и чувства самосохранения как не бывало. Да кто он такой, чтоб мне указывать, где мне быть и что мне делать?! Я со злости пнула подвернувшийся под ногу стул и повернулась к фамильяру.
— Я спрячусь в библиотеке. Если они поднимутся на второй этаж, пошуми и отвлеки внимание. Но сильно там не маячь. Все! Иди!
— Хорошо, хотя я не знаю, зачем это тебе.
На этом мы и разошлись. Кот вниз, я наверх. В библиотеке семьи Сериенте заблудиться — раз плюнуть. А спрятаться ничуть не сложнее. Я выбрала себе место с двумя путями к отступлению: один у двери, другой в закрытой зоне со старыми фолиантами по запретной магии. В стене раньше была выемка. Там обычно стояла огромная ваза с цветами, а потом вазу перенесли, а выемку завесили огромным гобеленом. Вот там-то я и спряталась. Не знаю, сколько я там просидела, но сомнения все больше начали меня одолевать. А может Данте плюнул на меня, и сейчас сидит себе книжку читает? Нет! Скорее Ад замерзнет, чем Ледяной Принц смирится с непослушанием. Где-то примерно через полчаса со стороны коридора послышался громкий голос.
— Выходи, Принцесса! Я знаю, ты меня слышишь, — дверь в библиотеку отворилась, пропуская Сэфи со своей змеюкой, — Твой кот был пойман возле двери в библиотеку. Не зли меня, Принцесса! Это твой последний шанс! Если ты выйдешь сейчас, тебе ничего не будет! — сказал охотник дичи, — Ну и что ты будешь делать дальше? Вечно ты здесь сидеть не сможешь, — а то я об этом не подумала. Кстати, а почему браслет не действует? Судя по нарушенным приказам, я уже должна была коньки отбросить от тока. А так вообще ничего. Значит, Данте хочет, чтобы я сама вышла? Решил, так сказать, показать, кто в доме хозяин. Ну-ну! Жди! — Ну что ж! Ты свой шанс пропустила! Джейлу, ты сможешь её почувствовать?
— С-с-сейчас-с-с она с-с-спокойна, — прошелестело совсем рядом, — Вот, ес-с-сли бы она злилас-с-сь или ликовала, тогда да.
— Злилась, говоришь? Это мы можем, — таким голосом только детей пугать, — Принцесса, ты ведь меня не ненавидишь, правда? Я знаю, ты притворяешься, но на самом деле тебя ко мне тянет, — придушить тянет. И зачем вообще говорить такие вещи, если перед этим ты признался, для чего это надо? — Я тебе говорил, что мне нравится, как ты злишься? Ты становишься такой яркой, страстной. Ты совсем не пара Вивьену или Марку. Они не смогут с тобой ужиться. Вивьен скучный, а ты живая. А Марк… я видел, как ты на него смотришь, но рано или поздно вы друг другу надоедите.
— Я чувствую её, — прошипела вредная змеюка, значит, первая фраза была для отвода глаз, занятно, — Она где-то здес-с-сь. Но тут с-с-стена. С-с-странно.
— Принцесса, ты за гобеленом? Выходи! — шутливый тон испарился. Теперь в голосе Ледяного Принца звучал лишь металл, — Не заставляй меня поднимать пыль! Ну же! — от наколки пошел слабый импульс. Прятаться больше не было смысла. Так что я потихоньку выползла на свет. И тут же захотелось обратно. Это в глупых фильмах героини такие все из себя смелые и храбрые. А на самом деле, когда перед тобой злой маг Льда, становится действительно страшно.
— Пошли! И не вздумай опять убегать. Помнишь, я сказал, что тебе будет очень плохо, если ты убежишь? — я неуверенно кивнула, — Я сдержу свое обещание. Жди меня в спальне. Я приду через минуту.
Мама! Роди меня обратно! Я впервые так испугалась Данте. А судя по его словам, мне будет ещё хуже. Игнис так и не появился. Не понятно, где его держат. В комнате резко похолодало. Я сначала решила, что это из-за страха. Но потом увидела потушенный камин. Зажечь на ладони огонь тоже не получалось.
— Что за черт? — я в тщетных попытках щелкала пальцами, плела заклинания, но ничего не получалось.
— Даже не пытайся, — ледяной тон заставил обернуться, — Я поставил на комнату блок. В течение получаса здесь не действует магия.
Внутри меня что-то с грохотом упало. А потом упала и я. Вернее Данте меня «уронил» на кровать. Затем, выудив из кармана веревку, начал привязывать мои руки к столбикам кровати.
— Что ты делаешь? — я дернула руку, но единственное чего я добилась, так это жгучей боли в конечности.
— Это, Принцесса, твое наказание. Лежи смирно, — маг вытащил из кармана платок и начал завязывать им мне глаза.
— Нет! Отпусти меня! Не подходи! — меня слабо, но все же ударили по щеке. Я тихонько заскулила. И вот я привязанная по рукам, с завязанными глазами лежу в холодной комнате без магии. Вообще, моё положение больше напоминало сцену неприличного фильма, но на тот момент мне было не до ассоциаций. Затрещали оконные ставни, и комната наполнилась январским холодом. Кровать справа от меня прогнулась, но прикованная рука не дала мне отползти подальше.
— Ты помнишь, как тебя маленькую держали на складе? — я слабо кивнула, — Тогда тебе было холодно и страшно. А сейчас тебе страшно? — я сглотнула, догадываясь, что меня ждет, — Я вижу, тебе страшно. А ещё у тебя была голая шея, — Данте постепенно начал развязывать шарф.
— Нет! Пожалуйста…! — мне закрыли ладонью рот, но шею оголили.
— Что тебе ещё тогда делали, что ещё тебя напугало? — гипнотический голос прозвучал у самого уха, ладонь исчезла, — Скажи.
— Нож. Мне приставили его к шее, — я, как могла, пыталась втянуть голову, но маг приподнял её за подбородок. А потом горла коснулось холодное лезвие. Меня резко бросило в холодный пот, я заплакала. Тихо, как в подушку, слезы полились, пропитывая ткань повязки, я до боли прикусила губу.
— Что говорили похитители? — сталь все оставалась в голосе мага, и от этого стало так тоскливо, будто меня предали. Дальше Данте стал спрашивать подробности многолетней давности, заставляя вспоминать каждую ниточку тех эмоций, которые мне пришлось пережить. При этом лезвие ножа рисовало дорожку от шеи до бедра и обратно. Я отвечала, продолжая плакать, а если молчала, Данте сердито переспрашивал. Единственное, что меня утешало, так это надежда. Надежда, на то, что время блокировки пройдет, и я вновь смогу вызвать огонь. Теперь я поняла, почему в тот злосчастный вечер мне помогло Пламя. Я надеялась на спасение, я верила. Огонь — это надежда, всегда было так.
— После того, как Карен рассказала мне эту историю, я посоветовал тебе избавиться от этого страха. Ты хочешь это прекратить? — тон Ледяного Принца вновь стал живым.
— Д-да, — хриплое согласие все, на что меня хватило. Меня колотила дрожь, было холодно и жарко одновременно. Но неожиданно я смогла вдохнуть полной грудью — маг убрал нож и, судя по звуку, куда-то кинул. А потом он сделал кое-что совсем странное. Медленно он начал медленно покрывать мою шею мелкими поцелуями. Ааах! Что ж меня так колотит-то? Из-за открытого окна, наверное…
— О чем ты думала сейчас? — Данте постепенно освободил руки, снял повязку с глаз, но я по-прежнему лежала с распростертыми руками.
— Об огне… и надежде, как и тогда, — голос мой был тихий, но маг услышал.
— Почему тогда ты не вызвала огонь?
— Потому что ты поставил блок, — я села, одновременно стирая выступившие слезы.
— Нет, ничего я не ставил. Смотри, — он щелкнул пальцами и на кровать посыпались ледяные крошки. Наверно глаза у меня стали огромными, как у персонажей мультиков, поэтому маг объяснил, — Это все ты. Твоя неуверенность. Запомни! — Ледяной Принц схватил меня за плечи и пристально всмотрелся в мои глаза, — Огонь не могут забрать никакие блоки. Никакие! Потому что Огонь — это ты! Он у тебя в крови! Понимаешь? Наши стихии — это и есть наша защита, наша сила, это частички нас. Их не отнять! А то, что ты носишь этот глупый шарфик, вовсе не защищает. Тебя могут ранить не только в шею, но и в бок, живот, ноги, да что угодно! Просто нужно понять, что только страх делает тебя слабее. И… — договорить он не успел.
Наверное, я должна была бы наорать на него, устроить скандал, разбить что-нибудь, ударить его, в конце концов. Но вместо этого я разрыдалась у него на плече. Стоит признаться, я с детства не показывала никому своих слез, даже горничным. И не было такого, чтобы я рыдала, но сейчас вот…не сдержалась.
— Арти, — совсем жалобно позвал Данте, убаюкивая, словно ребенка, — Ну чего ты? Ну не плачь так, ну пожалуйста! Ну, успокойся, моя хорошая! Я больше так не буду делать, обещаю, ты только не плачь! И прости, что ударил, хорошо? — пострадавшей щеки коснулись прохладные губы, — Я совсем не хотел тебя бить, но мне надо было, чтобы ты испугалась. Обещаю, больше ни за что на свете не сделаю тебе больно! Ааарти, ну не надо плакать… — Данте продолжал наговаривать всякую успокаивающую чепуху, периодически стирая пролитые слезы и их печальных сестричек с моих щек. Так же, как для меня впервые рыдать «на публике», для Ледяного Принца, видимо, впервой успокаивать плачущую девушку.
Затихла я только, когда принесли ужин. Горничная с раскрытым ртом наблюдала за эмоциональной сценой. Стоит догадаться, в семье ледяных магов не часто кто-то так воет. Хотя позже Данте мне признался, что обычно девушки «воют», когда он их бросает. И тогда все волки уважительно затыкаются, а вурдалаки нервно курят в сторонке. А я вела себя довольно тихо.
— Милорд, ваш ужин, — горничная осторожно вошла в комнату, — У миледи что-нибудь болит? Может доктора позвать?
— Нет, Джейн, миледи уже успокоилась. Правда? — ожидающе уставился на меня, — А теперь, думаю, тебе не помешает сходить в ванну, — на мой вопросительный взгляд пояснил, — Умыться, освежиться, смыть все негативные эмоции или что там ещё? Иди! — меня подтолкнули в сторону ванной.
Я молча зашла в светлое помещение. Свет здесь был электрический, но белый. Горячая вода быстрым потоком полилась в кафельную ванну. А я, мигом расправившись с одеждой, поспешила согреть свое уставшее тельце. Горничная занесла мне комплект одежды и напомнила про ужин. На слове «ужин» в моей голове замигала красная лампочка, а желудок громко заурчал. Ну конечно! С самого утра, кроме какао и булочки ничего не есть!
— Артемия? — в комнатку, прямо сквозь дверь просочился Игнис.
— Тебя, где держали, котэ? — я подозрительно прищурилась. Во мне, наконец, пробуждался маг Огня, а маленькая истеричка впадала в спячку.
— Граф сказал, что он может избавить тебя от привычки прикрывать свою шею, словно наготу и тому подобное, я не знал, что за методы он при этом использует, — фамильяр стыдливо опустил очи долу.
— Значит, ты продал свою хозяйку её недругу? И какой ты после этого фамильяр? — я честно пыталась не улыбаться, но вид стыдящегося кота просто вызывает умиление.
— Прошу простить меня, госпожа, — Игнис совсем пригнулся. Действительно сожалеет.
— Знаешь, я не привыкла обижаться. На обиженных, как говорится, воду возят. Но, если такое ещё раз повторится, считай, нет у меня фамильяра. А теперь моя маленькая месть, — я с плеском опустила кошачью тушку в воду. Животинка покорно уселась в моих ногах, но я сразу же вылезла — вода порядком остыла — а следом и провинившийся фамильяр.
Одежда, принесенная горничной, представляла собой джинсовые бриджи и белую свободную футболку. Волосы я просушила не полностью, но так, чтобы футболка не намокла. В спальне никого не оказалось. Но мне оставили поднос с ужином. Позабыв свои печали или, по крайней мере, отложив их до лучших времен, я хищно вгрызлась в птичью лапу, чуть ли не вылизала тарелку с гарниром, а потом сытая и довольная отставила поднос с посудой на стол. Потом заберут. Все это время Игнис сидел чуть поодаль и наблюдал за мной.
— Иди сюда, вредный кот, — я похлопала по кровати рядом с собой, — Будем с тобой эксперименты ставить. Не боись! Если тебя успокоит, то я тоже поучаствую.
Кот несмело (меня что ль боится?!) залез на кровать, на указанное ему место. Я почесала его за ушком, потом под подбородком, по смолистой спинке. Игнис подсел поближе и изучающе уставился в книгу из семейной библиотеки Сериенте, которую я вчера оттуда стащила.
— «Фамильяры. Связь с хозяином. Сущность духа и способности», — прочитал кот, — Джинерва Мартинос?! В её книгах большая часть — чушь. Да в словах ребенка и то меньше вымысла, чем у этой журналюги!
— А ты то, откуда знаешь? Ты лишь с неделю как в этом мире.
— Да! Но это не значит, что духи не посещают Магиану вне телесной оболочки! — просветил меня фамильяр, — многие из нас на время покидают наш мир духов и путешествуют по другим. Не все из нас хотят прислуживать магам. Кто-то, например, помогает душам уйти в мир иной, кто-то — смотритель. Откуда вы думаете, берется информация у оракулов? Это мы их обогащаем сведениями.
— Ну что ж! Значит, не поэкспериментируем, — я огорченно отбросила книжку в сторону.
— А что ты хотела? — кот наклонил голову вправо, как это делаю я, заинтересовавшись чем-то. Зеленые глаза посмотрели с любопытством.