— Подождите, мы не можем зарегистрироваться в мотеле! — прошептала Харли, выдергивая руку из его ладони. — Мы оборваны, они просто вызовут полицию.
Сальваторе улыбнулся и шагнул вперед, поворачивая ручку. Замок легко щелкнул, и дверь открылась.
— У меня собственная система регистрации.
Уже не особо впечатленная после всего виденного, Харли вошла и щелкнула выключателем. Разочарованный Сальваторе ступил следом.
Мотель оказался старым, и комнаты в нем были не слишком большими. У одной стены стояли кровать и пара стульев, у другой, прямо под окном, — столик с небольшим приемником. Дешевая мебель порядком обветшала, и со стен местами облезла бирюзовая краска. И конечно же, на полу лежал ковер.
От увиденного Сальваторе вздрогнул. Затем стремительно прошел к небольшой узкой двери, за которой скрывалась ванная комната, уже подозревая, что увидит там простенький душ и маленькое зеркальце над раковиной.
Харли сложила под грудью руки и нервно прошла следом.
— А что, если эта комната уже сдана?
— В такой час это очень сомнительно. Да и вряд ли кто решится задержаться здесь надолго, — задумчиво проговорил Сальваторе. — Не хотите принять душ?
— А что в это время будете делать вы?
— Приведу себя в порядок. Это ведь не помешает? — улыбнулся Сальваторе.
— Если вы все о том же, то забудьте.
— Да примите же наконец душ! — проговорил Сальваторе, целуя Харли и буквально заталкивая ее в ванную. — Я не собираюсь приближаться к вам, по крайней мере с враждебными целями.
— Я запру дверь, — предупредила Харли, недоверчиво поглядывая на Сальваторе.
— К тому же у вас пистолет, — напомнил Сальваторе и прикрыл дверь, дожидаясь, когда щелкнет щеколда. Затем он еще раз прошелся по комнате и вышел на свежий воздух, где уже поднимался месяц.
Ступая бесшумно, он прошел вдоль уже давно не работающих киосков.
Наконец-то он нащупал след вара, который должен был погибнуть несколько веков назад. Но как найти его без помощников, денег, сотового? Серебряные осколки все еще жгли его плечо, однако это первобытное чувство близости добычи нельзя было перепутать ни с чем.
И наконец он нашел Харли. Все это казалось сейчас простым, но на самом деле было таким безумно сложным. Не иначе как чудом.
Сальваторе подошел к магазину одежды, легко открыл дешевый замок и мысленным усилием сжег блок сигнализации. Захватив из пачки несколько полиэтиленовых пакетов, он вошел в темноту зала и извлек со стеллажа одежду для себя и Харли. Не забыл он и о длинной ночной рубашке, предугадывая ее желание.
Сальваторе выбирал тонкое шелковое белье, с сожалением отложив в сторону миниатюрный спортивный топ. Он живо представил, что сделает с ним Харли, если вместо длинной ночной рубашки он принесет ей эту сексуальную вещицу.
Страшно нужны были деньги, и не без колебания он открыл кассовый аппарат. Успокаивало лишь данное себе слово возместить убытки. Бизнес людей мало волновал Сальваторе, пугала лишь перспектива получить порцию нравоучений от Дарси. Уж она-то могла многие недели подряд говорить об испорченной карме. К сожалению, ситуация складывалась так, что ему необходимо было убедить Харли, что он вовсе не бешеный монстр, жаждущий ее смерти.
Сальваторе вышел из магазина одежды, завернул в небольшой гастроном, прихватив там ростбиф и пакетиков с чипсами. Заглянул в соседние ларьки и направился в мотель.
Тихонько прикрыв за собой дверь, Сальваторе повернулся и обмер.
Перепоясанная полотенцами, Харли стояла посреди номера, а на груди у нее висел амулет на полоске ткани, оторванной, должно быть, от кухонного полотенца. Не будь она столь эффектной, наверное, смотрелась бы смешно. Встретив ее взгляд, Сальваторе прочитал в нем ярость.
— Где вы были? — спросила Харли.
Сальваторе наклонился и сложил на кровать пакеты, стараясь не смотреть на Харли. Он знал, что на его лице написано удовлетворение, которое она сейчас едва ли поймет.
— Нам кое-что нужно, — проговорил он.
— А если бы вы наткнулись на людей Каина?
Наконец Сальваторе взглянул на нее:
— О, вы волновались за меня?
Не желая признавать правду, Харли напряглась.
— Вы не в том состоянии, чтобы выходить из мотеля, — сказала она.
— Откуда такая забота?
— Вы могли привести кого-нибудь.
— Я смотрел, за мной никто не шел.
Сальваторе прошел к кровати и принялся сбрасывать с себя разодранный жилет, рубашку.
Харли отстранилась, не в силах оторвать взгляд от его обнаженного торса.
— Что вы делаете?
— Вы можете достать серебро у меня из плеча?
— Чем? — спросила Харли и осеклась, увидев, что Сальваторе извлек кинжал из ножен на ноге и протянул его. — Этим?! Ни за что!
Сальваторе решительно вложил в ее руку массивную рукоять.
— Так надо, Харли. Я сам не могу дотянуться.
— Проклятие, — проговорила Харли, понимая, что обратной дороги нет, и показала на стул за маленьким столиком. — Садитесь.
Сальваторе сел и, поймав руку Харли, галантно поцеловал ее.
— Серебро, достаточно извлечь серебро.
Вполне ожидаемо Харли выдернула руку, однако от Сальваторе не укрылась забота, с которой она старалась не прикасаться к раненому плечу.
— Если я и убью вас, то только не ножом в спину, — пробурчала Харли. — Держитесь!
Сальваторе уперся руками в колени, закрыл глаза и сосредоточенно вдохнул. В отличие от вампиров он не обладал способностью входить в заживляющий транс. Кроме того, с серебром в ране он не мог превращаться, приходилось терпеть, как и человеку на его месте.
Сжав зубы, Сальваторе вспоминал самые героические моменты, которых в жизни короля было много. Меж тем Харли ковыряла зловещего вида кинжалом в его ране, извлекая осколки серебра.
Один из осколков встал особенно неудачно, и до Сальваторе донеслись ее тихие проклятия.
— Вам больно? — спросила она хриплым от волнения голосом.
— Было бы странно, если бы я ничего не чувствовал, — ушел Сальваторе от прямого ответа. — Кинжал-то немаленький.
Еще одна вспышка боли обожгла плечо Сальваторе, после чего он почувствовал благословенное облегчение. Последний кусочек серебра вышел из раны, и ему удалось запустить иные механизмы исцеления.
— Ну вот и все, — промолвила Харли и тут же испуганно пискнула — Сальваторе соскочил со стула и начал стремительно превращаться в волка.
В любое другое время Сальваторе не стал бы спешить, обращался бы не торопясь, чтобы Харли посмотрела на его сильное волчье тело и красивую густую шерсть, черную как вороново крыло.
Сейчас же он бессильно растянулся на ковре и дрожал, пытаясь как можно скорее залечить свои раны. Он чувствовал, как мистическая энергия вновь наполняет его жилы. В первую очередь надо набраться сил, а потом уже можно и покрасоваться. Впрочем, Сальваторе хорошо умел делать и то и другое.
Он чувствовал, как срастаются порванные мышцы на плече и затягивается рана. На это много времени не понадобится. Но вот потом на этом месте еще долго будет розоветь нежная кожа. Сальваторе был уставшим и голодным, так что процесс восстановления затягивался.
Впрочем, волком Сальваторе пробыл недолго. Ситуация требовала его человеческого обличья, в которое он возвращался очень неохотно. Не прошло и нескольких минут, как ставший человеком Сальваторе поднялся на ноги и по-звериному встряхнулся. Затем наклонился и нащупал на ковре амулет. Он не был искушен в магии, но подозревал, что эту вещицу, скрывающую его запах, следует иметь при себе.
— Я в душ, — пробормотал он и пошел в ванную. — Еда и одежда в пакетах.
— Вам лучше?
— Торопитесь избавиться от меня? — спросил, глядя через плечо, Сальваторе. — Ешьте.
— Премного благодарна.
— И будьте проще.
Сальваторе не запер дверь в ванную комнату. Облегченно вздохнув, он шагнул под струи горячей воды. Сейчас он был рад и дешевому мылу, которое едва нашлось в этом мотеле. Ведь и оно позволяет смывать пыль и грязь. Затем он оторвал полоску от полотенца и продел ее в ушко амулета.
Отбросив мокрые волосы назад, Сальваторе прошел в комнату и обнаружил, что Харли уже надела фланелевую ночную рубашку, которая ниспадала почти до пола.
Сальваторе хотелось зубами разорвать эту рубашку, скрывавшую ее мускулистое тело. Хотя можно было поднять эту уродливую ткань медленно, дюйм за дюймом, наслаждаясь великолепной кожей.
Харли сделала несколько небольших шажков к кровати — мешала рубашка — и настороженно спросила:
— Что дальше?
— Дальше я ем и мы отдыхаем, — ответил Сальваторе, стаскивая с себя полотенце и извлекая из пакета атласные боксеры.
Харли резко отвернулась и демонстративно уставилась в стену.
— Разве вы не можете кого-нибудь вызвать к нам? — спросила она. — Здесь не самое безопасное место.
Сальваторе натянул боксеры и устало прислонился к спинке кровати. Из пакета появился ростбиф.
— Я планирую покинуть этот мотель до того, как нас найдут. В чем проблема?
— Вам подать списком? — язвительно спросила Харли, оборачиваясь. — Скажите, почему вы не хотите вызвать своих людей… или оборотней? Только по правде.
Сальваторе был искренне удивлен. Он никак не ожидал, что она с такой легкостью прочитает его мысли.
Не торопясь, он вытер руки и сложил бумажные упаковки на тумбочку.
— Я пока не знаю, но есть подозрение, что Бриггс способен контролировать сознание варов и оборотней. Правда, едва ли он может делать это длительное время.
— Он управлял и вашим сознанием? — удивленно спросила Харли.
— Нет, но одно время на меня нападали какие-то вары, которые прежде были дружелюбны ко мне, — сжав кулаки, проговорит Сальваторе. — Некоторых мне пришлось даже убить.
— Может быть, они были не столь дружественны, как вы думали.
Сальваторе лишь пожал плечами. Как бы ему хотелось думать, что она права. Намного легче признать, что он убил предателей, а не друзей, чей разум был помрачен Бриггсом. Но, к сожалению, он слишком хорошо знал былую преданность своих людей.
— Все равно лучше не рисковать, — решил он.
— Меж тем вы рискуете, — сказала Харли. — Ведь и мое сознание может быть под контролем Бриггса.
— Вы слишком упрямы, — усмехнулся Сальваторе, — чтобы вами управлять. Кроме того, мы вместе уже много часов, а силы Бриггса, уверен, не хватит и на несколько минут.
— Тогда я понимаю, откуда было это видение Каину, в которое я, признаться, не поверила, — сказала она.
— Я думаю, здесь виновато чрезмерно раздутое самомнение Каина. Если бы не оно, едва ли у Бриггса что-нибудь получилось с Каином.
Харли ничего не ответила. Помолчав, она сказала:
— Так, может быть, не стоит сводить вампиров с варами?
— Еще никому не удалось контролировать сознание вампиров. К сожалению, до рассвета осталось совсем немного. Нам придется переждать день, чтобы к ночи встретиться с ними. — Сальваторе провел рукой по постели. — А пока нам надо отдохнуть.
Харли облизала пересохшие губы, отчетливо представив, что Бриггс может управлять сознанием других людей… вернее, существ.
— Прекрасно, — хрипло проговорила она, пристраиваясь рядом. — Вы отдыхайте, а я покараулю.
— Я уже осмотрелся. Никто не знает, что мы здесь.
— Вы не можете быть уверены в этом, — проговорила Харли.
Сальваторе сдвинулся ниже, устраивая ногу между ее ногами.
— О Боже, не могли бы вы… лечь на меня? — неожиданно сказала Харли.
— С удовольствием.
Сальваторе сдвинулся в сторону и перевалился, чувствуя, насколько хорошо его тело ложится на нее.
О Боже! Как же он ее хотел!
Он не знал, было ли это желание рождено близостью именно этой женщины или это была нормальная реакция мужчины на женщину, лежащую рядом с ним. Да и, по правде говоря, это его не волновало.
Сальваторе увидел, как взгляд Харли потемнел.
— Все, слезайте!
— Ну нет, мы останемся в этой кровати, Харли. А уж будем ли мы спать или займемся более радостным времяпрепровождением, это решать вам.
Глава 8
Харли пристально смотрела в глаза Сальваторе и чувствовала, будто внутри у нее что-то медленно тает от его горячего желания, которое угадывалось без труда.
Она не понимала, что происходит.
Харли и представить не могла, что судьба занесет ее в дешевый мотель, где она будет делить кровать с королем варов, ненавидеть которого ее учили на протяжении, наверное, всех ее тридцати лет.
Должно быть, она заслужила наказание уже за одно желание погрузить ладони в густые и черные, как ночь, волосы этого красавца, наклонить его голову и целовать, целовать…
Этот вар был просто неприлично красив. Сейчас, когда он избавился от жалких лохмотьев, в которые превратился его модный костюм, это было особенно очевидно.
Бронзовая кожа Сальваторе подчеркивала рельефную, словно вылепленную скульптором, мускулатуру. Харли чувствовала, как под ней играют мышцы. Она и раньше успела разглядеть широкий, клиновидно сходящийся к талии торс Сальваторе, его гармонично сложенные руки, ладони с тонкими и длинными пальцами, от нежных прикосновений которых сейчас все в ней переворачивалось.
«Ну просто само совершенство», — размышляла Харли, убежденная, что чудес не бывает.
— Скажите, вы специально выбрали номер с одной кроватью? — спросила она, чувствуя, как предательская хрипотца выдает ее возбуждение.
— Нет, я выбрал номер, дальше всех располагающийся от офиса, с таким расчетом, чтобы из его окон было видно дорогу, — коварно улыбнулся Сальваторе. — Ну а то, что в нем только одна кровать, это просто приятная неожиданность.
— Приятная для вас, — уточнила Харли.
Сальваторе опустил голову и уткнулся носом в нежную кожу за ухом Харли. У нее перехватило дыхание. Она и не подозревала, что некоторые части ее тела могут быть настолько чувствительными.
— Насколько я могу удостовериться, приятная и для вас.
— Ваше самомнение просто…
Полные яда слова потонули во вздохе, когда Сальваторе поцеловал ее в шею.
— А вы и здесь на вкус приятны, — проговорил Сальваторе, прикасаясь губами к ключице.
Харли почувствовала, как ее возбуждает экзотический мускусный запах. Должно быть, именно он помрачил ее ум, раз она с наслаждением провела ладонью по широкой мускулистой спине Сальваторе.
— Что вы со мной делаете? — пробормотала она.
Ответом ей стал тихий смех, теплом обдавший ее щеку. Сальваторе схватил за низ ее ночную рубашку, одним движением стащил ее и бросил через комнату.
— Вам рассказать в деталях или достаточно будет краткого ответа? — спросил он, отклоняясь назад и созерцая ее обнаженное тело, на котором оставались, правда, забавные белые штанишки.
Харли задрожала, чувствуя, как под взглядом Сальваторе странно отяжелели ее груди.
— Впрочем, вы уже поняли, что я имел в виду.
— Вы используете свою силу, чтобы… — Харли не нашла слов.
Сальваторе чуть опустился вниз, устраиваясь между ее ногами, наклонил голову, и напрягшиеся острия сосков потонули в его густых черных волосах.
— Чтобы? — переспросил он.
— Чтобы обольстить меня, — нашлась Харли.
Сальваторе обнял губами стоящий сосок, и новый стон наслаждения вырвался из груди Харли.
— Какую силу?
Харли вцепилась в спину длинными ногтями.
— Вы смеетесь надо мной.
Но Сальваторе продолжал дразнить языком ее сосок, чувствуя, что возбуждается все больше.
О Боже, так хорошо он никогда себя не чувствовал!
— Я не смеюсь над вами, это называется совсем иначе, — проговорил Сальваторе, целуя ложбинку между грудями.
— Сальваторе!
С утробным стоном Сальваторе неожиданно подался вверх и поцеловал Харли в открытые от удивления губы. Он почувствовал, какими мягкими стали они, а в глазах пожаром засверкало желание.
— Я не знаю, о какой силе вы говорите. Может быть, о моем мужском очаровании. Мне говорили, что оно неотразимо.
— Я не верю вам, — ответила Харли, поднимая в приглашении бедра.
— Почему?