— А мне понадобится подкрепление? Ты хорошо выглядишь. Это новый оттенок помады?
— Ты угадала, но от вопросов отца тебе так просто не уйти, — улыбнулась Элис. — Между прочим, сама ты выглядишь довольно изможденной. Что-то не так, да? Твой отец редко ошибается.
Оливия вздохнула.
— В принципе, ничего не случилось, — сказала она, жестом отказываясь от шерри. — И… со мной все в порядке, просто я слегка нервничаю.
Элис пожала плечами и сделала глоток шерри. Глядя на мачеху, Оливия не могла не признать, что той можно дать гораздо меньше ее лет. Насколько она помнила, волосы Элис всегда были именно такого пепельного оттенка, и, хотя сейчас их цвет поддерживался искусственно, облик мачехи вот уже много лет неизменно сохранял мягкость и женственность.
— Скорее всего, отец тревожится не без основания, — заметила Элис, вытягивая вперед обтянутые шелком ноги. Их формой можно было восхищаться, и Элис никогда не скрывала столь завидное достоинство. В свои пятьдесят пять, имея супруга на десять лет старше, она выглядела моложе его на все двадцать, и Оливия втайне всегда завидовала соблазнительным изгибам ее фигуры.
— Мне… предложили новую работу, — начала она, решив, что будет проще сначала обсудить вопрос с мачехой. — Я не уверена, стоит ли за нее браться. Если соглашусь, то мне придется вылететь в Соединенные Штаты.
— В Соединенные Штаты! — воскликнула Элис, но больше ничего не успела сказать, потому что в комнату вошел Мэттью Пьятт и наклонился, чтобы поцеловать дочь.
— Что там насчет Соединенных Штатов? Ты же не собираешься переехать в Нью-Йорк, правда?
— Конечно, нет! — Оливия старалась сохранять спокойствие, выжидая, пока отец устроится на подлокотнике кресла, в котором сидела его жена. — Просто… появилась возможность поработать в Лос-Анджелесе.
— И этим-то занята твоя головка, да? — Мэттью Пьятт вытянул к огню ноги и сощурил глаза. — Признаюсь, я бы не одобрил, если бы ты стала там жить. Молодая женщина, одна, в таком легкомысленном городе…
— Я же не ребенок, папа! — Оливия пожалела, что отказалась от шерри: сейчас ей было бы чем занять руки. — Проблема вовсе не в Лос-Анджелесе.
— Ага, — кивнул отец. — Ты волнуешься о нас, так ведь? Что ж… — он обнял жену за плечи. — Об этом мы и хотели с тобой поговорить. Ты знаешь, что у Элис есть сестра, которая живет в Новой Зеландии? Так вот, она пригласила нас к себе на пару месяцев. Мы беспокоились о том, как ты будешь тут без нас, но поскольку ты уезжаешь…
— Ты ведь не против, Лив?
Элис взволнованно подалась в ее сторону, и Оливия поняла, что надо их успокоить. Но вообще-то ей стало немного обидно. Как будто все обстоятельства разом обернулись против нее.
— Разумеется, нет, — сказала она, и на лице Элис отразилось облегчение.
— А чью биографию ты собираешься написать в этот раз?
Поинтересовался отец, когда его жена вышла из комнаты, чтобы проверить на кухне ужин.
— Дианы Харен, — бесцветным голосом произнесла Оливия. — Но я еще не приняла окончательного решения, — поспешно добавила она, видя, что отец побагровел от ярости. — Не смотри на меня так, папа! Это великолепная возможность. И… и они с Ричардом разводятся.
— Так вот чем ты обеспокоена! — взревел отец. — А я-то гадал, почему мы тебя не видим и не слышим.
— Неправда, — обиделась Оливия. — Папа, я только сегодня все узнала, честное слово. До этого я заканчивала предыдущую книгу, про Сьюзан Говард, и только поэтому никак не могла к вам выбраться.
Мэттью Пьятт глубоко вздохнул, приходя в себя.
— Даже если так…
— Я же говорю: еще ничего не решено, — спокойно произнесла Оливия, убирая за ухо золотистый локон. Она всегда закалывала волосы в аккуратный пучок, собираясь на работу, но в этот вечер соорудила на голове довольно забавный хвостик.
— Но ты вот-вот согласишься. Теперь я уже не уверен, что хочу куда-то ехать, — простонал он. — Ведь ты собираешься общаться с этой свиньей! Лив, наверняка найдется что-то другое, чем ты можешь заняться. Неужели ты не понимаешь, что эта женщина просто хочет использовать тебя, чтобы было кому подставить плечо Ричарду, когда она его выставит за порог?
— Давай закроем тему, папа, — попросила Оливия. — Я обязательно сообщу тебе, какое решение приму.
— А что насчет Генри? — невинно поинтересовалась Элис, когда муж изложил ей новости, принесенные Оливией, и девушка оценила такт, с которым ее мачеха старалась поднять настроение Мэттью.
— За ним приглядит моя соседка, — заверила ее Оливия. — Конечно, если я вообще уеду, — добавила она, нервно улыбнувшись. — Ты права: разве я могу забыть о втором самом важном мужчине в моей жизни?
— А кто первый? — тут же спросил отец.
— Ну, конечно же, ты, папа, — улыбнулась девушка, обменявшись с мачехой заговорщическим взглядом.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Оливия вновь стала перебирать в уме все аргументы, говорившие в пользу отказа от предложения Дианы, уже находясь на борту самолета, который направлялся в сторону Лос-Анджелеса.
Прошел месяц с тех пор, как она приняла предложение Кей, и все это время Оливия посвятила сбору информации о прошлом Дианы, разговаривая с ее бывшими соседями. Немало удивлял тот факт, что люди сохранили об этой женщине самые теплые воспоминания. Если Оливия создала для себя образ Дианы как испорченного и эгоистичного человека, то соседи и одноклассники запомнили ее щедрой, добросердечной, всегда готовой оказать посильную помощь любому, кто об этом просил. Оливия выслушала десятки историй о том, как Диана выручала своих друзей, одалживая им деньги и поддерживая морально. Люди утверждали, что успех не вскружил Диане голову. Она всегда была немного взбалмошной, признавали они, но никогда не забывала своих друзей и свои корни.
Она была старшей среди семи детей, и детство ее прошло в ужасающей нищете. У матери, которую соседи охарактеризовали как трудягу, не оставалось времени на детей, и на плечи Дианы легла ответственность за братьев и сестер.
С самого начала выдающаяся красота Дианы привлекала к ней внимание, и она очень рано познакомилась с сексуальной стороной жизни. Известность же пришла к ней после того, как в пятнадцать лет она понравилась пожилому богатому мужчине. Однажды он отвел девочку в шикарный ресторан, где ее заметил известный фотограф, занимавшийся в тот момент поисками «лица восьмидесятых».
Все остальное, как говорится, история, но Оливия подозревала, что несколько следующих лет оказались для Дианы нелегкими, и, хотя Оливии было неприятно в этом признаваться, она начинала по-другому относиться к объекту своего исследования.
Тем не менее, работа только выигрывала от такого положения вещей, поскольку биография должна быть беспристрастной, и Оливию радовало, что проведенное расследование помогло ей изменить свое мнение. Оставалось выяснить, почему Диана выбрала именно ее для своего жизнеописания. Как знать, возможно, ей действительно понравилась биография Эйлин Кьюзак?
Как бы там ни было, самолет приближался к аэропорту Лос-Анджелеса. Внизу простирался огромный город, и путь назад был отрезан. Оливия заключила контракт — теперь нужно забыть о Ричарде и целиком сосредоточиться на работе.
Самолет мягко подъехал к овальному зданию аэропорта, блестевшему в лучах солнца. Оливии показалось невероятным, что она улетела из Лондона во время обеда, а здесь все еще без четверти четыре.
Пассажиров направили в коридор, в котором работал кондиционер, и они оказались перед паспортным контролем. Подобно остальным, время до получения багажа Оливия посвятила наблюдению за окружающими людьми.
Она узнала несколько известных лиц, путешествовавших, видимо, первым классом, и была удивлена отсутствием интереса к ним со стороны публики, но потом заметила за колоннами аккуратно пристроившихся телохранителей.
Повертев головой, Оливия вдруг обнаружила пристально смотревшего на нее незнакомого мужчину. Внимание постороннего человека лишний раз напомнило ей о том, как она беззащитна в чужой стране.
Секретарша Дианы отправила Оливии факс, обещая встретить ее в аэропорту. В любом случае можно взять такси: адрес Дианы ей известен и она давно вышла из детского возраста.
В самом деле, грустно рассуждала Оливия, ее высокий рост отпугнет любого мужчину. Да и в своей физической силе она не сомневалась: увлекалась плаванием и велосипедным спортом. В принципе ей нечего бояться.
К тому же воображаемый противник, видимо, потерял к ней интерес. Теперь он вглядывался в ленту транспортера, которая в скором времени должна была вывезти их багаж, и Оливия, в свою очередь, принялась изучать незнакомца.
Крупный, с темными волосами, он двигался с ленивой, полной затаенной силы грацией, так отличавшейся от мускулистой мощи киногероев, которых с завидным постоянством тиражирует Голливуд. Привлекательность этого мужчины заключалась скорее в резкости черт, нежели в их правильности. Глубоко посаженные глаза под черными бровями, узкие скулы и тонкие губы; морщины на лице свидетельствовали о жизненном опыте.
Кто он такой? Вряд ли кинозвезда, хотя поблизости прогуливался другой мужчина, который вполне мог сойти за телохранителя. Впрочем, это ее не касается. Кем бы он ни был, она его явно не интересует, и вряд ли они хоть когда-нибудь встретятся снова.
В это время из-за занавесок, как по волшебству, стали появляться чемоданы. Спутник того, кто привлек внимание Оливии, взял с ленты транспортера большой черный портплед, перекинул его через плечо, и оба мужчины направились к выходу.
Следовательно, они прибыли тем же рейсом, что и Оливия. И что из того? Они не имели к ней никакого отношения. Пора заняться собственным багажом: в начале ленты как раз обозначился один из ее чемоданов.
— Вы случайно не мисс Пьятт?
Незнакомый голос был удивительно чувственным и мгновенно вызвал в подсознании образ жарких, страстных ночей и загорелых обнаженных тел, переплетенных под покровом влажных простынь…
Рассердившись на мужчину, который так разжег ее воображение, Оливия оглянулась и обнаружила, что он не только не ушел, как она думала, а стоит прямо перед ней.
— Я… — Оливии пришлось сглотнуть, потому что от неожиданности у нее пересохло в горле. Да, я Оливия Пьятт. — После развода с Ричардом она взяла свою девичью фамилию. — Мисс Харен попросила вас встретить меня?
— Не совсем так, — ответил ее собеседник, и в уголках его тонких губ появилась улыбка. — Диана сообщила мне, что вы летите этим рейсом.
— Вы тоже летели из Лондона? — спросила Оливия, как будто сама не знала ответ.
Наверное, он был уроженцем Калифорнии, это объяснило бы его акцент и великолепный загар.
— Да. — Он бросил взгляд в сторону своего спутника, который терпеливо ожидал конца разговора. — Мы с Би Джеем часто путешествуем. Впрочем, вам я этого не рекомендую.
— Из-за разницы во времени? — уточнила Оливия, заметив, что багажная лента начинает повторный круг. — Извините, мне нужно забрать свои чемоданы.
— Я их возьму.
Ее новый знакомый поднял тяжелый чемодан с лентыи поставил рядом с Оливией. В джинсах и хлопковом пиджаке ему было несравнимо легче двигаться, чем ей в ее замшевом костюме.
— Это все? — спросил мужчина, и она не сразу сообразила, что он имеет в виду. — Ваш багаж, — напомнил он.
Оливия поняла, что ведет себя крайне глупо, ведь он всего лишь пытается помочь.
— Э-э… нет, есть еще один чемодан, — поспешно сказала она и посмотрела на второго мужчину, который все еще стоял на том же месте с вещами в руках. — Послушайте, я не хочу вас задерживать. Наверное, ваш друг вот-вот потеряет терпение.
— Би Джей! — Ее собеседник тоже бросил взгляд в сторону своего спутника, потом повернулся к Оливии и одарил ее ленивой улыбкой: — Не волнуйтесь. Здесь, внутри, гораздо прохладнее, чем на улице.
— Да, конечно… — Расстегнув тугие манжеты пиджака, Оливия завернула их, чтобы освободить запястья. — Как вы думаете, секретарша мисс Харен будет ждать снаружи? Она обещала меня встретить.
— Бонни Лавлейс? Она, должно быть, в зале прилетов. Когда мы выйдем, я вам ее покажу.
Оливия закусила губу.
— Надо понимать, вы друг мисс Харен.
— Черт, ну да. Извините, я не представился: Джо Кастельяно. Я, так сказать, вложил определенные средства в карьеру Дианы.
— Рада познакомиться, мистер Кастельяно, — сказала Оливия, пожав его протянутую руку и размышляя, появляется ли Джо в резиденции Дианы в Беверли-Хиллз.
Было бы неплохо, если бы он заглядывал туда почаще.
Тут показался ее второй чемодан. Ухватившись за ручку, Оливия едва не согнулась пополам под неожиданной тяжестью.
— Позвольте, — коротко сказал Джо, и она почувствовала, что он начинает терять терпение. Поставив чемодан на пол, Кастельяно подозвал носильщика с тележкой. — Теперь мы можем идти?
— Разумеется!
Таможенный контроль они миновали без всяких проблем. Оливия вдруг подумала, что ее новый знакомый вполне может оказаться продавцом наркотиков и использовать ее в качестве прикрытия. Что-то ее воображение слишком разыгралось: нельзя же зачислять Джо в стан итальянской мафии только из-за его фамилии.
Оливия почти сразу увидела свое имя на табличке, которую держала в руках женщина, стоявшая в самом конце длинного ряда встречающих.
— Наверное, это мисс Лавлейс, — обратилась Оливия к своему спутнику, указывая на крашеную блондинку с измученным выражением лица.
Несмотря на усталый вид, ее макияж выглядел безупречно. Оливия решила, что ей, скорее всего, около сорока лет, однако ее юбка была значительно короче любой из тех, что носила сама Оливия.
— Да, это Бонни. Только не называйте ее по имени. — Он усмехнулся, глядя на Оливию, и она снова почувствовала, как ее неудержимо к нему тянет. — Здесь у всех очень ранимое самолюбие, помните об этом.
Женщина их заметила, но по ее взгляду Оливия догадалась, что та не видела никакой связи между ней и Джо. Хотя не исключено, что Бонни Лавлейс неправильно истолковала их совместное появление.
— Привет, Джо! — Бонни Лавлейс приветствовала его, как друга, которого давно не видела. Потом ее взгляд подозрительно скользнул в сторону Оливии. — Диана сказала, что ты прилетаешь этим рейсом. Она по тебе скучала. Как прошло путешествие?
— Как обычно, — протянул Джо. Заметив, что носильщик все еще рядом, он вручил ему купюру и добавил, указывая на Оливию и Бонни: — Эти дамы покажут вам, где припаркована их машина.
У секретарши буквально отвисла челюсть.
— Вы мисс Пьятт? — Воскликнула она, а Джо со смешком приобнял Оливию за плечи.
— Кто же еще? Я решил, что сделаю сегодня хорошее дело и передам ее в твои надежные руки, Бонни. — Он кивнул Оливии: — Думаю, мы еще увидимся.
И вышел из зала в сопровождении человека, которого называл Би Джеем, оставив Оливию в полной растерянности. Девушка попыталась разобраться в ситуации. Итак, Джо — друг Дианы. Но ведь с самого начала никто от нее этого не скрывал, почему же сейчас ее охватило такое разочарование?
— Мисс Пьятт, — очнулась Бонни, протягивая ей руку, — простите меня. Я не сразу поняла, что это вы шли рядом с Джо… э-э… с мистером Кастельяно. — Она велела носильщику следовать за собой и, направляясь к выходу, продолжила разговор: — Вы летели вместе? Откуда он узнал, кто вы такая?
— Он помог мне с багажом и, наверное, прочел мое имя на бирке, — после некоторой паузы ответила Оливия, почувствовав странное нежелание обсуждать детали их с Джо знакомства.
— Гм… — Бонни еще раз оценивающе на нее взглянула, прежде чем выйти через стеклянные двери на стоянку позади аэропорта. — Я оставила Мануэля в машине… А вот и он! — Женщина приветливо помахала рукой водителю, стоявшему рядом с огромным «мерседесом». — Здесь так трудно найти место для парковки! В Англии вы тоже сталкиваетесь с этой проблемой?
— Иногда, — рассеянно ответила Оливия, чье внимание приковал гладкий черный силуэт машины, проезжавшей мимо нее. За рулем сидел Джо Кастельяно. Заметив Оливию, он кивнул ей в знак приветствия. — На самом деле у меня нет машины, — продолжила она, собравшись с мыслями. — В пределах Лондона транспортный поток слишком интенсивен, а для более дальних поездок у меня есть старый «харлей — дэвидсон».