— Опять Сапковского в оригинале будешь читать? — улыбнулась Ирина Геннадьевна, зная нежную страсть Авангарда к произведениям польского писателя.
— А что на работе еще делать? — ответил тот тоже с улыбкой, наливая себе просто огромную порцию кофе в керамическую кружку с надписью по-английски «Варшава любит меня», которую ему привезла из заграничной поездки Ольга Николаевна, еще одна сотрудница отдела, рабочий стол которой стоял в их же комнате. Две Татьяны, Васильевна и Георгиевна, сидели в помещении, расположенном за кабинетом начальницы, маленькой «клетушке» ровно для одного человека.
Поработать на работе однозначно не придется — отвлекать будут всевозможными звонками, приходами, уходами. Всем придется ответить, записать, что хотели приходившие и звонившие, разложить записки по столам. Создать иллюзию, что все сотрудники где-то здесь, только вышли ненадолго, но после обеда или к вечеру обязательно будут на местах. Разыскать сотрудника, если что-то срочное или особо важное, поставить в известность Нину Ивановну, как последнюю инстанцию, ведь ей в любом случае придется прикрывать своей грудью, ежели чего.
На веку Авангарда только единожды «досталось на орехи» начальнице за несданный вовремя перевод одной из Татьян, он уже и не помнил, какой из них. Скандал тогда был знатный. Женщина просто забыла о переводе, сунув в ящик стола две странички текста и так и не вспомнив, пока за работой не пришли в самый последний день, когда журнал еще принимал статьи для публикации. Их тогда всех вызвали на рабочие места, и они всем отделом переводили по половинке страницы, а начальница в срочном порядке сводила все вместе, чтобы стиль переводчиков не особенно чувствовался — как ни крути, все же каждый пишет по-своему. Вот, пожалуй, и все. Больше ни скандалов, ни проверок, ни требований быть всем на своих рабочих местах не было.
В обеденный перерыв притащила свои кости Наташка. Цокот ее каблучков, разносившийся по пустому этажу, в приоткрытые двери Авангард услышал сразу, как только она вошла в коридор из холла.
В какой-то мере он был даже рад ее визиту. День выдался на удивление скучным: Сапковский быстро прочитался, а больше делать было нечего — перевод на немецкий Авангард тоже закончил еще вчера и отдал его на просмотр Нине Ивановне. После разбора полетов он исправит ошибки, но это будет еще нескоро, дня через два. По крайней мере, до января вряд ли ему что-то интересное дадут в работу — как-то проблемы у всех в конце года несколько иные.
А может, и дадут…
Наташка кинула на столик пакет с булками из институтского буфета и склонилась за дежурным поцелуем. Авангард нехотя чмокнул ее в щеку и приготовился выслушать последние сплетни-новости. Но девушка, налив себе кофе в чашку и усевшись к нему на колени, ни слова не произнесла. Все как сговорились: молчат, словно воды в рот набрали.
— Ну и? — выжидательно произнес Авангард, доставая из пакета булочку с корицей.
— Костюмы будут готовы только к двадцать седьмому, не раньше, — ответила Наташка, отщипнув от его булки маленький кусочек.
Авангард поморщился, но ничего говорить не стал, сейчас не время ссориться с подругой, обидится еще, уйдет, так ничего и не рассказав.
— Ты бы мне лучше рассказала о последних новостях или сплетнях, — попытался он подтолкнуть разговор в нужном направлении.
— А новостей на сегодня нет, — ответила та, отхлебнув кофе и отщипнув еще кусок булки.
— Жаль, — совершенно искренне отозвался Авангард.
— Мне тоже жаль, — сказала Наташка, с громким стуком поставив пустую чашку на столик. А потом добавила свистящим шепотом, склонившись к самому уху парня, — нам даже неизвестно, кто придет на ее место, мужчина или женщина. Сказано только,что тридцать первого придет человек с паспортом, и мы должны будем его оформить на работу в ваш отдел. Вот так-то.
— Не понимаю, зачем такая таинственность? — пожал плечами Авангард.
— И мы не понимаем, — с готовностью продолжила разговор Наташка, но почему-то шепотом. — Нина Ивановна слишком стара, чтобы оспаривать свое увольнение в суде. Да и увольнения-то никакого фактически не будет. Трудовой договор, заключенный с пенсионером на пять лет, благополучно закончился, администрация не желает его продлевать или заключать новый. Все по закону. Внутренних кадров, претендующих на это место, в коллективе нет. Разве что ты…
— Увольте, — отмахнулся Авангард. Он и в армии не остался по этой же самой причине — отвечать за халтурную работу других он не намерен, пусть это делают другие.
— Мы в кадрах даже не обсуждаем вопрос увольнения Нины Ивановны, — сказала Наташка. — Замечу, что он интересует только тебя. Всех же остальных беспокоит предстоящий бал-маскарад.
— Меня он тоже волнует, — обреченно вздохнул Авангард. Не стоит объяснять девушке, что его образ жизни может круто поменяться с началом следующего года. Да и ни к чему ей знать, что они не сидели по восемь часов за своими рабочими столами при Нине Ивановне. У научных сотрудников в лабораториях ненормированный рабочий день, у них был такой же: была работа — работали, не было — гуляли.
— Ну, мне пора, — Наташка взглянула на маленькие наручные часики и нехотя сползла с колен Авангарда, чмокнув его в нос. Тот поморщился — лучше бы она это не делала, опять придется оттирать ее ядовито-красную помаду. И где она берет ее, такую стойкую?..
========== Глава 3 ==========
Утром двадцать седьмого декабря, придя на работу, Авангард понял, что мог бы этого и не делать, не вставать ни свет, ни заря, не догонять маршрутку, которая чуть не уехала без него, не бояться опоздать к девяти на работу. Институт вымер — все готовились к корпоративной вечеринке. Даже в отделе кадров никого не было, что вообще нонсенс.
— И спрашивается, чего я приперся? — проворчал он, поднимаясь на свой третий этаж. Его шаги глухо отдавались по полутемным коридорам. Он поежился, было как-то неприятно одному находиться в пустом здании. Никогда не понимал вахтеров, особенно ночных. Если бы не замерз, пока бежал от остановки к институту, сразу бы пошел обратно. Но на улице не лето, а мороз самый что ни на есть настоящий заворачивал, сибирский. Стоило бы выпить чашку горячего чая или кофе, прежде чем снова выходить на холод. Что он и решил благоразумно сделать.
— Почему ты не предупредила меня, что сегодня выходной? — раздраженно спросил Авангард у Наташки, когда та соизволила позвонить ему. Он, наверное, не попал бы по кнопкам телефона окоченевшими пальцами, которые никак не желали согреваться о керамическую чашку с дымящимся напитком.
«К черту! — выругался парень. — Надо выбросить кожаные перчатки и обзавестись вязаными пуховыми варежками».
— Нет никакого выходного, — не поняла его девушка.
— Тогда где народ? — теперь уже ничего не понимал неимоверно злой Авангард. — Никого нет в институте. Понимаешь? Вот ты, например, почему не на рабочем месте?
— Я? — растерялась Наташка. — Я отпросилась, чтобы забрать костюмы для маскарада.
— Вот это да, — добавила она, немного помолчав. В ее голосе чувствовалась растерянность. — Я скоро буду.
— Ладно уж, — фыркнул Авангард, — забирай свои костюмы, а то еще по твоей милости нас на корпоратив не пустят.
— Я, правда, скоро буду, — заволновалась Наташка. Ей ещё не хватало в конце года нарваться на выговор и лишиться тринадцатой зарплаты.
— Да не суетись ты, — попытался остановить ее Авангард. Он немного согрелся, и настроение у него сразу улучшилось. К тому же снова выходить на мороз он не торопился, можно и «подежурить», раз уж пришел. — Прикрою.
— Каким образом? — простонала девушка в трубку.
— Спущусь к отделу кадров и буду там торчать под дверями, — принялся объяснять Авангард. — Если кто-то появится, сделаю вид, что ты вышла, пообещав, что скоро будешь. Сразу наберу тебя, чтобы ты знала, кому вдруг что-то понадобилось от кадров.
Авангард нацедил себе еще чашку ароматного напитка из кофе-машины. Никуда он пока не пойдет, так как в этот час никого в институте нет. Может, чуть позже.
В дверь комнаты постучали. Парень даже вздрогнул — похоже, что в институте все же он не один. Уж если к нему пришли, то придется тащиться на первый этаж, как и обещал, чтобы прикрывать Наташку.
— Авангардик, миленький…
Парень недовольно поморщился — терпеть не мог фамильярного обращения. Хочешь что-то попросить, попроси, а подлизываться совершенно необязательно.
В комнату ввалился розовощекий с мороза прямо как был в валенках, треухе и тулупе, старомодном, каких уже молодые не носят, Иван Лебедев, младший научный сотрудник лаборатории номер пять из соседнего корпуса, практик, как и все они там.
— Чего вам? — спросил раздраженно Авангард — кофе спокойно попить не дают.
— Понимаешь… те, — быстро заговорил Иван. — Новый год на носу, а мне китайцы неизвестно что прислали и требуют незамедлительно дать ответ. И даже не удосужились хотя бы на английский перевести.
И положил перед Авангардом измятые листки.
— Вот, — виновато произнес он. — Говорят, что только вы можете помочь. Я вчера полгорода обежал, и все к вам направляют, говорят, что вы лучший специалист по китайскому языку.
— Лгут, — невозмутимо отозвался Авангард, но быстрый взгляд на столбиками написанные иероглифы все же бросил. — Лгут, — повторил он, поднимая глаза на Ивана. — Заявку принесли?
— Где же я ее возьму? — простонал тот обреченно. — Никого же нет в институте. Ни души, кроме нас с вами. Пока кто-то появится, у китайцев рабочий день закончится. А завтра уже двадцать восьмое…
«И сам знаю, что не тридцать первое, — вздохнул Авангард. — А жаль». Будь последний день года, смело бы отправил Ивана гулять до после каникул.
— Ладно, помогу тебе, — вдруг согласился он. — Но и ты мне помоги.
Иван внимательно взглянул на него, не понимая, чем он может помочь переводчику.
— Пойдешь к отделу кадров и будешь там ходить под дверью, — Авангард улыбнулся, — со словами «Федя, Федя, где ты, Федя? Да не стой ты, выходи», пока Наталья Юрьевна, только она, собственной персоной не объявится, или я с переводом не спущусь.
Иван, кивнув, тут же исчез за дверью…
Если бы кто-нибудь вошел в коридор, где находились административные службы института, он бы решил, что Ивану Лебедеву следует срочно вызвать психушку — парень ходил под дверью с надписью «Отдел кадров» и довольно громко повторял одни и те же слова.
Авангард с трудом сдержался, увидев, как тот дословно исполняет данное ему указание — не хватало только рассмеяться в голос.
— Счастливчик вы, Иван, — проговорил он, передавая тому отпечатанный на принтере перевод и флэшку с возможными вариантами ответов. Послания китайцам следовало бы обсудить, но черновики на английском Авангард на всякий случай уже подготовил.
— И в чем заключается мое счастье? — парень, недоверчиво взглянув на переводчика, сразу приступил к чтению документа.
— В двух словах, коллеги из Поднебесной предлагают вам работу в своем аэродинамическом центре, где вы были у них летом с краткосрочным визитом. Готовы с вами заключить долгосрочный контракт, на три года или на пять лет — решать вам самим. Солидное содержание, — Авангард ткнул пальцем на цифру в документе, — социальный пакет. Я бы согласился, не раздумывая… Вы читайте, читайте, там много чего прописано.
— И что мне делать? — растерялся Иван.
— Отправить им ответ незамедлительно, что согласны, — Авангард покачал флэшку на веревочке перед его носом. — Я черновой вариант набросал на всякий случай. Можем подняться ко мне, подправить детали и ответить китайцам. Все, как они хотели: срочно и точно. Да, кстати, там последняя фраза в документе имеется…
— Какая? — перебил его парень, расстегивая, наконец, тулуп и стаскивая с головы треух. Было видно, что ему вмиг стало жарко от неожиданных приятных новостей.
— Они очень надеются, что вы в кратчайшие сроки выучите китайский, и вам не придется прибегать к услугам переводчика, а пока готовы с вами общаться на английском, русском или любом другом языке, какой вы выберете по своему усмотрению.
Иван взглянул в сторону лестницы — он готов, он, конечно, готов дать положительный ответ китайской стороне. Такое счастье выпадает только под Новый год…
— Спасибо, — прошептал Иван, когда последнее электронное письмо было отправлено, оставалось только дождаться официального приглашения для подписания контракта на бумаге.
— «Спасибо» будет многовато, — хмыкнул Авангард, — а вот бутылочка «Хеннесси» будет в самый раз. И не скупитесь.
Он так увлекся перепиской с китайцами — забавно было видеть их иероглифы на экране монитора, которые они передавали в виде пдф-файлов, что совершенно забыл о Наташке, корпоративе, пустом институте. Жаль, что его клавиатура не позволяла писать им так же. А он смог бы. Дома у него стояла на компе специальная программа с кисточкой вместо курсора, и он часами с нажимом рисовал целые предложения тренировки ради.
— Принесу, — с готовностью кивнул Иван, забирая свой треух с кресла. — Вот, — порывшись в необъятном кармане своего тулупа, он извлек маленькую пластиковую лягушку со светодиодом внутри. — Возьмите. Она не простая…
— А волшебная, — попытался ерничать Авангард, забирая лягушку из рук парня и поднося к своим губам. — поцелуешь, красавицей станет. — Но поцеловать прохладный пластик не решился.
— Нет, целовать ее не надо, и красавицей она не станет, — нисколько не обидевшись, сказал Иван. — А вот желания исполняет любые на раз: хочешь денег — появятся, сменить работу — тоже в ее власти, голоден — и это для нее не проблема.
— Так уж и любые? — не поверил ему Авангард. — А как насчет любви? Даже джинны не берутся за любовные вопросы.
— Не пробовал, — пожал плечами Иван. — Меня как-то до этого момента все более материальные вопросы волновали: что есть, где жить, на чем спать. Даже что надеть…
— Это она тебе подтащила? — рассмеялся Авангард, обводя рукой старинный тулуп, треух и валенки.
— Можно сказать и так, — кивнул парень, улыбнувшись в ответ. — Главное здесь - четко желания обозначать. Говорят, что и любовь ей по силам.
— И как это работает? — услышав заветное слово, насторожился Авангард.
— Включаешь светодиод и, пока он моргает, загадываешь желание. Все просто. Никаких особых премудростей, — серьезно отозвался Иван. — Чуть не забыл, лягушку после загадывания желания придется таскать с собой в кармане — это единственное неудобство. А на ночь под подушку класть.
— И как долго? — спросил Авангард.
— Пока не исполнится. Обычно день, иногда два.
— А если сложный случай?
— Самый сложный случай лягушка разруливала месяц, но все равно все исполнила так, как хотелось, — качнул головой Иван.
— А с контрактом? — Авангард даже не знал, какой хотел услышать ответ.
— Вчера захотел, чтобы пригласили. Вчера и прислали, — рассмеялся парень. — Если честно, я до сих пор не верю, словно это не со мной.
— Может, зря мне ее отдал тогда? — Авангард с готовностью протянул лягушку на ладони Ивану назад. — Ценная вещь. Подумай.
— Нет, все правильно, — тот убрал руки за спину, чтобы даже соблазна не было прикоснуться к фигурке. — Тот, кто мне ее отдал, сказал, что я сам почувствую, что лягушку пора отдать. Душевный порыв — сделать счастливым человека, который бескорыстно мне помог, ничего не попросив взамен.
— Ну, как же? — продолжил выспрашивать Авангард. — Вы сторожили под дверью отдела кадров. Коньяк…
— Нет, ты… вы не поняли, — попытался объяснить Иван. — За перевод вы ничего не попросили для себя. Под дверью я сторожил не для вас, а для Натальи Юрьевны. И это мне ничего не стоило. А коньяк я вам должен не за перевод, а за ответы китайским товарищам. Вы этого могли просто не делать, но почему-то захотели мне помочь. До встречи на вечере, — парень махнул шапкой, собираясь уходить. — И желания загадывайте, не стесняйтесь. Она все может. Только не переусердствуйте, чтобы не вышло, как с пушкинской старухой. А в остальном никаких ограничений.