"Здесь будем только мы", — сказал он.
"Прекрасно."
Снова она расслабилась рядом с ним.
"Мы останемся здесь, но я помогаю больше, чем она."
Или Оливия может лишиться головы.
Предупреждение получено.
Время отвлекло его маленькую возлюбленную.
"Хочешь поиграть?"
Подпрыгнув, она оскалила зубы и замерла возле его шеи, скользя как змея.
"Да. Да. Да."
Всегда готова играть, его Легион.
Несмотря на развитие ее речи, она не теряла детской непосредственности.
"Швырни что-нибудь.
Что угодно."
Он хотел побаловать ее и его взгляд остановился на его руках.
Здесь была единственная часть кожи, непокрытая татуировками — его запястья.
Он хотел вытатуировать здесь змею, которая бы напоминала ему Легион.
Татуировку, которая бы напоминала ему о чем-то хорошем в его жизни, а не о плохом как все остальные.
Да, ему нравилась эта идея.
"Хочу играть…
Лишняя одежда."
Также известная как "преврати-в-лохмотья-всё-что-надел-Аэрон"
"Может быть пошвыряем что-нибудь.
Или как насчет салона Красоты, в который мы играли неделю назад? Ты можешь красить мои ногти."
"Да!" — Легион захлопала с явным удовольствием.
"Я возьму у Джили лак для ногтей"
Она побежала, исчезая за углом.
"Комната Джили та, что справа", — крикнул он.
Он хотел провести час или два потакая ей, а затем отправиться патрулировать город, разыскивая следы Ловцов, а также Девушки-Тени.
После того, что Легион вытерпела в Аду, он был просто должен дать ей небольшую передышку, чертово патрулирование.
Был должен.
Эти слова взрывали его мозг, будь он проклят.
Он также был должен Парису.
Даже если его требования не будут удовлетворены, ему придется вернуться в крепость до ухода Оливии, потому что он должен заботиться о Парисе.
Он не обязан, он хотел бросить всё это и тому было много причин, он уже попросил Люциена позаботиться о нуждах Париса в течение ближайших трех дней.
Он огорченно вздохнул.
Люциен мог перенести воина в город, но мог заставить Париса выбрать себе кого-нибудь.
Пока что Парис переспал прошлой ночью с Кайей, но полученная сила не сможет поддерживать его слишком долго.
Несмотря на улыбку он выглядел измученным за завтраком.
Как Аэрон уже успел изучить, апатия — верный знак проблемы.
Аэрон был готов поспорить, что воин не был ни с кем после Кайи.
А так быть не должно.
Легион впрыгнула обратно в гостиную с пластиковой красной коробкой и широко ухмыльнулась.
"Твои ногти будут выглядеть как радуга, когда я закончу."
Радуга.
Он полагал, что это будет лучше, чем сияющая розовая вспышка, которая была в прошлый раз.
"Прости детка, но нашу игру нужно немного отложить.
Мне нужно вернуться в крепость и позаботиться кое о ком, пока ты побудешь здесь."
Коробка с грохотом упала на пол.
"Нет!"
"Я не задержусь надолго."
"Нет! Ты сам призвал меня.
Ты сссказал, что ты будешь играть."
"Ну, если Джили вернется до моего возвращения", — он продолжил, потому что она не хотела с ним говорить: "пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста не пробуй играть с ней.
"Хорошо?"
Смертная может не выжить.
"Я только хочу прихватить что-нибудь."
Или кого-нибудь.
"Будь хорошей девочкой и жди меня".
Легион подкралась к нему.
Она погладила руками его грудь, ее когти впились под кожу, оставляя капельки крови.
"Я иду с тобой."
"Ты не можешь, детка.
Помнишь?"
Он почесал ей за ушком.
"Там ангел.
Она потеряла крылья и теперь видима, но это не уменьшает ее опасности для тебя.
"Она",
маленький демон подпрыгнула и уселась к нему на колени, пристально глядя на него.
Ее без того большие глаза расширились.
"У нее теперь нет крыльев?"
"нет.
Их нет."
"Она — падшая, верно?"
"Да."
Легион снова радостно захлопала.
"Я слышала о падшем ангеле, но не занала, что это была она.
Я не помогла им причинять ей боль! Но я могу исправить это.
Я могу заполучить обратно мой дом.
Я могу убить ее."
"Нет", — он сказал это более жестко, чем должен бы.
Гнев отреагировал резко, разрастаясь в его голове, злясь на Легион, впервые.
Потому что демон хотел сам уничтожить ангела? Нет.
Аэрон затряс головой.
В этом не было смысла, учитывая то, что Гнев ранее жаждал "большего".
Видимо, Гнев не не хотел, чтобы она была убита кем-либо вообще.
Это подозрение не имело смысла, но оно всё объясняло.
Почему она нравиться демону?
Позже.
Аэрон обхватил подборок Легион и заставил сосредоточить внимание на нем, итак он хотел знать, что она уже не помышляет об убийстве.
Сфокусируйся на мне, детка.
Отлично.
Теперь.
Ты не причинишь боль ангелу."
Легион прищурилась, глядя на него.
Но я могу! Я доссстаточна сссильна, поверь."
"Я знаю, что ты можешь, но я не хочу, чтобы ты это делала.
Она могла ранить меня, но не сделала этого."
Вместо этого, она отдала за него всё.
Почему? Он удивлялся в тысячный раз.
Каким нужно быть, чтобы поступить так? Он посмеялся над ней, когда она напомнила ему о том, чем пожертвовала, но на самом деле он был очарован и озадачен.
И оробел.
Она не знала его.
Или узнала, с тех пор как следовала за ним неделями, и это делало ее решение ещё более странным.
Более чем, он не был достоин спасения.
Тем более ангелом, все они были хорошими, правдивыми и прекрасными.
И уж конечно не женщиной, которую он никогда не сможет позволит себе.
"Ну?"
Легион упорствовала.
Ну
и вернувшись мы будем милы с ней.
"Что? Нет! Нет, нет, нет."
Если она останется, она будем постоянно мешаться под ногами.
"Я пораню ее, если захочу."
"Легион", — сказал он строгим тоном.
"Это не обсуждается.
Ты оставишь ее в покое.
Обещай мне."
Нахмурившись, она соскочила с его коленей и стала шагать по ковру напротив него.
Ты сссказал, что я должна быть мила только ссс твоими друзьями.
Значит она твой друг.
Но ты не можешь дружить ссс отвратительным ангелом."
Эти слова она адресовала не ему, поэтому он не стал отвечать.
Он позволил ей продолжить разглагольствования, надеясь избежать ответов.
"Она красивая? Спорим, она красивая."
Снова Аэрон сохранял молчание.
Легион, он знал, нравилось быть защищенной им и нравилось быть центром его мироздания.
Это не было редкостью для детей отцов-одиночек, ей не нравилось делить его внимание с кем-либо.
"Она тебе нравитьссся", — обвиняла она.
Наконец он заговорил.
"Нет.
Это не так."
Однако он сам заметил нерешительность в своем голосе.
Ему понравилось сжимать Оливию в своих объятьях в течение тех ночей.
Нравилось и многое другое.
Ему понравилось, как она сидела на его коленях за завтраком.
Ему понравилось ощущать ее небесный запах.
Ему понравилась мягкость ее кожи и непорочность в ее глазах.
Ему понравилась ее доброта и решимость.
Ему понравилось то, как она смотрела на него: как на спасителя и искусителя одновременно.
"Она нравитссся тебе", повторила Легион, но в этот раз в ее словах было столько ярости, что они обжигали его кожу.
"Легион", — сказал он.
"Если мне и нравится другая женщина, это не значит я буду любить тебя меньше из-за этого.
Ты — моя малышка, и ничто не изменит этого."
Яд капал с ее остроконечных клыков, клыков которые она обнажила с рычанием.
"Я не ребенок! Она не может тебе нравитьссся.
Ты просто не сссмеешь.
Я убью ее.
Увидишь, убью прямо сссейчас." И Легион исчезла.
"О ЧЕМ ТЫ ДУМАЕШЬ?"
Оливия неуклюже вертелась у большого зеркала в черных сапогах до колена, такой-короткой-что-едва-прикрывает-ягодицы юбке и небесно-голубом беспроигрышном топе.
Подходящий голубой поясок, когда она поворачивалась, поднимался выше талии юбки.
Намекая на греховность.
Она никогда не одевалась так раньше.
Это было не для нее.
Ей это и не было нужно.
И тем не менее она попросила об этом.
"Сделай меня красивее", — сказала она Кайе в тот момент когда Аэрон ушел из крепости.
"О, боги, новый образ легкомысленной девушки", — ответила гарпия.
Два виона, Уильям и Парис, при этом застонали.
Парис до этого певший "Шайку грубиянов", подавил вздох и замолчал.
Уильям пытался липнуть к ней, оказывая "помощь", но Кайя пригрозила сделать себя серьги из его яиц.
После этого гарпия оглядела Оливию с изумлением.
"Ты хочешь, чтобы Аэрон осознал свою ошибку, а?"
"Да, конечно."
Более того, она хотела избавиться от ангельского имиджа окончательно.
Однажды и навсегда.
Она размышляла, что вернув своё прежнее одеяние, она вернет свои страхи и неуверенность.
Она размышляла, что переодевшись "девушкой-лекого-поведения", она сможет также превратиться в уверенную и смелую девушку.
Когда она второй раз повернулась, чтобы посмотреть на вид сзади, она поняла, что была права.
Что ж, она поняла что была права после того как ее головокружение постепенно исчезло.
К счастью, она привыкла к своим так сказать ногам и ухитрилась остаться в вертикальном положении.
"Мне нравиться." сказала она, усмехаясь.
Она выглядела по-новому.
Она даже была похожа на человека.
Больше всего, она выглядела сияющей, и видеть это сияние было как плавать в бассейне власти.
Я — сильная.
Я — красивая.
Что подумает Аэрон? За все то время, что она наблюдала за ним, она никогда не видела, чтобы он уделял особое внимание какой-либо женщине, кроме нее, несколько прошлых ночей и этим утром.
Поэтому она не была уверена, какой вид женщин привлекает его.
И она полагала, что такой вид лучше всего.
Она не могла претворится кем-то кем она не была.
С другой стороны, она бы все еще была на небесах.
Значит, она должна будет понравиться ему такой какая есть.
Это было то, чего она больше всего хотела.
И если она не сможет ему понравиться, что ж, в любом случае, он стоил того.
Ты ему понравишься.
Как ты можешь ему не понравиться? Убежденность была приятна.
"Это точно одежна "заставь-мужчину-умолять.""ответила Кайя.
Рыжая провела последний час подбирая вполне подходящий наряд Оливии из своих одежек.
"Я украла их в одном магазинчике в городе."
Ожидание.
"Эта одежда не была оплачена?"
"Верно."
"Правда?" Почему она вдруг почувствовала себя более сексуальной? Удивилась Оливия.
Она становится такой же плохой как и демоны? Может быть ей отправить в магазин немного денег?
У тебя нет никаких денег.
Может она отправит в магазин немного денег Аэрона?
" А теперь сядь." скомандовала Кайя, указывая кивком подбородка на кресло напротив маленького зеркальца на туалетном столике.
Камео простонала.
"Ты еще не закончила?" Она присела на кровать, в нетерпении ожидая окончание сеанса превращения в "плохую девочку".
"У меня столько вопросов"
Кайя пожала плечами.
"Спрашивай, пока я занимаюсь твоим макияжем"
Оливия присела на плюшевые подушки, и Кийя присела перед ней.
В руках у Гарпии была кисточка и тени цвета небесной глазури.
Она никогда не наносила прежде макияж, и не была уверенна, что ей это понравится, но не жаловалась.
Это основная причина по которой она осталась здесь.
Попробовать все, что дает мир.
Кайя сказала: "Закрой глаза".
Когда она подчинилась, щеточка заскольцила по ее веку.
— Не спи, Камео.
Это был сигнал к началу действий.
— Ты сказала, что знаешь где находятся остальные демона, заключенные в бессмертные тела, — Камео приступила к своим обязанностям.
— Да.
И вновь, ее не поразила молния и не явилась ангельская армия.
— В ту ночь когда ты появилась, Аэрон встретил девушку.
Она была окружена клюбящейся тенью, что бы это не значило.
Ты знаешь кто она?"
Оливия утвердительно кивнула прежде чем смогла остановится.
— Не шевелись, — сказала ей Кайя.
— Теперь я должна исправлять макияж.
Я немного промазала.
Хоть мне и нравится этот взгляд, но не думаю что н понравится Аэрону.
— Извини.
Она выпрямила спину и замерла.
— Это была Скарлет, дочь Реи.
И если ты не знаешь, Рея самопровозглашенная мать всей земли и озлобленная жена Кроноса.
— Что? — выдохнула Камео.
— Девочка из тени, дочка богов? И не просто каких-то там божкой, а короля и королевы титанов.
— Ну, один бог.
Кронус не ее отец.
Рея провела запретное время с воином Мирмидоном, когда она и Кронос начали ссорится друг с другом.
— Из-за чего они поссорились? — спросила Кайя.
"Мне кажется, что я могла бы знать ответ, но я никогда не интересовать небесной политикой."
Что достаточно легко объяснить.
"Крон планировал заточить своих детей, греков, в Тартар, потому что Всевидящее Око предсказало ему, что они отнимут у него власть.
Рея же просто хотела отправить их на землю.
Но тем не менее он заточил их."
Камео проворчала короткое "хмм" прежде чем сказать: "Итак Скарлетт была зачата…
Когда?"
Такой печальный голос…
Сердце Оливии буквально обливалось кровью, сжимаясь все сильнее с каждым новым словом, произнесенным ей.
"Рея обдумывала возможные пути к освобождению Олимпийцев из Тартара и свержению Крона.
Ее любовник также принимал участие в разработках этого плана и поплатился жизнью за свои старания.
Тем не менее, Олимпийцы всё же были освобождены.
Рея собиралась завершить начатое, но Зевс испугался, что она позже всё-таки поможет Крону, и запер ее вместе со своим отцом.
Скарлетт родилась и выросла в тюрьме."
Пока она рассказывала, щеточка, спонж и стик друг за другом были использованы на ее лице.
Нервный румянец обжигал ее.
Она молилась о том, чтобы не выглядеть как клоун, когда Кайя закончит.
"Итак эта Скарлетт — ненормальная…
Что насчет тени?" — спросила Камео.
"Тьма? Если это действительно так, то я не уверена, что могу сказать что-либо конкретное.
Они считают такое умение даром, а не проклятием.
Потому что могут скрыться в любой момент…
атаковать врага будучи невидимым."
Иметь абсолютное преимущество", — объяснила Оливия.
Твой демон, Печаль, ведь не только проклятие, потому что без печали не было бы и радости.
Подумай об этом.
Каждый может испытать темные эмоции в той или иной степени и получить из этого жизненный опыт.
Твой демон просто чрезвычайно эмоционален.
По сравнению с другими Повелителями.
И со Скарлетт.
Но демон, которого она носит в себе не тьма и не тень.
В ней живут Ночные кошмары."
"Ух ты, вау," — сказала Кайя.
"Я подумала, что местные ребята просто счастливчики.
Это наверное, самый клёвый демон из всех."
Кошмары? Клёво? Это вряд ли?
"Темная часть Скарлетт абсолютно не выносит света.