Ветер швырнул ей в лицо комья снега. Она по-ребячьи показала ему язык и подтащила к окну один из ящиков. Чего бы это ей ни стоило, она сбежит и вернется к Лукасу. А в один прекрасный день встретится с матушкой и Мерси.
Передвигая ящик, она обнаружила в нем огнестрельное оружие, винтовки и дробовики, а также амуницию.
Рейчел опустилась на корточки. Мысль ее лихорадочно работала.
Стрелять она научилась много лет назад, главным образом для того, чтобы отгонять хищников от курятника, когда старик Дэвис посещал свой загородный дом. Он приезжал налегке, так что каждому слуге приходилось работать за двоих, а то и за троих. Элиас забавлялся тем, что заставлял Рейчел тренироваться в стрельбе, однако похвастаться своими успехами она не могла.
Сможет ли она убить человека?
Мейтленд хладнокровно убил Питера и Пола Хокинс. В этих глухих местах ей, возможно, придется защищаться.
Рейчел сорвала крышки с двух упаковок.
Оружие было готово к мгновенному применению, без толстого слоя смазки, необходимого для длительного хранения. К ее радости, там оказался дробовик Гринера – лучший из лучших. С этой моделью она была хорошо знакома.
Забросив дробовик себе за спину, Рейчел подобрала юбки и забралась на придвинутый к окну ящик. Хорошо, что на ней было простое прогулочное платье, без всяких оборок.
Рейчел вылезла в окно, встала, держась за оконную раму.
Она тяжело упала на крышу и скользнула вниз, снова упала прямо в сугроб и, как могла быстро, выбралась из него.
Рейчел бросилась прямо в туннель, прислонилась к стене и прислушалась.
В фабричном здании, откуда она только что выбралась, никто не поднял тревоги. Где-то поблизости разворачивался паровоз, готовясь к отправлению. Видимо, он ждал Коллинза и его сына.
За туннелем и площадкой перед самыми копями лежал снег глубиной в рост высокого мужчины – этот покров был таким глубоким, что она не смогла бы идти по нему без снегоступов.
Единственный путь, который был для нее открыт, – это прямо по туннелю. В его глубине слабо мерцал свет, возможно, благодаря тому, что последние лучи солнца проникали сквозь снег. Однако они были недостаточно яркими, чтобы устранить его сходство с подвалом на Уступе Коллинз.
Рейчел судорожно сглотнула, взяла дробовик на изготовку, стиснув зубы, повернулась спиной к копям и двинулась вперед.
* * *
Малыш следовал за Лукасом. Ни унции снега не упало со склона горы.
Хотя этот проклятый путь был по-своему волнующим и разбудил в Лукасе те чувства, которые давно хотелось забыть, он занял намного больше времени, чем ему хотелось бы. Они оставили коней несколькими милями севернее, у одного из дружкой Лоуэлла, который встретил их радостной улыбкой и снабдил четырьмя парами отличных снегоступов, благодаря которым они быстро и бесшумно проделали последний этап пути.
Лукас и Малыш оказались над «Синей птицей» на тридцать минут позже, чем планировалось. Донован должен был появиться с минуты на минуту. Если у Хамфриса есть снайперы, они уже расставлены по местам и готовы убить Донована.
Они заняли позицию на горе Дэвидсона – без прикрытия на совершенно голом склоне, так что одно неверное движение могло их выдать или вызвать лавину. В десяти шагах от них Лоуэлл спрятался за валуном, осматривая местность. Двадцатью футами дальше Митчелл бесшумно прикончил единственного часового Хамфриса и теперь оттаскивал его куда-то, где он останется невидимым до тех пор, пока не наладится погода.
Ветер дул с такой силой, что заметал следы всего за несколько минут. Снег коварно заползал Лукасу за ворот и под рукава. Однако ему было достаточно тепло благодаря шерстяному вязаному шлему, защищавшему лицо, а также варежкам, надетым на перчатки. Во время службы в армии ему случалось замерзать гораздо сильнее. Он радовался тому, что в Колорадо несколько раз выбирался с Малышом на охоту, так что воспользовался снегоступами не в первый раз за эту зиму. В противном случае у него сейчас все мышцы ног болели бы, поскольку снегоступы достаточно тяжелые и при ходьбе приходится широко расставлять ноги. Зато двигаться в них можно, не производя ни малейшего шума, что очень важно, когда преследуешь противника.
Малыш указал на яркий свет внизу, который сопровождался громыханием.
Лукас кивнул. Это были копи «Синяя птица», поезд Донована шарил фарами по местности. Он вдруг резко повернул влево от Лукаса, на север, яркий луч померк, потом снова появился, устремившись к «Синей птице». Частная ветка, идущая от основного пути к «Синей птице» и «Золотой капле», имела форму рогатки, в месте раздвоения, ближе к главному пути, находилось глубокое ущелье. Даже по меркам горных железных дорог путь был на редкость извилистым. Машинисту стоило огромных усилий удержать паровоз на рельсах.
Лукас сдвинул брови, прослеживая взглядом рельсы, уходившие на юг. Ему показалось или он действительно увидел искры, взлетающие к небу, ближе к «Золотой капле»? И свет, падающий из окна?
Да! Там стоит поезд, спрятанный южнее «Золотой капли». Только с позиции Лукаса, высоко на склоне горы, его можно было разглядеть. На этом поезде Коллинз и Хамфрис рассчитывают сбежать, после того как убьют Донована.
Ледяной порыв ветра налетел на них с Малышом, закручивая вокруг них снег. Он стер его с лица и успел уловить быстрое движение: красные и черные клетки на фоне темных камней. Мужчина снова пошевелился – и стала видна винтовка, нацеленная на железнодорожные пути, идущие к «Синей птице».
Лукас встретился взглядом с Малышом. Хамфрис выставил как минимум одного снайпера.
Потом они увидели второго. Сколько же их здесь?
Снайперов необходимо снять немедленно, пусть даже они при этом себя обнаружат и вызовут ответную атаку.
Лукас осмотрелся. Лоуэлл на позиции и готов застрелить тех, кто появится со стороны «Синей птицы». Митчелл исчез в своем укрытии чуть выше на склоне, готовясь прикрывать их всех.
Лукас снова перевел взгляд на «Синюю птицу», приготовившись к атаке.
Высокий стройный мужчина выскользнул за дверь с южной стороны. На нем была роскошная меховая шуба, которой гордился бы даже русский аристократ.
Мейтленд Коллинз? Что задумал этот дьявол?
Лукас настороженно огляделся и скрылся в снежном туннеле. Скорее всего он запер Рейчел в «Золотой капле», соседней копи на юге, будь он проклят!
Лукас готов был разорвать этого самодовольно ухмыляющегося ублюдка на тысячу кусочков. Он скрипнул зубами и попытался справиться с собой. Если он побежит за Мейтлендом, снайперы Хамфриса попрячутся, чтобы потом выскочить и убить Донована. Лукас должен выполнить свой долг и сделать то, что ему поручено, а не то, что велит ему сердце.
Прожектор паровоза снова ярко высветил окрестности.
Первый снайпер занял позицию, готовясь стрелять по небольшой станции у «Синей птицы». Второй находился на том месте, куда вот вот прибудет Донован.
Лукас и Малыш прицелились.
Гудок паровоза эхом отразился от склонов.
Ветер внезапно стих, словно благословляя сделанный Лукасом выбор.
Один за другим прогремели два выстрела.
Снайперы упали на валуны, окрасившиеся их кровью.
Поезд Донована подошел к копям. Зазвонил колокол, завизжали тормоза.
Лукас напряженно ждал, когда наконец можно будет отправиться за Мейтлендом.
Уильям вышел из своего личного вагона. Последние отголоски гудка замерли в горной долине. Он высоко держал голову, дожидаясь новых выстрелов после тех двух, которые успел расслышать. Его сердце билось ровно.
Грейнджер снял двух снайперов. Ждет ли его предательство на самих копях? Уильям презрительно скривил губы. Скорее всего.
Надо поскорее покончить с этим делом. Он обещал Виоле вернуться к вечеру. Он в первый, и если это будет хоть как-то зависеть от него самого, то и в последний раз расстался с ней для того, чтобы вести бой.
Он неспешно зашагал вперед – предельно щеголеватый в своем прекрасном костюме, сшитом на заказ у лучших лондонских портных, которым он обзавелся меньше года назад во время своего свадебного путешествия.
Хамфрис протянул ему руку, расплывшись в улыбке. Иисусе сладчайший, откуда этот мерзавец взял деньги на соболью шубу? «Синяя птица» в свои лучшие годы не приносила столько денег, особенно управляющему.
Уильям пожал предателю руку:
– Рад вас видеть Хамфрис.
Уильям демонстративно не стал представлять двух мужчин, приехавших вместе с ним. И не упомянул о тех, кто находился в его личном вагоне, а также в багажном.
– Давненько мы не виделись, – согласился Хамфрис. – Донован, это Альберт Коллинз, главный директор опекунского совета Фонда Дэвиса.
Уильям постарался быть предельно вежливым и радушно приветствовал Коллинза. Если бы ему пришлось выбирать, к кому повернуться спиной: к Коллинзу или Хамфрису, – он выбрал бы Хамфриса, хотя несколько минут раньше не сделал бы такого выбора. Однако Коллинз оказался смертельно опасным. Нечто гневное и темное металось у него в глубине глаз, не имевшее ни малейшего отношения к самому Уильяму. После первого обмена приветствиями Коллинз замолчал, предоставив Хамфрису вести разговор, хотя Уильям готов был поспорить на свою месячную прибыль, что высокомерие Коллинза не имело границ. Он презирал всех и вся. Взгляд Коллинза время от времени устремлялся на юг. Он игнорировал предложения Хамфриса относительно горячительных напитков у него в кабинете.
Волосы на голове Уильяма встали дыбом. Грейнджер мог оставить свой пост на склоне, как только устранит всех снайперов Хамфриса.
Но что еще, черт подери, тут происходит?
* * *
Рейчел шла по туннелю, стараясь ступать как можно тише. Воздух был холодным и обжигал ее всякий раз, как она приближалась к стене туннеля. Она предполагала, что над ней находится несколько футов снега, который чуть мерцал, пропускал в туннель свет.
Внутри стояла такая тишина, что, казалось, само время остановилось. Каждый звук многократно усиливался, даже шорох ее подола, задевавшего стены. В конце концов она решила идти по самому центру туннеля, где можно двигаться почти бесшумно.
На полу туннеля, покрытого снегом, сохранились отпечатки следов всех, кто здесь проходил. Видимо, люди Хамфриса не один месяц перетаскивали с «Золотой капли» что-то тяжелое. Неужели те копи до сих пор что-то производят? Но Рейчел нет до этого никакого дела. Она все еще находится в непосредственной близости от «Золотой капли».
Шаги громко разнеслись по снежному туннелю, тяжело и быстро приближаясь со стороны «Синей птицы». Идущий что-то насвистывал. Мейтленд!
Рейчел напряглась – и по ее коже побежали мурашки.
Еще две пары ног приближались к ней – но с другой стороны.
Боже правый, она оказалась в ловушке!
Мейтленд вышел из-за поворота снежного туннеля и остановился. Он радостно улыбнулся, и ярко-красная линия стянула ему щеку. Его глаза сверкали в неестественном голубоватом свете над дулом «кольта», который он держал в руке, твердо наставив на нее.
– Добрый вечер, миссис Дэвис.
Рейчел гордо выпрямилась.
– Миссис Грейнджер, – поправила она его, смерив презрительным взглядом.
Он усмехнулся, и лицо его превратилось в уродливую маску.
– Будущая миссис Коллинз.
Как бы он теперь ни выглядел, он это заслужил за то, как вел себя с ней самой, с ее сестрой, со всеми горничными. Не говоря уже о том, что он убил братьев Хокинс…
Он неспешно шагал к ней, продолжая держать пистолет. Двое других мужчин перешли на бег.
Она положила дробовик себе на плечо.
– Он заряжен.
Мейтленд расхохотался:
– Ты не сможешь, глядя человеку в глаза, убить его.
У Рейчел задрожала рука. Благие небеса, неужели он прав?
– Я видела, как вы убили Питера Хокинса и оставили его тонуть в его собственной крови.
Эта сцена еще много лет будет преследовать ее в кошмарных снах.
Он отмахнулся от ее обвинения:
– Ты у меня в долгу за мое лицо. Знаешь, скольких женщин меня лишит этот шрам?
Спасительная волна гнева помогла Рейчел овладеть собой.
– Убийца! – прошептала она. Он насмешливо закатил глаза:
– А мне наплевать! Но если ты поваляешься у меня в ногах, я разрешу тебе прожить полгода после рождения ребенка.
Рейчел вскинула ружье и выстрелила из обоих стволов в свод над головой Мейтленда. Он раскололся на тысячи кусков, осыпая его ледяными осколками, закружившимися вокруг него в причудливом танце.
На секунду туннель залил яркий свет. Мейтленд стоял, потрясение глядя на нее. Рот у него открылся, глаза округлились от ужаса.
Рейчел инстинктивно попятилась.
Не успел, он сделать и шага, как океан снега хлынул на него, погребая сначала до колен, потом до плеч и, наконец, накрыв с головой. Его выстрел прошел далеко от нее, в небо, и его звук заглушил гром сходящей лавины. Она погубила его, как он погубил Питера и Пола Хокинс.
Теперь ему предстояло ответить за свои злодеяния перед Богом.
Шаги резко остановились у нее за спиной.
Она стремительно обернулась, лихорадочно пытаясь извлечь из кармана заряды. Помоги ей небо, ружье надо перезарядить…
Двое мужчин злобно смотрели на нее. Оба наставляли на нее свои «кольты». Один из них сплюнул струю табачного сока на белоснежную стену.
– Убьем ее сейчас или доставим боссу?
– Сейчас. Она явно опасна.
Краска стремительно сбежала с ее лица, но она не опустила голову.
Два ружейных выстрела прогремели почти без паузы где-то у нее над головой. Оба охранника упали лицом вперед с дырками во лбу.
Рейчел охнула, стремительно обернулась и снова зарядила ружье. Ее била дрожь. Это Запад, а не Бостон. Она должна быть сильной, если собирается жить здесь с Лукасом.
И тут, словно материализовавшись из ее мыслей, появился ее любимый муж.
– Рейчел! Я чуть не умер, когда передо мной разверзлась земля и я увидел тебя.
Он спрыгнул в туннель и обхватил ее обеими руками.
Она прижалась к нему, все еще не в силах унять дрожь.
– Я думала, что никогда больше не увижу тебя.
Он поцеловал ее в макушку.
– Сейчас отведу тебя в безопасное место.
– Да, конечно.
Она подхватила дробовик. Он выгнул бровь:
– Никаких возражений?
У нее на глаза навернулись слезы.
– Никаких. Ты был прав, что оберегал меня. Я жестоко поплатилась за свое упрямство.
Его губы изогнулись в кривой улыбке.
– Ты очень великодушна. Но мы поговорим позже. Пойдем. Я посажу тебя на поезд.
Уильям вошел в помещение толчеи. Если бы он сам выбирал на серебряных копях подходящее место для своих черных дел, то он выбрал бы именно это.
Огромное здание представляло собой единственное большое помещение высотой в сорок футов, с полом, который был не хуже, чем во многих бальных залах. С полдюжины квадратных отверстий в полу позволяли громадным столбам дыма подниматься к потолку, напоминая джиннов из сказки об Аладдине.
Огромные дробилки стояли на высоком помосте. Установки имели высоту больше человеческого роста и могли превратить самую прочную породу в куски размером с кулак. На другом помосте стоял ряд из полутонных толчеи, которые размельчали эти куски в мелкую пасту, смешивая породу с водой. И наконец, шли сотрясательные шлюзы и амальгамирующие котлы с их смертоносной жидкой ртутью и другими веществами, отстойники и бойлеры. Каждое устройство стояло на отдельном помосте и играло собственную роль в отделении руды от пустой породы.
Вторым важнейшим ресурсом «Синей птицы» – после серебряной руды – был источник воды, который позволял производить все эти операции на месте в отличие от других копей, которым приходилось перевозить добытую руду к реке Карсон.
Ни помосты, ни соединявшие их лестницы не имели никаких ограждений. Здесь, на обогатительной фабрике, как и в туннелях и шахтах внутри горы, дьявол забирал замешкавшихся.
Дневная смена закончилась вскоре после приезда Уильяма, а следующая еще не началась.
Уильям, Хамфрис и Коллинз сначала осмотрели одну из подъемных шахт. Они все еще стояли возле отверстия для выпуска пара. Такое отверстие было в каждой шахте. Коллинз ходил с Хамфрисом и Уильямом, но держался особняком, а вскоре покинул помещение. Через минуту-другую за ним последовал мужчина атлетического сложения с оторванной мочкой уха.