Университет Вредной Магии - Ветрова Ника 25 стр.


     Дикий перепуганный визг и...

     - Зачем же так громко? - издевательски поинтересовался самый натуральный демон, успокаивающе поглаживая меня по коленке. - Здравствуй, незабываемая Станислава Григорьева.

     И я обнаружила себя сидящей на столе перед ректором Академии Межрасовой Магии. А метла валялась рядом со столом, то есть на полу уже, а я сидела так, что... Мгновенно свела ноги вместе и одернула свою слишком короткую юбку.

     - Потрясающая учебная форма - да, я уже заметил, - широко улыбнулся демон.

     А з-з-зубы там - мама родная!

     - М-м-мама, - испуганно прошептала я.

     - Что ты, - улыбка стала шире, - это было бы противоестественно.

     Перепуганная я оглянулась на банку с притихшими ведьмочками, но ректор отвлек насмешливым:

     - Им оттуда не выбраться, - а едва я повернулась и посмотрела в его совершенно черные, без белка, глаза, добавил:

     - Пока я не достану. Но если тебя смущает компания...

     Взмах даже не рукой - указательным пальцем - и банку с ведьмочками окутало черным непроницаемым пологом.

     - Так лучше? - поинтересовался демон.

     - Х-х-хуже! - взвизгнула я.

     - Бывает, - оскалился ректор АММ.

     И я вдруг ощутила странную, но очень острую нехватку сковороды, той, здоровенной, что метла брать советовала, и скалки. Вот даже не знаю почему. И как-то сразу успокоилась, разглядывая этого высокого, светлокожего демона с черными провалами глаз, длинными, цвета воронова крыла, волосами до плеч, излишне широкими плечами, очень узкими бедрами, одетого в черную шелковую застегнутую на все пуговицы рубашку с воротничком стоечкой. Потом посмотрела на пальцы - длинные, с темными, неестественно темными для человека, чуть заостренными ногтями...

     - Ты меня так внима-а-ательно разглядываешь, - протянул ректор.

     - Угу, - подтвердила я, ну очень жалея об отсутствии сковороды.

     - Оценила? - усмехнулся он.

     А я попыталась вспомнить его имя. Старательно попыталась... Не вспомнила. Задумчиво оглядела кабинет, узрела наградные грамоты - кстати, Академию Межрасовой Магии считали одной из лучших в Единой Империи - так вот, на одной из грамот и прочла: 'Угриеру Схардиэру'. Пожалела свой бедный язык и с трудом выговорила:

     - Уважаемый лорд Схардиэр, а...

     - Смотрю в книгу, вижу... - насмешливо перебил он меня. - Еще раз прочти, Григорьева.

     Прищурилась, вчиталась: 'Угриеру Схагрдиэру'. Господи, и как это выговорить?

     - Уважаемый лорд Сха-грдиэр, - с трудом выговорила я.

     - Для тебя просто Риэр,- улыбнулся он. Улыбнулся - это так, обтекаемая фраза, на деле получился жуткий оскал.

     - Да счас! - воскликнула я. - Знаю я вас, демонов: у вас один раз по имени назвал и уже оп - и подписался на одну совместную ночь как минимум!

     - Как минимум, - с намеком протянул лорд Схагрдиэр.

     Скалки жутко не хватает!

     - А как максимум - на три минуты, - выдала злая я.

     Ректор АММ откинул голову назад и от души, громко и так издевательски, взял и расхохотался! И вот он ржет над злющей ведьмочкой, а я вижу в окне крохотную, но очень злую Эльвиру Жутковну. И ведьма на меня выразительно так посмотрела! Ну, так выразительно, что уровень моей злости разом вырос на порядок.

     - Слушайте, лорд Схагрдиэр, - со злости имя без запинки проговорила, - если вы решили поиздеваться, так сразу и скажите! А если обвинить меня в привороте, то зря: зелье противодействия вы выпили! И это все видели! Так что знаете, что...

     - Что? - насмешливо спросил он.

     - То пошла я! - грозно уведомила его.

     И попыталась спрыгнуть со стола.

     Попыталась...

     Просто не вышло ничего!

     Нет, у меня нормального размера попа, и сдвигать ее ранее сложностей не составляло, но сейчас я словно приросла к столешнице! Действительно приросла! И попытка сдвинуться вообще ни к чему не привела, кроме забавных телодвижений...

     - Григорьева, - обманчиво мягко произнес ректор АММ, - исключительно ради удовлетворения любопытства: ты осознаешь, на чем я поймал вашу ватагу мелкозлобствующих диверсанток?

     Вопрос прозвучал пугающе.

     Испугалась не только я: Эльвира Жутковна перестала выглядеть жутко, зато мгновенно стала выглядеть взбешенно. И я поняла то, до чего ректору еще предстояло доехать: кипец ему!

     Мы, ведьмы, на перевоспитании наглых темных личностей собаку съели, причем не одну...

     В следующее мгновение началось оно - перевоспитание!

     С оглушительным звоном рухнуло стекло на окне!

     Затем стремительно обернувшегося, но не успевшего ничего предпринять демона приложило по темечку черенком внушительной метлы!

     И грозный демон пал жертвой ведьминского перевоспитания!

     Пал прямо на пол!

     С грохотом, да!

     А затем взбешенная ведьма швырнула в меня уменьшающим заклинанием, после в банку - разрушительным, и все ведьмочки оказались на свободе - испуганные, сбившиеся в миниатюрную стайку и потрясенно переводящие взгляд с меня, сидящей на столе, на Эльвиру Жутковну.

     - Метла где? - вопросила преподавательница.

     Испуганно указала на пол.

     В то же мгновение метла была уменьшена и подлетела ко мне, сковырнув со столешницы.

     - За мной, несчастья! - приказала Эльвира Жутковна, уменьшаясь.

     И мы полетели за ней, восхищенно, восторженно, благоговейно глядя на нашу спасительницу.

     А когда вылетели, ведьма мрачно сообщила:

     - На будущее: держитесь подальше от демонов, они способны видеть сквозь наши чары. Теперь все, летим на лекцию к навам.

     То есть вообще все??? Нас даже ругать не будут?!

     Как оказалось, на это просто не было времени, потому как, стоило нам отлететь, там, за разбитым окном раздалось разъяренное:

     - Ведьмы!

     По барабану.

     Эльвира Жутковна даже скорость не увеличила, улетая от нас в серое здание в центре Академии Межрасовой Магии, на которой имелась надпись 'Навский факультет'. А там, пробравшись через щелочку в приоткрытом окне, мы проскользнули за флаг Навской республики и устроились слушать. Послушать было что.

     - Методы ведения следствия, - диктовал старый, но вообще ни капли не седой нав.

     Навы - они, кстати, не седеют, только темнеют и матереют, короче - опасный народ, но потрясный до крайности. И сейчас, глядя, как мускулистые мужские руки выводят ровные строки записей, все ведьмочки тяжело вздыхали, мало кто вообще слушал.

     - Осмотр места преступления - важнейший момент следствия! - продолжал преподаватель.

     Хоть бери да записывай.

     Но ничего ж не взяли, так что сидим и слушаем.

     - К примеру, - продолжил препод, - история криминалистики знает случай, когда на месте преступления был обнаружен, казалось бы, ничего не значащий волос. Волос среди сотни других. Но именно этот волос принадлежал горному козлу, из которого была сделана накидка убийцы!

     Мы переглянулись, уже отчетливо осознавая: горным козлам не повезло и крупно.

     - Еще ситуация - перо воробья, - продолжил старый нав. - Убийство семьи лавочника Дантаа удалось раскрыть именно благодаря тому, что один крайне внимательный нав не стал переступать через пушинку, а изучил ее как улику и обнаружил личинку вегросской блохи, которые не водятся в Гаромском королевстве! Были задержаны все недавно прибывшие из Вегроссы, и среди них оказался преступник! Детали, господа адепты, мелкие, казалось бы, ничего не значащие улики - вот на что вы должны обращать внимание в первую очередь!

     Мы согласно закивали, завороженные идеальной навской мудростью.

     - Идиоты, - вмиг разрушила все наше восторженное отношение к криминалистике Эльвира Жутковна. - Просто идиоты.

     И затем, глянув на нас, произнесла:

     - Ладно, ведьмы, летим в Черногорию.

     - За козлами? - восторженно спросила Кларисса.

     - Козлов и тут полно, - отрезала ведьма. - А мы за шерстью.

     Портал возник черным вихрем и всосал нас прежде, чем успели пискнуть, а вот после... После было весело. Мы полетали по горам, собирая шерсть диких козлов. Рогатых, но очень милых, а главное, настолько ловких, что забирались на самые вершины гор, туда, куда тролль не сунется даже. Мы так карабкаться не умели, да что говорить - мы даже с метлами умудрились себе синяков наставить. Потом вторым порталом Эльвира Жутковна перенесла нас в тропики, угадайте, зачем? Нет, поначалу мы все ответственно собирали перья, пока в Райсину ногу не вцепилась какая-то маленькая злобная змейка, Клариссу не укусил малярийный комар, у меня на руке не обнаружилась злобная жуткая пиявка, а Светлана не загремела в паутину к громадному арахниду-звероеду, который был не прочь закусить и ведьмами.

    Светку бросились спасать все, но дело в том, что в тропиках законы суровы и арахниды выживают по принципу "один за всех и все за одного". От эпической битвы спасло нас только вмешательство Эльвиры Жутковны, которая, пока мы выполняли ее приказ "собирать перья", сама слетала в ближайшую пещеру за "лучшей маской для лица на свете", оказавшейся какой-то непонятной субстанцией грязного белого цвета с вкраплениями странными и жутко вонявшей до кучи. Мы так поняли, что это было дерьмо, но ведьма важно поправила "гуано". Не суть - главное, что нас спасли. Но обратно в УВМ не вернули, потому как... ну, палево сплошное - появляться в университете обмотанными паутиной арахнидов-звероедов-ведьмолюбителей. И Эльвира Жутковна это понимала, а потому портал выкинул нас в заливе Срединного моря прямо на берег рядом с сонно набегающими на песок волнами и колонией русалок.

    Не могу сказать, что нас такое соседство обрадовало. Я про русалок. А все дело в том, что русалки - они... они... ну, в общем, если ведьмы уверены, что гораздо круче фей, то насчет русалок мы мирно помалкиваем в метлу, ибо русалки... это русалки. Вот и сейчас, стоило нам появиться, как томные красотки соскользнули с морских камней, встряхнув золотыми, рыжими, черными волосами, в которых, как бриллианты, блестели капельки воды, после чего бедропокачивательной походкой вышли на берег, прошли чуть далее грязных, и потому униженных, нас, и улеглись на песок - типа, загорать. А на самом деле откровенно глумились над нами, демонстрируя превосходство форм, причесок и вообще всего!

    В общем, ничего удивительного, что мы сникли и раздевались с самым скорбным видом, стараясь вообще русалок не замечать. Но, как оказалось, взрослые ведьмы круче даже русалок!

    - И чего нахохлились? - устраиваясь на камне и вытягивая длинные ноги в полосатых чулках, вопросила Эльвира Жутковна. - Подумаешь - формы у них. Толку от этих форм, если мозгов нет: у русалок редкие отношения больше двух месяцев длятся.

    Мы все застыли, восторженно глядя на взрослую мудрую ведьму.

    - А у нас? - с придыханием спросила Кларисса.

    - А у нас... - Эльвира Жутковна усмехнулась, - у нас, девчонки, приворотные зелья качественные, так чтобы любовь с первой ложки и до гроба... Не нашего, естественно.

    Стоим в шоке.

    У русалок тоже шок, а еще им обидно: триумф-то обломали, и потому одна из красоток громко так:

    - Подумаешь - зелье! Ваше зелье сначала свари, опосля в мужика влей. А нам одной песенки хватает, дабы сердце мужицкое привлечь, да...

    - Да двух месяцев не пройдет, как пой, не пой, а мужик сваливает, - резюмировала наша преподавательница.

    Половина русалок разгневанно вскочила. Некоторые сиганули в воду, отрастили хвосты обратно, отчего вода вокруг них вспенилась, и умчались в морские глубины переживать позор своего поражения. А мы все враз и очень сильно Эльвиру Жутковну зауважали.

    - А знаешь что, Элька, - одна из русалок - такая, с самыми пышными формами - вдруг вскочила, руки в бока уперла, гривой огненных волос тряхнула, - я тебя, почитай, лет пятьдесят знаю, но, что-то, ни одного мужика рядом не видела! Чай, сбегают через минуту?

    - Нет, - ведьма посмотрела на солнце, прищурившись, и добавила, - я, может, и ведьма, да любви настоящей хочу, без зельий, песен да чар. В моем возрасте чистоту ценишь, Вилья, а мужиков как прически менять - это не по мне.

    Русалка вспыхнула, головой тряхнула, и волосы ее вмиг серебристо-лунными стали, и она явно еще что-то хотела сказать, но тут наша ведьма лениво так:

    - Эльф тоже сбежал, да?

    И русалка, ничего не ответив, фыркнула и умчалась в море. Бег "от бедра" впечатлил однозначно, но мы вообще после всего дышать боялись.

    - Чего застыли? - беззлобно спросила Эльвира Жутковна. - Поторапливайтесь, а то на обед не успеете.

    И мы торопливо начали сдирать и смывать паутину, опосля разделись, оставив вещи сушиться на солнце, и с визгом умчались купаться. День был жарким, вода теплой и чистой, чья-то рука, властно опустившаяся на мое плечо, холодной и огромной....

    Рука? На моем плече?!

    Медленно, очень медленно я повернулась и узрела огромные сине-зеленые глаза, белые волосы до плеч, белую бороду, белые, сверкнувшие в улыбке зубы...

    - Уй-й-й-й-й-й! - раздался чей-то визг.

    - Не визжи, - поморщившись, попросил морской царь.

    - А-а-а-а! - заорала я.

    - Не ори, - русал тяжело вздохнул всей своей могучей грудью.

    - Т-т-т-твою мать, - выдохнула я, завороженная размерами мускулов.

    - И не ругайся, - пристыдил меня морской царь.

    И тут до меня дошло, что мужик...ну, в смысле, русал, он ведь рядом совсем, а мы купались-то не особо одетые... в одном белье, ибо мужиков вокруг не наблюдалося, а русалы - они к ведьмам не подплывают, ибо опасаются. И тут над словно притихшими волнами послышался ленивый голос нашей преподавательницы:

    - Какие-то проблемы, Стася?

    Царь морской бросил недовольный взгляд на ведьму, затем вновь с улыбкой посмотрел на меня. И вот чего он улыбается, а? Вот стоит же и улыбается... Здоровый такой. Мне вода по плечи, ему по середину тела. И борода у него до груди. И улыбается. Уж и ведьмочки плескаться перестали, замерли, глядят с интересом. А царь морской вдруг шире улыбнулся и молвит:

    - За сердце твое доброе, за дело хорошее, за тепло душевное проси у меня, Станислава Григорьева, чего хочешь!

     Смущенно смотрю в воду. Мимо проплыла рыбка... у морского царя от талии и ниже хвост рыбий, кстати, так что, кроме той самой рыбки, поболее и не видать ничего... И самое главное: этого я приворотным зельем-то не поила, значит, за другое доброе дело расплата настала. Понять бы еще, за какое.

     - Так, - задумчиво проговорила я, - русалки сами виноваты, и вообще я их, между прочим, не трогала.

     И взгляд на царя морского из-под ресниц быстрый такой, чтобы значит, по его реакции понять, в тему или не в тему. Но русал нахмурился и вопросил басом:

     - Русалки?

     Значит, не оно.

     - В ваших водах не рыбачила, - начала отмазываться я...

     - Теплее, - вдруг улыбнулся морской царь.

     - Эм, чего? - не поняла совершенно.

     - С рыбами связано, - подсказал он.

     Стайка серебристых мальков проплыла мимо. Проследив за ними взглядом, я задумчиво повторила:

     - Не рыбачила, правда.

     Издав тяжелый вздох, морской царь протянул руку, коснулся кончиком трезубца воды, и острие зажглось золотым сиянием. Сияние нарастало, нарастало, нарастало... и вдруг отделилось от трезубца, махнуло хвостиком и поплыло ко мне золотой рыбкой. Самой настоящей взрослой золотой рыбкой! И эта золотая рыбка подплыла ко мне, поднялась на волне, умильно заглянула в глазки и вопросила:

     - Чего тебе, старче... э-э... тьфу! Здорова, спасительница!

     У рыбки был бас. Нехилый такой: грудной, как у мужика-извозчика, курившего десять трубок в день и не гнушавшегося горилкой с ранней зорьки.

Назад Дальше