Тревор взглянул на вино, потом на Себастиана:
— Вы действительно собираетесь жениться на Денси?
— Да.
— И устроите меня к Уитту и Ментону, чтобы я научился как следует драться и оказался достойным дуэлянтом, если вы ее обманете?
— Да.
— Похоже, вы говорите правду, — медленно произнес Тревор.
— Не сомневайтесь. Тревор сделал глоток.
— Ладно. Но учтите, если вы ее бросите, я вам голову оторву или пристрелю!
— Согласен.
Тревор заметно повеселел:
— Так тому и быть.
— Вот и хорошо.
Помолчав секунду, Тревор смущенно кашлянул:
— Я хочу вас кое о чем попросить, Эйнджелстоун.
— О чем же?
— Если вы действительно намерены стать моим шурином, могу я попросить вас об одном одолжении? Себастиан вскинул брови:
— О каком?
— Научите меня завязывать галстук, как это делаете вы…
Себастиан улыбнулся:
— Я сделаю даже больше: после того как устрою вас к Уитту и Ментону, отведу вас к своему портному.
— К Найтингейлу?! Вот это да! — В голосе Тревора прозвучало благоговение. — К нему еще сложнее попасть, чем к Уитту…
— И неудивительно. — Себастиан окинул взглядом розовый жилет Тревора. — Для джентльмена покрой сюртука гораздо важнее, чем умение драться.
Прюденс смотрела, как к ней по переполненной гостями танцевальной зале направляется Друцилла Флитвуд. Усилием воли она заставила себя оставаться на месте. Не заметить тетку Себастиана было невозможно, даже если бы она очень сильно захотела это сделать.
В своем бирюзовом шелковом платье, расшитом золотом, та выглядела весьма импозантно. В модной прическе плюмаж в тон наряду. Бриллианты в ушах сверкают так же ярко, как хрусталь канделябров.
В молодости Друцилла, несомненно, была красавицей. Да и сейчас еще довольно привлекательна, подумала Прюденс. Жаль только, что красота ее столь сурова. На лице Друциллы ясно написано: что делать, приходится выполнять очень неприятную обязанность.
Не далее чем час назад Эстер предупредила Прюденс, что Друцилла собирается посетить бал Крейгморов.
— Прошел слух, что она не в восторге от помолвки Эйнджелстоуна, — напомнила Эстер. — Она надеялась, что с графом случится какой-нибудь несчастный случай или, на ее счастье, его убьют на дуэли и до женитьбы дело не дойдет. Меньше всего ей хотелось, чтобы он сотворил наследника, обеспечив таким образом продолжение рода.
При упоминании о наследнике Прюденс отчаянно покраснела:
— По-моему, это не ее дело. Впрочем, мы с Эйнджелстоуном пока не собираемся под венец. Куда спешить? Будем наслаждаться долгой помолвкой. Эстер окинула Прюденс странным взглядом:
— Вот как? Это сюрприз для меня!
— Почему?
— Эйнджелстоун и длительная помолвка — понятия несовместимые. Выбрав себе невесту, такой человек, как он, наверняка должен стремиться завершить дело свадьбой.
Прюденс изумленно уставилась на нее:
— Эстер, я чувствую, ты горишь желанием поскорее избавиться от меня?
— Откровенно говоря, моя дорогая, теперь, когда о вашей помолвке объявлено, со свадьбой лучше всего поторопиться.
— Ты хочешь сказать, пока Эйнджелстоун не передумал? — сухо поинтересовалась Прюденс.
— Вот именно. Этот человек непредсказуем, я тебе уже говорила. Когда ты станешь его женой, я буду чувствовать себя гораздо спокойнее.
— Значит, ты очень хочешь, чтобы я вышла замуж за Падшего Ангела?
Эстер помолчала, собираясь с мыслями.
— Мне кажется, тебе будет с ним спокойно. О своей жене Эйнджелстоун наверняка сумеет позаботиться.
Эти слова всплыли в памяти Прюденс, когда Друцилла остановилась наконец перед своей жертвой.
— Ну-ну… — Друцилла смерила ее взглядом с головы до ног. Судя по всему, бледно-серое платье Прюденс не произвело на нее никакого впечатления. — Значит, вы и есть та самая ловкая охотница за привидениями, о которой нам рассказывала миссис Ликок?
Прюденс заставила себя не вспылить и улыбнуться. В тот вечер только и разговоров было, что о привидении миссис Ликок. Благодарная женщина назвала Прюденс умной и отчаянно храброй. К счастью, как и предполагал Себастиан, призрак, который на самом деле оказался племянником миссис Ликок, так и не вспомнил, почему он вдруг упал без сознания. Поверил, что споткнулся о ковер.
— Добрый вечер, мадам, — вежливо поздоровалась Прюденс. — Полагаю, вы миссис Флитвуд?
— Конечно. А вы та самая Оригиналка, которая помолвлена с Эйнджелстоуном?
— Да, мадам. Мне оказана такая честь.
— Ничего удивительного, что он выбрал в графини такую странную особу. У этого человека полностью отсутствует уважение к знатному титулу, который достался ему по чистейшей случайности.
— А у меня сложилось впечатление, что он достался ему самым обычным путем, мадам, — по правам наследования.
— Ха! — В красивых карих глазах Друциллы засверкали молнии. — Эйнджелстоун получил титул по счастливейшей случайности. Иначе ему бы никогда не бывать графом.
— Вы не правы, — спокойно возразила Прюденс.
— Мало того, что его недалекий папаша сбежал с той актеркой, так он еще умудрился жениться на ней! Если бы он не был настолько глуп, ваш будущий муженек родился бы бастардом и ему не нужно было бы прилагать столько усилий, чтобы таковым стать.
Прюденс начала терять терпение:
— Я не позволю, чтобы вы оскорбляли семью моего будущего мужа, мадам.
— Я сама часть его семьи, глупышка. И если захочу, то буду это делать сколько мне вздумается.
— Мне любопытна ваша точка зрения, — заметила Прюденс. — Но однако, считаю, что семье Эйнджелстоуна уже немало досталось, вы не находите?
Друцилла зло глянула на нее:
— По-моему, что бы я ни сказала, это не будет для семьи так оскорбительно, как его последняя выходка.
— Что вы имеете в виду, мадам?
— То, что как раз в духе Эйнджелстоуна выбрать в графини совершенно не подходящую для этой роли особу. Страшно подумать, что какая-то безвестная деревенская девчонка вроде вас станет графиней Эйнджелстоун!
Раздался приглушенный гул голосов, — видимо, те, кто находился поблизости, не пропустили ни слова. Прюденс поняла — сцена с Друциллой грозит превратиться в лакомый кусочек, который высшее общество будет с наслаждением смаковать за завтраком. Себастиану лишняя дурная слава вовсе ни к чему. Поэтому она заставила себя расплыться в улыбке, будто Друцилла сказала ей комплимент.
— Как мило с вашей стороны, что вы взяли на себя труд познакомиться со мной, мадам. Я была бы рада узнать и других родственников Эйнджелстоуна.
— Неужели? — Друцилла выпрямилась и сверху бросила надменный взгляд на Прюденс. — Для начала могу сообщить вам, что титул, который Эйнджелстоун с таким наслаждением при всяком удобном случае валяет в грязи, должен был принадлежать моему сыну. И если в этом мире есть хоть капля справедливости, он все-таки когда-нибудь отойдет к Джереми.
— А у меня сложилось впечатление, что вопрос о праве на титул моего будущего мужа уже давным-давно решен.
— Вздор! — Лицо Друциллы покрылось красными пятнами. — Желаю вам в предстоящей семейной жизни радости, мисс Мерривезер. Может быть, во время брачной ночи вам удастся вызвать парочку привидений, чтобы позабавить мужа. Вам наверняка придется совершить что-нибудь необычное, чтобы его интерес к вам не угас через какие-нибудь две недели. Эйнджелстоуну все так быстро приедается.
Друцилла зашла слишком далеко. Это было видно по реакции окружавших их гостей, которые раскрыли рты от изумления. Прюденс понимала — когда Себастиан узнает об этом обмене любезностями, он придет в ярость. Он не тот человек, чтобы позволить безнаказанно оскорблять свою невесту.
Она взглянула в полные муки глаза Друциллы и внезапно почувствовала к ней жалость. Бедняжка прекрасно знала, что переступила границы дозволенного.
— Я понимаю, как вы заботитесь о добром имени семьи, — спокойно произнесла Прюденс. — Очевидно, вы делаете все возможное, чтобы и при таких трудных обстоятельствах оно оказалось незапятнанным.
Друцилла в изумлении уставилась на нее. На секунду она потеряла дар речи.
— Я делаю все, что в моих силах, — наконец произнесла она.
— Видимо, это непростая задача, — заметила Прюденс. — Уверяю вас, мне тоже дороги доброе имя и хорошая репутация семьи. И ради них я сделаю все, чтобы избежать скандала.
Глаза Друциллы изумленно блеснули.
— Какую игру вы затеяли, мисс Мерривезер?
— Я не затевала никакой игры.
— Что ж, тогда ее затеял Эйнджелстоун. — Друцилла резко повернулась и пошла прочь.
Охваченная дурным предчувствием, Прюденс смотрела, как фигура будущей родственницы скрывается в толпе.
— Так-так… Посмотрим, что на это скажет Эйнджелстоун, — пробормотал у нее за спиной чей-то тихий голос.
Обернувшись. Прюденс увидела Гаррика Саттона. Себастиан познакомил их на вечеринке у Баудреев и ясно дал понять, что считает Гаррика своим другом. Прюденс обратила внимание, что Саттон — один из немногих, кто на сегодняшнем вечере безразличен к бокалам шампанского. Она обеспокоенно улыбнулась ему:
— Я бы не хотела, чтобы Эйнджелстоун узнал об этой маленькой сценке.
Гаррик усмехнулся:
— Боюсь, не стоит слишком на это рассчитывать. Чересчур много свидетелей.
Прюденс встревоженно огляделась:
— Похоже, вы правы. Тогда я просто поговорю с Эйнджелстоуном в надежде, что он не совершит какой-нибудь опрометчивый поступок.
— Что я слышу? Вы надеетесь отговорить его от маленькой мести семейству Флитвудов?
— Нет никакой нужды мстить за меня, — сказала Прюденс. — Бедная женщина, очевидно, и так настрадалась.
— Эта бедная женщина, — холодно заметил Гаррик, — одна, без посторонней помощи добилась того, что Флитвуды так и не приняли мать Эйнджелстоуна.
— Как бы то ни было, Эйнджелстоун сейчас глава семьи и может позволить себе быть милосердным к другим ее членам.
— Милосердным? — усмехнулся Гаррик. — Не пойму, об одном ли лорде Эйнджелстоуне мы говорим?
— Это вовсе не смешно, мистер Саттон.
— Согласен. Но ситуация довольно забавная. Примите дружеский совет, мисс Мерривезер: не вмешивайтесь в семейные дрязги. Эйнджелстоун вполне в состоянии сам справиться с Флитвудами. И он уже давно это проделывает.
— Как вы считаете, он попробует что-либо предпринять, если узнает о сегодняшнем столкновении? — спросила Прюденс.
Гаррик неопределенно пожал плечами:
— Кто знает? Эйнджелстоун держит под контролем большую часть доходов семьи. Может быть, урежет долю Флитвудов.
— Боже мой!
— А может, сделает так, что Друциллу и ее сына не будут принимать в лучших домах в этом сезоне. Или устроит, чтобы его дорогого кузена вышвырнули из всех клубов. Что-нибудь да придумает. Он на выдумки мастер!
— Он, конечно, может выдумать какую угодно форму мести, но сомневаюсь, что он ее осуществит, — решительно заявила Прюденс.
Гаррик удивленно вскинул брови:
— Кто же ему помешает?
— Я прослежу за тем, чтобы он вел себя разумно и сообразно своему положению главы семьи.
Гаррик глянул куда-то поверх плеча Прюденс. В его улыбке ясно читалось предвкушение скорого развития событий.
— С нетерпением буду ждать, как вы с ним справитесь, мисс Мерривезер.
— С кем это она собирается справляться? — послышался заинтересованный голос Себастиана.
Прюденс резко обернулась и очутилась лицом к лицу с Себастианом. В вечернем смокинге он выглядел, как всегда, великолепно. Белый галстук завязан обезоруживающе просто, но вместе с тем с потрясающей элегантностью. Отлично сшитый фрак подчеркивал широкие плечи. В золотистых глазах плясали искорки.
— С тобой, конечно, — ответил Гаррик.
— Счастлив это слышать. — Себастиан улыбнулся Прюденс:
— Пойдемте со мной, дорогая. Не отведать ли нам изысканных блюд?
— Я уже отведала. Себастиан взял ее под руку:
— Вот как? Тогда посмотрите, как я буду поглощать канапе с омарами.
— Понятно. — Прюденс улыбнулась. — Кстати, и я хотела бы с вами поговорить.
— Вот и отлично. — Себастиан кивнул головой Гаррику:
— Ты нас великодушно простишь?
— Конечно. — Гаррик подмигнул Прюденс:
— Удачи вам, мисс Мерривезер.
Прюденс хмуро глянула на него через плечо и пошла рука об руку с Себастианом сквозь толпу.
— О чем это он? — без всякого видимого интереса спросил Себастиан.
— Да так, ни о чем.
— Ни о чем?
— Просто небольшое семейное дело.
— Ясно. — Себастиан кивнул какому-то знакомому. — Значит, семейное?
— Что-то вроде этого.
— И чьей же семьи оно касается? — ровным голосом спросил Себастиан. — Вашей или моей?
— Сейчас не время обсуждать это, милорд.
— Значит, моей, — заметил он. — Полагаю, разговор шел о той сцене, которую закатила моя тетушка за несколько минут до моего приезда.
Прюденс хмуро посмотрела на него. Между тем он подвел ее к столу, уставленному закусками.
— Вам уже доложили?
— Дорогая моя, вы должны понимать, что в людях, жаждущих сообщить мне о семейном скандале, недостатка не будет.
— Это верно. — Прюденс окинула его внимательным взглядом. — Надеюсь, вы не будете предпринимать никаких суровых мер. Наша небольшая перепалка с тетушкой не стоит того.
Себастиан долго не мог решить, какое канапе выбрать. Наконец взял с омаром.
— Не волнуйтесь, моя дорогая. Я во всем разберусь. Глаза его холодно блеснули, и Прюденс это не понравилось.
— Сэр, я настаиваю, чтобы вы не предпринимали никаких попыток наказать или каким-либо образом унизить вашу тетушку только лишь из-за пустого разговора. Она была очень расстроена.
— Не сомневаюсь. — Себастиан впился зубами в омара.
— Она только недавно узнала о нашей помолвке, — пояснила Прюденс, — и эта новость ее несколько… удивила.
— Вы хотите сказать, сильно встревожила. — Себастиан взял еще одно канапе, — Она опасается, что у меня может появиться наследник, а это значит, ее сыну не видать титула как своих ушей.
— Мне кажется, — многозначительно сказала Прюденс, — что миссис Флитвуд искренне заботится о добром имени семьи и хорошей репутации, приличествующей вашему высокому титулу.
— Согласен с вами, именно об этом она и печется.
— Похоже, у нее есть на то основания, — мрачно произнесла Прюденс.
Себастиан перестал жевать и, проглотив кусок, спросил:
— Что вы имеете в виду, Денси?
— Я имею в виду, сэр, что вы и пальцем не пошевелили, чтобы убедить ее в том, что титул находится в надежных руках.
— Я бы и пальцем не пошевелил, чтобы помочь моей тетушке перейти улицу, не говоря уже о желании уверить ее, что в состоянии не запятнать титул. — Себастиан взял Прюденс за руку и подвел ее к раскрытому французскому окну. — Покончим с этой чепухой, Прюденс. Нам нужно обсудить более важные дела.
Выходя вместе с ним в сад, Прюденс взглянула на него:
— Я не позволю вам оставить эту тему, милорд, пока вы не пообещаете, что не намерены мстить вашей тетушке за сегодняшнюю вспышку.
— Мне уже надоело обсуждать это!
— Печально, сэр, потому что я еще не закончила. Себастиан остановился у фонтана и резко повернул ее к себе:
— Черт побери, Денси, что вам до того, как я намерен поступить с Друциллой Флитвуд? Она заслуживает, чтобы заплатить за оскорбление, и она заплатит. И точка!
— Оскорбили не вас, а меня. А я не хочу никакой мести и не позволю вам совершать ее из-за меня, понятно, милорд?
— Любое оскорбление в ваш адрес касается меня, — тихо сказал граф.
— Себастиан, я говорю совершенно серьезно, что не допущу, чтобы вы сводили счеты со своими родными по такому пустяковому поводу. — Прюденс нежно коснулась его лица затянутой в перчатку рукой. — Вы глава семьи и должны вести себя соответственно. Если вы, Себастиан, намерены мстить своей бедной тетушке, это только усугубит пропасть, возникшую между вами и остальными Флитвудами.
— Черт побери, Денси…
— Ваш титул обязывает проявлять великодушие к остальным членам семьи. Вы должны защищать их. — Прюденс мягко улыбнулась. — Впрочем, думаю, нет необходимости об этом напоминать. Вам прекрасно известно о правах и обязанностях по отношению к вашей семье, и я уверена, вы будете вести себя соответственно.