Вместо этого Аарон вернулся в свою комнату, принял холодный душ, который ему нисколько не помог.
Он выключил душ, насухо вытерся, забрался в кровать и уставился в темноту. Он вспомнил события прошедшего дня, ее беременность, их споры, свидание.
Он анализировал свои чувства. Это был всего лишь секс, как утверждала Памела? Чем больше Аарон думал об этом, тем больше считал, что он серьезно, беззаветно влюблен в свою леди из Западного Техаса.
— Женщина, я люблю вас, — прошептал он в темноте, поворачиваясь, чтобы посмотреть на дверь, и думая о той, что была в соседней спальне.
Он любит ее.
Она должна понять глубину его чувств к ней.
— Я действительно люблю тебя, — произнес он.
Их первая и единственная ночь, проведенная вместе. Он лишил ее девственности. Она забеременела. Его друзья рассказывали, что-то она никогда ни с кем по-настоящему не встречалась. Значит, за ней никто никогда по-настоящему не ухаживал. И никто никогда не нравился. Аарон сел, размышляя о том, что он может сделать, и уже составляя план — просто потому, что он всегда планировал каждый важный шаг в своей жизни.
Аарон включил свет и сел за стол, чтобы бегло набросать то, что он должен сделать утром в первую очередь. Вернувшись в постель, обдумывая все, что случилось, он посмотрел на закрытую дверь спальни.
— Ты моя любимая, я не позволю ни тебе, ни нашему ребенку исчезнуть из моей жизни. Я люблю тебя, Памела, — произнес он. Чувствовал бы он то же самое, если бы не было ребенка?
Аарон понял, что это главный вопрос. Он должен не думать о ребенке, а разобраться в своих ощущениях и чувствах. Следующие полчаса он лежал в темноте, обдумывая каждый момент их отношений, свои чувства, свои желания. Что бы он испытывал, если бы она не была беременна?
Его чувства были бы теми же. Он действительно любит Памелу. Ни одна женщина никогда не была так ему дорога. И утром первым делом он попытается доказать ей всеми возможными способами, как много она для него значит.
Он немного поспал, проснулся очень рано, надел теплую футболку и пробежал трусцой вокруг своего квартала. Потом вернулся, принял душ, переоделся в джинсы и рубашку и понял, что дверь в ее спальню все еще закрыта. Он остановился перед дверью и не услышал ни звука. Памела спала. Образ гладких длинных ног и привлекательных изгибов тела всплыл в его памяти — и рука сама потянулась к дверной ручке. Нехотя Аарон отпустил ручку и отправился вниз. Что можно подать на завтрак, чтобы не вызвать утреннюю тошноту? Он позвонил своей экономке и попросил ее пока приходить только раз в неделю. Потом позвал повара и дал ему некоторые указания.
В половине восьмого Аарон позвонил флористу и заказал три дюжины красных роз, которые приказал доставить сегодня.
После восьми он сделал большое количество звонков, пока перемещался по кухне, заканчивая приготовления к завтраку.
— Доброе утро, — произнесла Памела.
Он повернулся и застыл от неожиданности. Она закуталась в его халат. Она стояла босая, ее кожа блестела, и волосы были еще влажными. Он уронил то, что держал в руках, и шагнул к ней. Он не мог сопротивляться своему желанию коснуться ее. Я отчаянно влюблен, была его последняя ясная мысль.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
От его взгляда Памела задохнулась, и все мысли вылетели у нее из головы. Аарон мгновенно преодолел расстояние между ними, а она от волнения не могла шевельнуться. Не было никакого сомнения, он хотел ее, но в его глазах появилось что-то еще. Нежность? Любовь?
Этого не может быть, напомнила она себе, но ее сердце трепетало, а он уже был рядом, и его рука обвилась вокруг нее, чтобы прижать к себе.
— О, Аарон! Это…
Больше она ничего не успела сказать, потому что его рот накрыл ее губы, и он целовал ее долго и крепко, со все возрастающей страстью. Его руки опускались все ниже и ниже, пока Памела не оттолкнула его.
— Аарон, — взмолилась она.
— Я люблю тебя.
— Тс-с-с. Прекрати говорить слова, которые ты не произнес бы в другой ситуации!
— Я люблю тебя и не перестану говорить эти слова, потому что это правда. Я не спал прошлой ночью и разбирался в своих чувствах.
— Прекрати или я уеду из твоего дома. У меня есть подруга в Мидлепде и…
— Хорошо, хорошо, — мрачно перебил Аарон. — Ты остаешься здесь, в моем доме, здесь безопасно.
Она уловила резкий запах гари. Дым едкой струей потянулся из духовки, и ужасный запах лез в нос, вызывая тошноту.
— Что-то горит! — Зажимая рот ладошкой, Памела убежала. Позади слышались проклятия и грохот посуды. Одна надежда, что он не подожжет свой дом.
После того, как ее желудок успокоился, она взяла чистое полотенце из бельевой комнаты и протерла лицо холодной водой.
Ни один мужчина не видел ее в таком состоянии, в каком видел Аарон. Памела закрыла глаза и положила руку на сердце. Почему он все так усложняет?
— Надо уезжать из его дома, — сказала она себе, но, вспомнив свою разгромленную квартиру, затосковала. Куда уезжать? Она завязала халат и осторожно вошла в кухню. Запах исчез; над духовкой тихо жужжал вентилятор, а Аарон стоял к ней спиной у холодильника.
Наблюдая за ним, она окинула пристальным взглядом его густые каштановые волосы, его широкие плечи. Ни разу, с того первого взгляда в его глаза посреди танцевального зала, она не была способна посмотреть на него бесстрастно, как на других мужчин. И она знала, что никогда не сможет.
Как будто почувствовав, что она уже в кухне, он обернулся, держа в руках кувшин с апельсиновым соком.
— Теперь все в порядке? — нежно спросил он.
— Да. Ты очень мужественно переносишь мои проблемы. Большинство парней обратились бы в бегство.
Он захлопнул холодильник и пожал плечами.
— Я вырос на ранчо и видел многое: рождение, смерть, стычки, драки — это часть жизни. Уверен, что скоро все будет в порядке.
— Ты что-то сжег?
— Да. Но, к счастью, обошлось без пожара. Так что ты хочешь съесть?
— Вообще-то апельсиновый сок выглядит привлекательно.
— Давай садить и попробуй мою стряпню, — предложил Аарон, улыбаясь.
Круглый дубовый стол выглядел очень привлекательно с лежащими на нем веселыми ярко-голубыми салфетками и изящным фарфором. Она сделала пробный глоток апельсинового сока, а Аарон сел напротив, наблюдая за ней с легкой улыбкой.
— Что ты сегодня должна делать? — спросил он.
— У меня назначена встреча с врачом в одиннадцать часов. Потом я поеду к себе.
Аарон покачал головой.
— Я отвезу тебя к доктору, потом мы можем пообедать вместе. А бригада уборщиков поработает в твоей квартире, как только полиция позволит войти внутрь.
Памела поставила стакан с соком на стол. Она вспомнила подарки, которыми мужчины осыпали ее мать. Как же сильно она ненавидела их.
— Аарон, я не хочу, чтобы ты нанимал кого-то для уборки моей квартиры. Ты не должен это делать.
Его улыбка исчезла, и он пытливо посмотрел на нее, протягивая руку через стол.
— Что такое? — спросил Аарон. — Я расстроил тебя. Но почему? Что не так?
— Я могу позаботиться о себе сама, — сухо произнесла Памела.
Оскорбленный, он оттолкнул стул и встал. Она наблюдала за ним, а он остановился перед ней и протянул руку.
— Иди сюда.
— Аарон, не надо.
— Я просто хочу поговорить. Я не понимаю, почему ты расстроена.
Когда она встала, он обнял ее и, усевшись на стул, удержал ее на своих коленях.
— Я не думаю, что это подходящий способ для разумной беседы, — пролепетала Памела, задохнувшись и теряя способность рассуждать.
— Я думаю, это лучший способ, — возразил Аарон. — Моя помощь действительно тебя беспокоит? Почему?
— Я привыкла заботиться о себе сама.
— Я хочу это сделать для тебя. Пожалуйста, позволь мне.
Она покачала головой.
— Мелли, — мягко произнес он. — Хорошее имя. Я позаимствую его у тех маленьких девочек. Что тебя беспокоит?
— Ничего, — сухо ответила она.
— Тогда позволь мне сделать все это для тебя.
— Нет! — яростно ответила она. — Тогда я стану похожей на мою мать: спать с кем-то, а затем принимать подарки… — Она закусила губу и посмотрела в никуда.
— Ах, вот что тебя беспокоит. — Он сказал это так нежно, что у нее заболело сердце. — Это твое воображение. Любимая, я разговаривал с ребятами, которых знаю. Твоя репутация безупречна.
— Когда они узнают, что я беременна, они тут же увидят во мне мою мать. И моя безупречная репутация исчезнет навсегда. — Она сцепила пальцы на коленях. — Аарон, мужчины, которые приходили в наш дом… они приносили ей подарки. А потом они приносили подарки и для меня, пытаясь отблагодарить ее. Когда я была маленькой, она заставляла меня принимать их. — Она встретила его пристальный взгляд и не смогла удержать страдание в голосе, ненавидя себя за то, что выложила все, что всегда скрывала. — Вот как мы обзавелись мебелью. Вот где она получила все свои машины. Дети стали говорить, что она была содержанкой, и они были правы. Но теперь все будут так думать обо мне. — Старые обиды нахлынули на нее, спазм сдавил горло, пока она сражалась со своими эмоциями. — Каждый будет сравнивать меня с ней и говорить, что я похожа на нее. Я не хочу твоих подарков!
Она попыталась встать, но его руки удержали ее.
— Нет, не будут, — твердо произнес он.
— Позволь мне уйти, Аарон. Я живу с этим. Я помню, как называли мою мать, а заодно и меня.
Он приподнял пальцем ее подбородок и повернул ее лицо к себе.
— Это было давно, и я не дарю тебе подарков в вознаграждение за секс. Я делаю это потому, что хочу помочь своей возлюбленной.
— Аарон, прекрати. Если я выйду за тебя, что скажет твоя семья? Они будут думать, что я обманом заставила тебя. — Она яростно вытерла слезы, которые катились по щекам.
— О черт, дорогая. Мои родные отнесутся к тебе, как подобает. Ведь ты моя избранница.
— Я не могу в это поверить, Аарон. И не могу забыть свое детство.
— Знаю, что не можешь. Но поверь, главное — то, что происходит сейчас, а не прошлое. — Он гладил ее по голове, пробегая пальцами по волосам.
— Я никому не рассказывала про это.
— Я рад, что ты рассказала все мне. Я никому не говорил, какой бесполезной была моя жизнь последние несколько лет. Но пустота проходит, когда я с тобой.
Она смотрела в его зеленые глаза с густыми ресницами, и его взгляд был для нее самым дорогим и желанным, но запретным — с её точки зрения.
— Поверь мне, любимая. Я люблю тебя, Памела Майлз, и это единственная причина моих подарков.
Нежные и теплые, слова покоряли, и Памела захотела поверить им. На какое-то мгновение она поверила.
— Ты сладкоголосый чародей, — прошептала она и обняла Аарона. Она знала, что он победил в новом раунде, и наклонилась, чтобы поцеловать его. Она видела мгновенное замешательство в округлившихся глазах, а потом его рука обвилась вокруг ее талии. Он гладил ее по спине, запустил пальцы в волосы, целуя ее. Его руки ласкали ее плечи, грудь, бедра. Он был возбужден; и нельзя было не понять, что он хочет ее. И она хотела его, но понимала, что не должна.
Аарон первый поднял голову и отстранился.
— Я хочу тебя. — Он выдавил эти слова сиплым голосом. — И ты будешь моей. — Он спустил ее с колен.
Стоя, Памела запахнула халат и поняла, что он перестал ее целовать, чтобы доказать свои чувства.
— Я не могу ничего есть на завтрак, — прошептала она. — Я буду готовиться к визиту к врачу.
— Памела.
У двери она повернулась. Аарон стоял и смотрел на нее.
— Мне нужно идти на встречу. Я вернусь вовремя, чтобы отвезти тебя к доктору.
Она кивнула и пошла наверх, обдумывая все, что они наговорили друг другу.
Несмотря на его доводы, она не была склонна принять услуги по уборке. Она боялась осуждения, боялась слухов. Это вопрос времени. Как только ее беременность раскроется, поползут слухи. Если люди узнают, что она живет в доме Аарона в Сосновой Долине, пересуды начнутся даже раньше.
Приняв душ и одевшись, Памела слонялась без дела по богатому особняку Аарона. Любовалась на семейные картины, рассматривала фотографии его братьев и сестры. У всех были каштановые волосы. У одного брата и сестры были зеленые глаза, у другого брата, священника, — голубые.
Доктор Ребекка Блэк. Памела слышала о работе его сестры в отдаленных районах мира, в данный момент в джунглях Белиза. У сестры Аарона были короткие каштановые волосы, и выглядела она практичной и умной, но, судя по детским фотографиям, была сорванцом.
Памела рассматривала снимки двух братьев. Джеб Блэк управлял семейным состоянием и жил в Хьюстоне. «Он наш расчетливый бизнесмен», — говорил о нем Аарон.
Другой брат, священник, был ниже, чем остальные представители семьи. Его звали достопочтенный Джейкоб Блэк. Человек известный, снискавший международную славу, он возглавлял деятельность миссионерской церкви по всему миру.
Раздался звонок в дверь, и Памела приблизилась к окну. Перед уходом Аарон просил ее не подходить к двери, пока она не будет точно знать, кто пришел, на что она рассмеялась.
— Кто знает, что я тут? — спросила она, веселясь над его наставлениями. Она стояла у выхода, пока он надевал теплое пальто.
— Не удивляйся, дорогая, — медленно произнес Аарон с техасским выговором, касаясь ее щеки. — Мне нравятся твои ямочки, Мелли. Если кто-то подойдет к двери, прежде чем открыть ее, просто убедись, что ты знаешь, кто это. И включи сигнализацию, когда я уйду.
— Надежная вещь, ковбой, — произнесла она, подмигнув. Он глубоко вздохнул, обнял ее и поцеловал. Затем серьезно посмотрел ей в глаза.
— Ты будешь моей, Мелли, — прошептал он. Потом плотнее натянул шляпу, повернулся и ушел, а она стояла, затаив дыхание.
Снова раздались мягкие мелодичные перезвоны. Памела очнулась и разволновалась от мрачного предчувствия — вид изуродованной квартиры промелькнул в ее голове. Взволнованная, она посмотрела вниз, на дорогу, и увидела фургон с ярко-желтыми буквами «Цветочный магазин Хэндли». С облегчением она поспешила к двери.
Памела выключила сигнализацию, щелкнула замком и открыла дверь.
— Привет, мисс Майлз, — произнес продавец, широко улыбаясь. Три года назад в ее классе училась его маленькая дочка. — У меня для вас цветы.
— Для меня? — спросила она, испытывая смущение, изумление и разочарование — все сразу.
— Могу я внести их внутрь?
— Конечно, — произнесла она, отходя на шаг и глядя на огромный букет великолепных красных роз. — Как Триша?
— Великолепно. Вы не поверите, как хорошо она читает.
— Здорово!
— Мы перед вами в долгу.
— Она очень умная девочка и очень милая.
Он ухмыльнулся.
— Я передам Люси и Трише, что вы сказали. Вот ваши цветы.
— Спасибо. — Памела проводила Хэндли к выходу. Она вновь включила сигнализацию, а потом вернулась к букету, смеясь и качая головой. Розы были прекрасны. Она вынула открытку.
«Памеле с любовью. Аарон».
— О, господи! — прошептала она в замешательстве. Он мог бы с таким же успехом дать объявление в газету.
— Зачем ты написал это? — спросила она пустой дом. Вскоре о букете будет знать весь город.
К ее смущению добавился оттенок злости. У Аарона Блэка было упорство бульдога.
Он собирался заехать за ней, чтобы отвезти к врачу, но она не хотела его видеть или идти с ним к акушеру. Боже, какие начнутся разговоры!
Памела поспешила к телефону и вызвала единственное такси, которое работало в Ройале, зная, что появится еще одна причина для слухов.
Она закрыла дом и уехала.
Когда она вышла из кабинета доктора Бсрка, Аарон стоял у стены в коридоре. Шляпа сдвинута назад. Солнечные очки висят на кармане рубашки. Пальто — в руках. Увидев ее, он выпрямился.
— Я предполагал заехать за тобой и отвезти к врачу.
— Цветы прекрасные.
— А другой подарок расстраивает тебя. Я думал, что мы все решили.