- Разденься!
Парень отстранился, торопливо скинул футболку, звякнул пряжкой на джинсах, трясущимися пальцами подковырнул болты на ширинке. Засучил ногами, стягивая тесный деним, одним движением опустил трусы к щиколоткам, дрыгнул ступнями, закидывая белую тряпку в угол.
Только сейчас я обратил внимание на то, что движения омег были нервные, глаза лихорадочно блестели, у Мэриана дрожали руки. От омег фонило желанием и страхом. Странно. Наши омеги никогда не боялись. Правда, за обиду, нанесенную омеге, Ленард выгнал бы нафиг без разговоров. Может, Айзек — бывший вожак - считал иначе? Или те, что были до него? Отметил про себя, что надо быть понежнее. Не напугать.
Голенький омежка был точь-в-точь как на фото, и запах его был просто пленительным. Притянул его ближе, провел пальцами по изгибу спины, смял поджарые ягодички. Мэри охотно прильнул ко мне, привстал на цыпочки и мой подбородок получил несколько быстрых сухих поцелуев, выше губы парня не дотягивались. Для глубокого полноценного поцелуя пришлось мне наклониться. Обнимать тоненького, одобрительно изгибающегося и расставляющего ноги омежку было восхитительно, и я почти сразу содрогнулся, выплескиваясь в рот Олли.
Спермы было слишком много, и омега закашлялся, закрывая рот ладонью, на секунду выпустив Мэри, похлопал Олли по спине и подал руку, помогая подняться. На меня накатила нега и умиротворение. Ругаться и ссориться не хотелось.
- Еда есть?
Ноа закивал, Олли снял с меня пиджак и уже расстегнутую рубашку, стремясь услужить — это было обычное поведение омег, но меня не покидало впечатление, что парни суетятся, стараясь загладить утреннюю выходку альф.
В доме было достаточно тепло, я не позволил Мэри одеться, мягко удержав его за руку. Простудится он при такой температуре вряд ли, под ногами — теплый паркет, а мне приятно. Та фотка, где он с голым пузиком, очень понравилась, вживую же парень выглядел еще лучше. Только Олли и Ноа отводили глаза, щеки омег покрылись румянцем. Возможно, они не привыкли к столь откровенным сценам. Странно… я прекрасно помню, что в клане секс был делом обыденным и совсем не приватным. Иногда можно было встретить несколько тел, переплетенных вместе.
- Ты очень красивый, - сказал я Мэриану, тот покраснел сильнее, - что, если я трахну тебя прямо здесь, уперев локтями, скажем, в этот пуф?
Не слишком ловкое предложение, но иногда срабатывает. На некоторых улыбка во все тридцать два зуба действует сногсшибательно. И коленораздвигательно. Не знаю, как выйдет, но я слишком устал для чего-то менее прямолинейного.
Парень закусил губу, смущенно потер рукой шею, кончики рта дернулись в слабой улыбке. Омега задумчиво окинул взглядом мою фигуру и медленно наклонился, выставляя задницу. Его член встал и покачивался, блестя красной головкой, ребра ходили ходуном от частого дыхания, на спине выступила испарина, и я легонько прошелся по ней кончиками пальцев, стирая мельчайшие капельки.
Олли тихо выдохнул, Ноа коснулся моего предплечья:
- Можно, мы уйдем?
- Разве вы не трахаетесь все вместе? - удивился я. - В моем клане так было принято.
- Если надо… если надо - мы останемся…
- Никакой особой необходимости в этом нет, но я никогда не видел, чтобы «непривитые» смущались!
- Мы пойдем на стол пока накроем, хорошо? И салат надо заправить, - нашелся Олли, они выскользнули в коридор, ведущий к кухне.
- Он же порвет его к чертям своим огромным хуем, тем более, док говорил — пока нельзя, надо вернуться и как-то отвлечь его от Мэри! - прошипел Ноа.
- Мэри выкрутится, не маленький. А мы должны слиться и не мешать ему. Ты же знаешь, как на альф действует присутствие омег: сразу надо перья распушить.
У альф слух не слишком тонкий, но я - врач, постоянно работаю со стетоскопом и со временем заметил, что улавливаю даже очень тихие слова, вот и обеспокоенных омежек услышал. Так. Интересно. Ну, допустим, член у меня вполне себе средний, но что там с запретом на интим? Омега все еще ждал моих действий, попа призывно белела мягкими округлостями. Ладонь сама собой потянулась к гладкой коже, погладила, перешла на поясницу.
- Мэриан, я очень внимательно изучил документы… - спина вздрогнула, Мэри повернулся и вопросительно посмотрел на меня через плечо.
Я его понимаю: не каждый раз, когда стоишь, выставив задницу и дожидаясь секса, слышишь про какие-то документы!
- Почему Ноа считает, что тебе должно быть больно?
- У тебя большой? - кокетливо улыбнулся Мэри, его губы приветливо растягивались, но между бровей пролегла тревожная морщинка .
- У меня было достаточно любовников, и никто не страдал от боли. Думаю, дело в некоем недуге. Почему-то не отмеченном в официальной карте. А, значит, посещение врача было нелегальным.
Подняв майку и джинсы, протянул их молчащему омеге, тот оделся, кусая губы и бросая на меня испуганные взгляды.
- Ты ведь понимаешь, что рассказать все равно придется, да? - спросил я.
- Я в прошлую течку убежал… Айзека уже не было, а у меня бывает… и… заразился чем-то. Пришлось обращаться к знакомому, он прописал таблетки, я все пил, как он сказал, но еще сексом нельзя заниматься, он сказал: эластичность пока не восстановилась…
- А название болячки не помнишь?
- У меня на бумажке написано…
- Хорошо… иди сюда!
Н-да, кажется, потрахаться с Мэри не получится. Во всяком случае, в ближайшее время… я гладил уже совершенно одетому парню спину, и шептал что-то успокоительное, когда из коридора опасливо выглянул Ноа:
- Идите есть, а то все остынет!
Сунулся-таки проверять. Вздохнув, вынужден был признать, что жрать хочется зверски. Кроме того, мордочки у омежек были донельзя уставшие и тревожные, под глазами тени. Стоит, наверное, немного отложить воссоединение моего хуя и омежьей плоти.
Ебать Мэри нельзя, но щупать можно, повеселевший омежка был затащен на колени, Олли и Ноа сели рядышком и мило смущались, когда я поглаживал их ступни своими ластами сорок шестого размера. Ножки омег были гораздо меньше, я бы даже назвал их изящными.
Все хорошее имеет тенденцию заканчиваться. Еда была съедена, я вспомнил про прикованных альф, со вздохом поднялся и спросил у парней, что у нас со спальней. Олли провел в ту комнату, которую мальчики заполнили моими вещами.
- Мы не знали, устроит ли эта… - Олли сразу начал с оправданий, омежки снова заволновались: Мэри притрагивался к колечку в носу, Ноа схватился за свои локти. Помещение меня вполне устроило: Ноа сказал, что оно почти самое большое в доме, рядышком есть санузел, кровать большая. Поместимся.
- Значит, так: вы раздеваетесь и ложитесь спать! - скомандовал я. - Если кто-то слишком сильно нервничает для сна – вот таблетки. Запить водой и – баиньки. Я скоро.
Постарался покинуть комнату как можно быстрее, чтобы не видеть побледневшие лица омег.
***
Альфы уже, конечно, очнулись. Меня встретили гневные взгляды и сжатые до белизны губы. Оглядев напряженные фигуры, отметил содранную в потугах вырваться кожу. В том клане, где я провел детство, вожака уважали. Не припоминаю, чтобы кто-то хоть раз сказал ему слово поперек. Ленард казался мне тогда просто огромным, правда, когда мы виделись в последний раз – я поздравлял его с Днем Альфы – оказалось, что рост у нас одинаков. Я даже немного выше.
Мои сопротивленцы гораздо ниже меня. Поли вообще по плечо. Он широкий и мощный, но рост подкачал, Расти возвышается над ним на полголовы. Внимательно оглядывая замерших подопечных, размышлял, что с ними делать. Не уверен, что порка умерит пыл крепыша. Он выглядит достаточно злым и упертым, чтобы игнорировать боль.
От альф пахло страхом и злостью, под моим задумчивым взглядом они занервничали сильнее, тревога вылилась в беспомощную ярость, Поли, конечно, не выдержал первым: он оскалился и зарычал. Его звериные инстинкты требовали бросить вызов чужаку, человеческая же часть, измученная долгими месяцами нервотрепки, неуверенности в будущем дне и отсутствием лидера, отошла на второй план. Именно в этом и есть проблема «непривитых» - в какой-то момент контроль над собственной сущностью теряется.
Мои кончики пальцев зачесались, медленно полезли твердые когти, я неспеша приблизился к беснующемуся Поли. Костяные лезвия вышли на полную длину, из горла вырвалось тихое угрожающее ворчание. Альфа замер, продолжая скалиться. Его собственные когти были в два раза короче, чего и следовало ожидать.
Я наклонился, сжал его щиколотку и резко дернул, разрывая цепь. Травмировать ногу не боялся — у естественников крепкие кости и толстая шкура. Стальное звено, которое парень столько времени безуспешно пытался как-то повредить, жалобно тренькнуло и лопнуло, словно гнилая веревка. В следующее мгновение я проделал то же самое с другой ногой.
Альфа выгнулся, почти встав на мостик; мышцы ног вздулись, на покрасневшем лице проступили жилы. Он прилагал все усилия для того, чтобы вырваться из захвата, но не мог даже сдвинуть меня с места. Я спокойно смотрел на красное от натуги лицо, прикидывая, сколько времени ему понадобится, чтобы сообразить — противник, то есть я - намного сильнее.
В конце концов, эти дерганья надоели. Я забрался сверху, согнул ноги юноши в коленях, преодолевая сопротивление, прижал их к его груди. Ткань белой футболки стала темной от пота, Поли тяжело дышал, в глазах альфы появилось загнанное выражение. Думаю, момент прозрения уже близок.
Развести бедра в стороны, так что колени коснулись покрывала, было легко. Переместив оба своих колена на внутреннюю часть бедра, добился того, что ноги Поли оказались надежно зафиксированы. Теперь можно их отпустить. Пусть я намного сильнее, но все равно получать ногой по лицу неохота.
Взявшись за запястья, повторил операцию, проделанную с ногами. Можно было бы просто расстегнуть зажим, но моя цель – демонстрация. Я хочу, чтобы и Поли, и остальные альфы увидели и осознали мою силу. Поли снова задергался, наверное, ему показалось, что свободные от оков руки дают ему какой-то шанс. Он не произнес ни слова, только хрипел и рычал.
Позволив парню поизвиваться подо мной еще минут пять, ощутил нарастающее возбуждение. Разгоряченное, влажное от пота тело источало свой особенный запах, который привлекал меня. Запах альфы сильно отличается от омежьего аромата, но в нем заключена своя прелесть. Поли пах слабейшим. Тем, кого нужно поставить на место. Кровь забурлила, в горле сам собой зародился рык. Тело, столь яростно и безуспешно напрягающееся, манило доступностью. Поли – большой, сильный, злой – ничего не мог противопоставить мощи, что крылась в моей собственной плоти. Его сопротивление сводило меня с ума, не знал, что это может так завести. Мелькнула мысль о том, что будет сладко медленно вставить этому строптивцу, так, чтобы он прочувствовал каждый сантиметр моего члена, а с лица стерлось это упрямое выражение.
Чем сильнее альфа, тем интенсивнее его запах. При возбуждении он усиливается, так что Поли и остальные сразу учуяли мое желание. Обычно я сглаживаю естественный запах при помощи специального средства, которое действует в течение двенадцати часов. Как раз пока я на работе. Действие спрея подошло к концу. Резкий запах взбудораженного вожака распространился по помещению, прикованные альфы заскулили. Они не хотели находиться в одной комнате с раззадоренным главой клана. Поли замер, разглядывая меня широко раскрытыми глазами. Я медленно наклонился и куснул его в плечо, парень закрыл глаза и откинул голову, открывая горло. Ну, наконец-то! До Поли доехало, что мне следует подчиниться.
Я воспользовался столь любезно предоставленным мне доступом и длинно лизнул шею от ключиц до щетинистого подбородка. Кадык альфы нервно дернулся, я сжал адамово яблоко зубами, наслаждаясь чувством вседозволенности. Поли расслабил мышцы тела, больше не приходилось прилагать усилия, чтобы его удерживать, и я ослабил хватку.
Шея у Поли не слишком длинная, зато широкая, мышцы плеч безбожно перекачаны, что создает впечатление покатости. Я уделил некоторое время нежному покусыванию и сладострастному вылизыванию этой части тела.
На самом деле, это очень важно: подставить беззащитную шею, давая доступ к яремной вене – все равно, что вслух признать главенство. Но эту мысль необходимо закрепить воспитательной еблей.
Через некоторое время шея Поли приобрела волнительный розовый цвет, в нескольких местах ее украсили красные полукружья, оставленные зубами, тело подо мной окончательно обмякло и я осмелился скрестить запястья альфы, освободив одну свою руку. Совсем отпускать Поли было рано. Он еще вполне мог вскинуться, а я работаю с людьми, пациенты не поймут, если доктор припрется на прием с синим, распухшим от ударов, лицом.
Свободной рукой провел по боку, сжал в горсти пах – Поли был возбужден – вырвав этим движением тихое поскуливание. Взгляд альфы плыл, он часто облизывал губы и я впился в его рот, прикусывая пухлую нижнюю почти до крови, пальцы мяли и поглаживали член и мошонку. Прикинув, как проще добраться до тела, выпустил втянувшиеся было когти и совершенно безжалостно разодрал джинсы вместе с ремнем. Сначала одну штанину, потом другую. Я был очень осторожен, но все равно в одном месте осталась царапина. Зализал ее, пристально глядя в глаза Поли, на тот случай, если он решит взбрыкнуть, но тот лежал тихо, не шевелясь, хотя мне пришлось отпустить его кисти, чтобы дотянуться до повреждения.
Вскоре щиколотки Поли нашли свое место на моих плечах, а обнаженная грудь ходила ходуном от частого дыхания. Футболку альфы я тоже разодрал от переизбытка чувств, за компанию, так сказать. Пострадали и собственные штаны.
Взглянув на затуманенное желанием лицо, решил, что альфа уже вполне готов для следующего шага и извлек из кармана предусмотрительно купленный после работы тюбик лубриканта. Специального, для альф. Деловито размазав по стволу прохладный гель, вручил тюбик Поли и приказал:
- Давай сам.
Парень нахмурился, но взял, выдавил вязкий прозрачный гель на пальцы, отвернулся в сторону, пряча неловкость… глядя на его нахмуренные брови и яркие пятна румянца на щеках, мне тоже стало неуютно. Желая как-то сгладить этот момент, я наклонился, удерживая вес на руках, лизнул ухо, потерся носом об изгиб шеи. Пока Поли сопел, и шумно сглатывал растягивая себя, я поглаживал его твердый ребристый живот и терзал мелкими укусами ухо, а потом отстранил его пальцы и приставил головку к кольцу мышц. Поли хорошо постарался – для того, чтобы протолкнуться, почти не потребовалось усилий. Когда я оказался в нем, сразу начал двигаться. Поли морщился и кривил губы, ерзал и отворачивался. Пришлось замедлиться и плеснуть еще геля.
Обхватив скользкими пальцами слегка поникший член партнера, начал жестко надрачивать – я знал, что и принимающий альфа вполне может получить удовольствие от «дисциплинарного взыскания» и старался вколотиться поглубже, туда, где у альф прячется «точка наслаждения». Во всяком случае, именно так утверждали специальные издания для вожаков. «Ты и твоя стая», например. Каюсь, я их иногда почитывал. Любопытно же. Вот, неожиданно пригодилось…