С утра омежки старались загладить вину: пока Олли проводил сеанс умиротворяющего секса, Мэриан носился с тряпками, вытирая кровь, накапавшую по всему дому, а Ноа завязал волосы в короткий хвостик и приготовил омлет на всех, добавив к немудрящему горячему овощной салатик. Вчера продуктов не было, значит, еще и в магазин сходил.
После бурного соития, Олли стал спокойным и покладистым, просто невозможно было поверить, что вчера он на меня орал, да и остальные – ну, прямо милахи, никогда не подумаешь, что способны схватиться за биту…
- Ребята, я все понимаю, но, думаю, альфы на вас сильно обижены. Все-таки против инстинктов идти трудно… Олли очень привлекательно пахнет, пожалуй, стоило поговорить со мной с утра на эту тему, я бы что-нибудь придумал. Например, услал всех альф на весь день подальше… что же вы так… не подумали ни о чем? – я с укоризной смотрел на Олли, потому как «не подумали» именно он.
- Не должно было так рано начаться… - пробормотал парень, краснея и хлопая подкрашенными ресницами.
- Ну, хорошо… то есть, конечно, плохо! Получилось как-то… не слишком красиво. Я, между прочим, почти весь день на работе. Всегда. И в выходные – тоже. Как вы дальше будете сосуществовать с оскорбленными поражением альфами? А если они будут мстить? Я же не смогу вас защитить… меня дома не будет!
- Думаю, надо их навестить и извиниться! – предложил Ноа, мне показалось, что хитрые омежки это уже обсуждали.
- Попробуйте. Только снова не подеритесь!
Омежки захихикали, переглядываясь. Кажется, они не сомневались в том, что альфы не будут таить обиду.
Насколько я понял, примирение прошло нормально. Омеги навещали парней дня три, при этом Мэри старательно вылизал бедному Санни все лицо… и не только. Офигеть: сначала вломил битой по лбу, а теперь, как ни в чем ни бывало шепчет: «ты мой хороший!». Санни блаженно улыбается и, кажется, чувствует себя героем.
«Мы знаем, вы нам просто поддались! Какие же вы замечательные! Только по-настоящему сильные альфы на такое способны!» - как-то так сказали омеги, под этим лозунгом они и замирились. Альфы жмурились и кивали: «Ага, конечно! Мы такие! Сильные, но уступили, да!»
Я тихо фигел и никак не комментировал. Удивительно, но альфы совершенно не ощущали, что ими бессовестно манипулируют, принимали все за чистую монету.
Или это такой защитный механизм? Ведь развернуть время вспять и переиграть невозможно, как и жить с горьким знанием: тебя побили омеги. Все, это крест на самооценке! А в альфе половина (большая) это чувство собственной важности. Часто – безбожно раздутое. И вот омеги это самое, сдувшееся и несчастное, пожалели, расправили и надули заново, за это альфы готовы сделать вид, что вообще ничего такого страшного не было. Перелом черепа? Какая ерунда! Для такого сильного, смелого, выносливого, черте-какого альфы – это сущие пустяки! Нда…
В общем, омеги выкрутились. На Олли тоже никто не сердился, хоть он навещать не ходил – к тому моменту, как альфы вернулись к родным пенатам, стало уже ясно, что омежка понес. Его запах изменился. Теперь его хотелось не жестко трахать, а нежно вылизывать, оберегать от забот и выполнять все капризы. Поэтому первым делом парни его поздравили, а потом уселись поближе и весь вечер терлись об его ступни.
***
Омежки сгладили ситуацию, беззастенчиво воспользовавшись комплексами альф и сдобрив мнимое раскаянье (я нисколько не сомневаюсь, что парни просто разыгрывают чувство вины) жарким сексом. Но ведь остается еще один участник, про которого все якобы забыли. Реджи.
Я начал к нему приглядываться и быстро приметил некоторые странности: юноша почти не контактировал с альфами, держался компании омег, но не спал с ними.
Я был уверен, что Поли не простит парню того, что он был не на их стороне. Потому в день выписки бузотеров был настороже. Однако, парни терлись около приятно и успокоительно пахнущего Олли. На утро надо было выходить на дежурство, но я позвонил на работу и сказал, что приболел. Опрыскался, чтобы меня не почуяли, и пошел в дальнюю комнату: отосплюсь, заодно и проконтролирую…
Пока омежки бегали к альфам с домашними котлетками и обустраивали быт (угроза с самостоятельным разбором коробок была приведена в исполнение), я тайком следил за Реджи. Пару раз посмотрел с ним фильм вечером, легко приобнимал за плечи, садился поближе. Парень в моем присутствии немотивированно нервничал, краснел, не знал куда девать руки и глаза, громко сглатывал и вообще вел себя, как неёбаная омега-целочка.
Помимо воли, начал испытывать к нему интерес. Да еще Олли, забеременев, перенес все свое внимание на осваивание основ вязания, а также обложился разными книжками. Конечно, никакого секса. Да я и сам бы его не тронул – лучше подождать.
Мэри во всю окучивал Санни, внезапно воспылав к нему страстью, чисто оральной, конечно, пока он лечил свою больную попу.
Ноа поделил свое внимание между Поли и Расти, а я опять, блин, не при делах… все-таки целых два альфы – это и так многовато для Ноа и я не лез к занятому омеге. В общем, Реджи стал моей главной надеждой на еблю.
Заметил, что Реджи вроде как меня побаивается. Вздрагивает, когда натыкается в коридоре, избегает оставаться наедине. Убегает, едва завидев: я – в комнату, парень – из нее. Непонятно. Так нравлюсь или нет?
Неизвестный для стаи выходной начался отлично: я спал, никто меня не беспокоил, в доме было тихо: никаких раздражающих запахов или шума. Я от такой красоты разомлел и заснул глубоким сном. Проснулся от того, что нечто тяжелое ударилось в стену моей комнаты.
Ну, естественно, проворонил! Во всяком случае, начало. Выбежал: Поли (а кто же еще!) прижимает Реджи к стене:
- Что это ты не с омегами? У нас же не три омежки, а четыре! Ну-ка, давай проверим, а задница у тебя тоже устроена, как у омежки?
Реджи брыкался, пытаясь оттолкнуть Поли, но предсказуемо не преуспевал в этом деле: альфа был крупнее. Радовало то, что остальные к здоровяку не присоединились, найдя себе более интересные занятия, чем травля «предателя».
Все это было ожидаемо, я знал, что так будет, однако, моя собственная реакция оказалась гораздо сильнее, чем я представлял.
Когти вышли мгновенно, так же легко и естественно видоизменилось лицо: челюсти удлинились, место зубов заняли звериные клыки, коридор сотряс рык, одновременно с ним Поли был буквально брошен в конец коридора. Я ощутил почти непреодолимое желание разорвать альфу, посмевшего покуситься на… мое. Да. Именно так.
Такое состояние было у меня впервые. Ранее я не испытывал столь интенсивных эмоций, даже не догадывался, что способен на трансформу лица, это довольно редкое явление. Кажется, Поли тоже был впечатлен, потому что разом оставил все свои глупости и начал осматриваться в поисках пути отступления. Однако, коридор кончался тупиком и утечь можно было лишь пройдя мимо меня… не уверен, что вся эта ситуация закончилась бы благополучно для Поли, если бы не Реджи.
Парень подполз ко мне сбоку, обхватил обеими руками ногу и замер. Просто сидел на полу и держал мою конечность. Реджи горбился и опускал голову вниз, почти к самому паркету, от меня нестерпимо несло страшной яростью вожака, инстинкт требовал немедленно подчиниться, принять позу покорности так, чтобы гнев сильнейшего обошел стороной. Поли тоже это чувствовал, он вертел головой и пригибался, будто под порывами сильного ветра, его начала бить крупная дрожь.
Чтобы кинуться на Поли, сначала надо освободиться от хватки Реджи, я дернул ногой, но альфа только сильнее прижался, стало очевидно, что он не отпустит. Конечно, мне ничего не стоило применить силу, однако, в этом случае высока вероятность повредить Реджи. Неприемлемо.
Постояв с минуту, немного успокоился, во всяком случае, вернул свое лицо.
- Поли, посмотри на меня внимательно! Если ты еще раз… хотя бы подойдешь к Реджи с неприветливым выражением на физиономии, не то что с угрозами – я тебя порву, - откуда во мне взялся этот темный гнев, я и сам не знал, но отчего-то был уверен, что ослушаться Поли не посмеет, потому что я не шутил. – Реджи, хватит обнимать мою ногу! Немедленно встань!
Альфа попытался, но ничего не вышло. Пришлось подать парню руку, ноги плохо его слушались, я напугал его гораздо сильнее, чем Поли. Схватив за ладонь, утянул спотыкающегося парня в ту комнату, где отдыхал, напоследок рыкнув Поли, чтобы меня не беспокоили. Не думаю, что кто-то решится полезть к невменяемому вожаку, но предупредить все равно надо.
Комнатка была небольшой. В нее поместился только небольшой шкаф и полуторный диван, сейчас разложенный. На него-то я и уронил Реджи, поспешно вытряхивая его из одежды.
Альфа опешил от моего напора и позволил вертеть себя во все стороны. Молния на джинсах не поддавалась, рванув, выдрал ее с мясом, Реджи тихо охнул, скривившись. Когда я потянулся к футболке, он быстро стянул ее сам, видимо, не доверяя моим скрюченным от невыносимого желания пальцам и опасаясь, что я и ее порву. Правильно. Порвал бы обязательно. Мне сейчас не до целостности каких-то глупых тряпок. Мучительно необходимо как можно скорее добраться до волнительного тела, аромат, исходящий от Реджи, сводил меня с ума.
От Реджи веет страхом, покорностью и ноткой той особой, омежьей, мягкости, что совершенно не присуща альфам. Запах кружит мне голову, заставляет рычать и терять разум. Хочется вылизать его с ног до головы, я с урчанием начинаю с шеи. Реджи подставляет горло, демонстрируя подчинение, заполошно бьется пульс, отдаваясь молотом в моей голове.
Обычно альфу хочется укусить. Ну, хоть чуть-чуть. Оставить следы зубов, отметить синяками и царапинами, которые еще долго потом будут чесаться, напоминая самцу, кто тут главный. Реджи покорно открывает шею, я нежно вылизываю адамово яблоко, местечко под челюстью, провожу шершавым языком за ухом, посасываю мочку. Целую ключицу, обвожу сосок, спускаюсь ниже. Оставляя на коже влажные следы, широко вылизываю живот. Гладенький. Реджи удаляет волосы с груди и пузика, подбривает в паху, дотрагиваться до него невероятно приятно, я жмурюсь и удовлетворенно ворчу.
- Ты вылизываешь меня, как омегу… - слабым голосом констатирует Реджи, я приподнимаю голову, чтобы видеть его глаза. Парень недоуменно хмурится.
- Ты не омега. Строение другое.
- Я… чем-то провинился?
Реджи лежит, бесстыдно раскинув ноги, блестит темными глазами, на щеках горит румянец удовольствия, член прижимается к животу, поблескивая смазкой… вся его поза – призыв «возьми меня!», и он еще интересуется, с чем связана «воспитательная ебля»? Ладно, поговорить можно и потом… молча развожу его бедра шире и, наклонившись, тщательно вылизываю безволосые яички, потом провожу языком по стволу, облизываю красную головку. Реджи стонет и дергается, мне очень нравится его реакция и, стремясь вырвать из парня еще больше прекрасных звуков, плотно обхватываю губами головку.
Реджи оправдывает мои ожидания: он скулит, стонет, вскрикивает, тихо шепчет «пожалуйста!», когда я коварно отстраняюсь (на самом деле это был технический перерыв), ахает и матерится. Какая прелесть! Так заслушался, что чуть не кончил. Наконец, он вытягивается в струну, издает особо громкое «Аха!» и бурно спускает.
Я – очень прагматичный и трезвомыслящий человек. Так все говорят. Поняв, что засадить Реджи прямо сию секунду нельзя – надо еще его подготовить, а на это у меня уже нет никакого терпения, переместился вперед и толкнулся парню в рот. Тот тревожно облизнулся, глядя на меня огромными удивленными глазами, и сжал мою плоть. Я честно старался не пихать свой орган слишком глубоко и все равно пару раз парень давился. В конце-концов, он положил ладони мне на бедра, сдерживая движения, а я вплел в темные волосы пальцы, под неотрывным взглядом Реджи разрядка наступила невероятно быстро, заставив меня глухо рыкнуть.
Потом я вытянулся рядом с парнем, подгреб его под бочок, прижал к себе покрепче и почти сразу задремал: я поспать люблю, а в последние дни со всей этой нервотрепкой все никак не удавалось.
Сквозь сон слышал, как кто-то заглядывал в комнату. Кажется, один из омежек. Рыкнул, помеха сну тут же исчезла, тихо ойкнув.
Проснулся ближе к вечеру, Реджи нашелся тут же. Он был немного помят и встрепан, вроде, пытался выбраться, пока я спал, но не получилось.
- Отпусти, мне в туалет надо! – первым делом сказал парень.
- Ладно. Заодно зайди на кухню, принеси чего-нибудь перекусить, мне вставать лень…
Парень кивнул, я еще немного повалялся, лениво размышляя о том, что в туалет надо и мне, а, значит, все-таки придется вставать… неохота… и еще о том, принесет ли Реджи еду сам или же воспользуется моментом, чтобы сбежать и пришлет омежку. От меня не укрылась его растерянность и неловкость.
Реджи появился почти через полчаса, когда я уже начал подозревать, что он обо всем забыл. На нем была свежая одежда, волосы – влажные от воды. Поставив поднос со съестной дребеденью на маленькую прикроватную тумбочку, он поспешил удалиться, я не стал его удерживать, хотя и хотелось. Мне необходимо было обдумать свою странную реакцию на этого альфу.
Совершенно очевидно, что Реджи – девиант. В нашем обществе девиантов необычайно мало, но это не от того, что их немного рождается, просто большинство погибают еще в раннем детстве. Представьте себе альфу, который ощущает себя омегой. На психологическом уровне. Он же не жилец! Другие альфы будут видеть в нем невероятно слабого, раздражающе капризного парня, вызывающего лишь желание поколотить. Омег, несмотря на все их фокусы, бить не просто не принято – манящий запах умиротворяет, будит инстинкт защитника. Омежку хочется вылизывать и ласкать, радовать подношениями. Его хрупкие косточки вызывают умиление, капризный голосок звучит музыкой, в каждом жесте чудится призыв и обещание. Маленькие омежки чистым запахом успокаивают гнев мелких, но уже опасных своей дурной силой, альф.
Девианты же пахнут альфой, но ведут себя по-омежьи и… в итоге их обычно прибивает стая обозленных альф, ведь несчастные ничего не могут противопоставить агрессии.
Существует и другая разновидность – омега ощущает себя альфой. Эти обычно кончают с собой. Почему-то данное отклонение, как правило, сочетается с полной невосприимчивостью к прививке, во время течки омега теряет голову, а потом сводит счеты с жизнью, поняв, что не в состоянии сопротивляться природе. Впрочем, нам на занятии как-то рассказывали о любопытном примере социализации такого омеги: его выбрал вожак. Соитие с сильнейшим альфой не вызывало в омеге никаких внутренних противоречий, это было для него приемлемо.
Реджи, очевидно, воспринимает себя в некоторой степени омегой. Не зря же он стремится больше времени проводить именно с ними. Но это не объясняет двух вещей: почему я явственно ощущаю омежью нотку в его запахе и почему его даже на чисто физиологическом уровне нисколько не возбуждают омеги.