Двадцать первое августа. — Сегодня инженер Серке начал обследовать пещеру, желая выбрать такое место для нового туннеля, чтобы снаружи никто не мог заподозрить о его существовании. После тщательных изысканий было решено пробить северную стену пещеры в двадцати метрах от первых ячеек Улья.
Не дождусь, когда туннель будет окончен. Кто знает, не удастся ли мне воспользоваться им для побега?.. Ах, если бы я умел плавать, то попытался бы бежать через подводный ход, ведь теперь мне точно известно, где он находится. Во время недавнего сражения между кашалотом и акулами, когда воды озерка отхлынули от стены пещеры, верхняя часть туннеля обнажилась… Я его видел… Но открывается ли он во время сильных отливов?.. В полнолуние или в новолуние, когда уровень воды в море особенно низок, возможно, что… не премину в этом убедиться!
К чему мне это? Не знаю, однако я не должен ничем пренебрегать, лишь бы вырваться из пещеры Бэк-Капа.
Двадцать девятое августа. — Сегодня утром я присутствовал при отплытии подводного буксира. Очевидно, он направляется в один из американских портов, чтобы получить там уже готовый заказ.
Граф д'Артигас разговаривает несколько минут с инженером Серке, который, кажется, не собирается его сопровождать. По-видимому, он дает своему дружку какие-то распоряжения. Уж не обо мне ли идет речь? Затем, сойдя на площадку подводного судна, он спускается вниз в сопровождении капитана Спаде и матросов «Эббы». Как только люк закрыли, буксир погружается, и по гладкой поверхности озера пробегает лишь легкая рябь.
Часы текут, день подходит к концу. Подводное судно не вернулось, значит оно ведет на буксире шхуну… а быть может, и топит встречные суда…
По всей вероятности, шхуна недолго пробудет в плавании, так как достаточно и недели, чтобы совершить путешествие туда и обратно.
К тому же погода благоприятствует «Эббе», если судить по полному безветрию в пещере. Ведь на широте Бермудских островов август — самое хорошее время года. Ах, если бы только я мог найти какую-нибудь трещину в этих толстых стенах и выбраться из своей темницы!..
13. ПЛЫВИ С БОГОМ!.
С двадцать девятого августа по десятое сентября. — Прошло тринадцать дней, а «Эбба» еще не вернулась. Неужели она направилась не к берегам Америки?.. Не задержал ли шхуну какой-нибудь пиратский набег?.. Мне кажется, однако, что у Кера Каррадже была лишь одна забота: привести составные части фульгуратора. Правда, завод в Виргинии мог запоздать с выполнением заказа…
Впрочем, инженер Серке не проявляет нетерпения. При встрече со мной он, как всегда, напускает на себя добродушный вид, но у меня есть основания ему не доверять. Коллега подчеркнуто любезно осведомляется о моем здоровье, настойчиво советует примириться со своей участью, называет меня «Али-Баба», уверяет, что на земном шаре нет места очаровательней этой сказочной пещеры из «Тысячи и одной ночи», говорит, что я живу здесь на всем готовом, не платя ни налогов, ни поборов, и что даже в благословенном княжестве Монако люди не знают такого беззаботного существования…
Слушая ироническую болтовню инженера Серке, я чувствую, как порой вся кровь бросается мне в лицо. С трудом преодолеваю искушение кинуться на этого негодяя, на этого насмешника и задушить его… Меня тут же убьют… Ну и пусть… Не лучше ли такой конец, чем жить долгие годы среди презренных злодеев, обосновавшихся в этой мрачной пещере?
Но все же рассудок берет верх, и я только пожимаю плечами.
В первые дни после отплытия «Эббы» я лишь мельком видел Тома Рока. Запершись в лаборатории, он занимается своими бесконечными опытами. Если изобретатель использует все предоставленные в его распоряжение химические элементы, то у него будет чем взорвать не только Бэк-Кап, но и все Бермудские острова впридачу!
Я по-прежнему цепляюсь за надежду, что Тома Рок не согласится открыть состав воспламенителя, не выдаст своей последней тайны, несмотря на все усилия инженера Серке… Не будет ли обманута и эта надежда?..
Тринадцатое сентября. — Сегодня я убедился воочию в огромной силе взрывчатого вещества и увидел также, как используют воспламенитель.
Утром пираты начали пробивать в намеченном месте туннель, чтобы установить сообщение с побережьем островка.
Под руководством инженера Серке они прежде всего принялись долбить стену пещеры у основания — задача весьма сложная, так как известняк не уступает здесь по крепости граниту. Сначала работали кирками; пираты владели ими мастерски, и все же, если бы, кроме кирки, у них ничего не было, этот тяжелый труд затянулся бы надолго, ведь стены пещеры имеют внизу не мене двадцати — двадцати пяти метров толщины. Но благодаря «фульгуратору Рок» пробить скалу разбойникам удастся довольно быстро.
Я был просто поражен тем, что увидел. Прокладка туннеля в горной породе, которая едва поддается кирке, оказалась делом чрезвычайно легким.
Да, нескольких граммов взрывчатого вещества было достаточно, чтобы раздробить камень, раскрошить его, превратить в почти невесомую пыль, которая рассеивается, как дым, от малейшего дуновения! Да, повторяю, эти пять — десять граммов порошка взорвались с грохотом, похожим на выстрел артиллерийского орудия из-за сильнейшего сотрясения воздуха, и пробили углубление размером в целый кубический метр.
При первом опыте, хотя была использована лишь микроскопическая доза взрывчатого вещества, пираты, находившиеся поблизости, упали навзничь. Двое были тяжело ранены, а самого инженера Серке отбросило взрывом на несколько шагов и довольно сильно ушибло.
Опишу, как обращаются с этим веществом, обладающим невиданной до сих пор разрушительной силой.
В горной породе пробивают шурф длиной в пять сантиметров, имеющий в сечении десять квадратных миллиметров. Затем в него закладывают несколько граммов взрывчатого вещества, даже не затыкая отверстия снаружи.
Тут на сцену выступает Тома Рок. В руке он держит небольшую стеклянную трубку, содержащую голубоватую маслянистую жидкость, которая при соприкосновении с воздухом очень быстро свертывается. Изобретатель капает в шурф всего одну каплю этой жидкости и не спеша отходит в сторону. В самом деле, требуется известное время — около тридцати пяти секунд — для завершения реакции воспламенителя и взрывчатого вещества. А затем происходит взрыв такой разрушительной силы, что, — подчеркиваю, ее можно считать неограниченной, и во всяком случае она в тысячи раз превосходит все, что нам до сих пор известно.
Легко поверить, что в этих условиях толстая стена будет пробита за какую-нибудь неделю.
Девятнадцатое сентября. — С некоторых пор я наблюдаю приливы и отливы, которые здесь очень ощутимы; дважды в сутки через подводный канал течение устремляется то в озерко, то обратно в океан. Несомненно, что любой предмет, находящийся на поверхности воды, будет подхвачен отливом и унесен в открытое море, если только отверстие туннеля хоть немного выступит из воды. Но ведь уровень воды бывает ниже всего в период равноденствия!.. Что ж, в этом нетрудно убедиться, так как осеннее равноденствие скоро наступит. Послезавтра двадцать первое сентября, а сегодня, девятнадцатого, я уже видел, как при малой воде обнажилось верхнее полукружие туннеля.
Сам я не могу проплыть через подводный туннель, но разве брошенную в озерко бутылку не унесет течением во время отлива?.. Если же поможет случай, — правда, случай, граничащий с чудом, — бутылку подберет какой-нибудь корабль, проходящий поблизости от Бэк-Капа… Или же волны выбросят ее на берег одного из Бермудских островов… А если бы в бутылке находилась записка…
Эта мысль не дает мне покоя. Но тут же возникают сомнения: ведь бутылка может разбиться о стенки туннеля или по выходе в океан о прибрежные скалы… Да… но если ее заменить герметически закупоренным бочонком, вроде тех, что прикрепляют к рыболовным сетям? Бочонок не такой хрупкий, как бутылка, у него больше шансов достигнуть открытого моря…
Двадцатое сентября. — Сегодня вечером я незаметно пробрался на один из складов, где лежат груды награбленных вещей, и нашел там маленький бочонок, вполне пригодный для моего замысла.
Тщательно спрятав бочонок под одеждой, я возвращаюсь в Улей и забираюсь в свою ячейку. Затем, не теряя ни минуты, принимаюсь за дело. Бумага, чернила, перо — у меня ни в чем нет недостатка, вот почему я уже три месяца регулярно веду этот дневник.
Беру лист бумаги и пишу.
«Тома Рок и его служитель Гэйдон, или, точнее, французский инженер Симон Харт, занимавшие флигель N17 в Хелтфул-Хаусе, около Нью-Берна в штате Северная Каролина, Соединенные Штаты Америки, были похищены одновременно пятнадцатого июня и отвезены на борт шхуны „Эбба“, принадлежащей графу д'Артигасу. С девятнадцатого числа того же месяца оба они заключены в пещере, служащей убежищем вышеупомянутому графу д'Артигасу, — настоящее имя которого Кер Каррадже, — корсару, занимавшемуся некогда разбоем в западной части Тихого океана с сотней бандитов, составляющих шайку этого опасного злодея. Как только в руках пиратов окажется „фульгуратор Рок“, обладающий поистине неограниченной разрушительной силой, Кер Каррадже снова примется за свои разбойничьи набеги, но теперь уж в условиях почти полной безнаказанности.
Вот почему заинтересованные государства должны как можно скорее уничтожить притон бандитов.
Пещера, где скрывается пират Кер Каррадже, расположена внутри островка Бэк-Кап, который ошибочно считают действующим вулканом. Это самый западный остров Бермудского архипелага; с востока он недоступен из-за рифов, но открыт с юга, запада и севера.
Сообщение между внешней и внутренней частью Бэк-Капа возможно только через туннель, который лежит на несколько метров ниже уровня моря, в конце узкого залива на западе островка. Поэтому проникнуть в пещеру Бэк-Капа можно только на подводной лодке, по крайней мере пока не будет закончен новый туннель, выходящий на северо-запад.
Пират Кер Каррадже владеет прекрасным подводным судном, тем самым, которое построил себе граф д'Артигас, хотя оно и считается погибшим во время испытаний в Чарлстонской бухте. Эта подводная лодка не только служит пиратам для сообщения с пещерой, но также водит на буксире шхуну и нападает на торговые суда в районе Бермудских островов.
Шхуна „Эбба“, прекрасно известная на западном побережье Америки, пользуется для стоянки маленькой бухточкой, скрытой среди скал на западной стороне островка и поэтому невидимой с моря.
Прежде чем произвести высадку на Бэк-Капе, — и лучше всего на западном берегу, где жили прежде бермудские рыбаки, — следует пробить брешь в скалистом склоне острова при помощи мощных мелинитовых снарядов. После высадки через эту брешь можно будет проникнуть в пещеру.
Необходимо также принять меры на случай, если изготовление „фульгуратора Рок“ уже будет закончено. Вполне возможно, что захваченный врасплох Кер Каррадже попробует применить это средство для защиты Бэк-Капа. Вот почему надо запомнить следующее: если разрушительная сила фульгуратора превосходит все, что можно себе представить, то радиус его действия не превышает тысячи семисот — тысячи восьмисот метров. В этих пределах наводку можно менять, но это требует большой затраты времени, и судно, благополучно миновавшее опасную зону, может беспрепятственно подойти к островку.
Документ этот составлен сегодня, двадцатого сентября, в восемь часов вечера и подписан мной собственноручно.
Инженер Симон Харт».
Таково содержание моей записки. В ней имеются необходимые сведения об островке, нанесенном на все современные карты, и об обороне Бэк-Капа, которую, быть может, предпримет Кер Каррадже, а также совет действовать без промедления. Я приложил к записке план пещеры, с указанием местонахождения подводного туннеля, озерка, Улья, жилища Кера Каррадже, моей комнаты и лаборатории Тома Рока. Но будут ли подобраны эти бумаги каким-нибудь кораблем?..
Наконец, завернув свое письмо в большой кусок просмоленного полотна, я вложил его в обитый железом бочонок длиною в пятнадцать и шириной в восемь сантиметров. Как я в этом убедился, он не пропускает воду и вполне выдержит удары о стенки туннеля или о прибрежные скалы.
Правда, вместо того чтобы попасть в надежные руки, бочонок будет, возможно, подхвачен приливом, выброшен на скалистый берег островка и найден матросами «Эббы», когда шхуна станет на якорь в глубине бухточки… Если подписанный мною документ, разоблачающий графа д'Артигаса, попадет в руки Кера Каррадже, мне уже не придется мечтать о побеге из Бэк-Капа: судьба моя будет тут же решена…
Наступила ночь. Легко догадаться, с каким лихорадочным нетерпением я ждал ее! По моим наблюдениям, уровень воды в озерке бывает ниже всего вечером, без четверти девять. В это время верхняя часть туннеля обнажается сантиметров на пятьдесят. Этого расстояния вполне достаточно, чтобы бочонок свободно проплыл по туннелю. Я собираюсь к тому же бросить его в воду на полчаса раньше, чтобы течение, устремляющееся из озерка в море, успело подхватить его.
Около восьми часов вечера выхожу из своей комнаты среди сгущающейся темноты. На берегу ни души. Я направляюсь к стене пещеры, где находится туннель. При свете последней электрической лампочки, горящей в этой части пещеры, замечаю, что над поверхностью озера выступает полукруглый свод туннеля, в который бурно устремляется поток воды.
Спустившись со скалистого берега к самому озеру, я бросаю в воду бочонок с драгоценным документом: в нем моя последняя надежда!
«Плыви с богом! Плыви с богом!» — повторяю я, как говорят обычно наши французские моряки.
Маленький бочонок сперва покачивается на месте, потом его прибивает обратно к берегу. Мне приходится с силой оттолкнуть бочонок, чтобы его подхватило течением…
Действительно, не проходит и двадцати секунд, как он исчезает в туннеле…
Да… Плыви с богом!.. Да сохранит тебя небо, мой милый бочонок!.. Да защитит оно всех тех, кому угрожает Кер Каррадже! И пусть обрушится на эту шайку пиратов кара людского правосудия!
14. СРАЖЕНИЕ «СУОРДА» С ПОДВОДНЫМ БУКСИРОМ
Всю эту ночь я провел без она, неотступно следуя в мыслях за своим драгоценным бочонком. Сколько раз мне казалось, что он разбился о скалы или же его занесло волнами в соседнюю бухточку и выбросило на берег… Весь я покрылся холодным потом… Нет, туннель, наконец, пройден… бочонок благополучно проплыл между рифами… отлив несет его в открытое море… Великий боже! А что, если волны опять прибьют бочонок к островку, увлекут его в туннель и… с наступлением утра я снова увижу его в озерке…
Я поднимаюсь на заре и спешу к берегу…
Ни одного предмета не плавает на спокойной глади озерка.
В следующие дни работа по прокладке нового хода продолжалась по-прежнему. Двадцать третьего сентября, в четыре часа дня, инженер Серке приказал взорвать последнюю скалу. Сообщение с морским берегом установлено — это всего лишь узкий коридор, по которому приходится идти, согнувшись в три погибели. Снаружи отверстие нового туннеля теряется среди прибрежных скал, и в случае необходимости ничего не стоит завалить его.
Нечего и говорить, что отныне проход будет строго охраняться. Без разрешения никто не войдет по нему в пещеру и не выйдет из нее… Итак, побег с этой стороны невозможен…
Двадцать пятое сентября. — Сегодня утром подводный буксир неожиданно появляется на поверхности озерка. Граф д'Артигас, капитан Спаде и команда шхуны выходят на берег. Приступают к выгрузке товаров, привезенных на «Эббе». Я вижу ящики с сушеным мясом и консервами, бочки с вином и водкой, несколько тюков для Тома Рока. Вместе с ними пираты вытаскивают и складывают на земле какие-то металлические части круглой формы.
Тома Рок присутствует при выгрузке. Глаза его возбужденно блестят. Схватив одну из этих частей, он внимательно рассматривает ее и с довольным видом кивает головой. Я замечаю, что радость уже не проявляется у него в бессвязных словах и восклицаниях, а сам он ничем больше не напоминает бывшего пациента из Хелтфул-Хауса. Я даже спрашиваю себя, не излечился ли изобретатель окончательно от своего предполагаемого помешательства?..