— Да, — согласно закивала Ольга, — как раз на одежде мы с девчонками и забуксовали. Ничего путного в голову так и не пришло.
— А знаешь… — медленно проговорил Саша, — пожалуй, есть вариант!
— Ну? — заинтересовалась Ольга.
— Я же сказал, что отец с нами занимался плаванием под водой. Так вот: он к делу подходил серьезно. У нас и маски есть, и ласты, и костюмы специальные.
— Современные пловцы в костюмах для подводного плавания выглядят, скорее, как инопланетяне, чем как амфибии. Я думаю, на Ихтиандров они не очень похожи.
— У нас на даче валяются старые, из которых мы выросли. Для плаванья они уже не годятся, но использовать их для мистификации можно. Только надо их надеть задом наперед и как-нибудь скрыть, что они на спине не сходятся, а еще покрасить их в серебристый цвет краской из баллончика. Тогда в них, думаю, амфибию вполне можно будет сыграть.
— Сашка, ты молодец! — радостно воскликнула Ольга и сама, не стесняясь, поцеловала его в щеку.
— Знаешь, я еще не то придумаю, — рассмеялся Саша, — если ты за каждую идею будешь меня целовать!
Ольга смущенно уткнулась ему в плечо.
Глава 11
Подарок для пенсионерки
На следующий день перед очередным походом в музей — по плану мероприятий это был Эрмитаж — в комнате Катаняна собрались все, посвященные в дело амфибий и фрекен Бок.
— Я, конечно, того… это… потрясен, что вы решили мне помочь, — уже четвертый раз объявлял всем о своей признательности Саня, — но не слишком ли вы круто завернули?
— Нет, ты лучше скажи, разве Добровольские не похожи на Ихтиандра? — дернула его за рукав Галка. — Мне это первой в голову пришло.
— Честно говоря, я его не очень… того… в лицо помню, — виновато покосился на нее Саня. — Фильм-то… старый. Я помню, что у него ласты были, маска и шлем такой… ну… как у автогонщика… кажется…
— Кстати, Павел, а маски у вас есть? Тоже ведь надо серебряной краской их побрызгать, хотя бы чуть-чуть! — не могла не сказать своего веского слова Маша. — Если вам, конечно, не жалко.
— Для тебя, — взмахнул руками улыбающийся Паша, — я готов весь обрызгаться какой хочешь краской!
— Болтун! — буркнула Маша. — Я серьезно.
— И я серьезно, — продолжал улыбаться Добровольский.
— Неужели вы думаете, что Капитолина примет меня за работника собеса? Мне же всего четырнадцать лет! — перевела разговор на больше всего интересующий ее вопрос Ольга.
— Во-первых, уже почти пятнадцать, — наставительно заявила Галка, — а во-вторых, у тебя очень выигрышная в этом плане внешность — вне возраста. Если тебя как следует накрасить, то твой узел волос на затылке сгодится и для пенсионного возраста.
— Здрасте-пожалуйста! — рассердилась Ольга. — Вот так похвалила! У пенсионерок, чтоб ты знала, волосы седые!
— Ну и что! — невозмутимо отозвалась Галка. — Можем тебе несколько прядок подкрасить… хотя бы вот… корректором, — и она потрясла перед всеми бутылочкой с белой жидкостью под названием «Штрих», счастливо изобретенной для исправления ошибок в тексте.
— Еще чего! Может, ты мне для полноты впечатлений еще и морщины нарисуешь… какой-нибудь тушью для чертежных работ?
— Очень неплохая идея, между прочим. — Галка совершенно не думала сдаваться.
— Не слушай ее, Оля, — вступил в разговор Саша Добровольский. — Главное — не седые пряди, а то, как ты с ней себя будешь вести. По-моему, Оксана придумала неплохой сценарий. Ты должна держаться невозмутимо и по-взрослому. В конце концов, Капитолина заинтересована получить набор, так что тебе особо и уговаривать-то ее не придется.
— Я вот тут расписала продукты, которые могут входить в этот набор, — выложила на стол бумагу Панасюк. — Только я не знаю питерских цен и какой суммой мы располагаем.
— Давай-ка посмотрим, — опять захватила инициативу Маша. — Та-а-ак… Макароны… Макароны? Ты что, с ума сошла? Кто ж клюнет на набор с макаронами?
— Ну, она же пенсионерка, а у них пенсии маленькие, — объяснила свой выбор Оксана. — Может, не всегда и на макароны хватает. Вот у меня бабушка…
— Нам неинтересно про твою бабушку, потому что тут совершенно особый случай, — перебила ее Маша. — Твоя бабушка ни у кого ничего не крала, а фрекен Бок макаронами на чистую воду не выведешь. В общем, я макароны зачеркиваю и записываю сырокопченую колбасу.
— Так она же сумасшедших денег стоит! — воскликнула Оксана.
— Ничего. Сейчас в продаже бывают совсем маленькие батончики. Короче, мы с Александрой жертвуем на это дело… сто пятьдесят рублей. Думаю, хватит. Надеюсь, ты не возражаешь, Сашка?
У Александры, что называется, отвалилась челюсть, но возразить сестре она не посмела и закивала головой в знак согласия.
— Читаем дальше. — Маша опять опустила глаза в Оксанин листок и тут же отбросила его в сторону. — Нет! Так не годится: рис, гречка, подсолнечное масло… Ну что ты тут написала! Это же не агитационный продуктовый набор, а какая-то гуманитарная помощь пострадавшим от землетрясения. Масло-то можно хотя бы оливковое? Я видела бутылки с золотыми этикетками. Там еще написано, что оно первого отжима.
— Что еще за отжим? — не понял Катанян.
— Самое хорошее, значит, — пояснила ему Маша. — Потом из уже давленных оливок можно и еще чего-нибудь как-нибудь выдавить. Это будет уже второй отжим. Такое масло, конечно, дешевле…
— Не жирно ли будет для воровки Капитолины масло первого отжима покупать? — возмутилась Галка.
— Мне для собственной бабушки ничего не жалко, — прекратил прения Катанян. — Пусть будет первого отжима! Финансирую!
— А мы предлагаем положить в набор большую банку хорошего растворимого кофе, — посовещавшись друг с другом, заявили «двое из ларца».
— Осилите? — строго спросила Галка.
Братья вытрясли из карманов всю наличность и решили, что хватит.
— Пенсионеры кофе не пьют, — сказала свое слово Оксана.
— Почему? — изумилась Галка.
— Потому что у них гипертония, то есть повышенное давление. А при гипертонии кофе нельзя.
— Ничего, — махнула рукой Галка. — Кофе — это шикарно! Будет гостей поить. Покупайте кофе!
— Как хотите. Ваша Капитолина, не моя, — пожала плечами Оксана. — Но поскольку я тоже хочу участвовать, то куплю коробку зефира в шоколаде и арахис в сахаре. Старушки сладости очень любят.
— А я связочку бананов, поспелее и побольше, — решила Галка, — ну… и еще что-нибудь… Потом придумаю.
— Я тогда куплю коробку шоколадных конфет подороже, — внесла коррективы в свое предложение на предмет сладостей Ольга.
— Валяй! — согласилась Галка, а за ней и все остальные.
— Между прочим, надо поторопиться с осуществлением нашего плана, — сказала Маша. — Осталось всего три дня каникул. Сегодня Эрмитаж, завтра — Кунсткамера, послезавтра — прощальная дискотека, и — гудбай, Питер!
— Как раз успеем. Сегодня после Эрмитажа купим продукты, а уже завтра, после Кунсткамеры, пойдем к Капитолине. Так что готовьтесь! — При этих словах Галка особо выразительно посмотрела на Ольгу, в которой больше всего сомневалась.
— Нечего на меня смотреть страшными глазами! — взвилась Ларионова. — Я очень охотно уступлю тебе мою роль престарелой работницы собеса и даже собственноручно выкрашу тебя корректором «Штрих»!
— Это не обсуждается, — Калинкина посмотрела на подругу как на неразумное дитя. — Капитолина меня прекрасно знает, и потому со мной номер не пройдет.
— Меня она тоже сто раз видела! — захотела все-таки пообсуждать этот вопрос Ольга.
— Видела, но внимания не обращала.
— А на тебя, значит, обращала?
— Она меня с Саней несколько раз видела, а на него у нее прямо-таки собачья стойка: знает кошка, чье мясо съела. Могла и меня рядом с ним запомнить. А рисковать нам нельзя. Мероприятие сразу сорвется, не начинаясь.
Если Эрмитаж Ольга перенесла стойко и даже получила определенное удовольствие от рыцарского зала, часов «Павлин» и Золотых кладовых, то на следующий день абсолютно ничего не соображала, находясь в Кунсткамере. Она думала только о том, как вечером пойдет к Капитолине с маслом и кофе и будет лепетать нечто маловразумительное про «Человека-амфибию». Вся затея казалась ей низкопробной самодеятельностью, костюмы, политые серебрянкой, дешевым маскарадом, а собственная роль — бредом сумасшедшего в запущенной стадии. Хорошо, что рядом все время находился Саша и не позволял ей окончательно раскиснуть.
— Вот увидишь, все пройдет как по маслу! — десятый раз говорил он, и Ольга однообразно отвечала ему:
— Ага! По оливковому. Первого отжима!
Глава 12
Ихтиандры выходят на сцену
Вечером у Катаняна опять собрались все заинтересованные лица, а вместе с Оксаной пришел еще и Телевизор. Он солидно откашлялся и протянул Ольге разграфленные листы бумаги.
— Что это? — удивилась Ларионова.
— Ведомость.
— Что еще за ведомость?
Пока Телевизор собирался с мыслями, Оксана уже защебетала:
— Петр сказал, что без ведомости нельзя. Наборы всегда выдают по списку, в котором пенсионеры должны расписаться, чтобы нечаянно два набора вместо одного не получить.
— Ты молодец, Теле… то есть Петр! — похвалил друга за сообразительность Катанян.
— Я вот тут несколько первых попавшихся фамилий написал, будто бы они продукты уже получили, ну… для конспирации, — добавил Телевизор.
— Гигант мысли! — удивился его находчивости Паша Добровольский.
После этого молодые люди удалились на кухню попить чайку, а девочки начали с помощью косметики осуществлять превращение девятиклассницы Ольги Ларионовой в работницу органов социального обеспечения Санкт-Петербурга.
— Ну и ну! — только и смог произнести Саша Добровольский, глядя на обновленную Ольгу. — Да ты сейчас лет на сто выглядишь. Дай слово, что после боя с Капитолиной никогда не будешь так краситься!
— Какого еще боя? — охнула Ларионова и побледнела так, что ее лицу можно было смело прибавлять еще лет тридцать.
После неосторожного заявления Саши Ольгу с трудом вернули в прежнее расположение духа и в шестнадцать рук повели к дому фрекен Бок.
…На лестничной площадке, оставшись одна, Ольга набрала в грудь побольше воздуха и решительно позвонила в дверь Капитолины. Довольно долгое время из квартиры не раздавалось ни звука. Ольга решила, что ей повезло — фрекен Бок не оказалось дома. Она перехватила другой рукой тяжелый пакет и хотела уже идти обратно к лифту, как вдруг над самым ее ухом, как команда «Руки вверх!», из-за двери послышалось громкое «Кто там?». Видимо, Капитолина тихохонько подкралась к двери, оглядела Ольгу в глазок и, решив, что она не представляет для нее и Амалии опасности, откликнулась. Ольга вздрогнула и хрипло ответила в стиле Сани Катаняна:
— Я… это… того… из собеса…
— Зачем? — спросили из-за двери, а потом Ларионовой показалось, что она явственно услышала собачий лай. Вот те на! То ли сон в руку, то ли Катанян все перепутал и у фрекен Бок вместо ленивой кошки проживает вполне бодрая и резвая собака.
— Я… это… с набором, — продолжила в том же духе Ольга и подняла к груди пухлый пакет, чтобы Капитолина получше разглядела в глазок торчащий из него батон копченой колбасы и горлышко бутылки дорогого оливкового масла. — Мы обходим пенсионеров района по списку.
Затем, чтобы придать веса своим словам, Ольга поставила пакет с продуктами к ногам, достала из кармана фальшивую ведомость и потрясла ею перед глазком. Капитолина, видимо, сильно огорчилась, что из поля ее зрения исчезли оливковое масло и колбаса, и мгновенно распахнула дверь. Ольга отпрянула от возникшей на пороге мощной фигуры в ядовито-желтом байковом халате в горошек и в малиновом переднике. Капитолина действительно была похожа на фрекен Бок из знаменитого мультика — своим огромным телом, узлом волос на голове с торчащими из него шпильками и огромными руками с толстыми короткими пальцами, которые сейчас она с умилением переплела у груди. Ее голова без всякого намека на шею, с длинным носом и квадратным утолщением на его кончике показалась Ольге похожей на розовощекий кофейник из детской книжки. Юркие голубенькие глазки фрекен Бок моментально отыскали на полу пакет с продуктами, и бледные губки, сложенные трубочкой, тут же разъехались в стороны, изображая приветливую улыбку.
— Это так кстати! — раздался из кофейника дребезжащий, но весьма сильный голос. — У меня как раз закончилось подсолнечное масло, поэтому я готова взять предлагаемый набор. — И она, довольно-таки резко наклонившись, протянула свои мускулистые руки к пакету и вцепилась в него мертвой хваткой.
— Нет, так нельзя! — осадила ее Ольга, понимая, что если сейчас же не проявит настойчивости, то продукты бесследно исчезнут в недрах квартиры Капитолины, а она уйдет домой несолоно хлебавши. — Надо расписаться… и вообще…
— Да-да, — согласилась фрекен Бок, не выпуская из своих рук пакет, — конечно-конечно! Пройдемте в квартиру…
Ольга опустила глаза вниз, чтобы нечаянно не задеть существо, которое недавно лаяло из-за двери, и увидела сидящее ровно посередине коридора чудовищной толщины животное. Трудно было с уверенностью сказать, кошкой или собакой была эта рыжая короткошерстная тушка с красным блестящим бантом на необъятной шее. Фрекен Бок, заметив замешательство Ольги, сказала:
— Не бойтесь, девушка, она не злая. Лучше познакомьтесь: это Амалия. Амалия, — обратилась она к собако-кошке, — уйди, пожалуйста, с дороги!
Амалия вяло шевельнулась, но уходить явно не собиралась, а, наоборот, растеклась посреди коридора рыжим студенистым наростом. Ольга, как и следовало по сценарию, слегка прикрыла, не захлопывая, входную дверь, осторожно перешагнула Амалию и направилась вслед за хозяйкой квартиры. Комната, заставленная громоздкой, под стать хозяйке, мебелью, как удовлетворенно заметила Ольга, была очень слабо освещена торшером со старым истершимся матерчатым абажуром неопределенного цвета. Ольга подошла к столу, застеленному клетчатой клеенкой, на которую Капитолина немедленно начала выгружать из пакета продукты. Вслед за маслом и колбасой на столе оказались банка растворимого кофе «Нескафе-голд», коробка шоколадного ассорти, увесистая связка бананов, коробка зефира в шоколаде и пластиковая упаковка арахиса в сахаре. Фрекен Бок пошарила на дне пакета, потом вывернула его наизнанку и, не найдя в нем больше ничего, разочарованно спросила:
— И это все? А где крупы, сахар? Елизавете Петровне из сорок пятой квартиры еще приносили чай и мыло! Где у вас, девушка, мыло?
Ольга растерялась от такого неожиданного напора. Голубенькие глазки Капитолины смотрели на нее так строго, что она поспешно стала… оправдываться:
— Если вы думаете, что я взяла себе мыло, то очень ошибаетесь! Распишитесь вот тут в получении! — и она выложила на стол ведомость, любовно составленную Телевизором.
Капитолина с трудом отлепила бумажку от залитого чем-то липким стола, поднесла ее своими толстыми пальцами к носу и начала зачитывать фамилии людей, уже якобы получивших наборы.
— Елизарова В. П., Иванов Г. И., Николаева Д. Т. — она вдруг перестала бубнить и воскликнула: — Ничего не понимаю! В нашем доме такие не проживают. Я всех знаю, потому что живу здесь с раннего детства. Написано: квартира сто, Иванов Г. И. А там живет врач-стоматолог Вера Ильинична, а никакой не Г. И.!
Ольга почувствовала, что ей мгновенно сделалось очень жарко. События развивались по явно не предусмотренному сценарием пути. Надо было как-то спасать положение, и она попыталась выкрутиться:
— А с чего вы взяли, что они из вашего дома?
— А как же?
— Мы разносим наборы… это… того… в одну из квартир каждого дома по вашей улице. Финансирования у собеса недостаточно, чтобы охватить всех пенсионеров. Мы решили, что лучше нескольким вручить по хорошему набору, чем каждому только по… куску мыла. Вот!
— И по какому же принципу вы квартиры выбирали? — Капитолина с большим подозрением уставилась на Ольгу, а из коридора приползла — очевидно, в помощь хозяйке — собако-кошка Амалия и тоже неотрывно уставилась прямо на Ольгу.
— Это не мы выбирали, — Ларионова заговорила довольно бодро, потому что ей показалось, что она придумала очень хороший выход из ситуации. — Это компьютер выбирал. Так что вам, гражданка, повезло. Но если вы не хотите, — Ольга бросилась к столу и начала укладывать продукты обратно в пакет, — то я могу отнести их в соседнюю квартиру.