Загадочные рисунки
Верхний рисунок сделан на юге, нижний — на севере. Об этом говорит высота Полярной звезды над горизонтом.
Викторина
1. Самый глубокий океан — Тихий.
2. Нет, у настоящего кита очень узкая глотка. Он питается рачками и другой мелкой пищей.
3. Самый длинный нос, целая пика, — у нарвала. Но это не нос, а вытянутый вперед и скрученный винтом зуб-бивень.
4. Винт в носу устанавливают на некоторых ледоколах. Этим дополнительным винтом судно размывает и обрушивает нетолстый лед.
5. Многие рыбы развивают в воде значительную скорость. Рыба-меч может делать больше 70–80 километров в час. Это намного больше скорости парусника. Только катера на воздушной подушке, на подводных крыльях или глиссирующие катера могут развивать скорость выше.
ОХОТСКОЕ МОРЕ
МОРЕ ПЛАВАЮЩИХ ЛЬДОВ
ЧТО ГОВОРЯТ МОРЯКИ
Это было летом 1950 года. Мы вышли из Амурского лимана, пересекли Сахалинский залив. Охотским морем проследовали к Шантарским островам.
Стоял июнь, но между низкими, поросшими густым черным ельником островами еще плавали сахарные льдины. Ветер носил их взад-вперед, кружил, не давал уйти…
Потом мне случалось бывать здесь еще. Я узнал, что льда в летние месяцы в море в общем-то нет, а есть туманы, холодные течения. Океанские воды вливаются сюда, как сквозь сито, через гряду Курильских островов. Узнал, что плавающего льда здесь особенно много зимой: штормовой ветер взламывает ледяные поля. Белые их осколки зябко пляшут среди угрюмых волн.
Мы ходили к суровым магаданским берегам, стояли на якоре у низкого камчатского берега, обошли весь Северный Сахалин. Около острова Ионы — маленькой скалы посреди моря — нам прощально мигал маяк, и потревоженные пароходным гудком гривастые сивучи беспокойно кружили у берега.
Но запомнил Охотское море я все-таки так: июнь и белые сахарные льдины около черно-зеленых Шантар.
КТО ПЛАВАЛ В ЭТИХ ВОДАХ
НЕСПОКОЙНЫЙ КАПИТАН
Двухмачтовый транспорт «Байкал» прибыл на Камчатку из Кронштадта в мае 1849 года. Его привел капитан-лейтенант Геннадий Иванович Невельской. Транспорт привез камчатским поселенцам одежду и продовольствие.
Вместо того чтобы дать команде отдых после восьмимесячного плавания, Невельской вновь вывел корабль в океан.
«Байкал» пересек Охотское море и вошел в Сахалинский залив.
Экипаж не роптал: матросы знали — их командир на пороге открытия.
Он ищет пролив между Сахалином и материком. Мореплаватели, ранее посетившие эти места, положили на карты Сахалин полуостровом.
Залив мельчал с каждой пройденной милей. Стали на якорь, дальше пошли на шлюпках.
В мутно-желтой воде, стремившейся навстречу, угадывалось могучее течение Амура.
11 июля на трех шлюпках и байдаре Невельской вошел в устье реки. Затем, выйдя из него, он спустился вдоль материкового берега к югу.
У горбатого мыска желтая речная вода кончилась. Впереди зазеленело Японское море. Здесь уже побывали корабли французского путешественника Лаперуза.
Пролив был открыт.
Через год Невельской основал в устье открытой им реки пост. Царю и петербургским сановникам действия энергичного мореплавателя пришлись не по душе. Великие открытия надо делать тоже по высочайшему повелению.
Невельскому грозили судом.
Надвигалась Крымская война. Про инцидент на Дальнем Востоке забыли.
Неспокойный капитан-лейтенант дослужился до адмирала. Но ладить с начальством он так и не научился. Он был рано уволен в отставку.
Моложавый моряк в адмиральском мундире бродил светлыми вечерами по Петербургу, высиживал томительные чесы на совещаниях в Учебном комитете.
Он всегда помнил день, когда, разделяя желтую и зеленую воду, по носу его шлюпки поднялся невысокий горбатый мыс.
СВЕТ НАД ВОДОЙ
Мы шли из Магадана в Корсаков. Неделю нас трепала волна, сбивали с пути течения и ветер.
И вот мы подходим к Сахалину.
Берега нет.
За дымной чертой горизонта не разобрать ничего. Вечереет.
За нами ползет густой туман. Лиловая стена его неотступно следует за судном.
— Ночью, в тумане подходить к сахалинским камням… Бр-р! — говорит штурман и косится на капитана.
Капитан восьмой час не сходите мостика.
Он стоит и угрюмо смотрит вперед.
И тогда на горизонте, пробив полумрак, вспыхивает свет. Маленькая желтая звездочка.
Звездочка вспыхивает и начинает мигать, уверенно отсчитывая секунды: свет — темнота… свет — темнота!..
— Штурман, место! — ворчит капитан.
Сейчас штурман определит по маяку место судна, и капитан спустится в каюту отдыхать.
Все в порядке: открылся маяк.
МАЯКИ
Первым встречает судно радиомаяк, затем, бывает, — плавучий и, наконец, береговой — башня на твердой земле.
Плавучий маяк стоит на якорях. Месяц за месяцем, год за годом. Хорошо, если место стоянки укрытое. А вот плавучий маяк в устье Эльбы в 1937 году был штормом сорван с якорей и выброшен на мель.
Много в океанах радиомаяков. Это в общем-то обыкновенные радиостанции. Пи-пи-пи! — летят над водой их сигналы. Принимают эти сигналы корабли за десятки и сотни миль, определяют по ним свое место. Откуда слышен сигнал — там маяк. Клади пеленг на карту!
КОРАБЛИ РАЗГОВАРИВАЮТ
Корсаковский порт. Утро. На рейде тишина. В белесой воде — розовые пятна зари. Берег спит, а корабли уже проснулись.
Первым встрепенулся военный корабль. Он стоит в дальнем углу бухты, серо-стальной, нахмуренный, с низкой кормой и круто поднятым носом. Вот на боковом крыле его мостика тревожно вспыхнул желтый глаз прожектора. Сигнальщик вызывает берег: «Д-е-ж-у-р-н-о-м-у п-р-о-ш-у р-а-з-р-е-ш-е-н-и-я с-н-и-м-а-т-ь-с-я с я-к-о-р-я».
С берега, с поста, короткая вспышка: «Вас понял!» Молчание, И ответ: «Добро — разрешаю!»
Корабль уходит.
Он еще не прошел входные мысы, а навстречу ему с моря уже медленно плывет белый, как льдина, пассажирский пароход. Он дважды гудит в медную блестящую сирену: «Ууу-умб! Ууу-умб!»
Два гудка: «Делаю поворот влево!»
На маленьком китобойце, что стоит у нефтелричала, ц лажный сигнал: «Осторожно — гружу топливо!» Ветер перебирает края красного флага, поднятого на рее.
Посреди рейда — пареная шхуна из Владивостока и пароход из Ленинграда. Оба с курсантами. На шхуне — торговые моряки, на пароходе — полярники. Мальчишки-сигнальщики переговариваются флажками.
«Прошу прислать преподавателя астрономии».
Флажки мечутся как угорелые.
«Будет прислан после обеда».
Разговаривают корабли, торопятся… Все у них взахлеб.
«Немедленно сообщите…»
«Прошу срочно выслать…»
«Необходима пресная вода…»
«Направляю тяжелобольного для лечения в госпиталь…»
Медленнее нельзя: каждый корабль — сотни людей, сотни судеб.
ТРИ АЗБУКИ
Телеграфная азбука, или азбука Морзе
Ею переговариваются корабли, включая сигнальные фонари или прожекторы. Ею передают большинство сообщений радисты. Пишешь фонарем: длинная вспышка — тире, короткая — точка. Передаешь по радио; длинный сигнал, короткий.
То вспыхнет, то погаснет его огонь: то откроются, то захлопнутся шторы-заслонки перед стеклом.
Длинная вспышка — гире, короткая — точка.
Первые телеграфные аппараты на корабли были поставлены перед русско-японской войной 1904–1905 годов.
Флажный семафор
Чтобы говорить по нему, надо махать руками. Маши, да помни: как руки поставил, так тебя и поняли. Рукам воли не давай!
Когда ученик пишет мелом или отвечает у доски, ему говорят: «Подвинься влево», «Стань правее — не видно», «Повтори — не поняли». Так и в семафоре. Вот такие есть в нем знаки:
Сигнальные флаги
Пестрые флаги, которые корабли поднимают на мачтах, — тоже сигналы. Каждый флаг имеет название. Большинство флагов — это буквы или цифры. На торговых судах они имеют одно значение, на военных кораблях — другое. Флаги военно-морского свода будут нарисованы дальше. А это международный свод сигналов, которым пользуются советские торговые моряки:
МАШИНА И ВИНТ
Море — поле больших войн, корабль — маленьких. В море волны воюют с берегами, ветры с волнами, скалы угрожают кораблям.
На корабле воевали парус с машиной, винт с колесом. Побежденные не хотели сдаваться. Когда на корабль поставили паровую машину, корабль пошел против ветра. Казалось бы, все ясно, а пароходы всё еще строились с мачтами и парусами: вдруг не хватит угля, сломается машина? Угля хватало, машины ломались редко, но долго еще над палубами пароходов возвышались частоколы мачт и рей.
Еще упорнее сопротивлялось винту гребное колесо. И громоздко оно, и неповоротливо, и тяжело… а расстаться с ним было страшно.
Тогда сделали так. На два парохода с одинаковыми машинами поставили: на один — винт, на другой — колесо. Пароходы вывели в море и связали кормами. Оба дали самый полный ход и потащили друг друга в разные стороны.
Кто кого? Перетянул винтовой.
ПАРОВАЯ ТУРБИНА
На большинстве пароходов винт сейчас вращают турбины, а в них работает пар. Он бьет сильной струей в лопатки турбины и вращает ее вал. От вала вращение передается на винт.
БУКВЕННЫЕ ФЛАГИ ВОЕННО-МОРСКОГО СВОДА СИГНАЛОВ
Сигналы, которые передаются с помощью флагов, могут быть однофлажными, двухфлажными и трехфлажными. Вот значения некоторых однофлажных сигналов военно-морского свода.
Флаг «П» означает «Поворачиваю вправо».
Флаг «Л» — «Поворачиваю влево».
Флаг «3» — «Дал задний ход».
Флаг «Ч» — «Человек за бортом».
Но есть дни, когда корабли поднимают сразу почти все сигнальные флаги — на всех мачтах, от носа до кормы. Это дни праздничные — корабли получили приказ: «Поднять флаги расцвечивания!»
ДИЗЕЛЬ
Стоят на судах и мощные дизельные моторы. В цилиндрах дизеля взрывается горючая смесь — распыленное нефтяное топливо. Взрывы стремятся вытолкнуть из цилиндров поршни, поршни вращают коленчатый вал. Вал крутит винт судна. Цилиндры работают по очереди.