— Нет, — сказал Сквинтэм.
Лабер взялся за один конец связки и начал жевать. И странно, каждой сосиске, казалось, не терпелось последовать за своей соседкой, и следующей, и следующей, пока наконец, и довольно скоро, осталась только одна сосиска.
«Пожалуй, надо оставить её для Сквинтэма, — подумал Лабер, — может, ему захочется», — так он думал, но как-то сама собой последняя сосиска исчезла.
Сквинтэм уселся на краю рощицы и посмотрел на небо. Оно было безоблачным, и в вышине парили несколько чаек, расправив белые крылья. Хлопотливые ласточки гонялись за насекомыми, и высоко-высоко над ними, даже выше парящих чаек, угольно-чёрные стрижи рассекали прозрачный летний воздух своими острыми серповидными крыльями.
«Как хорошо быть птицей! — подумал Сквинтэм. — Если бы мы с Лабером могли летать, мы бы быстренько завершили наше путешествие».
Потом он увидел Кейти, стремительно летящую в его сторону. Заметив кота, она ринулась вниз и приземлилась рядом с ним. Сразу было видно, что зоб у неё полон.
— Ах! Вот так-то лучше, мистер Сквинтэм, сэр! — сказала она. — Теперь я сыта. Теперь я совсем пришла в себя.
— И что, к вам вернулось умение ориентироваться? — спросил Сквинтэм.
— Как бы я этого хотела! — сказала Кейти. — Тот стрелок здорово навредил мне. Оно возвращается понемногу, мне кажется. Я знаю, в каком направлении находится мой дом. Только лететь к нему напрямик, как прежде, не могу, даже если это потребовалось бы во спасение жизни.
Против воли при её последних словах Сквинтэм облизнулся, так силён был инстинкт. Однако кот отогнал от себя всякие такие намерения.
— Скажите, Кейти, вы имеете представление о том, что такое скоростное шоссе? — спросил он.
— Да, конечно, мистер Сквинтэм, — ответила Кейти. — Широченные дороги, где полным-полно машин, автобусов и грузовиков. Даже с моей вышины я слышала, какой там шум. Они тянутся через всю страну, на сотни и сотни миль. Мы, голуби, иногда пользуемся ими в полёте для ориентации. Скажем, из-за сильного ветра я немного сбилась с курса или просто на минутку потеряла ориентировку. Тогда я говорю себе: «Где же ты теперь, 82/708/КТ?» — и тогда смотрю вниз и вижу большущую дорогу, и соображаю, в какую сторону отклонилась. Вообще-то не очень далеко от того места, где я живу, проходит такое шоссе. Идёт прямо с востока на запад.
— Но некоторые идут с севера на юг, так ведь? — спросил Сквинтэм. — Нам-то ведь нужно на юг.
— О да, — сказала Кейти. — Два длиннющих шоссе тянутся с севера на юг.
— Недалеко отсюда?
— Вот уж не знаю.
— Но вы могли бы найти? Вы могли бы найти для нас это шоссе, так ведь, Кейти?
— Пожалуй. Придётся полетать, посмотреть, где оно, никогда ведь не знаешь заранее. Но, мистер Сквинтэм, зачем вам шоссе? Вы же не собираетесь идти по нему?
— Нет-нет, — сказал Сквинтэм.
И он объяснил голубке, что за идея пришла ему в голову.
— Представляете, как быстро мы бы оказались на юге! — закончил он.
— О да, — сказала Кейти. — Машины там мчатся вовсю, даже большие грузовики. Я могу при попутном ветре лететь километров шестьдесят, но всё равно мне за ними не угнаться.
— Вам и не надо будет, — сказал Сквинтэм, — Вы тоже сможете ехать.
— Задумано неплохо.
— Стоит попробовать, а? — сказал Сквинтэм.
— Дайте мне немного времени, чтобы переварить пшеницу, что у меня в зобу, — сказала Кейти, — а потом я полетаю и посмотрю. Видимость сегодня хорошая, я всё разгляжу.
— С высоты птичьего полёта, — задумчиво сказал Сквинтэм.
— Да, — сказала Кейти, — столько всего можно увидеть!
— А вы когда-нибудь видели Белую Лошадь?
В ответ раздалась весёлая журчащая трель.
— Белую лошадь? — переспросила голубка, — Да уж конечно! Я видела и белых, и чёрных, и коричневых, и пятнистых, всяких!
— Нет, я не о живых. Я имею в виду изображение лошади, громадное изображение, вырезанное в дёрне, так что виден белый мел.
— О, таких несколько. Одно недалеко от дома, где я живу.
— На большом холме? — спросил Сквинтэм.
— Да.
— А у подножия холма маленькая деревня?
— Да.
— А есть там дом под тростниковой крышей?
— Вполне возможно. Но не уверена. Я никогда не приглядывалась.
— Но когда мы будем достаточно близко, сможете это сделать, вы сможете, Кейти?
— Сделать что, мистер Сквинтэм?
— Найти Белую Лошадь.
Глава седьмая. Покинутая
— Как только мы окажемся в меловых краях, я найду для вас Белую Лошадь, мистер Сквинтэм, — сказала Кейти уверенно. — Только потребуется какое-то время.
— У нас его предостаточно. А сейчас переваривайте пищу. И кстати, я не прочь съесть сосиску, — сказал Сквинтэм. Он повернулся и скрылся в рощице.
В первое мгновение, обнаружив, что Лабер всё проглотил, он хотел разбудить прожорливого пса и отчитать его. «Но ведь сосисок уже не вернуть, — сказал сам себе Сквинтэм. — И мы не можем отправиться в путь, пока Кейти не нашла нам шоссе. Так что лучше мне расслабиться». И он свернулся калачиком подле большого лохматого пса и закрыл глаза.
Сквинтэм дремал, Лабер храпел. Так прошёл час. И тут над головой послышалось хлопанье крыльев и хруст веточек. Сквинтэм мгновенно насторожился, решив, что это ещё один шанс поймать лесного голубя. Но это была Кейти.
— Нам повезло, — сказала она.
— Вы нашли? — спросил Сквинтэм.
Лабер приоткрыл один глаз.
— Нашли что? — спросил он.
— Шоссе, — сказала Кейти.
— Шоссе? — переспросил Лабер. — Не понимаю…
— Я тебе объясню, — прервал его Сквинтэм. — Далеко, Кейти?
— Миль пять-шесть по прямой. Точно на запад, по пересечённой местности. Что вы на это скажете?
— Замечательно!
— Но это не всё.
— Уж не хотите ли вы сказать, что нашли и Лошадь?
— Лошадь?! — вскричал Лабер. — Неужели?
— Нет-нет, — сказала Кейти. — Но я нашла другое, о чём вы говорили, мистер Сквинтэм. Ваше шестое чувство сработало как никогда!
— Заправочную станцию!
— Думаю, что да. Здания и бензонасосы рядом с шоссе, и люди съезжают с дороги в машинах и выходят из них, и грузовиков там полно.
— 82/708/КТ, — сказал Сквинтэм, — вы голубушка!
— Голубушка? — пробормотал Лабер. — Не понимаю…
— Помолчи, — сказал Сквинтэм. — Мы отправляемся в путь!
Все трое не очень-то подходили для совместного путешествия по пересечённой местности. Сквинтэм, например, пролезал через маленькие дырки в заборах или ячейки проволочных ограждений, тогда как Лабер этого не мог.
Лабер мог перепрыгивать через препятствия, продираться сквозь высокую пшеницу или густой подлесок, и тут уж пасовал Сквинтэм.
Кейти, свободная от каких-либо помех в поднебесье, могла продвигаться несравненно быстрее, чем кот и пёс.
Но скоро они приноровились друг к другу.
Голубка летела впереди, так, чтобы кот и пёс не теряли её из виду, потом садилась на верхушку дерева или ещё какое-нибудь возвышенное место и ждала, пока они догонят её. Иногда её перелёты были не более сотни ярдов, но когда местность была открытой, где Сквинтэму и Лаберу бежалось легко, она улетала вперёд на четверть мили и больше.
Вскоре они вышли к просёлочной дороге в том месте, где она соединялась с шоссе. Кейти пролетела немного вперёд, а Лабер и Сквинтэм укрылись в высокой траве, ожидая момента, когда прервётся поток машин. Над их головами указательный столб распростёр четыре стрелы.
Если бы они умели читать, то узнали бы, что на стрелке, указывающей на север (откуда они пришли), было написано ВУДС ЕТС, на южной стрелке было написано ТОРП САЛВИН и ХАРТХИЛ, на восточной — УОРКСОП и на западной — ШЕФФИЛД, АВТОСТРАДА М1.
— Идём! — сказал Сквинтэм.
Они ринулись через дорогу и опять оказались в поле.
Теперь, когда Кейти вела их точно на запад, бежать стало легче, и мили через две они уже могли слышать отдалённый гул автострады. А ещё через милю они увидели и само шоссе, и почти прямо перед собой здание заправочной станции.
Приблизившись, они увидели голубку, которая сидела на крыше ресторана. Они обнаружили также, что станция была огорожена высоким забором из проволочной сетки, и ячейки были так малы, что не пролез бы даже самый поджарый сиамский кот, не говоря уж о большой лохматой собаке.
— Всё огорожено, — сказал Лабер.
Сквинтэм сердито зашипел. «Мне следовало знать, — подумал он, — что всё, имеющее отношение к автостраде, должно быть огорожено от бродячих животных».
Тут и Кейти к ним подлетела.
— Что делать теперь, мистер Сквинтэм? — спросила она. — Всё огорожено.
Сквинтэм опять зашипел, размахивая хвостом. Что делать?
Но тут Лабер, который был зорче, чем кот, сказал:
— Я вижу ворота.
Они осторожно подобрались к бетонной дорожке, и там действительно оказались широкие двустворчатые ворота, на которых была табличка:
ЗАПАСНЫЙ ВХОД
ТОЛЬКО ДЛЯ ПОЛИЦИИ
Ворота были крепко закрыты.
— Они закрыты, — сказал Лабер.
— У тебя просто талант, — язвительно произнёс Сквинтэм, — сообщать о том, что и без того очевидно.
Всегда добродушный Лабер в этот раз рассердился на то, как это было сказано.
— А у тебя талант, — прорычал он, — отпускать ехидные замечания. Я не так глуп, как тебе кажется. Рано или поздно кто-нибудь откроет их. Видишь ли, для того ворота и делают, чтобы через них проходить. А значит, нам следует только ждать. — И он лёг, положил голову на лапы и заснул.
— А знаете, — сказала Кейти, — мистер Лабер прав. — И она удобно устроилась в ближайшем кустарнике.
Сквинтэм уселся и стал ждать со свойственным кошкам терпением. «Лабер прав, — говорил он себе, мало-помалу успокаиваясь. — Надо просто ждать столько, сколько потребуется».
На самом деле пришлось ждать долго.
Спустились сумерки, автострада засветилась огнями, но никто не проходил мимо того места, где они укрылись. Вдруг проехала машина и остановилась, освещая фарами ворота.
— Быстро! Просыпайтесь! — прошипел Сквинтэм.
Он в нетерпении следил, как человек в синей форме вышел из машины, отпер замок и распахнул ворота.
— Давайте! — тихо сказал Сквинтэм, и, как только полицейский вернулся на водительское место, все трое под прикрытием машины проскользнули внутрь. Они прятались в тени, пока машина проехала мимо и дальше, а потом огляделись, чтобы понять, где находятся. Похоже, что они были на общей автостоянке. Она была ярко освещена, но вокруг было слишком темно, чтобы Кейти могла найти стоянку для грузовиков.
— Летите на крышу, где вы были раньше, — сказал ей Сквинтэм, — а начнёт светать — возвращайтесь к нам.
— Пахнет съестным, — сказал Лабер, когда голубка улетела, — вон там. — И он вытянул морду в направлении здания.
— Там, должно быть, ресторан, — сказал Сквинтэм. — Хочешь заявиться туда, встать на задние лапы и попрошайничать?
— Нет, не хочу, — сказал Лабер, — но снаружи должны быть баки для отходов. Люди выбрасывают много еды.
— У баков есть крышки.
— Их можно сдвинуть.
— Стоит попробовать, а? — сказал Сквинтэм.
Бок о бок они стали красться вдоль забора, когда неожиданно со стороны шоссе появилась машина. Вместо того чтобы, как другие, остановиться около ресторана, она быстро проехала в самый дальний угол стоянки и затормозила. В кабине сидели мужчина и женщина. Мужчина вышел, украдкой огляделся и, никого не заметив, достал из кармана кусок толстой верёвки и открыл заднюю дверь. Из машины выскочила собака и бросилась к нему, она лизала его руки и радостно махала хвостом. Мужчина торопливо привязал один конец верёвки к ошейнику, а другой — к железному столбу. Потом он повернулся и заспешил, можно сказать, побежал к машине. Собака доверчиво пошла за ним к забору, и даже теперь она несколько секунд стояла и помахивала хвостом, глядя вслед хозяину. Но когда завёлся мотор, она тревожно заскулила, а потом, когда машина быстро поехала со стоянки по направлению к шоссе, неистово залаяла. Когда же машина скрылась из виду, раздался, перекрывая неумолчный рёв шоссе, жуткий, душераздирающий вой.
— Подождите! — кричала привязанная собака, натягивая и отчаянно дёргая верёвку. — Не покидайте меня! Вернитесь! О, подождите!
Если бы Сквинтэм был один, он, скорее всего, обошёл бы её стороной, но мягкосердечный Лабер не мог вынести этих причитаний и помчался на помощь.
Когда он приблизился, вой сменился испуганным лаем.
Лабер притормозил и, помахивая пушистым хвостом, приветливо глядя из-под густых бровей, сказал, стараясь утешить:
— Всё будет хорошо, не бойся, старина.
— Я не старина, — дрожащим голосом сказала собака. — И всё ужасно, и ничего хорошего не будет. Мои хозяева… Они только что бросили меня. Почему? Почему они меня бросили?
Лабер видел теперь, что это была очень молодая собака, почти щенок.
— О, они вернутся за тобой, — сказал он. — Думаю, они просто забыли. Когда они увидят, они вернутся.
— Брось ты, — послышался голос. Это к ним подошёл Сквинтэм. — Жизнь как дорога с односторонним движением. Назад повернуть невозможно.
Глава восьмая. К югу по М1
Взошла луна, и при её свете Лабер и Сквинтэм могли хорошо разглядеть брошенную собаку. Хотя она была молодая и угловатая, но высокая, почти такая высокая, как Лабер. Уши у неё, как и у Лабера, висели, хвост был длинный и пушистый. Но сходство на этом кончалось. Разница заключалась не только в том, что у неё была шелковистая, волнистая, тёмно-рыжая шерсть. Собака была изящна, элегантна, в ней чувствовалась порода.
Сквинтэм, в котором текла голубая кровь, это сразу заметил. А для Лабера это была просто собака, попавшая в беду, и первым его желанием было освободить её от привязи. Она всё ещё натягивала верёвку, поскуливая и глядя в направлении, куда исчезла машина.
— Сейчас мы тебя освободим! — прорычал он и хотел было перегрызть верёвку, но Сквинтэм зашипел:
— Нет, Лабер, нет!
— Почему?
— Освободишь её сейчас, и она погибнет. Она сразу бросится на шоссе, за своими хозяевами. Подожди, давай попробуем её немного успокоить. Задай ей какие-нибудь вопросы, чтобы отвлечь. Спроси, какой она породы, только вежливо.
Лабер прочистил горло.
— Прошу прощения, — сказал он приподнятым тоном. — Позвольте спросить — вообще-то мне следовало знать, но я никогда не видел прежде такую, как вы, такую красивую, с шелковистой шерстью такого замечательного цвета… Можно спросить, какой вы породы?
— Я рыжий сеттер.
— О, — сказал Лабер. — Р-р… с родословной, да?
— Конечно.
Сквинтэм замурлыкал.
— А какой вы породы? — спросила она Лабера.
— Да я точно не знаю, — сказал Лабер. — Моя мать пасла коров. Там, откуда я родом, много коров.
— А ваш отец?
— Я точно не знаю.
— Можно узнать ваше имя?
— Лабер. О, а это мой друг Сквинтэм. А вас как зовут?
— У меня ещё нет имени.
— Но… те люди, которые вас здесь оставили, они, должно быть, вас как-то называли?
— Они так и не могли прийти к согласию, как меня называть. Видите ли, я была у них недолго.
— Сколько?
— Неделю.
— Но почему?.. — начал Лабер, однако Сквинтэм его прервал.
— Слушай, — сказал он, — у нас полно времени, целая ночь впереди. Почему бы нам не попросить нашу новую знакомую прилечь, успокоиться и всё нам о себе рассказать, а потом мы посмотрим, чем можно ей помочь.
— О’кей, — сказал Лабер. — Если вы не против… э… о, как это неудобно, что у вас нет имени.
Собака, которая к этому времени перестала тянуть верёвку и скулить, легла, как и предлагал Сквинтэм, посмотрела на большого лохматого пса и с глубоким вздохом произнесла: