— Кясму?! Так вы из Кясму?! — пророкотал морской волк — его голосище перекрыл бы и самую страшную бурю. — Немедленно ко мне на корабль! Вы будете самыми дорогими гостями шкипера «Морской птицы»!
С бьющимся сердцем самые дорогие гости перебрались по качающемуся трапу на борт парусника. Здесь, рядом со старым моряком, они почувствовали себя такими же крохотными, каким был их «Кясму» рядом с великолепной «Морской птицей». Поджав хвост, тихо ворча, Тупс прижался к ноге Мати и поглядывал исподлобья на громадного человека с незнакомым запахом. Майли на всякий случай тоже попыталась спрятаться за Мати, а Засыпайка, тот и вовсе куда-то запропастился. Похоже, счел за лучшее участвовать в этой исторической встрече невидимым.
— Здравствуй, прапрадедушка! — и Мати протянул ладонь старому моряку. Она утонула в огромной шершавой ручище.
— Прапрадедушка? — задумчиво протянул штурман «Морской птицы». — А поведай-ка, чей же ты сын?
— Моего папу зовут Пеэтер. Он учится в университете на врача, и мама тоже. А живем мы в Таллинне.
— Ты смотри — в самом Таллинне! — удивился старый штурман.
— А папа моего папы кясмуский рыбак Элмар с хутора Кивинеэме.
— Ты смотри — Элмар! Да ведь Элмар мне внук, озорник эдакий! Так Элмар теперь за хозяина… Да-а, летят годы. И где же Элмар нашел себе женушку?
— Бабушку зовут Салме, Салме с маяка.
— Салме с маяка? В мое время смотрителем маяка был Андрус, его еще Андрес-Маячник звали. Верно, теперь припомнил, была у Маячника девчушка Салме. Так, значит, Салме стала твоей бабушкой?
Прапрадед оценивающе посмотрел на своего потомка.
— А тебя как величать?
— Меня — Мати.
— Ты смотри — Мати назвали, — усмехнулся старый моряк. — Я тоже Мати. — Он посопел, пыхнул трубкой и серьезно сказал:
— Это хорошо, что Мати. Очень хорошо. На хуторе Кивинеэме всегда должен играть мальчишка Мати. Тут и Майли отважилась выйти из-за спины Мати. Она сделала книксен и звонким голосом сказала:
— Здравствуйте, меня зовут Майли. Я приехала на лето в Кясму. А мой дядя — Яак с хутора Таммекингу.
— Здравствуй, Майли — прапрадедушка сжал ее ручонку в своих ладонях. — Ух, как давно я не видел девочек.
— Море не место для девчонок! — Мати попытался показать свою осведомленность. Но он просчитался.
— Что за чушь? — загремел штурман «Морской птицы». — Неужто ваши девочки такие хилые, что уже и воды не переносят? А? В наших краях женщины ходили в море наравне с мужчинами. Да они неделями ловили рыбу в Финском заливе, и даже грудных детей с собой брали! И под торговыми парусами сколько портов обошли. А когда мужчины уставали, женщины вели корабль. Так-то вот.
Помню одну молодушку с хутора Лиллесалу — Алиной ее звали — так она наш караван судов провела из Риги в Таллинн. Всю ночь простояла одна за штурвалом — ее длинные волосы серебрились в лунном свете, как у русалки. Недрогнувшей рукой провела корабли среди рифов и мелей.
— Я знаю Алину, — живо сказал Мати. — Это очень древняя старушка. Она ходит к нам в Кивинеэме покупать яйца.
Штурман не ответил. Он засмотрелся на что-то вдали, словно видел там сверкающие в лунном свете волосы молоденькой Алины.
— Вот была красавица! — произнес наконец прапрадедушка. Но тут он вспомнил о гостях.
— У вас же на корабле был еще кто-то — куда он подевался?
Пришлось Засыпайке перевернуть свою волшебную шапку и появиться.
— Ах ты, селедка на клотике! — рассмеялся старый моряк. — Сроду мои глаза такой диковины не видали!
— Знакомьтесь, это мой друг Засыпайка, — Мати был горд, что сумел хоть чем-то удивить прапрадеда.
Тупс решил, что теперь пора и ему познакомиться с громадиной, пахнущей табаком и смолой. Он тявкнул и скромно повилял хвостом.
— Пожалуйте, гости дорогие, спасибо, что вспомнили меня, старого штурмана! — растроганный морской волк вытер огромной ручищей глаза.
Мати стало стыдно. Не хотелось огорчать своего пращура, но не врать же ему!
— Мы и знать не знали, что тебя встретим, — проговорил мальчик в смущении.
— Так, выходит, это слепой случай направил ко мне вашу плоскодонку, — огорчился старик.
— Мы хотели отыскать его дядю, дядю Томаса, — вставила Майли. — Томас позабыл дома талисман. Мы собирались его отдать.
И Майли достала из кармана передника шнурок для часов с подвесками. И то, что последовало за этим, так ошеломило пассажиров кресла-качалки, что они слова сказать не могли.
Штурман «Морской птицы» приподнял кустистые брови и во все глаза уставился на шнурок. Он стоял недвижно, затаив дыхание. Наконец осторожно, как птенчика, разложил талисман на ладони и прижал к своему бородатому лицу.
— Мамины волосы! — шептал он. — Мамины волосы!
— Мы знаем, — закивала Майли. — Дедушка Элмар говорил.
— А теперь дядя Томас забыл свой шнурок… — снова забеспокоился Мати.
— А сын нашел? — заинтересовался предок.
— Нет, у дяди пока нет детей. И жены нет. Дядя Томас положил шнурок в рундучок. Потом дедушка купил новый шкаф, и рундучок отнесли на чердак. А потом дядя Томас ушел на траулере в море и…
— Как называется траулер? — перебил старик.
— «Эрик», — не без гордости ответил Мати, название он помнил прекрасно.
— «Эрик»! — повторил старый морской волк и закричал, размахивая руками: — Да ведь траулер «Эрик» тут неподалеку ловит сардин! Я только что прошел мимо него! Кем же плавает наш парень?
— Дядя Томас — штурман.
— Ишь ты какой — прямо-таки штурман! — пращур был вполне доволен правнуком.
— Дядя Томас окончил мореходное училище, — добавил Мати.
— Мы должны передать ему талисман! — напомнила Майли.
— Смотрите, — старый моряк указал на темную точку, едва видневшуюся на горизонте. — Вон он, «Эрик»!
— Как же быть? — забеспокоился Мати.
— Все очень просто! — уверенно сказал Засыпайка. — Ты, Мати, единственный знаешь, как выглядит дядя Томас…
— Я тоже немножко его знаю, — влезла Майли.
— Немножко — это слишком мало! — заметил Засыпайка. — Надо без всяких разговоров отыскать дядю Томаса. И справятся с этим только Мати и Тупс.
— Тупс в глаза не видел дядю Томаса! — обиделась Майли.
— Зато у него нюх, — многозначительно заметил Засыпайка.
— Это верно, — подтвердил Тупс, на глазах раздуваясь от собственной значимости. — У меня сверхтонкий нюх!
— Тупс найдет дядю Томаса по запаху, — продолжил Засыпайка и дал щенку обнюхать талисман. — Нюхай, Тупс! Талисман долгое время был в кармане у дяди Томаса.
Тупс тщательно обнюхал шнурок.
— А ты, Мати, возьмешь мою шапку, невидимкой пройдешь по судну и незаметно положишь талисман в карман дяде Томасу.
И Мати надел волшебную шапку.
История шестая,
в которой Мати и Тупс выполняют важное задание, а морской владыка Нептун держит речь
Невидимый Мати стоял на палубе траулера. И не мог понять, как сюда попал. Помнил только, что натянул волшебную шапку и что прапрадедушка с Майли, увидев Засыпайку без шапки, тут же уснули. Потом у него зашумело в ушах, замелькало перед глазами и на тебе! — он стоит на борту большущего судна, изо всех сил прижимая к груди Тупса.
Невидимый щенок лизнул невидимого хозяина в невидимую щеку. Этот знак преданности утешил и приободрил Мати, потому что — если честно — на громадном корабле Мати чувствовал себя совсем маленьким и беспомощным. Как ребенок, заблудившийся в незнакомом городе. К тому же в сердце мальчика закралось крохотное подозрение — уж не заколдован ли траулер «Эрик»?! — ни одной живой души не видно.
И все же какие-то звуки говорили о том, что работа идет полным ходом: гудели моторы, лязгали цепи кранов, поскрипывали лебедки. Мати опустил Тупса на палубу и пошел на звуки. Какое-то время он двигался вдоль высокого белого строения, похожего на многоэтажный дом с круглыми окошками. Он посмотрел вверх и увидел висящие над головой три белые лодки, по борту которых большими буквами шла надпись «Эрик». Наверное, это были спасательные шлюпки.
В конце концов он вышел на корму, и сердце его заколотилось. Но нет — дяди Томаса среди людей на корме не было.
Мати понаблюдал, как мощный кран втянул на палубу набитую рыбой сеть. Рыба исчезала в трюме, будто в огромном животе корабля.
— Нам надо разыскать дядю Томаса! — напомнил Тупс.
— И разыщем! — уверенно сказал Мати.
— Смотрите, собака! — крикнул человек, стоявший возле трюмного люка.
Мати сгреб Тупса в охапку — только его и видели!
— Померещилось! — засмеялся другой моряк.
— Это он по своей Джеки заскучал! — крикнул третий.
Невидимый Мати шмыгнул в какую-то белую дверь. А теперь куда? Длинный, полутемный коридор, и в обоих его концах под потолком горят электрические лампочки.
— Ищи, Тупс, ищи!
Наконец-то. Спрыгнув, Тупс радостно залаял, принюхался тут, там и косматым вихрем помчался по коридору. Мати тоже пришлось припустить, чтобы не отстать от друга. Они неслись по нескончаемо длинным переходам, поднимались и спускались по тесным лесенкам, заглянули в салон и столовую и, наконец, опять очутились на открытой палубе, теперь на самой верхней. Далеко внизу море катило свои волны.
Но Тупс не дал хозяину полюбоваться размерами судна. Пес подлетел к белой железной двери, стал скрести ее лапами и залился сумасшедшим лаем. Едва Мати успел подхватить Тупса на руки, дверь открылась, и выглянул не кто иной, как дядя Томас. Пока дядя Томас удивленно озирался — кто это здесь гавкает? — невидимые гости проскользнули в штурманскую рубку.
Ох, до чего тут было интересно! Похоже на кабину водителя автобуса, но места гораздо больше. В окне передней стенки плескалось море. Под окном — длинный пульт управления с блестящими кнопками и стрелками. А в самой середине рубки — здоровенный штурвал! По обе стороны от него стояла какие-то сложные аппараты — уже потом дедушка рассказал о них Мати. Похожий на будильник — это компас, который показывает стороны света и направление движения судна. А экран вроде телевизора, по которому бежали зигзаги, — это эхолот, или, как сказал дедушка, глаза и уши траулера. Он нужен для разведки — показывает, как движется в море косяк рыбы.
Неизвестно, сколько еще стоял бы Мати, рассматривая рубку, не цапни Тупс хозяина за ухо. Песика нисколько не интересовала машинерия, он не понимал, отчего медлит Мати. Надо же выполнить задание — а потом глазей, сколько душе угодно!
И вот Мати опустил шнурок, приносящий счастье, в карман штурмана. Теперь ему надо было три раза повернуться на левой пятке, чтобы попасть обратно на «Морскую птицу», а он все тянул — хотел увидеть, что будет дальше.
Вполне возможно, ничего особенного и не случилось бы, но дядя Томас вдруг расчихался. Он полез в карман и вместе с платком достал шнурок.
Ну и чудеса! Томас уставился на талисман, как на привидение, пощупал, повертел его. Никаких сомнений — шнурок для часов, тот самый! Мати едва успел отскочить — так круто повернулся Томас и схватил трубку телефона, висевшего на задней стенке рубки.
— Тийт, это ты? — крикнул штурман в трубку.
— Это Томас. Мне бы радиограмму домой отправить, чтобы старики не волновались. Да, адрес прежний. Пиши: «Все в порядке. Шнурок для часов оказался при мне. Приветствую. Томас». Точно. Будь здоров!
Озорник Мати не утерпел и, пока дядя Томас говорил по телефону, нарисовал на листке блокнота человечка с собакой и печатными буквами вывел:
ПРИВЕТ АТ МАТИ И ТУПСА.
Рисунок он пристроил на пульт управления, три раза крутанулся на пятке — и бац! — шлепнулся вместе с Тупсом на палубу «Морской птицы».
Как только Засыпайка задом наперед нахлобучил свою шапку, пра-пра-и-так-далее-дедушка и Майли открыли глаза.
— Ну, как? — спросил Засыпайка.
— Порядок! — с гордость ответил Мати. Он собрался рассказать о том, что было на траулере, как вдруг раздался такой вой — у него даже мурашки по спине побежали.
— Что это? — испуганно спросил Мати.
— Сирена, — отозвался прапрадед. — Это предупреждение, чтобы в густом тумане не столкнуться с другим кораблем.
Жгучее южное солнце стояло прямо над парусником, лучистое небо и море были одно синее другого, и цепочка дельфинов тянулась до самого горизонта.
— Да ведь нет никакого тумана! — теперь заговорил и осмелевший Засыпайка.
— Это знак, — улыбнулся старый морской волк. — К нам пожалует высокий гость.
Ребята с любопытством огляделись — поблизости не было видно ни одного корабля, в небе — ни одного самолета. Откуда взяться высокому гостю? Уж не со дна ли морского?
Но именно оттуда он и появился. Внезапно океан за бортом «Морской птицы» вспенился, забурлил, и на поверхности воды появилась золотая корона! Потом показалась голова, которую венчала корона, и из волн восстал сам владыка морей. В одной руке Нептун держал золотой трезубец, в другой — фолиант в деревянном переплете. Опираясь на трезубец, Нептун ступал на борт «Морской птицы».
Вместо волос из-под короны торчала бурые водоросли, а одеянием служили зеленые, пахнувшие тиной подводные растении. Бороду из морской травы украшали сверкающие золотые рыбки.
— Здравствуй, капитан «Морской птицы»! — молвил высокий гость.
— Приветствую, бог морей! — ответил прапрадедушка и в знак приветствия поднес руку к фуражке. Вот так, с поднятой рукой, он почтительно стоял перед повелителем морей и океанов.
— У тебя на корабле новые люди, — сказал Нептун.
— Это мои гости. Они приплыли на «Кясму».
Нептун перегнулся через поручень и взглянул вниз. Теперь и он увидел кресло-качалку, которое тихо покачивалось под боком «Морской птицы». Кустистые брови владыки морей высоко взлетели от изумления.
— Вот оно как, гм, да-а, — протянул он, — чего только в мире не встретишь.
Потом он раскрыл свою толстую книгу и спросил:
— Есть ли в команде «Кясму» молодые, еще не крещеные моряки?
— Есть, — ответил прапрадедушка.
— Их имена! — потребовал Нептун.
— Мати с хутора Кивинеэме, младший.
— Должность? — спросил владыка морей, занося имя Мати в толстую книгу.
— Капитан.
— Следующий! — потребовал Нептун.
— Засыпайка.
— Должность?
— Штурман.
— Следующий!
— Майли с хутора Таммекингу.
— Должность?
— Кок.
— Следующий!
— Тупс.
— Должность?
— Корабельный пес.
— Порядок, — произнес Нептун и захлопнул книгу. Вы внесены в регистр моряков.
Он трижды ударил своим трезубцем о палубу, и тут, откуда ни возьмись, появилось огромное деревянное корыто, до краев наполненное водой.
— Сейчас начнется обряд крещения, — тихо объяснил предок.
— Но у меня уже есть имя, — сказал Засыпайка. Ему это переполненное корыто не понравилось. А круглое бревно, положенное поверх бадьи, нагоняло на него страх.
— Конечно, конечно, — успокоил Засыпайку прапрадедушка. — Однако Нептун должен окрестить каждого юного морехода, впервые пересекающего экватор. Только после этого он станет настоящим моряком.
Владыка морей откашлялся — словно гром ударил средь бела дня.
— Теперь тихо, — скомандовал прапрадед. — Нептун будет речь держать.
— Гром небесный, ветра посвист! — загремел владыка морей. Его мохнатые брови поднимались и опускались в такт речи, а золотые рыбки, которые резвились в бороде, замерли с открытыми ртами, чтобы не пропустить ни одного словечка своего повелителя.
Гром небесный, ветра посвист!
Буря в море, волны пляшут.
Гром небесный, ветра посвист!
Слушай заповедь нашу!
Тринадцать и пятница —
Два срока заклятые —
Несчастье приносят во все времена.
Смотри, будешь каяться,
Коль в море окажешься —
Корабль, точно щепку, закрутит волна.
Крысы сухопутные,
Сони непробудные,
Никогда на море вам не бывать!
Вон оно ревет,
словно бегемот,
так что стынет в жилах кровь и не
сдо-бро-вать!