– Ты хочешь сказать, что царством управляют не люди, а обычные вредные привычки человека? – изумленно посмотрев на Совесть, спросил Доброт.
– Да, и ты должен всё изменить. Ты должен сделать так, чтобы каждый человек начал следить за собой, за своими действиями, словами и мыслями. Если каждый пойдёт наперекор своим не самым лучшим чертам характера, то и Вреднюк, и Лень исчезнут, – настойчиво сказала Совесть.
– Но это же невозможно. Каждый человек должен сам захотеть себя изменить. Никто его не заставит меняться, если он сам этого не захочет.
– Действительно никто, кроме тебя, Добротушка.
– Да, кто же меня послушает?
– Всё очень просто, – улыбаясь произнесла Совесть, – тебе всего-то навсего нужно подружиться с Вреднюком, а он так глуп, что сделать это будет проще пареной репы.
– Я даже не знаю с чего начать! – обреченно воскликнул юноша.
– Для начала тебе нужна одежда.
– А-а, – закричал Доброт, – фу, какая гадость! С детства не люблю их, – с криком поджав под себя ноги, брезгливо произнёс он, увидев огромного паука на полу.
На самом деле это был самый обычный безобидный паучок, вернее паучиха, просто у страха глаза велики.
– Мог бы и поласковей поздороваться со своей портнихой, – обиженно сказала, на удивление, красивым голосом паучиха Мокесан.
– А вы, что же и мерки с меня снимать будете? – с ужасом в голосе, выдавливая из себя вежливую улыбку, спросил Доброт. Сама мысль о том, что по нему будет ползать паук, пугала его так, что глаза на его лице становились всё шире и круглее с каждой секундой.
– Нет, – успокоила его Мокесан, – я и так всё хорошо вижу.
На следующий день одежда была готова.
– Одевайся, – сказала Совесть, – и иди во дворец.
– Что это? – одев на себя обновку, возмущённо спросил юноша. – Мои лохмотья и то краше были, посмотри, – предложил он Совести оценить его новый наряд.
Одна штанина короче другой, на коленях разорванно так, словно эти брюки рвали кошки, футболка с одним рукавом, видимо на второй рукав не хватило материала, причём футболка была так коротка, что не заправлялась в брюки.
– Не волнуйся, Мокесан знает, что делает! Она уже давно живёт во дворце, ей лучше других известно, в каком наряде Вреднюк встретит тебя как родного. Ты мне скажи вот ещё что, ты кривляться и баловаться-то умеешь? – обеспокоено вдруг спросила Совесть.
– Ха, конечно! Наверное, кажется да, а вообще, я не знаю. Мне как-то некогда было баловаться да и не с кем.
– По-моему, у нас проблема, – задумчиво произнесла Совесть. С Вреднюком можно подружиться только, если твоё баловство будет куда хуже, чем его.
– Я знаю, что делать! Плохие и хорошие люди и, тем более, привычки смотрят на одни и те же вещи по-разному.
– Да, ты прав. И последнее, что ты должен знать, мы с Мокесан перечитали древнесказочное писание и обнаружили, что две строчки аккуратно подтёрты, а прямо на них написаны другие слова. Но Мокесан внимательно посмотрела во все свои восемь глаз и смогла разобрать то, что написано под слоем чернил. Так вот оттуда мы узнали, что Смерть Вреднюка заключается в нём самом. Он очень боится быть добрым и хорошим. Ты всё понял? – серьёзно посмотрев на Доброта, спросила Совесть.
– Да, я всё понял! – ответил юноша и быстрыми шагами удалился из сторожки.
– И ещё, – продолжала говорить Совесть, Вреднюк хоть и сидит на троне, а все законы придумывает не он, а его мать Лень Неохотовна, убить её невозможно, а вот лишить сил магических можно.
– Как? – спросил Доброт.
– Она не переносит, когда кто-то работает, – ответила Совесть.
– Я обещаю, я сделаю всё, что в моих силах, – уверенно сказал Доброт и ушёл.
Чем ближе подходил он к воротам дворца, тем громче кричал, хвастаясь, собирая за собой огромную толпу зевак, что он может перевредничать самого Вреднюка.
Один из стражников, охраняющий дворец с внешней стороны, рассказал о вопиющей наглости паренька, стражникам, охраняющие дворцовые ворота с внутренней стороны и так по цепочке слухи дошли до самого Его Величества Вреднюка.
Вреднюк уже несколько дней подряд маялся от скуки. Все кошки и собаки, которых мучил Вреднюк, давно разбежались. Слуги пугались, когда Вреднюк тихонько подходил к кому-нибудь и резко делал зверское лицо, не потому что им было страшно, а потому, что если не вздрогнуть или не взвизгнуть, или не засмеяться над очередной глупой несмешной, а порой и злой шуткой, можно было лишиться головы. Но даже Вреднюк со своими тараканьими мозгами понимал, что все его пакости стали однообразны.
Узнав, что появился кто-то, кто смог его перевредничать, обрадовался, но тут же его озадачило то, что в одном дворце нет места двум Вреднюкам. "Что же делать?" – призадумался впервые в своей жизни царь, – "А вдруг, я его впущу, а он перехитрит меня, выгонит, а сам останется властвовать", – рассуждал про себя Вреднюк, – "Придумал! Я впущу его, он покажет мне новые вредности, а потом я отрублю ему голову!" – и облегчённо вздохнув и не посоветовавшись с Ленью-матушкой, приказал впустить в царские покои хвастуна.
Внешний вид Доброта очень порадовал Вреднюка.
– Замечательно! Превосходно! Я поражён твоим вкусам одежды! Нужно обязательно приказать сделать её модной, – расхваливал царь даже не поздоровавшись с гостем, одежду. Вот это я понимаю, правильная одежда! А то командуют всякие – застегни пуговицу, заправь рубашку, опусти штанину, поправь рукава, – решил сразу же и пожаловаться на все неудобства, через которые ему когда-то пришлось пройти. Говорят, ты можешь перевредничать меня. А ведь я само воплощение пакостей! – сважничал Вреднюк.
– Ваше Величество, – начал говорить Доброт, – не хочу показаться вам обычным болтуном, но мои пакости куда пакостнее ваших.
– Ну, показывай, что ты умеешь, – блеснув глазами, разрешил Вреднюк и в ожидании наипакостнейших шуток даже язык высунул.
Доброт осмотрелся и увидел на подоконнике давно высохший кактус, но корень его, по всей видимости, был ещё цел, потому что стоял он в своём горшке, крепко цепляясь за жизнь. Немного подумав, юноша понял, как можно обхитрить глупого Вреднюка.
– Посмотрите, Ваше Величество, на этот кактус, – сказал Доброт, указывая пальцем на подоконник, на котором стоял измученный цветок, покрытый паутиной и многолетней пылью.
Вреднюк обернулся, посмотрел и, не увидя ничего особенного рассерженно спросил:
– Чем тебя не устраивает этот сухой веник?
– Вот именно…
– Что вот именно? – теряя терпение, спросил царь.
А то, что этот кактус всех устраивает. Он никого не может уколоть. Представьте, Ваше Величество, идёт дворецкий и нечаянно коснётся рукой свежего, наполненного жизненной силой, кактуса, а тот возьмёт и уколет его.
– А это интересно, – расхохотавшись ответил Вреднюк. А как наполнить его этой силой-то?
– Прикажите самому неуклюжему стражнику убрать с него паутину, стереть пыль с подоконника и полить сам цветок.
– И что же здесь смешного? – подозрительно поинтересовался Вреднюк.
– Сейчас увидите!
Когда стражник, который уже несколько лет ничего не делал кроме как стоял у ворот, начал делать то, что приказал царь, это действительно вызвало гомерический смех у всех, кто это видел. Вреднюк ухахатывался, держась за живот.
– Здорово! Давно я так не смеялся! – сказал одобрительно царь, когда охраник закончил своё дело. Звать-то тебя как, – решил он, наконец-то, спросить.
Доброт понял, что к этому, казалось бы, простому вопросу, он не был готов, но быстро собравшись с мыслями, произнёс чётко и уверенно первое, что пришло в голову:
– Злюк, меня зовут Злюк.
– Хорошее имя, – сказал царь и по-дружески похлопал своего лучшего сопакостника по плечу.
На протяжении целой недели Доброт смешил Вреднюка хорошими поступками, выдавая их за плохие. Решив, что пора приступать к самому главному, сказал:
– Ваше Величество, как вам не стыдно, вы создали прекрасную жизнь людям. Они не учатся, не читают книг, не поют, не шьют, не играют на музыкальных инструментах, не строят дома, не сажают цветы и деревьев, не создают ничего нового, а только отдыхают. В других царствах-государствах о такой жизни только мечтают, – отчитывал Доброт деятельность царя. Это уже наводит на подозрение, действительно ли вы, Ваше Величество, не разучились вредничать. Люди радуются, что ничего не нужно делать, даже улыбаться.
– Что же я наделал?! – запаниковал глупый Вреднюк. – Я, воплощение пакости, обиды и вредности, сделал добро?! Ужас! Какой же я болван!
– Не волнуйтесь, Ваше Величество, я помогу вам всё исправить, – успокоил его Доброт.
– Как? Как это можно исправить? – истерично кричал, совершенно не слушая Доброта Вреднюк, бегая из стороны в сторону, то рвя на себе волосы, то кусая ногти, крокодильи слёзы из его глаз брызгали во все стороны словно из брызгалки. – Что же я наделал? – причитал Вреднюк, – А может их всех казнить? – улыбнувшись дико страшной улыбкой, произнёс, затаив дыхание он.
– Тогда у вас, Ваше Величество, не будет подданных и вам некому будет пакостить, – ответил Доброт, как можно быстрее, чтобы предотвратить эту сумасшедшую жестокость.
– Что же делать? – снова завопил царь.
– У меня есть замечательная идея! Давайте заставим всех жителей убрать грязный, вонючий мусор во всём государстве, а впридачу включим громкую музыку, чтобы никто не смел общаться между собой.
– А это точно вредность? – недоверчиво спросил Вреднюк, будто заподозрил что-то неладное и пристально посмотрел на сопакостника.
– Конечно, Ваше Величество, будьте уверенны, – стараясь говорить как можно увереннее, ответил Доброт, – ну, кому захочется возиться с плохо пахнущим многолетним мусором.
Лень в это время сидела в своём удобном кресле-качалке, сладко зевала, занималась бездельем, и даже не подозревала, что Вреднюк лично впустил во дворец мятежника. И она бы не запереживала, если бы не кольцо, упавшее с её пальца. Это кольцо всегда сидело на пальце так плотно, что иногда его невозможно было снять, а сейчас оно слетело, само. Такое происходит только тогда, когда сила её ослабевает. «Не может быть», – злобно блеснув глазами и шипя как змея, проговорила про себя Лень. Она быстро встала с кресла и опрометью пустилась посмотреть, что происходит, – Неужели кто-то ослушался царского указа, моего указа? – гневно спрашивала саму себя царица. Выйдя за пределы дворца, Лень ахнула от неожиданности – весь народ, живущий в государстве высыпал из своих домов и дружно под громкую весёлую музыку наводили порядок.
– Что происходит? – закричала Лень, но никто ей не ответил. – Я прикажу вас всех казнить, если сейчас же не прекратите работать! – окончательно разозлившись заорала она, чуть ли не мужским голосом. Видя, что никто не обращает на неё внимания, она решила спеть свою песню, но голос её тонул в той музыке, которая гремела по всему тридвадцатому царству– государству. Не выдержав такого отношения к себе, она ударила одного из стражников первой попавшейся под руку палкой и только после этого стражник обратил на ЕЁ Величество внимание и показал ей новый указ, в котором и говорилось, что все люди с этого дня обязаны каждый день убираться на улицах всего государства, слушая при этом громкую музыку. Чувствуя, что магическая сила влияния на людей стремительно слабеет с каждой минутой, она быстро вернулась во дворец, нашла царя и громко, строго, словно разъярённая кошка, спросила его:
– Что ты наделал? Немедленно верни старый указ, пока мы все не лишились власти и тем более человеческой плоти. Ты что же снова захотел стать серым, лохматым, невидимым для человеческих глаз существом? Неужели, ты не понимаешь, что чем больше люди трудятся, тем больше им хочется сделать ещё и ещё, а затем они начинают учиться, умнеть, а управлять умными, образованными, воспитанными людьми нам не под силу, – перешла на скрипучий визг Лень, пытаясь докричаться до глупого сына. – Кто надоумил тебя изменить указ, отвечай? – требуя ответа, она схватив за шиворот Вреднюка так, будто он был и не царём вовсе, а нашкодившим мальчишкой.
– Никто, я сам всё придумал, – опустив голову, капризно ответил Вреднюк. Он скрыл от Лени своего сопакостника не потому, что не хотел, чтобы царица причинила вред Злюку, а потому что просто хотел, впрочем, как всегда свредничать.
Лень подняла взгляд и увидела в зеркале своё отражение и отражение сына и поняла, что и она, и Вреднюк заметно уменьшились. И не поворачивая головы, сказала отражению царя:
– Теперь ты видишь, что ты натворил?
– Это не я, это всё он, он сказал, что я совсем разучился делать зло и стал обычным скучным добряком.
– Кто он? – заорала не своим голосом царица, надрывая горло, покрывшись красными пятнами на лице.
– Злюк, это он всё придумал, – признался Вреднюк.
– Где он? Покажи мне его, – требовала Лень.
– Он в своих апппартаментах придумывает новую вредность, – сказал он, указывая пальцем в ту сторону, в которой находился Злюк.
Доброт запомнил слова Совести о том, что Лень жутко боится идеального порядка и смотреть на то, как кто-то с удовольствием работает, а Вреднюк не переживёт, если узнает, что сделал настоящее доброе дело. Поэтому, юноша нисколько не испугался, когда в его покои, в которых он успел навести идеальнейший порядок, ворвалась разъярённая царица и обиженный до глубины своей пакостной души Вреднюк.
Ворвавшись в покои, Лень сильно зажмурилась и закрыла лицо руками, будто она всё время сидела в очень тёмной комнате, а сейчас кто-то неожиданно включил яркий свет.
– Я немедленно велю тебя казнить, жалкий мальчишка! – угрожающе посмотрев на лжесопакостника, сказал Вреднюк, проговаривая каждое слово, как можно чётче.
– Вы не можете этого сделать! – победно отрезал Доброт. Чем смелее и увереннее он держался, тем неувереннее чувствовала себя Лень.
– Как ты смеешь перечить царю всего тридвадцатого царства тритридцатого государства? – захлёбываясь собственной злостью произнесла Лень.
– Почему это не смогу? – перебил Вреднюк мать.
– Потому что, – отважно сказал Доброт, – вы, – указал юноша пальцем на Лень, – всего лишь никому не нужные, противные, вредные привычки. А вы, Ваше Величество, – посмотрев на Вреднюка, – помогли мне сделать очень большое и доброе дело. Взгляните, – открыв настежь окно, попросил Доброт царицу-Лень и царя, – люди работают с удовольствием.
– Ах ты предатель, – срывающимся голосом прокричал Вреднюк и только он хотел что-то ещё сказать, как вдруг с оглушительным грохотом лопнул и рассыпался на ничтожно мелкие шарики.
Лень, увидев это, начала отчаянно петь, стараясь опутать Доброта своими чарами безделья и лености, но из её губ вырывался только скрипящий старческий, вызывающий раздражение звук. А через минуту также как и Вреднюк лопнула, рассыпавшись на миллионы мелких шариков.
С тех пор в тридвадцатом царстве тритридцатом государстве царит порядок. Летом цветут цветы, а зимой выстраивают ледяные городки со множеством разных горок для детей.
Новым царём люди выбрали доброго, храброго, разумного, честного и справедливого своего спасителя Доброта Отваговича
Поэты, писатели и художники снова начали создавать стихи, книги и прекрасные картины. Отстроили школы ещё лучше, чем были до этого.
А Лень и Вреднюк до сих пор стараются собраться в единое целое, но собрать огромное количество крошечных крупинок, рассыпавшихся по всей земле очень сложно.
Ребята, будьте осторожны. Ведь в каждой даже самой крохотной пылиночке есть магическая сила Лени и Вреднюка. Обязательно следите за порядком в своей комнате, чтобы если и закатится одна крупиночка вы бы сразу её заметили и выкинули из своего дома.
Then he decided to marry because he knew, wife cooks very taste carrot and cabbage always.
He closed his hole and went to search a girl-rabbit. But nobody wanted to live with him, because he was lazy. He didn’t want to work.
He cried.
And one day hedgehop came to him and told him his story: “At first I bought ground, I grew many apple trees and mushrooms on it. And only then I started to search for my wife.”