Прежде чем Коннор успел опомниться, она подняла руки, что-то быстро пробормотала, и хлоп! — змея взорвалась и пропала.
— Это была всего лишь обманка. Иллюзия. Она безвредна. — Голос Рены немного дрожал. — И все же мне как-то не по себе.
Коннору тоже было страшно.
— Теперь тот, кто следит за нами, уж точно знает, где мы сейчас. Ведь только чародей мог уничтожить змею-видение! Неведомый преследователь наверняка услышал твое «хлоп»! Его хитрость сработала!
— Ой, я об этом и не подумала, — расстроилась Рена. — Мои мысли были заняты той птицей-шпионом.
— Надо выбираться отсюда поскорее, — поторопил ее Коннор.
Они побежали, не обращая внимания на хлеставшие по лицам колючие ветки, выворачивающиеся из-под ног камни, скользя на крутых поворотах стремящейся вниз по склону тропинки. Коннор скакал с камня на камень впереди. Рена поспевала следом. Он слышал позади ее хриплое дыхание. Длинная пика, с которой Рена так и не расставалась, мешала ей бежать. Один раз, зацепившись ногой за древко пики, Рена споткнулась и чуть не покатилась кубарем вниз, но Коннор успел удержать ее за руку. Пика заскользила по тропе.
И тут началось! Они даже не успели опомниться и услышали приближающуюся опасность прежде, чем увидели ее. Таинственный шелест пронесся над их головами. Ветер просвистел и верхушках деревьев. Они посмотрели вверх.
То, что они увидели, было ужасно! Злобные языки пламени пожирали листву, лизали стволы деревьев, с хрустом отламывали обугленные ветви. Огненная стена выросла перед ними.
Рена закричала. Коннор схватил ее за руку.
— Бежим! — завопил он, устремляясь назад, вверх по тропе.
— Куда? — Рена задохнулась в едких клубах дыма.
Голос ее почти потонул в реве и треске огня.
Горячие угли дождем сыпались на них. Но Коннор не останавливался и не сворачивал с тропы. «Вверх! Вверх!» — командовал внутренний голос. Он уже не раз слышал этот непонятно как возникающий в нем спасительный голос, но теперь некогда было задумываться. Коннор слышал за спиной хрипение Рены. Она цепко держалась за него. А вокруг множились крики, вой и визг спасающихся бегством лесных зверей.
Он бежал до тех пор, пока в легких, казалось, не осталось ни глотка воздуха. Наконец они вылетели на вершину голой скалы.
Рена рухнула наземь.
— Огонь! — сипела она. — Живые существа!.. Они сгорят, погибнут!
Коннор зашатался. Ноги не держали его, и он бессильно опустился на покрытый мхом огромный валун. Жалобные, протяжные крики зверей доносились отовсюду.
— Пожар их погубит, прошелестел он сухими губами. — Всех. И птиц…
Вершины окружающих гор курились дымными языками пламени. Огонь кроваво просвечивал сквозь клубы тумана, медленно поедая его.
Туман… Он не загасит огонь… Все эти жизни в безжалостных лапах пламени. Как спасти их?..
Мысли Коннора были такими же горячими и рваными, как скачущие по лесу огненные языки.
Рена уже опомнилась и рылась в своей сумке. В ее дрожащих руках оказалась старинная книга в кожаном переплете.
— Я еще не все знаю. Каким заклинанием останавливают огонь? — бормотала она. — Надо попробовать… надо!
Коннор, словно околдованный, не мог двинуть ни рукой, ни ногой. Он только молча наблюдал за Реной. Она прищелкнула пальцами, и тут же над раскрытой книгой заплясали крошечные лиловые огоньки. Быстро перелистав несколько страниц, Рена подняла руку и проделала несколько странных, почти неуловимых движений, не переставая бормотать отрывистые слова заклинания. Слабый всплеск голубоватого света возник вдруг в самой гуще огня, разрушая, расплавляя огненные струи и оставляя после себя черную, горелую пустоту. Но в то же мгновение эта черная дыра снова заполнилась бушующим пламенем…
— Я не могу! Не могу этого сделать! — в отчаянии вскричала Рена. — Не умею! Тут нужно большое заклинание.
«Большое заклинание…» — мысленно повторил Коннор.
Глаза его были прикованы к рваному горизонту. Эти далекие снежные пики, разбросанные в небе, разбрызганные крупными искрами звезды вызывали в нем давно забытое чувство… Сейчас он остро ощущал нечто не облеченное в слова, но такое реальное, что у него даже пощипывало кончики пальцев.
«Разве ты не чувствуешь волшебство? Собери его, соберись сам», — вновь возник в нем голос.
Теперь он знал, чей это голос, донесшийся до него сквозь годы, ожививший память. Он слышал его десять лет назад: голос отца, говорившего с Коннором еще тогда, когда он был малышом-несмышленышем. «Овладей своей мыслью. Перебрось ее мостом через пространство», — говорил ему отец, — «сила в твоих руках».
Коннор закрыл глаза. И увидел! Он увидел мерцающий свет, объявший полнеба…
Мысленно он понесся по этому небесному пространству, собирая, вбирая в себя весь свет грядущего дня, пока не почувствовал, что ладони начали гореть.
«Собери, сожми весь свет мира в кулаке и… отпусти! Мгновенно! Свет унесет тебя с собой…»
Он задержал дыхание и обратил свой взгляд в туман, воображая сияющее над облаками солнце… Потом до боли сжал кулаки… Поднял руки, расправил ладони и…
Гром прокатился по скалам, молнии пронзили сизый дымный туман. Через мгновение Коннор почувствовал, как острые иглы холодного дождя жалят его лицо и руки. Он упал на землю рядом с Реной, впечатавшись щекой в мелкие колкие камешки. И провалился во тьму.
— …Коннор!
Это была Рена.
— Коннор, с тобой все в порядке?
Коннор перекатился на спину. Холодный дождь бил его по лицу, струями забирался под одежду. Он поднял тяжелые, будто каменные, веки. Рена темным силуэтом склонилась над ним.
— Коннор! Миленький! Ну, пожалуйста, вставай! — тоненьким голоском молила она.
Он сжал зубы и сел. Усталость еще сковывала все тело, но он был жив!
— Со мной все в порядке, — с трудом выдавил Коннор.
— Нам надо идти, — тормошила его Рена. — Приближаются какие-то люди. На лошадях. С факелами и с мечами.
Коннор посмотрел вниз, на склон горы, куда указывала рукой Рена. Дождь утихал. Собрав все силы, Коннор поднялся и встал рядом с Реной, едва различая дорогу.
— Они проехали совсем рядом, — шептала Рена. — Но могут вернуться. Это не Синие. На них стальные кольчуги.
«Кто такие? Откуда?» — Коннор соображал с трудом, мысли путались.
— Надо поскорей добраться до Пелсира. — Он и сам не узнал своего голоса, который доносился словно откуда-то со стороны.
— Да, да, конечно, — согласилась Рена. Однако чувствовалось, что она думает о чем-то другом. Но Коннор не мог заставить себя сосредоточиться, пробиться сквозь туман, застилающий глаза и словно наполняющий голову.
Он наклонился, чтобы поднять свой посох и сумку. Земля закружилась перед глазами.
Рена потянула его вниз по склону. Коннор пытался побороть слабость, дикую усталость, которая камнем навалилась на него. Мертвая тишина в лесу его тревожила. Огонь успел опалить только верхушки деревьев, но гарь забивала горло, резала, мешала вдохнуть полной грудью.
Будто услышав его мысли, Рена проговорила:
— Эта неожиданная гроза прибила огонь прежде, чем пожар успел уничтожить лес. Но все звери умчались.
Коннор заставил себя заговорить:
— Будем держаться подальше от дорог.
Они шли, казалось, целую вечность. Все силы Коннора уходили на то, чтобы поднять правую ногу… поставить… поднять левую… поставить. Шаг, другой, третий… Конец посоха запутался в кустах, бессильные пальцы разжались. Коннор стоял над валяющимся у ног посохом и понимал, что, стоит наклониться, он упадет и уже не сможет подняться. Рена подхватила посох.
Я понесу его, — мягко сказала она. — Моя пика поклялась, когда мы убегали от огня. А ты постарайся ни о чем не думать. Только сейчас было бы хорошо, если бы нам удалось идти побыстрее, — осторожно добавила Рена.
Коннор старался не поднимать ноги высоко. Он почти шаркал по земле. Так идти было намного легче. И все равно каждый шаг давался с трудом. Теперь он различал черты лица Рены, идущей чуть впереди. Ее косы золотились. Значит, наконец стало всходить солнце… И снова его мысли затуманились. Он мог сосредоточиться только на одном: шаг, еще шаг, еще… Вдруг сквозь гул в ушах прорвался резкий возглас Рены:
— Прячемся!..
— Они тут! — эхом отозвался грубый мужской крик.
Коннор обернулся. Ноги его запутались в высокой густой траве, и он тяжело рухнул на землю. Голова закружилась. Он закрыл глаза, пытаясь перебороть подступавшую к горлу тошноту, и услышал знакомый свист разрезающего воздух посоха.
— Не подходите! — пронзительно вопила Рена, неуклюже размахивая посохом Коннора.
Издевательский смех. Глухой удар стали о дерево.
— Ой! — вскричала Рена, и посох упал рядом с Коннором.
— Хорошо же, — прогремел густой мужской голос. — Теперь вы…
Его оборвал новый звук. У-ух! Блямс! И тут же раздался победный клич Рены:
— А этого не хочешь?
Заставив себя открыть глаза, Коннор увидел, что Рена размахивает над головой сумкой. Используя ее как пращу, она выпустила в нападавших второй камень и угодила точно в нос огромному воину в железных доспехах. Тот упал, изрыгая проклятия. Но несколько других здоровяков двинулись на Рену.
Встань… Встань… Встань… Коннор сжал зубы, рука его сомкнулась на посохе.
— Следующий, кто подойдет, получит в глаз! — выкрикнула Рена.
— Окружайте их, — скомандовал один из нападавших.
Коннор заставил себя сесть, но мир вокруг дико кружился.
Рена снова завертела над головой сумкой. Но прежде, чем она успела выпустить еще один камень, возникший откуда-то суровый голос приказал:
— Бросайте оружие! Все! По приказу королевы Нерит из Сирадайеля!
Коннор закрыл глаза.
Моя мама! Значит, нас спасли. Это пограничная стража Сирадайеля. Но… Но…
Он сделал громадное усилие и поманил Рену рукой. Она упала рядом с ним.
— Не говори им, кто я, — прошептал Коннор.
И все уплыло в тумане. Его объяла тишина.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Рена постояла секунду, потом решительно постучала в тяжелую деревянную дверь.
— Войдите!
Это был Коннор, и — о радость! — голос его снова нормальный, звонкий.
Засунув узелок под мышку, Рена толкнула дверь. Коннор сидел на подоконнике в маленькой простой комнатке и смотрел в окно на расстилавшуюся внизу долину. В свете утреннего солнца Коннор выглядел вполне здоровым, глаза его живо поблескивали.
Вспомнив, каким бледным было вчера его лицо, какими пустыми казались глаза, Рена облегченно вздохнула.
— Получше себя чувствуешь? — небрежно спросила она.
Он встретил ее обычной своей приветливой улыбкой.
— Должен чувствовать себя лучше. Сколько я спал? День? Два? Насколько я понимаю, мы в крепости Пелсир?
— Ты разве не помнишь, как мы ехали? — спросила Рена.
Он покачал головой.
— Расскажи мне все по порядку.
Она развернула узелок.
— Вот твоя туника. Чистая. Тут у них есть неподалеку горячий источник, чуть пониже. Могу показать тебе, когда захочешь. Там так здорово купаться!
— Спасибо, — сказал он, забирая у Рены узелок с одеждой.
Рена помолчала. С чего начать? Как задать самый главный вопрос, который со вчерашнего дня крутился у нее в голове и не давал покоя? Она припомнила один из первых уроков, который дал мэтр Фальстан. Есть разные способы создавать волшебство, говорил он. Те из нас, кто не рожден с даром собирать и использовать его, должны долго и прилежно изучать чародейские заклинания. Это требует много труда и долгого времени. Зато сулит безопасность. Но есть и прирожденный дар, тот, что наследуют потомки Ийон Дайин. Для такого рода волшебства не нужно никаких усилий. Только вот он опасен и для чародея, и для окружающих его…
— Так с чего же начать? — Она смотрела в окно. — Странное все-таки приключение… Мне-то казалось, что чародейка — я, но вышло, что волшебник — ты.
— А ты ловко вертела своей сумкой. Получилась настоящая праща, — проговорил Коннор, как бы не обращая внимания на ее слова.
— Этому я научилась еще в сиротском приюте. Мы так отбивались от деревенских мальчишек. Я всегда была хорошим стрелком… И все же одними камнями мне ни за что не победить бы тех разбойников. Пограничная стража Пелсира появилась вовремя. Эти разбойники разбежались, как крысы. Но думаю, Коричневым стражникам Пелсира удалось поймать одного или двух негодяев. — Рена поколебалась и выпалила, — Коннор, там, в горах, было волшебство Ийон Дайин?
Он помотал головой.
— Не знаю. Я никогда прежде такого не делал, — глухо проговорил он. — Да и не помню, если честно, что произошло и как это получилось.
Правду ли он говорил или нет, но Рена поняла, что больше из него ничего не выудишь. В ее памяти навсегда отпечаталось то видение: Коннор в коконе света, его широко раскрытые глаза, отражающие сумасшедшее свечение неба. Вот он поднял руки, хлопнул в ладоши — ударил гром, сверкнула молния и хлынул дождь, стена дождя. А потом он упал лицом вниз и потерял сознание. Да, опасно волшебство Ийон Дайин!
— Здесь нам не грозят никакие опасности, — произнесла она вслух, словно бы отвечая на свои мысли, — но я не понимаю, почему тебе не хочется, чтобы они знали, кто ты? Неужто и здесь нам что-то угрожает?
— Нет, совсем нет, — быстро ответил Коннор. — Мы же в Сирадайеле — на моей родине. Но стоит им узнать, кто я, как от поклонов и величаний отбою не будет. И уж наверняка пожелают отправить меня назад в Паранир к моей матери. Из лучших побуждений, для моей же безопасности. Нет, лучше, чтобы меня оставили в покое и дали сделать собственный выбор, как обычному гражданину страны.
— И то верно, — согласилась Рена. — Я сказала им, что ты бродячий актер и зовут тебя Фальстан. Это первое, что пришло в голову.
— Спасибо.
— Уверена, — продолжала Рена, — что тот, кто наслал на нас пожар и тех уродов разбойников, затаится и будет ждать, пока мы отсюда не уйдем.
— Если только мы не вернемся в Кантирмур с помощью заклинания перемещения.
Рена вытаращила глаза.
— Ты!..
Коннор рассмеялся.
— Не я! Не думаю, что сумею повторить то, что случилось прошлой ночью… Даже если бы мог, ни за что не стал бы… — Он махнул рукой, как бы отгоняя от себя эту нелепую мысль. — Я просто думал, что мы каким-то образом сможем послать весточку Тайрону и попросить его вернуть нас назад. Или моя сестра Лейла устроит наше перемещение, когда им удастся закрепить и очистить Место Назначения там, во дворце.
Рена замерла. Она-то вовсе не собиралась вернуться, пока не узнает хоть что-нибудь о своих родителях. Но если все же придется возвращаться в Кантирмур… Мысль эта причиняла ей боль.
— Но у нас есть но крайней мере неделя, чтобы осмотреться и решить, что делать дальше, — с надеждой проговорила она. Не так-то просто будет добраться до дворцовых книг с записями старых событий, раз ты скрываешь свое имя. К тому же у нас не так много денег. Придется потрудиться, чтобы оплатить еду и кровать. Они дали мне работу на конюшнях.
— Я помогу, — с готовностью предложил Коннор.
— Только если и впрямь хочешь, — согласилась Рена. — Я уже вчера начала работу, и это довольно весело. Мне надо отправляться туда не раньше, чем зазвонит большой колокол. Но, коли тебе не терпится, могу показать, где мы завтракаем.
Коннор соскочил с подоконника.
— Это самое лучшее, что я сегодня от тебя услышал. Кажется, я уже забыл вкус горячей пищи.
Они вышли в узкий коридор, и Рена сказала:
— Не забудь, где твоя комната. Дверь моей рядом. Это гостевые комнаты и похожи одна на другую как две капли воды.
Она быстро вела его по коридору вдоль чисто выбеленных стен. Светящиеся шары, прикрепленные под самым потолком, отбрасывали теплый желтоватый свет. В конце коридора открылась узкая винтовая лестница. Солнечные лучи проскальзывали сквозь высокие узкие окна-бойницы и полосами ложились на каменные ступени.
— Мы в башне, — пояснила Рена. Голос ее эхом покатился вниз. — Вот здорово было бы здесь поиграть в догонялки! Вчера я до позднего вечера бродила вокруг. Столько интересных мест! Эх, не будь я ученицей чародея, осталась бы в Пелсире навсегда!