— Подожди, пока он вырастет. Когда ты был маленький, ты тоже многого боялся.
Лёше не нравилось такое сравнение, но он не спорил с мамой, а то ещё, чего доброго, велит вовсе отдать Реджи.
Но все Лёшины опасения оказались напрасными. Окончательно определился характер Реджи, когда он пришёл на площадку в парк, чтобы учиться собачьим наукам. Ему в это время было уже десять месяцев.
Лёша держал его на поводке. Вдруг к ним подскочил самый хитрый и кровожадный боксёр — огромный Чанг. Это был задиристый пёс. Он постоянно кусал всех собак. Увидев маленького Реджи, он решил попробовать на нём свою силу. И тут Лёша увидел, как у Реджи ощетинилась шея и щенок первый тяпнул обидчика за ухо — за самое нежное место у собак.
Чанг, не ожидавший нападения, визжа, отскочил и с тех пор уже никогда больше не подходил к Реджи. Так Реджи в первый же день отвоевал себе место на площадке. Ни одна собака не посмела с тех пор его обидеть, запомнив, как он расправился с огромным Чангом, которого все боялись.
Есть такое упражнение. По дорожке мчится «злоумышленник» — один из инструкторов, одетый в защитный ватный халат. Такой халат надевается для того, чтобы собака не укусила человека.
Служебная собака должна задержать «злоумышленника», не дать ему уйти. Все собаки просто бегут за «злоумышленником», хватают его за рукава, за полы халата, заставляют его остановиться, а у Реджи выработался особый приём.
Он мчится за «злоумышленником» как стрела и коротким, точным ударом головой таранит его, нанося удар под коленки. Никто не может удержаться на ногах — настолько силён у Реджи удар головой. «Злоумышленник» падает, Реджи взбирается на него и не даёт пошевелиться до тех пор, пока не подбежит Лёша.
Много зрителей приходят на площадку посмотреть, как таранит своих противников боксёр Реджи.
Сейчас Лёша разучил с ним ещё и буксировку на лыжах. На грудь собаке прикрепляется шлейка. От неё тянутся два поводка; Лёша берёт их в руки и становится на лыжи. По команде Реджи мчится вперёд, буксируя своего молодого хозяина.
Сначала Реджи не любил бегать по снегу. Особенно не нравилось ему надевать толстую шлейку. Но сейчас он привык и отлично бежит по снежному насту, а за ним стрелой мчится на лыжах Лёша — без палок, только с поводком в руках.
Вот каким смелым и умным стал Реджи! Никто и не вспоминает о том, что когда-то он убежал от козы.
СЛУЧАЙ В ТЕЛЕСТУДИИ
Маленькому, пушистому, серо-чёрному щенку дали красивое имя — Волга. Так бы и осталась овчарка на всю жизнь тёзкой великой русской реки, если бы не Санька.
Его отец, один из старейших дрессировщиков Москвы, ещё давно обещал:
«Заведём породистого щенка, и я буду тебя учить дрессировке».
И вот Санька стал считать себя полновластным хозяином овчарки.
Он хотел сразу же, сегодня же, учить Волгу всем собачьим дисциплинам, но отец не разрешил.
— Когда ты пойдёшь в школу? — спросил он. — На будущий год, когда тебе исполнится семь лет? А Волгу можно начинать учить не раньше, как через шесть месяцев. Это собачий школьный возраст.
Дошкольница Волга росла весёлой, шаловливой собакой.
Она любила поесть и так жадно лакала суп и молоко и грызла косточки, что вскоре раздулась, словно шар. Лапы у неё расползались по полу. И однажды Санька, глядя на свою воспитанницу, сердито сказал:
— Ползёшь, как жаба. Лапы во все стороны и живот тянется по полу. Жаба и есть…
Отец нахмурился, когда услышал это прозвище, и долго выговаривал сыну:
— Не умеешь ты с животными обращаться. Вот возьму и отберу пса…
Санька затих, покорился и только иногда, когда оставался вдвоём с Волгой и глядел, как её неуклюжие толстые лапы расползаются на скользком паркете, шептал еле слышно:
— У, жаба…
Волга подросла и стала сообразительной собакой. Санькин отец сначала занимался с ней сам, а потом поручил дрессировку сыну, но обязательно следил за ними. И Волга привыкла, выполняя приказания Саньки, скашивать глаза на всякий случай туда, где сидел самый главный хозяин.
Однажды отец пришёл домой весёлый:
— Ну, сынок, завтра экзамен. Завтра выступаете по телевизору.
— Как это? — растерялся Санька.
— А вот так, с Волгой. Передача называется: «Самый маленький дрессировщик Москвы». Смотрите не подкачайте.
Утром мама одела на Саньку новую красивую рубаху в синюю полоску и завязала на воротнике большой бант, как настоящему артисту. Удивлённая Волга понюхала бант и лизнула его мокрым от овсянки языком, оставив, конечно, след.
Папа вызвал такси, посадил Саньку к водителю, а сам сел с Волгой сзади и опустил стекло: вдруг новоявленная актриса будет плохо переносить езду на автомобиле и её, чего доброго, затошнит.
Но Волге очень понравилось в машине. Она вела себя спокойно и жадно оглядывала шумную улицу, прижимала уши, если рядом проезжала другая машина.
Санька ещё издалека увидел телевизионную башню. Она упиралась в небо, казалась такой лёгкой, и даже не верилось, что она сделана из тяжёлых металлических балок.
Папа передал Саньке поводок, и он гордо прошёл через проходную будку во двор. Там было много людей и все говорили:
— Какая большая собака и какой маленький дрессировщик!
Санька шёл, скромно опустив глаза, и очень гордился.
Но дальше… дальше всё пошло совсем иначе. Они вошли в большой зал, где кругом были нагромождены разные вещи: опрокинутые стулья, какие-то шкафчики, столы, повсюду тянулись провода. Всё было непривычно. Папа сказал:
— Это студия. Будешь стоять вон там. Тебя осветят прожекторы, и вы с Волгой появитесь на экране перед зрителями. Мама будет на тебя смотреть и все друзья.
Санька был огорчён: какая некрасивая эта студия. А он-то думал, сидя у телевизора, что передачи идут из какого-то сказочного дворца.
— Сидеть, — негромко сказал отец, и Волга, вильнув хвостом, уселась у левой ноги Саньки.
Им надо было подождать.
Перед прожекторами выступал какой-то мужчина и долго пел под звуки рояля. Потом выбежали три девчонки в «пачках» и танцевали. Наверное, тем, кто сидел дома у телевизоров, казалось, что девчонкам очень легко танцевать. Их юбочки трепетали, и они уверенно становились на носки. Но Санька слышал их тяжёлое дыхание и видел, что они очень устали.
И в это время их с Волгой поставили у прожекторов.
Санька давно прорепетировал свою несложную программу. Он должен был сказать: «сидеть», «стоять», «лежать», «ко мне», и Волга, которая проделывала всё это сотни раз, обязана была повиноваться.
Но сейчас — сейчас получился просчёт. Отец, который хотел помочь сынишке, на всякий случай не вышел из зала, а остался стоять в темноте у двери, и послушная Волга, чувствуя, что её главный хозяин находится неподалёку, перестала считаться с Санькой на глазах у телезрителей. Хриплый Санькин голос (хриплый потому, что он испугался и не мог командовать так же уверенно, как дома на репетиции) прозвучал почти робко:
— Сидеть!
Волга оглянулась, потеряла в темноте хозяина и, поколебавшись секунду, спокойно легла.
— Встать! — крикнул Санька.
Волга не шевелилась. И Санька прокричал ещё:
— Встать, встать!
Волга зевнула и… села.
— Лежать, — надрывался Санька.
Ища глазами хозяина, беспрестанно оглядываясь, Волга опять легла. И в это время растерянный, опозоренный Санька услышал голос диктора, который произносил заранее напечатанный текст:
«Вот так можно научить собаку всему…»
Смех грянул вокруг. Даже привыкшие ко всему осветители, режиссёр и его помощники откровенно хохотали. И тогда Санька, забыв, что он находится в студии, забыв, что каждое его слово слышат телезрители, закричал в отчаянии:
— У, жаба!…
Отец долго не мог успокоить рыдающего Саньку. Он говорил сыну:
— Не огорчайся, я сам виноват. Я должен был уйти, ведь Волга ждала моей команды и не хотела слушаться тебя, раз я рядом. Но я об этом не подумал. Это моя ошибка…
Всё равно Санька был безутешен. Но самое интересное, что целую неделю подряд в студию шли восхищённые письма. Телезрители писали: «Нам всем очень понравилась передача о маленьком дрессировщике и его послушной собаке».
МАЛЫШ
Казалось, что дорога дымит: это пули взбивали снежную пыль и белое облако вставало над полем. Ещё на рассвете двое связистов пробрались вперёд к лесу, чтобы восстановить повреждённую связь. Но вернуться они не смогли. И нельзя было послать никого через этот насквозь простреливаемый участок пути. Как узнать, где находятся товарищи, живы ли они?
Командир связистов заглянул в санитарную палатку.
Навстречу ему шагнул огромный белый пёс.
— На место, Малыш! — сказал командир санитарной роты.
И пёс поплёлся в угол.
Свою кличку Малыш получил словно в насмешку. Он попал на фронт случайно, увязавшись за солдатами ещё маленьким кривоногим щенком. Он был таким крохотным и так плохо развивался, что санитары прозвали его Малышом. И вдруг за какие-нибудь несколько месяцев Малыш поднялся, словно на дрожжах, и превратился в огромного лохматого пса. И теперь каждый с невольной улыбкой называл Малышом эту гигантскую собаку.
Санитары сделали Малыша своим надёжным помощником: его научили разыскивать раненых, вывозить их с поля боя. Сильный пёс шёл вожаком в упряжке впереди двух других собак, легко перетаскивая санки, на которых лежал раненый.
И сейчас командир связистов попросил:
— Пошлите Малыша. Может, найдёт наших или укажет, где их искать.
Вожатый привёл Малыша в блиндаж, где жили ушедшие на задание связисты. Пёс понюхал их вещи. Вожатый сказал ему:
— Ищи!
И Малыш помчался вперёд по дороге, чуть прижимая уши при свисте пуль. Он долго бегал по лесу, ловя чутким носом нужный ему запах. Внезапно ноздри его расширились, и он кинулся вперёд по следу. В густом ельнике он нашёл одного из тех, кого искал. Связист был мёртв. Снег вокруг был окровавлен. Малыш подобрался к связисту и, повинуясь своему собачьему инстинкту, тихонько завыл. Потом, вспомнив, чему его учили, он отошёл от мёртвого и продолжал поиски. В маленьком овражке он обнаружил скоро и второго связиста. Тяжело раненный, он лежал в полузабытьи, раскинув в стороны руки. Малыш потянул его зубами за рукав, тихонько повизгивая, начал лизать лицо, руки. Раненый приоткрыл глаза, медленно приходя в сознание. Он схватился рукой за ошейник собаки, и Малыш, виляя хвостом, повернулся к нему боком, где в кармашке санитарного вьюка были надёжно укреплены фляги с водкой и водой.
Раненый достал флягу, жадно сделал глоток и снова опустился на снег. Тогда Малыш повернулся и стремглав бросился в обратный путь.
Там его уже ждали: Малыш разглядел среди людей своего вожатого и подбежал к нему. В зубах Малыша была палочка — брензель. Такие палочки навешивают на ошейник собак-санитаров.
Когда собака находит раненого, она нагибает морду и берёт в зубы палочку, привешенную на длинном ремне, показывая людям, что она нашла раненого.
Вожатый быстро запряг собак. Малыш, дрожа от возбуждения, тихонько куснул за левый бок пушистую Куклу, которая всегда норовила залезть первой в упряжку. Малыш знал свои обязанности и никому не хотел отдавать своего места. Он вёл упряжку за раненым, которого разыскал.
ДВА ВОДОЛАЗА
Удлема так и звали водолазом, хотя он не был ньюфаундлендом и никогда не спускался под воду. Он просто провожал своего хозяина к берегу реки, смотрел, как тот надевает лёгкий водолазный костюм. Удлем тихонько подвывал, когда на голову хозяина люди, помогавшие ему, водружали огромный бесформенный шлем. За толстыми стёклами пропадало знакомое лицо хозяина, пропадала его улыбка, голос. Удлем каждый раз отрывисто лаял, размахивая хвостом. Он хотел показать, что знает — это хозяин, и всё же он беспокоится, видя его в таком необычном одеянии. А хозяин, махнув рукой, становился на трап и тихонько спускался под воду. Скрывались его плечи, голова. Удлем не мог спокойно вынести исчезновения хозяина. Вначале, когда он был ещё маленьким, он метался по берегу и выл, не спуская глаз с воды. Когда он стал постарше — сидел на берегу и неотрывно глядел на бежавшие по воде круги. В эту минуту можно было подойти к нему, толкнуть — он не замечал ничего. Он глядел только туда, вниз, куда ушёл хозяин, не взяв его с собой. Несколько раз Удлем пытался тоже нырнуть в воду, но его удерживали крепкие руки водолазов: нельзя пустить собаку вслед тому, кто ушёл на дно. Мало ли что: пёс может нечаянно перекусить шланг или толкнуть водолаза, и тогда — беда.
Так постепенно привык Удлем сидеть на берегу и терпеливо дожидаться, пока появится хозяин на трапе, пока снимут с него тяжёлый шлем и он крикнет весёлым голосом:
— Удлем, ко мне!
Постоянно находясь у воды, Удлем научился отлично плавать. Водолазы после работы устраивали иногда весёлые гонки, и Удлем всегда выходил победителем в этих соревнованиях — ведь он мог долго-долго плавать не уставая, отбрасывая в стороны сильные лапы и высовывая розовый язык.
— Водолазный пёс! — восхищённо говорили друзья хозяина. — Если бы его ещё под воду с собой можно было брать…
И вот однажды случилось так, что Удлему пришлось помогать хозяину. В воскресенье водолаз отправился на прогулку со всей семьёй. Его жена, две дочки и сын долго гуляли в тенистом парке, потом вышли к реке. Удлем, конечно, не утерпел. То и дело оглядываясь на хозяина, медленно перебирая лапами, он спустился к воде. Ему так хотелось выкупаться! Но он не смел без разрешения, и тогда хозяин крикнул весело:
— Удлем, вперёд!
— Он здорово плавает! — восхищалась жена хозяина, которая никогда не видела Удлема в воде. — Смотри, как лапами загребает.
Вволю накупавшись, Удлем выскочил из воды и кинулся к своим, уткнул морду в колени хозяйки и вдруг решил встряхнуться. Брызги полетели во все стороны.
— Удлем, бесстыдник! — хохотала жена водолаза, отряхивая платье. — Я же стала мокрая, будто с тобой купалась!
Ребята, очень довольные, гладили мокрого Удлема и подсовывали ему кусочки печенья.
— Сейчас выберем местечко получше и сами выкупаемся, — сказал водолаз.
В эту минуту с реки раздался крик: столкнулись две лодки. И водолаз увидел, как пожилая, седоволосая женщина, взмахнув руками, погрузилась под воду. Он кинулся вперёд и бросился в воду прямо в костюме, плыл широкими сажёнками, чтобы успеть вытащить женщину. Удлем, приученный сидеть на месте, пока хозяин в воде, остался на берегу. И в эту минуту он услышал необычный зов:
— Удлем, ко мне!
Через несколько секунд собака была возле хозяина. А тот, схватив за волосы потерявшую сознание женщину, поднимая её лицо вверх, торопился к берегу.
— Ищи, Удлем! — крикнул водолаз.
И Удлем принялся плавать возле перевернувшихся лодок.
К счастью, не умела плавать только та пожилая женщина, которую вытащил водолаз. Остальные плыли вслед за ними к берегу. Плыла и дочь пожилой женщины, но она очень испугалась, решив, что мать захлебнулась и не придёт в себя. Оглянувшись, водолаз увидел, что девушка уже не может плыть, вот-вот потеряет силы, пойдёт ко дну, а двоих он не сумеет спасти.
— Удлем, ко мне! — крикнул он задыхаясь.
Держа одной рукой женщину, он повернулся и подплыл к обессилевшей девушке. Тут же мгновенно оказался и Удлем.
— Держитесь за собаку! — крикнул девушке водолаз. — Обнимите её за шею. Не бойтесь, она не укусит.